– Ни с кем… правда, ни с кем. Кроме тебя, у меня нет знакомых магов, к кому я могла бы прийти с таким делом.
Вольд понял, что она говорит правду. Никто из магов – ни светлых, ни темных – не признавал своей ровней эту бывшую портовую девку.
– Мне стало известно, что за башней Могрифа следят, – сказал он. – Причем через соглядатаев. Пока ты путалась с Гестартом, он не говорил тебе, что у них с Могрифом есть враги?
– Он говорил, что они были и что его учитель давно расправился с ними. Он говорил, что теперь никто не хочет искушать судьбу, становясь врагом Могрифа. Это слишком опасно.
– У него могут быть тайные враги, недоброжелатели. Если за ним следят не из-за сокровищ, все равно должна быть какая-то причина.
Къянта растерянно пожала плечами. Она не слышала от Гестарта ни слова, ни намека.
– Тебе нужно побыстрее отправляться в пещеру за сокровищами, пока там не растащили все до нас, – обеспокоенно сказала она.
– Ты еще не рассказала мне, как ее найти.
– Я все скажу в день твоего отъезда. Извини, но мне не хотелось бы оказаться на улице.
– Да, теперь ты, с твоим лицом, там много не заработаешь, – брезгливо поморщился Вольд. – Мужчины на тебя и посмотреть не захотят, не говоря уже об остальном.
В глазах Къянты вспыхнул злобный огонек.
– Оно еще покажется им красивым, когда у меня будут деньги. Не понимаю, сколько можно тянуть с поездкой, когда там валяется такое богатство?!
– Я хочу вернуться оттуда. – Вольд смерил ее издевательским взглядом. – Тебя, конечно, устроило бы, если бы я остался там, но меня это нисколько не устраивает.
– Думаешь, мне нравится сидеть здесь, у тебя?! – огрызнулась Къянта. – Я хочу собственный дом, где я буду сама себе хозяйкой!
Она уставилась на него с такой яростью, словно собиралась вцепиться ногтями ему в лицо.
– Нам с тобой недолго осталось терпеть друг друга, – примирительно сказал Вольд. – Еще несколько дней – и я отправлюсь в эту пещеру.

XVIII

Дагон вернулся в особняк Ринальфа к завтраку. Обе колдуньи хлопотали в кухне, Балтазар был там же и развлекал их рассказами.
– Ну как твоя охота? – прогудел он, увидев Дагона в дверях кухни.
Тот торжествующе извлек из сумы банку с мышью и поставил на стол. Все четверо столпились у стола, разглядывая мышь, пока горелый запах от печурки не заставил их отвлечься от этого интригующего занятия. Анор ойкнула и кинулась к печурке.
– Вот так всегда! – восклицала она, стаскивая с печурки кастрюли, обжигаясь и дуя на пальцы. – Стряпня – это как заклинания, стоит отвернуться – и все идет как попало.
– Ничего, пташечка, – утешил ее Балтазар. – Как говорят у нас в народе, кто ест горелое, того никакая темная магия не берет!
– Значит, на сегодняшний день нам обеспечена защита от темной магии. Будем есть горелую кашу с горелыми гренками. За тобой там никто не гнался, Дагон?
– Все было совершенно спокойно, от начала и до конца. Я дождался Поки с мышью, а затем не спеша прогулялся вдоль берега до Асфасты. Рассвет над океаном был просто великолепен.
– Здесь уже побывал Юки, – недоверчиво глянул на него Балтазар. – Он сообщил, что ближе к утру под башней Могрифа появилась какая-то странная личность, которая пыталась отозвать оставшихся соглядатаев, затем ее обнаружили зомби – и началась большая драка, в которой принял участие даже Гестарт. Короче, там веселенькая была ночка.
– Зомби там были, – признал Дагон, – но никаких странных личностей и в помине не было. Значит, хозяин этих соглядатаев едва не опередил нас? Как по-вашему, кто он такой?
– Я все время думаю, где же я могла слышать про эту личность, – откликнулась от печурки Анор. – Очень знакомое описание.
– Не мучайся, Анор, не ломай голову, – сказала ей Раундала. – Теперь, когда у нас есть соглядатай, учитель сумеет определить хозяина по нему.
– Тогда я отнесу ему эту мышь. – Дагон забрал банку со стола и ушел в лабораторию Ринальфа.
В это утро к завтраку вышел и сам Ринальф, хотя старый маг не имел обыкновения есть так рано. Он вошел в гостиную в сопровождении маленького Фэра и принюхался к запахам:
– Сегодня стряпал ты, Балтазар?
– Нет, это наши девочки отвлеклись на мышь. По мне, так получилось в самый раз.
– Ну, хоть кто-то сегодня будет доволен завтраком, – расцвела Анор. – Вы еще не анализировали эту мышь, учитель?
– Нет, я начну в полдень, когда усилится влияние камня прозорливости.
Он сел вместе с остальными за стол, но не стал есть кашу, а ограничился побуревшей снизу гренкой с сыром и чашкой густо заваренной иги. Какое-то время за столом раздавалось только звякание столовых приборов о посуду.
Вдруг Анор опустила ложку и выпрямилась с таким видом, словно ее посетило божественное откровение.
– Я вспомнила! – обвела она взглядом остальных. – Это же шаман! Шаман Вольда!
– Шаман? – переспросил ее Ринальф.
– Да, учитель, тот самый шаман, о котором не так давно говорила вся Асфаста, – затараторила она. – Все сходится – лысый и татуированный. Мне рассказывали романтическую историю о том, как Вольд спас его от верной смерти, не помню подробности – вернее, там нечего помнить, их никто не знает. Все сочиняют разное, но я чувствую, что правды в этой болтовне нет. Говорят, что этот шаман сейчас живет у Вольда и преданно служит ему – вот это правда.
– Хорошо, что ты это вспомнила, – кивнул Ринальф. – Мне будет гораздо легче выполнить проверку для Вольда, чем начать произвольный поиск. Я опасался, что мне придется дожидаться благоприятной аспектации светил для установки зеркала магов, потому что это – единственный надежный способ поиска, когда объект неизвестен, но теперь, если ты не ошиблась, мы уже сегодня получим подтверждение.
В полдень старый маг взял банку с мышью и вышел в сад, потому что колдовство такого рода лучше удавалось под открытым небом. Там он поставил банку на камень прозорливости и произнес над ней заклинание проверки соответствия.
– Да, – сказал он обступившим его магам. – Эту мышь создал Вольд, причем в одиночку. Совпадение полное.
– Что же теперь с ней делать? – спросил Дагон.
– Пока не знаю, но в любом случае ее нельзя отпускать, чтобы она не сообщила ему, кто ее поймал. Нам ни к чему выдавать себя, поэтому мы пока оставим ее здесь.
Содержание соглядатая не требовало никаких хлопот, потому что эти магические творения не ели, не пили и не нуждались в воздухе, питаясь только от силы своего создателя. Единственно, нужно было следить, чтобы Паки не убежала, но наложенное Дагоном заклинание прочности удержало бы и тварь посильнее мыши. Ринальф отнес ее в лабораторию и запер в сейф для амулетов. Затем он вернулся в беседку, где остальные маги обсуждали эту новость.
– Учитель, мы здесь рассуждаем, зачем Вольду понадобилось следить за башней Могрифа, – сказал Балтазар, когда старый маг уселся между ними.
– Это как раз понятно. Могриф писал в своих записках, что Вольд готов отдать даже свою роскошную шевелюру, лишь бы проникнуть в его секреты.
– Шевелюру, но не голову же, – возразил Балтазар. – Соглядатаев создают только по важным причинам, когда риск их засылки оправдан.
– Может, Къянта украла у Могрифа сведения, которые заставили Вольда следить за башней, – предположила Раундала.
– Потерять двоих соглядатаев из тройки – это вам не шуточки, – заявила Анор. – Я уверена, что теперь он обязательно предпримет что-нибудь, и считаю, что в ближайшие дни нам нужно последить за ним. Он наверняка хоть чем-то, да выдаст свои намерения.
– И так ясно, что теперь у него одна забота – разыскать Паки, потому что он знает, что она не погибла, – сказал Дагон. – Но, я согласен с Анор, нужно понаблюдать за ним хотя бы для того, чтобы своевременно узнать, напал ли он на наш след.
– У нас всего одна тройка соглядатаев, – напомнил Ринальф. – Если мы отвлечем их на Вольда, некому будет наблюдать за башней Могрифа.
– Они давно наблюдают за ней, но там не случилось ничего особенного, – сказал Балтазар. – Не беда, если они ненадолго отвлекутся оттуда.
– Да, пожалуй, – согласился старый артифактор. – Там еще неизвестно, что случится, а Вольда нам сейчас лучше не выпускать из вида. Да, нам нужно последить за ним.
Он послал вызов Юки. Когда явился вестник, Ринальф поручил ему новое задание, и в этот же день вся тройка соглядатаев перебралась в роскошный парк особняка Вольда.

Вольд и прежде пользовался соглядатаями, но никогда еще не случалось, чтобы работа тройки заканчивалась таким провалом. Теперь у него осталась одна Поки, совершенно бесполезная везде, кроме его собственного парка. Самым правильным было вернуть ее в портал, и Вольд решил немедленно сделать это.
Он разложил в парке костер и поставил туда котел с водой. Возврат соглядатаев был куда проще их вызова – довести воду до кипения, затем три щепотки ингредиентов и заклинание открытия портала. Поки, счастливая, висела на соседнем дереве, дожидаясь единения со своим кровным отцом. Когда бездонное окошко открылось в котле, она порхнула в руки Вольда, а затем блаженно растворилась в серебристой глубине портала.
Пока он занимался этим делом, в особняк вернулся шаман. Как только Вольд закончил колдовство, дикарь простерся перед ним ниц, посыпал свою лысину пылью с парковой дорожки и поставил на нее ногу своего повелителя.
– Я не выполнил приказ, повелитель, – горестно сообщил он из-под ступни Вольда. – Пусть дух-покровитель накажет меня.
Какое-то время Вольд созерцал валяющегося перед ним шамана, затем убрал ногу с его лысой головы.
– Дух-покровитель прощает тебя, – изрек он свое решение. – Иди к Къянте, скажи, чтобы она накормила тебя.
Шаман ушел, а Вольд навел порядок на месте колдовства, каждую минуту ожидая неприятного ощущения магической травмы, сообщавшего о гибели Паки. Но мышь была еще жива.
По иронии судьбы, его мог бы защитить тот самый амулет, из-за которого вышло это несчастье. Тот самый, работы Ринальфа, о котором ему рассказала Къянта и ради которого он устроил слежку за Гестартом. Вольд не поверил бы Къянте, что Гестарт сумел достать себе такое, если бы та не показала ему украденный у своего бывшего дружка усилитель магии, тоже работы Ринальфа. Сначала он решил не рисковать, но затем подумал, что такой амулет может защитить его в пещере сокровищ, и решился на вызов соглядатаев. Однако, за то недолгое время, пока они находились в башне, Паки не сумела отыскать амулет ни на шее Гестарта, ни где-то еще, хотя, по уверению Юки, она облазила там все закоулки.
Теперь с надеждой на амулет Ринальфа пришлось расстаться, вместо этого нужно было срочно позаботиться о других защитных средствах.
Вольд вернулся в особняк, поставил котел в углу лаборатории, бесцельно переложил с места на место записи и банки с ингредиентами на письменном и лабораторном столах. Все его мысли были заняты тем, где взять амулет для предотвращения неожиданной напасти. Затем он туго набил мешочек драгоценными камнями и отправился в торговый квартал магов на случай, если подходящий амулет найдется в какой-нибудь из лавок.
Там он, как и все посетители торгового квартала, в первую очередь остановился у стены лавки Дорниша, увешанной листочками объявлений:
«Куплю карский корень холодной сушки. Обращаться в таверну магов.»
«Срочно!!! Мастерская доспехов купит шкуры нафиальского броненосца.»
«Появился в продаже экстракт охены. Обращаться в лавку Анкефа.»
«Рохам, подонок, вернись, или я сама разыщу тебя. Вильма.»
«Лавка любимцев Дорниша предлагает:
Щеночки цербера всех окрасов, двухголовые со скидкой.
Хануренок курчавый, возможен торг.
Вниманию светлых магов – птица-ангел из поющих рощ Пандиза.
Малианская антикрыса, трехцветная, говорит на алайни и кнузи, а также на пяти местных наречиях.
Отдам молодого говорунчика бесплатно в хорошие руки.»
Эта фраза вызвала ехидную ухмылку на лице Вольда, пробившуюся даже сквозь отвратительное настроение, в котором он пребывал с самого утра. Маг добросовестно дочитал всю стену до конца, пока не убедился, что здесь нет никаких упоминаний об интересующих его амулетах. Остаток дня он ходил по лавкам, но амулетов нужной силы не было и здесь. Собственно, так он и предполагал, потому что надежную защиту от заклинаний на крови удавалось создавать только единицам из светлых магов, занимающихся артифакцией, и подобные амулеты почти не поступали в продажу. Попутно он расспросил там о Раундале и об ее знакомых иномирцах, но лавочники в один голос утверждали, что колдунья давно не появлялась в Асфасте, а тех двоих никто не мог даже узнать по описанию.
Вольд снова вспомнил о Ринальфе, но у него не было знакомых, через которых можно было бы найти подход к великому артифактору. Сам он был не в ладах со светлыми магами, потому что всей Асфасте было известно, что он применяет темную магию. Он не понимал, почему все эти чудаки так носятся с качеством своей магии – он всегда использовал то, что считал наиболее подходящим для своих целей, и не его вина, что темная магия нередко бывала полезнее светлой. Кроме того, существовало огромное количество нейтральных заклинаний, в равной мере используемых обеими враждующими сторонами. Вольд был слишком практичным для того, чтобы заниматься бесполезным выяснением отношений и спорами на тему, какая магия лучше.
Из торгового квартала магов Вольд пошел в ресторан – как бы он ни был озабочен свалившейся на него неприятностью, есть было нужно. Сочное жаркое и бокал дорогого вина несколько улучшили его настроение, и он наконец обратил внимание на то, что Паки еще жива.
Даже если тот маг не спешил вредить, все равно ему было удобнее хранить у себя каплю крови, чем живого соглядатая. Ясно, что он жил в окрестностях Асфасты, так как большее расстояние было бы слишком велико для полетов вестника – значит, Паки была принесена к нему еще утром. У него было достаточно времени, чтобы убить мышь и поместить в пробирку оставшуюся от нее каплю крови.
Но Паки была жива – может, ей удалось вырваться и сбежать от сычика?
Вольд снова глотнул дорогого вина и поигрался с этой мыслью – а вдруг Паки удалось сбежать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51