— Вы никогда не были влюблены?
— Мы живем очень спокойно в «Приюте королевы», — уклончиво сказала Нирисса. — Люди, приезжающие навестить папу, немолоды, очень образованны и охотнее сосредоточивают свое внимание на камнях и методах строительства, нежели на женщинах.
Герцог, смеясь, произнес:
— Печальная история, мисс Стэнли, но вы можете наверстать упущенное, развлекаясь в компании множества мужчин, которых вы увидите сегодня.
— Мы прибыли сюда, чтобы посмотреть на ваших лошадей, ваше сиятельство, — быстро парировала Нирисса, и герцог снова захохотал.
Они ехали назад через красивый лес, который должен был бы быть населен гномами, феями и драконами из детских сказок.
Их взорам открывался чудесный вид: пруд, окруженный цветущими ирисами, в водах которого, как в зеркале, отражались ветки плакучих ив.
— Когда я был маленьким, мне всегда казалось, что это место заколдовано, — неожиданно произнес герцог.
Нирисса удивленно посмотрела на него, прежде чем сказать:
— Наверное, так оно и есть, мы можем постичь мир природы, только окунувшись в него.
— Бы иногда ощущаете себя частью природы?
— Всякий раз, когда мне это удается, — просто ответила Нирисса, — у меня часто не хватает на это времени.
Герцог выглядел озадаченным, и она продолжила:
— Папа очень одинок; с тех пор, как мама умерла, он с головой ушел в свои книги, о которых любит мне рассказывать, а иногда и читать свои записи. Временами это отвлекает его от тоски. К сожалению, на моих плечах лежит еще и работа по дому.
Сжав губы, герцог произнес:
— Уже тогда мне показалось довольно странным недомогание слуг, заболевших в последний момент, и ваше внезапное возвращение от друзей, у которых в доме корь.
Нирисса воскликнула;
— Прошу вас, забудьте об этом! А вы все допытываетесь… что-то у меня выведываете… Ну зачем вам интересоваться… положением дел в нашей семье?!
— Почему бы и нет?
— Дельфина будет очень… — Нирисса запнулась.
Она была так взволнована, что чуть было не проговорилась, как Дельфина рассердится, узнав, что им не удалось ввести герцога в заблуждение своим спектаклем, подготовленным специально для него.
— Обещайте мне, пожалуйста, — попросила Нирисса, — не упоминать о нашей беседе в разговоре с Дельфиной.
— Я уже дал вам слово, — сказал герцог. — Доверьтесь мне, Нирисса, у вас с Гарри не будет никаких сложностей. Я не люблю причинять людям зло без надобности.
В гнетущей тишине Нирисса, глядя в сторону, заметила:
— Это довольно… трудно, но мне хочется, чтобы папа и Гарри наслаждались пребыванием в таком прекрасном месте… и не сожалели об этом впоследствии.
— Вы думаете, они будут сожалеть? — поинтересовался герцог.
— Только если вы причините нам зло, — ответила Нирисса.
— Впредь я обещаю не делать ничего, что могло бы вас расстроить, — заверил он. — Я хочу, чтобы вы наслаждались пребыванием здесь, а этого совсем нетрудно достичь.
— Да, конечно, — согласилась с ним Нирисса. — Вы очень добры к нам, сэр!
Снова наступила тишина. Герцог неохотно произнес:
— Мне кажется, нам следовало бы вернуться, смею полагать, что вы голодны.
— Вы угадали, я как раз подумала о завтраке, — улыбнулась Нирисса.
Они рысью выехали из леса, возвращаясь к дому через парк.
Показавшийся вдали дворец герцога восхитил ее. Она никогда не видела такого великолепного зрелища.
Она подумала, что и дом, и его владелец словно пришли в этот мир из волшебной сказки.
Помолчав некоторое время, герцог произнес:
— Вы думаете о моем доме?
— Да, — ответила она, — и о вас.
— Что же вы думаете?
— Вы оба кажетесь мне нереальными… как будто снитесь мне… Герцог засмеялся.
— Я сочту это за лучший комплимент, который мне когда-либо говорили, но сны иногда становятся реальностью.
Взглянув еще раз на дом, девушка сказала;
— Думаю, что тот, кто построил Пин, возвел не только стены, он вложил в них свое сердце и душу. Я чувствую, лишь так можно было сделать замок настолько совершенным и одновременно человечным и божественным!
Она говорила это больше себе, чем герцогу, и только поняв, что он смотрит на нее, осознала, что была слишком несдержанна.
— Простите, — быстро сказала она, — но вы спросили у меня, что я чувствую.
— Именно это я и хотел услышать, — тихо заметил герцог.
В полном молчании они достигли дверей дома.
Ярмарка лошадей — вот о чем мечтал Гарри, поэтому они с Мириссой потратили уйму времени на осмотр лошадей. Девушка тоже получила огромное удовольствие.
Только ближе к вечеру Дельфина, прежде демонстративно игнорировавшая сестру, подошла к ней и сказала:
— Нирисса, один человек хочет с тобой познакомиться, и я обещала ему представить тебя должным образом.
Около нее стоял высокий мужчина с военной выправкой, с закрученными усами, которого Нирисса уже заметила прошлым вечером и нашла не слишком приятным. За ужином он сидел рядом с ней, довольно громко смеялся, а понижая голос и закрывая рот рукой, отпускал едкие замечания в адрес других гостей.
Она вспомнила его плохие манеры и подумала, что мама сочла бы его невоспитанным.
Дельфина представила его.
— Сэр Монтегю Хэпбан, а это, сэр Монтегю, как вы уже знаете, моя младшая сестра Нирисса.
— Чрезвычайно рад знакомству с вами! — сказал сэр Монтегю. — Я надеялся потанцевать с вами вчера вечером, но вы, увы, исчезли, и я напрасно искал вас.
Дельфина засмеялась.
— Это так непохоже на вас, сэр Монтегю, вы всегда добиваетесь цели.
— Да, — ответил он. — Это вопрос времени.
Дельфина ушла, и Нирисса осталась с сэром Монтегю.
— Надеюсь вы уже достаточно насмотрелись на лошадей сегодня? — спросил он. — Если это так, то я предлагаю нам отыскать тихое местечко, где мы могли бы поговорить, так как я очарован вами и вашим милым личиком!
Нириссе он показался неискренним. Гарри охарактеризовал бы его «скользкий тип».
Она сделала для себя вывод, что ей определенно не понравился сэр Монтегю, но его предстояло терпеть весь остаток вечера.
От него было трудно отделаться, так как она почти никого не знала вокруг. По дороге он заговаривал с каждым, кто встречался им на пути. При этом Монтегю не останавливался, продолжая тащить ее за собой, пока девушка не обнаружила, что они направляются к дому.
— Я хочу остаться там, — быстро произнесла Мирисса. — Мне кажется, я не все еще посмотрела.
— Мы оба видели достаточно, — твердо сказал сэр Монтегю. — Все главные события завершены. Вы заметили, что герцог присуждает призы с той милостивой помпезностью, которая неизбежна в подобных случаях.
Он явно считал свои шутки забавными, хотя ей они казались грубоватыми.
Сохраняя молчание, она думала о том, что было бы неловко возвращаться обратно, да и на самом деле Нирисса чувствовала себя уставшей и разгоряченной после стольких часов ходьбы.
— В доме мы найдем прохладительные напитки, — настаивал сэр Монтегю. — И если вы не устали от экскурсий, я покажу вам орхидеи в оранжерее, хотя розы, которые были вчера в ваших волосах, на мой взгляд, из всех здешних цветов нашли себе лучшее применение.
— Когда мы вернемся, я хотела бы пойти в свою комнату и переодеться, — сказала Нирисса. — Сегодня после обеда было жарко, и сейчас меня ничто не привлекает так, как прохладная ванна перед ужином.
— Жаль, я не смогу увидеть вас в ней, — заметил сэр Монтегю.
Нирисса почувствовала неловкость. Сказанное им показалось ей оскорблением, хотя она знала, что это всего лишь шутка.
Девушка решила, что сама была не права, упомянув ванну.
— Почему бы вам не рассказать мне о себе, — предложил сэр Монтегю. — Вы выглядите столь юной и прекрасной, словно Персефона, дарящая весну каждому, кто ее увидит.
Во время разговора сэр Монтегю взял ее под руку, и Нириссе не понравилось прикосновение его пальцев. Девушку преследовало ощущение того, что он ведет себя слишком фамильярно.
Она была вынуждена войти с ним вместе в зал. Когда Нирисса собралась подняться наверх в свою комнату, он не выпустил ее руку и повел по коридору до двери, ведущей в гостиную.
— Я уже говорила вам, сэр Монтегю, что желала бы переодеться, — попыталась убедить его Мирисса.
— Не торопитесь, — ответил он. — Не покидайте меня слишком скоро после того, как я вас так долго искал. Присаживайтесь и расскажите мне о себе.
— Мне нечего рассказать, — сказала Мирисса. — Как давно вы знаете мою сестру?
— Ваша сестра сияет подобно звезде в сверкающем мире Лондона, и все мы преклоняемся перед ней!
— Она очень красива.
— Как и вы!
Сэр Монтегю подталкивал ее к дивану, и, не имея возможности сопротивляться, Нирисса села.
Он уселся рядом с ней и положил руку на спинку дивана так, чтобы получить возможность слегка приобнять ее.
Она старалась не шевелиться, надеясь отвлечь его внимание:
— Я очень хочу пить! Интересно, нам не могли бы принести чай?
— Я тоже об этом думаю. — произнес сэр Монтегю, — но, боюсь, чай нам принесут не скоро. А вот стаканчик-другой грога можно найти прямо в этой комнате. Наш хозяин очень щедр. И я рад, что он позаботился о том, чтобы гости не испытывали жажду.
Он поднялся и прошел в угол комнаты к столу, на котором стоял поднос с графинами, а также бутылка шампанского в ведерке со льдом.
Монтегю наполнил два бокала и вернулся к Нириссе.
Девушка ломала голову над тем, что делать в сложившейся ситуации, втайне опасаясь приставаний своего кавалера. Сэр Монтегю сел на диван и поднял свой бокал.
— За ваши прекрасные глаза! — произнес Монтегю. — И пусть они всегда глядят на меня с той же выразительностью.
Нирисса отвернулась от него, когда он сказал:
— Я говорю искренне, в тот миг, когда я увидел вас, я понял, что вы та, которую я искал всю мою жизнь.
— Это не правда, — сказала Нирисса. — По правде говоря, вы уделяли мне не слишком много внимания вчера вечером, хотя и утверждаете, будто желали пригласить меня на танец.
Она произнесла вслух то, о чем подумала еще вчера за ужином.
Нирисса помнила, как он рисовался перед дамой с огненно-рыжими волосами и восхитительной диадемой из изумрудов, сидящей по правую руку от него.
А затем, когда кавалеры вернулись, сэр Монтегю начал что-то увлеченно рассказывать все той же даме.
«Тогда что ему нужно от меня сейчас?»— спрашивала себя Нирисса. Внезапно она догадалась.
Это Дельфина попросила его отвлечь сестру от герцога! Дельфина, возможно, узнала, хотя Нирисса молила Бога, чтобы это не оказалось правдой, что сегодня утром они с герцогом совершили прогулку верхом.
Это казалось невероятным, и она уверила себя в том, что это всего лишь игра ее воображения. В то же время интуиция подсказывала ей — это правда, и она испугалась.
Девушка поставила бокал с шампанским, из которого сделала лишь глоток, и вскочила так внезапно, что сэр Монтегю не успел остановить ее.
— Вы были очень любезны, — быстро проговорила Нирисса, — но сейчас мне действительно надо идти посмотреть, не вернулся ли мой отец. Я думаю, он не задержится долго, поскольку показ лошадей быстро утомит его, а мне необходимо кое-что обсудить с ним.
— Но и мне многое хотелось бы обсудить с вами, — запротестовал сэр Монтегю. — Поэтому мы сядем вместе за ужином, а затем потанцуем, или же, если вы это предпочитаете, я мог бы показать вам те части дома, которые вы еще не видели.
— Спасибо, вы очень любезны, — неопределенно ответила Нирисса.
Монтегю поднялся с дивана и, когда она направилась к двери, преградил ей путь.
— Прежде чем вы уйдете, — сказал он, — я хочу сказать вам, как вы прекрасны и какими очаровательными я нахожу ваши губы.
Нирисса напряглась и, прежде чем успела шагнуть прочь, очутилась в его объятиях.
— У меня такое ощущение, что вас никогда не целовали, и я хочу быть первым.
— Нет, нет! Только не это! — закричала Нирисса.
Она упиралась обеими руками ему в грудь, понимая, что ее сил недостаточно, чтобы вырваться из крепких рук.
— Пожалуйста… пожалуйста… не делайте этого!
— Вы не сможете остановить меня, — воскликнул сэр Монтегю, — я хочу поцеловать вас, Мирисса, больше всего на свете!
Он прижимал ее к себе, но она отчаянно вертела головой и пыталась вырваться. Девушка с ужасом осознала: этот человек все равно через несколько секунд поцелует ее.
— Отпустите меня! — взмолилась она. Она закричала, но Монтегю прижимал ее все теснее.
— Вы моя маленькая весенняя богиня, — шептал он.
Мирисса снова закричала.
За дверью послышался ледяной голос, казалось, заполнивший всю комнату.
— Что тут происходит? Кто кричал? Это был герцог, и Нирисса поняла — она спасена.
Сэр Монтегю ослабил объятия, и, почувствовав свободу, девушка побежала навстречу герцогу, который остановился в дверях. Он казался огромным и внушал своего рода трепет, стоя в костюме для верховой езды.
Не задумываясь, она прижалась к герцогу, еще дрожа от страха.
С минуту все молчали, затем вошедший заговорил:
— Я заинтересовался, почему вы так быстро покинули ярмарку, Хэпбан. Сильвию это тоже интересовало.
— Как вам известно, Линчестер, все хорошо в меру, — несколько раздраженно ответил Монтегю.
— Очевидно, мисс Стэнли тоже так считает! — ответил герцог.
Упоминание ее имени дало понять Нириссе, что она в безопасности и ей больше нет необходимости оставаться с Монтегю наедине в этой комнате.
Девушка вскрикнула, проскользнула мимо герцога и скрылась за дверью.
Когда ее шаги за дверью стихли, герцог сказал:
— Она слишком молода для такого рода игр, Монтегю, и я предлагаю вам оставить ее в покое.
— Безусловно, если вы настаиваете, — сказал Монтегю. — На самом деле это была идея Дельфины Брэмвелл. Я думаю, она обеспокоена тем, что вы уделяете ей мало внимания.
И, не дожидаясь ответа, Монтегю вышел из комнаты раскачивающейся походкой, как он обычно ходил, когда был взволнован.
Герцог, не глядя ему вслед, подошел к окну и долго задумчиво смотрел вдаль.
Глава 5
Когда Нирисса спустилась вниз к обеду, чтобы присоединиться к остальному обществу, она чувствовала смущение.
Ей очень бы хотелось остаться в своей комнате и не видеть снова лица герцога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18