Орисса поняла, что прежде он прятал его в набедренной повязке.Длинный острый нож никак не подходил к избранному им образу факира. Несомненно, он так вооружился только потому, что сопровождал ее.Она молча проводила его взглядом, и когда он ушел, она долго сидела, размышляя, как странен этот человек и как трудно ей понять его побуждения или угадать его помыслы.Она хорошо помнила его слова о том, что у него нет ни малейшего желания обременять себя ею. Эти слова вызывали в ее сердце жгучую обиду. Неужели он действительно испытывает к ней такую сильную неприязнь? На глазах Ориссы выступили слезы. А ведь она так старалась не быть ему в тягость…Так она и сидела, предаваясь своим грустным мыслям, пока не осознала, что ему давно уже пора вернуться.Что же с ним случилось? Вдруг он столкнулся с врагом или наступил на змею? Может быть, он упал в одно из предательских ущелий, где так легко сломать ногу, и теперь лежит там и умирает?Не помня себя от испуга, она выползла через лаз из пещеры. Надо во что бы то ни стало найти его!Днем было так жарко, что с разрешения своего провожатого Орисса сняла тюрбан и вынула из волос все шпильки.Теперь длинные черные локоны подхватил легкий ветерок, и Орисса подставила прохладе лицо.Она в растерянности стояла около огромных валунов, которые, как два стража, высились с обеих сторон пещеры. Прикрыв рукой глаза от слепящего солнца, она вглядывалась в окрестные скалы, как вдруг совсем рядом услышала шаги.— О, вот и вы! — воскликнула она. — Я начала волноваться, вас не было…Слова сами замерли на ее губах — перед ней стоял вовсе не майор Мередит. У незнакомца были раскосые глаза и монголоидные черты лица.Он так изумился, столкнувшись с ней, что тоже потерял дар речи, но быстро справился и, выхватив из-за пояса нож, замахнулся им.Орисса попыталась закричать, даже рот открыла, но из груди не вылетело ни звука. Она хотела убежать, но ноги не повиновались.Ей оставалось только стоять и ждать удара. Незнакомец на секунду замешкался, видимо, его сильно потрясла встреча с женщиной в столь уединенном месте.Когда же он замахнулся во второй раз — Орисса разглядела за его спиной какую-то тень. Незнакомец удивленно вскрикнул и упал к ее ногам. В его спине, вонзившись по рукоять, торчал нож майора Мередита.Майор наклонился и вырвал оружие из раны, клинок был весь покрыт кровью. Вторым ударом он добил врага. Ярко-красный поток заструился по высохшей траве. Чтобы скрыть охвативший ее ужас, Орисса спрятала лицо в ладонях.Она не могла сдвинуться с места, но слышала, как майор, ухватив труп за ноги, оттащил его за валун, подальше от ее глаз.Она медленно отняла от лица руки, и ее взгляд упал на нож, который так и остался лежать на земле, — ничего, кроме этого немого свидетеля, не напоминало о случившемся. Она опустилась на колени, заползла в пещеру и, как испуганный зверек, скорчилась у дальней ее стены, спрятав опять лицо в ладонях.Она все еще дрожала, когда майор Мередит тоже вполз в пещеру и сел рядом с ней. Девушка не могла произнести ни слова — ее зубы выбивали легкую дробь.— Он мертв, — тихо проговорил майор. — Он больше не причинит вам вреда, и никого другого поблизости нет.Его голос звучал ласково и успокаивающе, и Орисса инстинктивно потянулась к нему. Он обнял ее за плечи и привлек к себе.— Все хорошо, — прошептал он, — теперь все хорошо.Она все никак не могла унять дрожь, но теперь потому, что он обнимал ее.— Я никогда… не видела раньше… мертвеца, — пробормотала она, чувствуя, что как-то должна оправдаться.— В первый раз это всегда повергает в ужас, — успокоил ее майор Мередит, — так вам скажут и ваш отец, и ваш дядя.Она поняла — он тактично напоминает ей, что она из семьи военных и не должна вести себя как трусиха.— Кто он… был? Как он… нашел нас?Руки майора Мередита крепче сжали ее плечи, и от этого ей стало очень покойно.— Вообще-то это лучшее, что могло произойти, — сказал он.Орисса так удивилась, что перестала дрожать.— Но почему? — выдавила она.— Потому что он был связным русской шпионской сети в Пешаваре.Орисса вскинула голову.— Откуда вам это известно?— Он был персидским таджиком. Эти расчетливые и алчные люди, живущие вокруг Кабула, сделают за деньги все, что угодно.— И русские платили ему?— На мой взгляд, даже слишком щедро, — ответил майор Мередит, — и по-видимому, этот человек снискал их особое доверие — бумаги, которые он нес, очень важны.Чуть помолчав, он добавил:— Лишняя причина для нас спешить в Пешавар. Теперь нам просто необходимо попасть туда как можно быстрее.Спокойный, обыденный тон его слов успокоил Ориссу.Выскользнув из его объятий, она начала снова подкалывать волосы, чувствуя, как трепещет ее сердце.Пока она укрощала волосы, майор Мередит прятал в свой плащ какие-то бумаги, вероятно, те, которые, как она догадалась, он забрал у таджика.Затем он заново намотал на голову Ориссы тюрбан, ее непослушные локоны безропотно повиновались его умелым рукам.— Не слишком туго? — спросил он.— Нет.Когда он помогал ей одеваться, у нее возникло странное чувство, словно они добрые супруги, которые мило и непринужденно беседуют о различных пустяках.На дальнейшие разговоры времени не оставалось — день угасал, и пора было отправляться в путь.Они шли и шли. Ориссе было гораздо тяжелее, чем прошлой ночью, но может быть потому, что она не успела как следует отдохнуть.Кожаная подошва туфель не спасала Ориссу от острых камней. Ногам было очень холодно — шерстяные обмотки давно изорвались, и ветер радостно трепал их лохмотья.Ночь накануне была прохладной, но безветренной. Сегодня же вскоре после полуночи неожиданно налетела буря.Яростно хлестал порывистый ветер, казалось, он со свистом срывался с горных пиков, чтобы ледяными иглами впиваться в незадачливых путников.Плащ Мередита раздувался, как парус на корабельной мачте. Орисса поражалась, как полуобнаженный человек может выносить такой холод!Для самой Ориссы ее шерстяное одеяло казалось бумажной салфеткой. Вскоре руки девушки так окоченели, что она была не в силах пошевелить пальцами.Сегодня майор Мередит даже не вспомнил про отдых. Он шел вперед, не оглядываясь, и Ориссе пришлось бежать из страха, что он растворится во тьме и она останется одна.Они то спускались вниз, то поднимались вверх, то огибали огромные скальные выступы, однажды они даже ползли по узкому, как лезвие ножа, краю пропасти. Пропасть уходила вниз на сотни футов, и Орисса боялась, что в любой момент может свалиться в страшную бездну.Ей не раз хотелось крикнуть майору Мередиту, что у нее больше нет сил выносить этот кошмар. Что такое не в силах выдержать даже мужчина — и уж тем более женщина! Но гордость вынуждала ее молчать. Прежде она и не подозревала в себе такую непомерную гордость!— Повернитесь лицом к скале — прильните к ней! Передвигайте ноги боком, ступайте шаг за шагом, — приказывал он ей.Она беспрекословно слушалась его и ненавидела его за то, что он командовал ею, как будто она была его подчиненным, сипаем, лишенным собственной воли.Только однажды, когда ей в туфлю забился камень и пришлось вытрясать его, она крикнула, чтобы майор подождал ее.— Что случилось? В чем дело? — услышала она раздраженный голос.— Камень, — откликнулась она, садясь на землю. Снимая злополучную туфлю, а потом вновь обуваясь, Орисса поразилась, какой холодной была ее нога. Да она же ничего не чувствует!— Нам некогда прохлаждаться, — упрекнул он.— Да, конечно, — покорно ответила она. Они взобрались на нечто, показавшееся Ориссе неприступным утесом, на котором и опоры-то для ног почти не находилось, а потом был еще один утес, и еще, так они продвигались все дальше и дальше, до тех пор пока холод не выморозил не только ее тело, но и ее мозг.Мыслей не было, воля иссякла, и нечем стало заставлять себя следовать за развевающимся плащом, мелькавшим далеко впереди.— Пусть он уходит без меня, — прошептала она. — Это бесполезно. Я не могу больше, не могу!Она не выдала себя ни единым звуком, но, видимо, какое-то шестое чувство подсказало майору Мередиту, как ей тяжело, потому что он вдруг обернулся.В призрачном звездном свете он увидел ее маленькую обмякшую фигурку, ее огромные исстрадавшиеся глаза…Не сказав ни слова, он взял ее на руки.Орисса порывалась было вырваться. Она собиралась сказать ему, что может еще справиться сама, но слова замерзли на ее губах.Она прижалась щекой к его плечу и поняла, что умри она сейчас, это будет совсем не важно…Первым ощущением Ориссы было то, что ей тепло.Щеки уже не казались ей промерзшими льдинками на застывшем лице. Руки согрелись, и приятная истома наполняла все ее тело.Где-то рядом тикали часы… В голове пронеслась смутная мысль: откуда тут могут появиться часы?До чего же восхитительно было отогреться, и похоже, ей снились счастливые сны, потому что ощущение счастья все еще оставалось с ней.Вдруг она поняла, что щекой прижимается к груди майора Мередита и чувствует тепло его тела.Она распласталась на его обнаженной груди, вытянув одну руку вдоль его тела, а другую, согнув в локте, упирала в плечо.Непроглядный мрак окутывал ее со всех сторон, и Орисса догадалась — Мередит укрыл ее своим плащом, словно шатром, а звук, который она слышала, был не чем иным, как биением его сердца.Было не только невероятным облегчением согреться, но также невыразимо радостно знать, что он прижимал ее к себе, что она под его надежной защитой.Ориссу пронзила мысль: да она любит его!Она осознала это так ясно, как будто звезда, падая с небес, шепнула ей это или метеор прочертил небосвод огненным росчерком.Она любила его! И все остальное меркло перед этим минутным озарением.Орисса закрыла глаза и снова уснула…Должно быть, прошло немало времени, прежде чем она почувствовала, что он пошевелился, а когда он стащил плащ с ее головы, она ощутила поток горячего воздуха и поняла, что солнце давно взошло.Ей было неловко за то, как она спала, и она притворилась, что все еще не проснулась.Он осторожно высвободил руку из-под нее и бережно уложил Ориссу на земляной пол. Затем очень тихо, так, что она едва слышала его шаги, Мередит вышел из пещеры, где они спали, и она осталась одна.Она приоткрыла глаза.Да, это была пещера. Довольно большая. Гораздо больше, чем их вчерашнее убежище.Орисса судорожно вздохнула.Ей вспомнился и ужасный холод, и тот миг, когда она ослабела, а майор Мередит заметил это, и ее пробуждение у него на груди, и пронзительное ощущение счастья, когда она поняла, что любит его.«Могу ли я любить его? — спрашивала она себя. — Ведь я для него источник раздражения, не более!»Когда-то он поцеловал ее, и теперь она понимала, как, впрочем, знала всегда: для него тот поцелуй — всего лишь мимолетный каприз.Она не сомневалась, что выглядит ужасно: кожа приобрела какой-то землистый цвет; спутанные, нечесаные волосы скрыты под выцветшим ветхим тюрбаном; с ног свисают остатки шерстяных тряпок.Только одна мысль наполняла ее сердце надеждой, мысль, что если они осилят задуманное и полк, запертый в осажденном форте, будет спасен, то дядя Генри выполнит обещанное — подарит ей самые красивые наряды, какие только можно купить в Лахоре, Дели и Мадрасе.А когда у нее будут разнообразные туалеты, неужели она не покажется майору Мередиту самой привлекательной! Сомнения терзали ее душу. А может быть, она вообще не его тип женщины?Мужчины-авантюристы, как правило, избегают брать в жены женщин-авантюристок. Им милее тихие, верные женщины, которые спокойно сидят дома и безмятежно ждут возвращения мужей.«Нет, все безнадежно», — подумала Орисса. Но когда майор Мередит вернулся в пещеру, ей показалось, что ее сердце пустилось в какой-то первобытный танец и вот-вот выскочит из груди.Он мог странно выглядеть, мог быть суровым, даже безжалостным, мог на ее глазах убить человека, и все же она любила его!Она любила его всем своим существом! Ее любовь была не романтическими фантазиями юной девушки, которая, ничего не зная, лишь мечтает о суженом, — нет, ее любовь была любовью женщины к тому мужчине, которому она отдала не только свое сердце, но и всю свою душу.«Я люблю вас!.. Я люблю вас!..» — хотелось ей крикнуть ему.Но усилием воли она сумела подавить порыв и спросила с вполне безразличным видом:— Насколько далеко мы продвинулись прошлой ночью?— На довольно значительное расстояние, — ответил майор Мередит. — Мы вновь вернулись в район гор, окаймляющих пешаварскую дорогу. Сейчас мы достаточно далеко от лагеря тех племен, которые осадили форт, и в относительной безопасности.Орисса радостно взглянула на него и, слегка запинаясь, проговорила:— Мне… жаль, что вам пришлось… нести меня вчера ночью. Было… слишком холодно.Воспоминания о том, как он согрел ее, вызвали яркий румянец на ее щеках, но она успокоила себя тем, что одна краска непременно скроет другую — под золотисто-коричневой краской на ее лице он не заметит ее смущения.— Я был слишком требователен к вам, — ответил он. — Конечно, это было жестоко, но мне не оставалось ничего иного.— Да, я понимаю, — согласилась Орисса.— Надеюсь, мне не стоит повторять, что вы проявили себя с самой лучшей стороны, — продолжал он.В его голосе было что-то такое, что заставило ее задрожать. Она невольно бросила на него быстрый взгляд и тут же отвернулась.— Я… подвела вас, — прошептала она.— Ничего подобного! — возразил он. — Ни одна другая женщина в мире не справилась бы лучше.У нее перехватило дыхание, она была не в силах даже взглянуть на него. А потом он добавил своим обычным холодновато-вежливым тоном:— Вынужден извиниться. Мне следовало бы чем-то накормить вас, но запасы наши на исходе.Впрочем, если повезет, еды хватит, так что, пока мы доберемся до Пешавара, голодная смерть нам не грозит.Орисса хотела было возразить, что и чапати, и даже рис к этому времени стали почти несъедобными, но, собрав все свое мужество, она проглотила несколько рисинок. Запивая их водой, она старалась не думать, как сильно она голодна.Поев, майор Мередит пошел к выходу из пещеры.— Внизу я заметил пастуха со стадом овец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22