очевидно, скоро будет проведена гравитационная коррекция, и ОРИ начнут ускорение.— По-видимому, у Сферы проблемы с энергией, — вмешался Соколов. — Она использует всего один гравитационный пучок, направляемый то на одно скопление МОРИ, то на другое…Бэйли всякое отклонение от темы разговора явно раздражало.— Я могу продолжать? — угрюмо спросил он.— Э-э, нет-нет… Да… Продолжайте и простите, ради Бога, что перебил вас, — по-мальчишески смутился Соколов.— Ага. Мы предполагаем, что они каким-то образом связаны с «Вурдалаками»…— С кем?!— Вы еще не слышали? — удивился Бэйли. — Так пурпуристы называют харонские устройства, прицепившиеся недавно к Кольцу. Последнее из них пристыковалось сегодня утром. Судя по всему, «Вурдалаки» должны повысить энергетические возможности Кольца, оживив каким-то образом его отмершие участки. Для нас перспектива не из блестящих. И…— А для чего это им нужно? — не утерпев, перебила его Жанна.— Для того, чтобы восстановить червоточину и продолжить разрушение Солнечной системы, — ответил за Бэйли Соколов.— Ну-ка, ну-ка, интересно. — Голос Бэйли был полон сарказма. — Ладно, но мои ребята в отличие от вас думали над этим чуть побольше пяти секунд, и их выводам я абсолютно доверяю. Хотите послушать? Так вот, мы считаем, что Сфера решила заранее подготовить черный ход, чтобы в нужный момент смыться отсюда. Она отпирает червоточину, проскакивает сквозь нее и запирает с другой стороны. Очень надежно.— Сфера Дайсона слишком велика, чтобы проскочить червоточину, — заметил Уолли.— Речь, видимо, идет не обо всей Сфере, а только о «Затерянном мире», — уточнила Жанна. — По сути дела, он является мозгом Сферы и вполне способен с небольшой группой харонцев воспользоваться червоточиной и заняться созданием новой Сферы на новом месте.— А где он возьмет энергию, если бросит здесь все гравитационные генераторы? — спросил Уолли.— Бог его знает! — Жанна пожала плечами. — Может, он способен аккумулировать энергию. Или поглощать и перерабатывать солнечную. Вопрос в другом: почему он выбрал для будущего побега именно нашу черную дыру? Ведь в его распоряжении наверняка находится бесчисленное множество подобных каналов. Почему он хочет удрать именно через наш?Бэйли одобрительно кивнул.— Хороший вопрос, — похвалил он. — И у нас на него есть хороший ответ. Дело в том, что готовятся одновременно многие десятки червоточин. Если наши приборы не врут, то объекты, похожие на «вампиров», появились во всех концах Мультисистемы.— Это все гадание на кофейной гуще, — задумчиво сказал Соколов. — Мы без всяких на то оснований предполагаем, что «Затерянный мир» находится в состоянии войны неизвестно с кем. Кого он думает обмануть своими отвлекающими маневрами?— Какая разница, кого, — ответила Жанна. — Но это довольно остроумно — дезориентировать противника множеством потенциально пригодных для этой цели дыр и в суматохе исчезнуть через одну из них. А там ищи ветра в поле.— Вообще-то планету величиной с Луну спрятать нелегко, — засомневался Бэйли.— Отчего же? — Жанна сегодня была в ударе. — «Затерянный мир» можно замаскировать под обычную планету, можно поместить его внутрь сферы Дайсона, можно, наконец, переждать некоторое время в самой червоточине. Да множество вариантов!— М-м, может быть, и так, — уважительно сказал Бэйли. — Вообще-то твои спутники могли бы отправиться по домам. С таким экспертом, как ты, «Терра Нова» не пропадет.— Кстати, а как мы попадем на «Терра Нову»? — спросил Соколов.— А вот это мне неизвестно, — с ядовитой улыбкой ответил Бэйли. — Мы вас забросим на ОбнаПур, а дальше не наше дело.— Да я не о том, — нетерпеливо сказал Соколов. — А до ОбнаПура как?Бэйли зловеще ухмыльнулся и коротко бросил:— В пермоде.— Боже правый, — вздохнул Соколов. — Именно этого я и боялся!— Что такое? — удивился Уолли, впервые услышавший новое слово.— На обычном пассажирском корабле миновать ОРИ невозможно, — жизнерадостно объяснил Бэйли. — Это слишком заметная цель. Мы решили запихнуть вас в индивидуальные микроконтейнеры и отправить тремя рейсами в разные дни. Разработан специальный план усиленной маскировки. Запустим перед вашим стартом все, какие есть, ловушки и глушилки. Патрульная зона ОРИ насытится помехами, и, таким образом, ваши шансы пролететь незамеченными резко возрастут.— Сколько процентов? — спросила Жанна.— Успех — восемьдесят, неудача — двадцать, — ответил Бэйли. — Ну, может быть, восемьдесят пять на пятнадцать.— Этим вы меня не удивите, — сказал Соколов. — Но пермод! Нечего сказать, повезло на старости лет!Уолли непонимающе посмотрел на него.— А что в этом такого? — махнул он рукой. — Пермод так пермод.Бэйли криво улыбнулся, вытащил сигарету и отхлебнул еще кофе.— Что такого? Скоро узнаете, — пообещал он. — Совсем скоро.
Приняв перед полетом душ, Жанна Колетт стояла в дверях комнаты, где ей предстояло пройти последнюю подготовку, и не решалась войти. На ногах словно висели стопудовые гири. Соколов и Уолли уже побывали здесь, теперь ее очередь. Странно, такая жара, а Жанну бил озноб. Вздохнув, она шагнула вперед.Комнату называли «примерочной». Тут Жанну встретила инженер по системам жизнеобеспечения, милая женщина средних лет в стареньком голубом свитере. Повертев головой, Жанна поняла, что пытка откладывается.Кого-то она ей напоминала, эта женщина. Ба, ну конечно, мадам Бермли, главного воспитателя интерната, куда Жанна попала после смерти родителей. Этот интернат — очень короткий эпизод в ее жизни, короткий во многом благодаря стараниям мадам Бермли. Но страх, внушенный ей Бермли, жил в душе Жанны по сию пору. Жанна, с напускным равнодушием уставившись в голую стену, краешком глаза заметила, что женщина внимательно оглядывает ее с головы до пят, совсем как Бермли. Жанне от этого взгляда стало как-то не по себе.Да нет, что за чепуха? Бермли ни за какие коврижки не согласилась бы работать на космодроме — слишком хлопотно. Во взгляде инженера не было любопытства, а лишь профессиональный интерес — таким взглядом мясник оценивает кусок свежей вырезки, а сотрудник похоронного бюро — неожиданно доставленный труп безымянного бродяги. Просто Жанна сильно перепсиховала в последние дни, вот ей и чудятся всюду знакомцы, которых она предпочла бы никогда в жизни не знать. Да и как тут не перепсиховать? Не успела она отойти от пережитого ужаса, когда думала, что будет с позором вышвырнута из ИИМ и университета, как уже в качестве важной персоны летит на «Терра Нову». Эксперт!— Здравствуйте, — приветливо обратилась к ней женщина. — Ну как, вы готовы?— Ага, почти, — дрогнувшим голосом ответила Жанна. — Еще минуточку, пожалуйста.Она заглянула в стоящий перед ней пермод. Так назывался контейнер для транспортировки человека в открытом космосе, и, надо сказать, очень тесный контейнер — лишнего носового платка с собой не возьмешь. Пермоды ценились за легкость, их, казалось, можно зашвырнуть в космос вручную. Вскоре эта коробка с Жанной внутри будет загружена вместе с тысячами грузовых контейнеров в грузовой отсек ракеты-носителя, которая доставит их на орбиту.Пермод имел собственную автономную систему жизнеобеспечения, позволявшую человеку жить внутри него многие недели. То, что человек в нем чувствует себя, как законсервированная сардинка, никого, кажется, не трогало.Сама мысль о путешествии столь экстравагантным способом приводила Жанну в тихое бешенство. Пермод по своим размерам, цвету и назначению больше всего напоминал автоматизированный гроб, и этот факт не добавлял уверенности и спокойствия. К тому же пермод, приготовленный для Жанны, имел весьма непрезентабельный вид. Когда-то он был выкрашен, но сейчас от краски не осталось и следа, поверхность покрывали сплошные вмятины и царапины. Похоже, этот ящик давно отслужил свой срок.Женщина, улыбнувшись, подошла к нему и чем-то щелкнула. Замки, громко лязгнув, разблокировались. Женщина изо всей силы дернула за рычаг, потом еще раз, и верхняя крышка пермода отвалилась в сторону. Ну форменный гроб! Конструктор этого чуда дизайнерской мысли явно не увлекался психопатологией и слыхом не слыхивал о клаустрофобии.Жанна с опаской заглянула в свое обиталище на несколько ближайших дней. Изнутри пермод был облицован каким-то упругим материалом, конфигурация внутренней поверхности повторяла контуры человеческого тела. Только в районе бедер места было побольше, чем требовалось Жанне.— Ну что ж, пора, — сказала женщина. — Снимите с себя всю одежду.Жанна сделала судорожный глоток и развязала пояс. Руки ее не слушались. Стоять обнаженной перед другими людьми всегда было для нее невыносимо. Как раз из-за этого в свое время произошел ее первый конфликт с мадам Бермли. Душевые в интернате были общие, Жанну это поначалу просто потрясло, и мыться ее загоняли чуть ли не силой. А потом неудовлетворительная оценка по поведению и все, что с ней связано.Комбинезон упал на пол, и Жанна сразу же отвернулась лицом к стене. Сейчас к ней приделают блок переработки продуктов жизнедеятельности.Блок был похож на ком пеленок, из которого во все стороны торчали трубки и шланги. «Господи, зачем столько?» — подумала Жанна. Блок следовало приспособить к интересным местам и жестко закрепить ремнями. Жанна приняла устройство с энтузиазмом хозяйки фокстерьера, получившей в дар от любимца очередную дохлую крысу. Поверхность блока блестела специальной гигиенической смазкой. Едва не обмирая от брезгливости, Жанна рассматривала сей предмет туалета.Да, такого надругательства над своими понятиями о приличиях ей испытывать еще не приходилось. Скорее бы уж лечь в этот гроб, мелькнуло у нее в голове, только там хоть можно укрыться от позора. Вот уж воистину пермод, недаром он звучит так непристойно.— Отлично, — похвалила ее инженер. — Раздвиньте, пожалуйста, ноги.Жанна вспомнила прочитанную им на космодроме лекцию: «Лучше представьте себе, — советовал лектор, — что устройство подключается не к вам, а к некоему бездушному манекену».Да и чем, скажите на милость, она отличается сейчас от манекена? Итак, раздвинуть ноги. Зажать прибор между бедер. Правой рукой вытянуть часть прибора к ягодицам, а левой — вперед. Защелкнуть шесть разъемов. Все. Прибор на манекене установлен.Жанна включила насос, и прибор самым неприятным образом раздулся, плотно облегая тело. Симфония ощущений! Ввек бы ее не знать…Ну ладно, хоть это уже позади.— Сидит замечательно! Правда, пока блоком пользоваться нельзя — придется вам потерпеть. Он рассчитан на работу в невесомости. Потерпите? В противном случае вы столкнетесь с большими неприятностями. Вы меня поняли?— Поняла, — ответила Жанна равнодушно. Кажется, она и впрямь превращается в манекен.Жанна стояла, опустив голову, а инженер суетилась вокруг нее, показывая на кнопки.— Откачка включается красной кнопкой слева, гигиенизатор — зеленой справа. Не забудьте, что сначала нужно включить откачку, а уж потом совершенно спокойно справлять нужду — и большую, и малую.И большую, и малую? Чудесно! Вот только со спокойствием загвоздочка. Спокойной, когда под животом висит такая штуковина, а сама ты лежишь в наглухо запечатанном гробу, может остаться только дебильная идиотка. Гроб . Проклятие, никуда от этой мысли не деться. Гроб. Смерть. Замкнутое пространство. Крошечный островок жизни, затерянный в глубоком космосе. Стоп, хватит. Нельзя распускаться.Но взять себя в руки не получалось. Панический страх охватил Жанну, сердце бешено колотилось в груди, ей хотелось выть от бессилия. Черт побери, да эта мадам не живой человек, а какой-то бездушный, робот. Неужели она не видит, что Жанна вот-вот забьется в истерике? Не видит! Или делает вид, что не видит.— Все, — сказала инженер. — Теперь я вас обрызгаю.Жанна лишь кивнула, отвечать она уже была не в силах. «Обрызгивание» означало нанесение на кожу специального увлажняющего и дезинфицирующего состава.— Пожалуйста, поднимите руки вверх, ноги пошире.Жанна покорно выполнила указание, чувствуя себя одновременно голой, глупой, тощей, беззащитной, мокрой и окончательно морально раздавленной этим издевательством. В спину ей ударила струя жидкости, брызги полетели на лицо. Струя медленно передвигалась по ее телу.— Вот так. Не открывайте глаза. Эта жидкость совершенно безопасна, не беспокойтесь. Ну, вот и все.Послышался звук шагов. Тишина. Снова шаги.— Сейчас я оботру вас полотенцем, — раздалось над самым ухом.Мягкая ткань коснулась ее затылка, шеи, потом настал черед лица. На долю секунды Жанна вспомнила свое беззаботное детство, купание, нежные руки матери…— Откройте глаза.Жанна подчинилась.Инженер подошла к ней, держа в руках нечто вроде мягких сапожек.— Будьте добры, вашу левую ногу.Жанна подняла ногу. Через минуту обе ноги были обуты в легкие, плотно облегающие сапожки. Облачившись в короткие шорты, Жанна приобрела и вовсе пристойный вид. Теплая фланель приятно ласкала тело, и у Жанны даже чуть-чуть поднялось настроение.— Ну что, сколько осталось? — спросила она.— Сколько до старта или сколько до прибытия в ОбнаПур?— И до того, и до другого.— До старта — два часа. Полет, по расчетам, должен занять трое суток. Конечно, для новичка это немало, но многим приходилось мучиться в пермоде и значительно дольше. Заснуть сами вы вряд ли сможете…— Что?!— Вы проглотите таблетку и вздремнете, через некоторое время — другую. Сон сохраняет жизненные силы, избавляет от печальных мыслей…«А длительная бессонница грозит безумием», — закончила про себя Жанна.— Ну а теперь пожалуйте в пермод, — пригласила ее инженер.Придерживая рукой болтающийся из стороны в сторону блок, Жанна нетвердой походкой приблизилась к железному ящику. Уселась на край, по очереди перебросила ноги, а потом и сама оказалась внутри. Внешне как будто погружаешься в ванну, вот только ощущения отнюдь не умиротворяющие. Жанна немного подвигала блок, плотнее устраивая его в предназначенной для него полости. «Как мячик для гольфа», — промелькнуло в голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48