Оно заставит вас делать страшное. Друг другу. Себе. Я знаю, я сам грешил во имя него. Монстр придет за вами. Но прежде всего за мной. Прежде всего за мной".
В полумраке подземной стоянки некому было разглядывать черную массивную штуковину, которую Джейми носил на голове. Он взял банку краски, вскрыл ее отверткой, взял кисть. Где находится Оно, Джейми знал точно. Он чувствовал монстра.
Трясущейся рукой Халифакс намалевал на металлической двери единственное слово: "ОНО". Потом мужчина услышал шаги и девичьи голоса. В ужасе он бросился назад к машине, забыв кисть и краску.
Персефона вскинула головку.
– Так не должно быть, Панди, – сказала она.
– Закрасим краской и все дела, – ответила сестра. Она подобрала кисть и принялась за работу.
Тричер набрал номер Питера Уайлда.
– Это Сирил Тричер, сэр. Никак не найдем Эванса. Я узнавал его адрес. Эванса выселили неделю назад за долги. Новый адрес достать негде. Что мне предпринимать дальше? Звонить в полицию?
– Нет! Однозначно нет! Ты что, рехнулся? Самоубийство, нападение крыс, теперь исчезновение? У нас тридцать квартир не продано. Хочешь, чтобы люди считали это место проклятым?
– Но, сэр..
– Ты слышал, что я сказал. Ни слова больше. Я сам позвоню шефу Гилдеру. Он знает, как держать язык за зубами. Надеюсь, ты тоже. Я приведу его попозже. Часика в четыре. Тогда и увидимся.
– Да, сэр!
Они прибыли в уайлдовском "Астон Мартине". Гилдер был в штатском, с незажженной сигаретой в зубах. Уайлд сам курил, однако не допускал, чтобы в его машине курили другие.
Уайлд взял у Тричера ключи.
– Начнем с крыши и будем продвигаться сверху вниз. До подземной стоянки мужчины добрались в седьмом часу.
– Свежая краска, – заметил Уайлд, – а что внутри?
– Склад. Инструменты и все такое.
– Смотрели там?
– Н-нет.
Уайлд вздохнул:
– Это вы приказывали красить?
– Нет, сэр.
– Тогда это самое подходящее место, чтобы заглянуть туда, не находите?
– Нахожу, сэр.
– Открывайте эту чертову дверь! – Уайлд отдал ключи Тричеру.
Первая комната не вызывала подозрений, если не считать нескольких валяющихся на полках инструментов.
– А это что за дверь, еще одна комната? – спросил Уайлд.
– Я... я и не знал, что там есть еще комната, – запинался Тричер.
Вонь заставила мужчин остановиться в дверях. Уайлд вытащил из нагрудного кармана шелковый платочек и поднес его к носу. Гилдер выронил бычок и срочно закурил новую сигарету.
По всему полу была разлита черная маслянистая грязь.
– Закройте дверь, – приказал Уайлд.
– Что здесь произошло-то, черт возьми? – спросил Гилдер.
– Кажется, я догадываюсь что. – Уайлд закурил "Собрание Черное Русское".
– Что?
– Знаете, что находится в конце туннеля в стене?
– Нет.
– Могила. Могила, где все эти в свинец вмурованные молодые люди. Мое предположение: Эванс рыл в том направлении. Разграбление могил. Не было ли там у него одного из детей?
– Двое, – фыркнул Гилдер, – сын и дочка.
– Этот тип мне никогда не нравился, – заметил Тричер.
– А эта... жижа? – спросил Гилдер Уайлда.
– Это его дети, и другие тоже, то, что от них осталось.
Тричера вырвало.
– Пошли отсюда, – приказал Уайлд. – Шеф, ничего этого не было. У Эванса не было ни родственников, ни близких, правильно?
– Да, не было.
Хорошо. Я распоряжусь, чтобы внутреннюю комнату заложили кирпичом. Я бы не хотел, чтобы это вышло наружу, вы поняли?
И Тричер и Гилдер кивнули. Они вышли втроем в кладовку. Никто из троих не заметил, что Тричер оставил дверь открытой: чтобы мог выйти четвертый. Даже сам Тричер.

Глава 17

Девочки легли рано. Джейн решила, что они что-то затеяли. У обеих днем были пятна красной краски на пальцах. Обе утверждали, что не знают, откуда пришли. И потом эти игры "в переодевания". Не так, как раньше. Всегда они старались выглядеть старше, таскали ее пудреницу, надевали ее туфли на высоком каблуке. Это происходило вполне безобидно. Составная часть полового созревания, невинная репетиция женственности.
Теперешние переодевания были совсем другими: с втискиванием в одежду, из которой девочки давно выросли. Сестры явно хотели казаться моложе. Может, это глубоко спрятанный страх взросления?
Джейн Эльспет дала себе слово проштудировать в библиотеке книжки по детской психологии. Когда подкуется – поболтает с дочерьми. Как женщина с женщинами. Она уже исполнила несколько лет назад материнский долг с "бабочками и птичками", когда у них начались менструации. Но это что-то другое. Может быть, парень – Тони? Может, он что-то уже сделал? Преуспел? Преуспел физически?
Не шокированы ли они собственной реакцией? Не тоска ли это по былой невинности?
Должна ли она поговорить с матерью мальчика? "После разговора с девочками", – решила Джейн. Как же им объяснить, что "потребности" их естественные, но должны быть подавлены до времени?
Может, брать их в походы? Увлечь каким-то хобби? Физически изматывающим хобби. Быть матерью нелегко, а тут еще и Рэндольфа нет целыми днями. Не с кем обсудить все эти дела. С Рэндольфом, вообще-то, о вопросах секса все равно не поговоришь толком. Уж сколько лет, как они не.. Как с сердцем начались проблемы. Да и всегда это случалось недостаточно часто, не так, как хотелось бы, даже в медовый месяц. Иногда.. часто ей в голову приходила мысль, что сердце – удобный предлог для уклонения от неприятных обязанностей.
Рэндольфу по-своему повезло. Джейн диву давалась, как это так бывает, когда не нужно.. Жить без потребности. Быть нечувствительным к дикому зову плоти. Не хотеть испытать радость страсти. Не хотеть, до боли, быть заполненной и переполненной. Об этом лучше не думать.
Джейн подвергла себя долгому горячему душу. Только от горячего душа болели ее темные большие соски – никаких нечистых мыслей. И уделить, как всегда, особое внимание отмыванию интимных частей тела – это ведь всего лишь гигиена, правда ведь? Джейн сделала заметку в уме: надо завтра принять ванну с люфой.
Женщина вытерлась, припудрилась, оделась в свободный пеньюар, который Рэндольф считал глупым, и сделала макияж – только по той причине, что чувствовала себя так лучше. Вечером она собиралась расслабиться. Ее ждет новая книжка из Челси Купп Харборовской серии про вампиров. "Вампиры что надо, это не Энн Раис", – подумала Джейн. К тому же, после вступительного слова жуткой крикливо-блядовитой Эльвиры будет ночной сеанс: Кристофер Ли в "Возвращении Дракулы".
У нее есть неначатая коробка "Черной магии", а в холодильнике бутылочка итальянского шампанского. Что-то вроде компенсации за отсутствие Рэндольфа. Джейн уже дошла до пятой главы, а клыки Кристофера Ли до третьей по счету хорошенькой шейки, когда дверь в спальню Пандоры открылась. Джейн Эльспет налила себе очередной стакан вина. В квартире становилось и впрямь жарковато.
Пандора молча прошла босиком по прихожей в спальню сестры. Джейн выбрала из середины, там где лежали конфеты с ее любимой начинкой из шерри. Пандора скользнула голышом в постель сестры. Их руки нашли друг друга и сомкнулись.
– Скоро, – сказала Персефона.
– Да, скоро, – отозвалась сестра.
Пошла рекламная пауза, потом опять эта баба – Эльвира. Джейн думала: что, интересно, скажет или сделает Рэндольф, когда, заявившись как-нибудь вечерком, застанет ее, Джейн, в таком виде? Фигура-то у нее для декольте не хуже, чем у этой Эльвиры. Нужно только чуть подпереть снизу. У мужа будет, или он изобразит, сердечный приступ. Как пить дать. Вот, скажем, Бэрр Карпатьян. У него с серцем все в порядке. У него ВСЕ в порядке. Джейн видела, когда он раздевался в бассейне, какие у него ляжки: плотные, твердые, бугры мускулов перекатываются. Такими ляжками можно так лошадь обхватить, что у нее дыхание перехватит. Джейн представила Бэрра на лошади, как двигаются его ляжки..
Но о таких вещах ей не положено думать.
Конечно, если такой здоровенный мужик захочет ее... Она ж ничего не сможет сделать, разве не так? Если ты просто жертва, – тут вины нет никакой. Если ее силой.. опрокинут вот так на спину.. бросят поперек кровати, как эту девушку на экране, загипнотизированную взглядом.. Он потом будет умолять простить его, и Джейн вынуждена будет стать милосердной. У таких мужчин.. Они не всегда могут контролировать свои желания.
Джейн прокусила еще одну конфету с шерри, последнюю в коробке. Фонтанчик выдавился ей на пеньюар – прямо на сосок. Женщина вытерла его кончиком пальца. Медленно. Джейн чувствовала, как клейкий ликер впитывается. Сосок напрягся.
Вино ударило в голову. Наплевать, завтра можно выспаться.
Летучая мышь – Дракула – перепорхнула через экран и опустилась на подоконник. Девушка металась во сне по залитой лунным светом кровати. Летучая мышь обернулась Князем Бессмертных. Монстр осторожно поскребся в оконное стекло. Джейн передернуло. Страх бывает таким сладостным. Она представляла себя на месте героини. Каково ей, той девушке? Беспомощно ждать нечестивых объятий Хозяина Ночи.
Снова царапается о стекло. Только это не на экране, там Дракула уже приближается к своей жертве. Джейн повернула голову. На балконе силуэт. Фигура в плаще – темная, угрожающая, волнующая. Чушь, Воображение. Она напилась. На балкон никак нельзя попасть – разве что прилететь, их квартира высоко-высоко. Снова царапается. Она встала из кресла и подошла к окну. Тень огромная, неясная. Глаза пронзили ее в самую душу, вычитали самое потаенное, самое интимное, ее мысли.. обещания.
Джейн знала: это ее последний шанс испытать настоящий экстаз. Выбора нет. Женщина повернула шпингалет.
Пандора сжала бедро Персефоны. Ее коротко остриженные ногти вонзились в мякоть. Сестры лежали напряженно уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Рот у обеих был открыт, дыхание неглубокое и быстрое.
Джейн отступала в гостиную. Он вошел. Видны были только горящие глаза и сверкающие зубы. Женщина повела плечами, пеньюар упал на пол к ее ногам. Ночное белье в полосках-спагетти подчеркивало белизну трепещущего тела, ее плеч и шеи, полных округлостей грудей. Руки безвольно опустились. Голова запрокинулась, на шее обозначились голубые жилки вен.
– Влад!.. – прошептала она.
Он взял Джейн за талию когтистыми руками и притянул ее бедра к своему плотному мужскому телу. Джейн отдалась его объятиям: вся целиком, готовая ко всему, беззащитная. Глаза ее закрылись, но она чувствовала мужчину-вампира, склоненного над ней. Его теплый влажный язык ласкал содрогающуюся шею женщины.
Но даже в полуобмороке любви и страсти она сознавала, что все не совсем так, как она ожидала. Как будто к коже прижали подушечку для иголок. Не два зуба, а множество. Но тут радостные спазмы страсти сотрясли тело Джейн: зубы вонзились, глубокое, мощное всасывание началось.
Пандора и Персефона содрогались. Они свернулись в два маленьких шара и раскачивались в волнах прокатывающегося сквозь их тела оргазма.
Все кончилось, они лежали, тяжело дыша в уюте своего остывающего пота.
– Что теперь делать с мамой? – спросила Персефона.
– Я думаю, в холодильник, – ответила сестра.

Глава 18

Ролло Дернинг по-настоящему наслаждался музыкой. Он сам не ожидал такого, когда одолжил альбом с этой оперой во вторник у толстого Дибби из биохимической лаборатории. Ролло хотел только прочитать вкладыш, прослушать, чтоб не выглядеть глупо в глазах Клэр. Так и не послушал. Текст на вкладыше ему мало что говорил. Дурацкая история, как ни крути: цыганка, детей каких-то подменили и прочая путаница.
Вроде Шекспира, который Ролло никогда не нравился. У Шекспира нет никакой логики.
И вот однажды это началось по-настоящему. В театре. Музыка поразила Дернинга. Будто ударило по наковальне, и сильно ударило. Яркое впечатление, расшевелившее его. Ролло взглянул украдкой на Клэр, почувствовала ли она. От ритма у девушек их соки начинают двигаться, течь. Это он где-то прочитал.
Свидание проходило успешно. В "Разговоре в постели" есть глава про соблазнение.. такая ситуация подходит для использования приведенных рекомендаций. Ролло заранее сделал тайные приготовления – как советовали в книге. Если все будет идти как положено, дело дойдет и до кое-чего из следующих глав. Человеку интеллектуальному, со сноровкой естествоиспытателя личный опыт не обязателен. Хотя и не помешает. В его возрасте у мужчины уже должен накопиться большой опыт. И откуда у людей на это время?
Большое впечатление на него произвел Дворец Удовольствий Ксанаду. Хорошая это идея – собрать развлечения всех видов в одном месте. Как в супермаркете. Предусмотрено, кажется, все: бары, рестораны, дансинги, бассейн, боулинг, кино, видео. Все в одном месте. Ролло без проблем припарковался и отправился выпить в "Английский паб".
Одна проблема: Клэр, кажется, со всеми знакома. Ужин прошел весьма успешно. В "Афродите" было романтично! Мягкий свет от огромных розовых свечей. И меню. Самое эротичное, насколько ему известно: дары моря в больших количествах и спаржа. Блюда с дикими названиями. Если блюдо с цыпленком, то "обнаженная грудь.." или "сочащиеся голые бедра."" На десерт две половинки персика в телесного цвета подливке с яркокрасными ягодами дикой вишни, расположенными тоже с намеком. Клэр взяла нечто, приготовленное из банана. Они закончили коктейлями. Ей – "сатиновые простыни", ему – "эректор". Заказывая, он не решался поднять глаза на официантку.
Ролло положил руку на подлокотник между их креслами. Может, их пальцы случайно встретятся. К его огорчению, Клэр как раз предпочла в этот момент положить руку на свое колено.
Боже, как она прекрасна. Гордый подбородок, сильный, но чувственный рот, нос как по линеечке, лоб как кривая косинуса. Ролло не верил своему счастью. Клэр, великолепная, изощренная, знаменитая Клэр – на свидании со старой куклой Ролло Дернингом. Первое его настоящее свидание со времен школы и – свидание с Богиней. Годы воздержания того стоили, будто Дернинг "берег себя для.."
Может быть, он и забудет свои планы, специальные приготовления. Может быть, для первого раза лучше вернуться с ней в "Гексагон".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22