- Посещение больных с семнадцати до девятнадцати, - довольно вежливо пояснил парень.
- Мне в пять часов нужно быть совсем в другом месте!
- Это не ко мне, - покачал головой охранник, - есть пропуск - пущу, нет - приходите в установленное время.
Потерпев полное фиаско, я решила попытать счастья в окошке, над которым красовалась надпись: «Прием передач».
- Не могли бы вы взять у меня это письмо? - робко попросила я женщину примерно моих лет. Та отложила книгу. Вновь Смолякова!
- Номер палаты и какое отделение?
- Токсикология, а в какой палате лежит, не знаю.
- Спросите в «Справочной».
- Там только родственникам сведения дают.
- Вы предлагаете мне бегать по коридору, размахивая конвертом? - окрысилась тетка. - Во народ, обнаглели совсем.
И она тоже опустила занавеску. На этот раз появилась табличка: «Идет разнос полученных передач. Новый прием через два часа».
Я вышла во двор и увидела ларек, бодро торгующий всякой всячиной: домашними тапками, халатами, печеньем, газетами.
Секунду я рассматривала ассортимент, а потом сообразила, как поступить.
Через пару минут, купив красные клетчатые тапки с помпонами, я нацепила их на ноги, сунула босоножки в пакет, бросила сверху две газеты, пачку дешевого печенья и отправилась искать служебный вход. Дверь обнаружилась в углу здания, возле нее читал журнал кабаноподобный дядька.
- Эй, ты куда? - бдительно притормозил он меня. Я выставила вперед пакет.
- Да во двор за газетками сбегала, опять же сладкого захотелось, тут к чаю ничего не дают хорошего!
Секьюрити скользнул глазами по моим ногам, обутым в уродские тапки, и вздохнул:
- Ступай себе в палату, нечего по улице шляться, если лечиться приехала.
Я ужом проскользнула внутрь здания и полетела искать токсикологию. Наверное, Анна Петровна на работе, она покажет мне палату Вики Виноградовой.
Оказавшись в длинном коридоре, я остановила молоденькую медсестру с эмалированным лотком в руках:
- Где мне найти Анну Петровну?
- Спросите на посту, сведения о больных у них, - весьма приветливо ответила девушка.
- Мне нужна ваша санитарка.
- Кто? - удивилась медичка.
- Нянечка Анна Петровна.
- Такой тут нет.
- Как?
- Очень просто. В нашей смене баба Клава, есть еще Ольга Николаевна и Серафима Сергеевна. Если хотите договориться об уходе, идите сейчас в процедурную, баба Клава там пол моет!
Страшно удивившись, я пошла в указанном направлении и нашла в резко пахнущей лекарствами комнате кругленькую бабуську, бодро шлепавшую тряпкой по мокрому линолеуму.
- Вы Клавдия.., простите, не знаю отчества.
- Зови бабой Клавой, - улыбнулась старушка, - чего тебе? Говори, не стесняйся, беру недорого, за сутки пятьдесят рублей. Работу исполняю честно. Кто у тебя тут? Пригляжу, как за родным.
- Вы не подскажете, где найти Анну Петровну?
- Это кто ж такая? - удивилась нянечка.
- Она мне сказала, что работает санитаркой, пообещала за моей подругой поухаживать, взяла сто рублей и пропала! Баба Клава оперлась на швабру.
- Нету тут никаких Анек… Хотя постой, вот гнида!
- Вы кого имеете в виду?
- Да Анька из нейрохирургии! - воскликнула нянечка. - Она это, больше некому. Анна Петровна, с третьего этажа. Ишь, пройда, чего надумала! Клиентов моих отбивать. То-то она сегодня по нашему коридору шмыгала взад-вперед, взад-вперед. Я еще подумала: что ей тут надо? Ступай в нейрохирургию, забери свои деньги. Аньке никто не позволит в токсикологии за людями приглядывать, да и прошу я меньше, всего полтинник.
Я спустилась на этаж ниже, потыркалась в разные двери и наконец попала в сестринскую. Очень высокая и излишне полная женщина буркнула:
- Ищете кого?
- Мне бы Анну Петровну, санитарку.
- Ну, слушаю!
Я растерялась. Эта Анна Петровна совершенно не походила на женщину, которая несла сумку.
- Это вы?
- Да.
- Анна Петровна?
- Именно.
- Другой нет?
Санитарка шумно вздохнула:
- В этой смене работаю я.
- Нет ли другой какой Анны Петровны?
- У нас нет.
- А в больнице?
- Тут пятнадцать отделений, - обозлилась нянечка, - всех знать невозможно.
Сказав эту фразу, она схватила чашку и залпом выпила ее. Я невольно проследила глазами за ее широкой ладонью с короткими, потрескавшимися от тяжелой работы пальцами и обломанными ногтями и вдруг ощутила укол тревоги. Я поняла, что насторожило меня, когда женщина, несшая сумку, поставила ее на асфальт в ожидании автобуса. У той Анны Петровны были тоненькие беленькие пальчики с красиво наманикюренными, покрытыми красным лаком ноготками. Каким это образом, работая поломойкой, можно иметь длинные ногти с необлупившимся лаком?
Глава 5
Чувствуя все возрастающую тревогу, я вернулась в токсикологию и спросила у медсестер на посту:
- В какой палате лежит Виктория Виноградова? Девушки переглянулись. Потом одна осторожно осведомилась:
- А вы ей кто?
- Близкая родственница. Девчонка насупилась.
- Ступайте к врачу. Семен Михайлович в ординаторской. Я вновь пошла в другой конец коридора. Честно говоря, прогулки по воняющему хлоркой линолеуму начали меня утомлять. Ну отчего просто не сказать номер палаты? Зачем гонять человека взад-вперед?
Услыхав, что к нему явилась близкая родственница Виноградовой, врач велел:
- Садитесь.
Я плюхнулась на железную, круглую, выкрашенную белой краской табуретку.
- Виктория скончалась. Я чуть не свалилась на пол.
- Когда?
- Официальное время смерти шесть утра, - со вздохом сообщил доктор. - Мы старались как могли, но отравление грибами - очень серьезное дело. Люди такие беспечные, сколько твердим: не покупайте банки у частного изготовителя, с рук, у неизвестных бабок. Нет, тянет народ на вкусненькое!
- Вика отравилась грибами? - недоумевала я. - Какими? Ведь только самое начало сезона?
- Маринованные купила вечером у какой-то женщины, - пояснил Семен Михайлович, - отварила картошечки, салатик сготовила и навернула от души с грибочками. Да еще соседку угостила.
- И та тоже умерла?
- Нет. Нина Ивановна грибы не ела, только картошку с помидорами. У нее аллергия на этот продукт, что ее и спасло, иначе бы имели два трупа! - пробормотал доктор. - Частое дело. Бабки-то не соблюдают никаких правил, закатывают в плохо простерилизованные банки. Хранят без холодильника. Даже в промышленных условиях не исключена возможность попадания в консервы инфекции, а уж в домашних! Привезли Виноградову около трех. Рвота, понос, бронхоспазм, брадикардия - типичная картина. Обычно мы выводим из таких состояний, но тут не выдержало сердце. Соседка как узнала, едва сама сердечный приступ не получила.
Я повозила пальцем по клеенке.
- Ужасно! Не знаешь, что и сказать!
- Тело можно будет получить только завтра, - деловито ответил врач.
- Как, вы говорите, зовут соседку?
- Нина Ивановна Иванова. Очень нервничала, бегала по коридору, словно предчувствовала беду.
Я вышла на улицу и принялась соображать. До Реутовской улицы пять минут езды, кстати, вот и автобус подкатывает. В издательстве следует быть в пять часов. Вполне успею поболтать с Ниной Ивановной…
Оказавшись вновь в подъезде, я призадумалась. Номера квартиры Нины Ивановны-то я не знаю. Но, скорей всего, она живет возле Вики.
На лестничную клетку выходило четыре двери. Я позвонила в крайнюю. Высунулся мальчишка лет двенадцати.
- Вам кого?
- Позови Нину Ивановну.
- Тут таких нет, - сообщил ребенок.
- Тогда подскажи, где она живет, - попросила я, - пришла в гости и забыла номер квартиры.
- Вон там только Вика, - зачастил паренек, - около нее дядя Володя и тетя Лариса Степанцевы. А в сорок девятой Люся с дочкой, больше никого.
- Ты всех соседей знаешь? Подросток кивнул:
- Ага, конечно, народу немного. Пять этажей только.
- А Нина Ивановна на каком?
Мальчишка призадумался, потом решительно ответил:
- В нашем подъезде таких нет!
- Точно?
- Зуб даю. Есть Нина на четвертом, но ей всего три года. Я вышла во двор. Вовсе не обязательно дружить с теткой из соседней квартиры, вполне вероятно, что Нина Ивановна обитает в другой части дома. На скамеечке в чахлом палисадничке сидела девушка с коляской.
- Простите, - тихо спросила я, - вы из какого подъезда? Молодая мать отложила книгу. Угадайте с трех раз, кто был автором затрепанного детектива?! Естественно, Смолякова! Я, в принципе, не испытываю чувства зависти. Кое-кто из моих подруг щеголяет в норковой шубке и носит на пальчиках хорошенькие брильянтовые колечки. Мне же вполне комфортно в пуховике, а украшения мешают, даже тонкое золотое кольцо, подаренное в день свадьбы Олегом, я надеваю очень редко. Но сейчас из глубин души поднялось нечто темное, со звериным оскалом. Эта Смолякова! Ну что в ее книжках особенного?! Отчего вся страна сошла с ума от незатейливых историй? И где она нарывает сюжеты? Где?!!
- Из второго, - ответила девушка.
- Подскажите, в какой квартире живет Нина Ивановна? Собеседница покачала коляску.
- В нашем такой нет.
- Нина Ивановна Иванова.., неужели не знаете?
- Не-а, - протянула девушка, - может, в третьем? Хотя.., на первом этаже там теперь салон красоты открыли, какая-то тетка выкупила все квартиры. Может, ваша Нина Ивановна там? Среди жильцов такой точно нет!
- Вы так категорично говорите, неужели со всеми знакомы?
- Конечно, всю жизнь на одном месте. Нины Ивановны нет. Есть Иванова, но она Лена. У нас тут Нин нету, только малышка из первого подъезда.
Скорей всего, молодая мама говорит правду. Я сама большую часть своей жизни провела в такой же пятиэтажке и великолепно знала не только всех жильцов, но и то, какой суп они станут есть вечером, придя с работы домой.
Оставалась слабая надежда на то, что Нина Ивановна работает в салоне с интригующим названием «Счастье русалки».
Я обогнула дом, вошла в парикмахерскую и сразу ощутила приятную прохладу - в холле вовсю работал кондиционер.
Элегантная дама, сидевшая за столиком, окинула меня оценивающим взглядом. Скорей всего, ей сразу стало понятно, что моя футболочка приобретена на Черкизовском рынке, а брюки в ближайшем переходе, но она безукоризненно вежливо сказала:
- Добрый день. Вы записаны?
- Да, на стрижку к Нине Ивановне.
Администратор удивилась:
- Но у нас нет такого мастера.
- Извините, она маникюрша!
- Вы же сказали, на стрижку.
- Оговорилась.
- Но в салоне нет ни одного человека с таким именем и отчеством.
Я старательно изобразила замешательство:
- Да? Ей-богу, странно. Вчера звонила.
Дама призадумалась, потом радостно воскликнула:
- В конце улицы есть еще один салон, «Карина», вам, наверное, туда.
- Да-да, - заулыбалась я, - точно.
Когда я вышла на улицу, женщины с коляской уже не было. Я села на ее место и призадумалась. Однако странная вырисовывается картина. Сначала я сталкиваюсь с санитаркой Анной Петровной, а потом выясняется, что такой нет. Кстати, самозванка несла большую сумку. Интересно, чем был набит саквояж? Явно не вещами для бедной больной. Может, Анна Петровна - обыкновенная воровка, которая не растерялась, когда ее застали на месте преступления? Но откуда у тетки ключи от квартиры? И потом, она привела меня в больницу, значит, знала, что Вика находится в клинике. Еще более странным выглядит тот факт, что Вику в больницу сопровождала несуществующая соседка. Может, доктор Семен Михайлович ошибся? Вероятно, женщина представилась подругой или коллегой по работе.
Ясно одно: письмо передавать некому. Отравилась грибами! Надо же быть такой идиоткой: купить жарким летним вечером самодельные консервы. Ей-богу, у некоторых людей просто нет головы! Банки наверняка весь день жарились на солнышке, представляю, что завелось в маринаде! Ладно, пора ехать в издательство.
Я встала и собралась уже идти к метро, но тут сообразила, что в руках нет сумочки. В полной растерянности я посмотрела на свои руки и понеслась назад, в подъезд, где жила несчастная Вика Виноградова. Скорей всего, я обронила сумку там.
Абсолютно не надеясь на то, что ридикюль поджидает меня, я вбежала на лестничную площадку и увидела свою сумочку, валяющуюся возле квартиры Вики. Самое интересное, что внутри все оказалось в целости и сохранности: деньги и мелочь не тронул никто. Либо тут жили суперчестные люди, либо просто никто не заметил сумку.
- Что вы тут топчетесь? - раздался голос слева. Я повернула голову. В приоткрытом дверном проеме стояла довольно полная дама в цветастом фартуке со скалкой в руках. Мне стало смешно: ну отчего женщины считают обструганную деревяшку грозным оружием?
- Простите, пожалуйста, если напугала, - улыбнулась я, - но вот пришла к Вике, договорились о встрече, звоню, звоню, никто не открывает.
- Ой, мамочка! - всплеснула руками женщина. - Вы не знаете?
- Что? - на всякий случай спросила я.
- Ну бабы! - раздалось справа, и на лестницу высунулся дядька в грязной майке. - Устроили, блин, базар! Орете, чисто пингвины! Промежду прочим, я с ночи пришел, отдохнуть хочу!
- Тебе бы, Вовка, только спать да жрать, - возмутилась соседка, - беда-то какая!
- Чево случилося? - зевнул мужик. - Кот у тебя сдох? Так давно ему пора, старый совсем.
- Типун тебе на язык, - обозлилась соседка, - здоровехонек Кузя, как никогда. Вика умерла, Виноградова.
Мужик, сосредоточенно чесавший свою грудь, разинул рот.
- Врешь! Я ее вчера утром видел, веселая такая шла.
- Вот и нет! Ночью померла.
- Откуда знаешь?
- Так подруга ее рассказала! Так плакала, убивалась, еле квартиру открыла.
- Какая подруга? - насторожилась я.
- Давай, Валька, рассказывай, - забубнил Володя.
- Я человек бдительный, - подбоченилась Валентина, - не то что некоторые, за порядком слежу.
- Да знаем мы, - отмахнулся Володя, - целый день у глазка сидишь! Дело говори.
- А ты слушай! - окрысилась Валентина. - Утром гляжу, совсем рано, баба дверь Викину открывает, ну я и спросила ее: чего надо? Женщина, с трудом сдерживая рыдания, пояснила:
«Вика умерла. Купила у метро грибов, поела и отравилась. Я ее подруга, за вещами приехала, из больницы!»
Валентина просто обомлела от такой новости.
- Вот оно как бывает, - качала она сейчас головой, - только что была - и уже померла, все под богом ходим!
- Бог тут ни при чем, - вздохнул Володя, - дурой не надо быть.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6