Она оказалась очень высокой, почти с Архипов
а, и примерно раза в два уже. Что это Гаврила Петрович Державный так его де
зинформировал?..
Ц Сколько вам лет? Ц мрачно спросил Архипов. Мария Викторовна взглянул
а на него и некоторое время помолчала.
Ц Двадцать четыре.
Ц Понятно.
Что нужно делать дальше, Архипов не знал. То есть когда шел, он знал, а сейча
с позабыл.
Ц Мне скоро на работу, Ц тускло сказала Мария Викторовна, Ц через полч
аса.
Ц А кем вы работаете? Опять некоторая пауза.
Ц Медсестрой в пятнадцатой больнице.
Архипов рассматривал ее, а она Ц свои сложенные на коленях руки.
Раньше он точно никогда ее не видел. Странное дело Ц каждый день он приез
жал домой и уезжал на работу, а по выходным чаще всего бывал дома и знал вс
ех соседей, которых было не слишком много в старом малоквартирном доме, н
о ее не видел ни разу.
Однажды Лизавета заманила его на “чай из трав”. Он помнил, что этот чай им
подавали, а кто подавал Ц нет, не помнил.
Она молчала, и Архипов выудил из недр мозга народную мудрость номер три
Ц про то, как надо держать паузу.
Ц Я хотел с вами поговорить, Ц вопреки мудрости начал он быстро, Ц и поэ
тому позвонил. Ваша тетушка просила меня… Вы знаете, что она была у меня за
день до своей… кончины?
Мария Викторовна перевела взгляд со своих рук в центр ковра и ничего не о
тветила.
Ц Она просила меня вам помочь, если потребуется помощь.
Ц Мне ничего не нужно.
Ц Конечно, Ц согласился Архипов. Он бы очень удивился, если бы она проди
ктовала ему список “добрых дел”, которые он должен для нее сделать.
Если бы она не оказалась такой хорошенькой, молоденькой и несчастной, Ар
хипов с чистой совестью наплевал бы на все свои обещания. Ему было неловк
о от того, что это именно так, а врать самому себе он не умел.
Ц Так кем вам приходилась Лизавета Григорьевна? Тетушкой? Или все-таки б
абушкой?
Ц Она никем мне не приходилась. Ц И опять молчание.
Ц Послушайте, Маша, Ц произнес Архипов как можно значительнее, Ц мне н
ужно с вами поговорить, а вы почему-то упираетесь. У вас есть полчаса. Пойд
емте ко мне, я сварю кофе, и мы поговорим. Пойдемте, это недалеко.
Ц Я не хочу кофе.
Ц Тогда чай.
Ц Чаю я тоже не хочу.
Ц Квасу? Спирту? Соленых огурцов?
Тут она улыбнулась Ц наконец-то.
Ц Огурцы тоже есть?
Ц Сколько угодно.
Улыбка пропала, как будто ее и не было. Снова заснеженная равнина, унылая и
однообразная до крайности. Архипов начал раздражаться Ц какого черта о
н уж так-то старается?! Ну, не хочет она с ним разговаривать, пусть не разгов
аривает, ему-то что?! Он сделал попытку Ц попытка провалилась, и хватит си
деть, изображать дружеское участие и сочувствие!
Всему его участию вместе с сочувствием цена Ц грош, потому что он предла
гал их исключительно из-за того, что у нее оказались длинные ноги и крепка
я грудь.
Ц Ну что? Не станем кофе пить и есть огурцы?
Ц Нет.
Ц Отлично.
Архипов поднялся, чувствуя себя идиотом. Все из-за Лизаветы, поставившей
его в такое дурацкое положение!
Ц Что за люди приходят к вам в квартиру? Заснеженная равнина вдруг ожила
, как будто от первого дыхания надвигающегося урагана.
Ц Какие люди?
Ц Не знаю, Ц сказал Архипов резко, Ц я у вас хочу спросить. На площадке т
олчется народ, который валит в вашу квартиру. Соседи слышали какие-то пес
нопения, хотели милицию вызывать. Что это за народ?
Ураган улегся так же внезапно, как и поднялся.
Ц Это… мои друзья.
Ц Сколько их?
Ц Что?
Архипов вздохнул:
Ц Я спрашиваю, сколько их. В штуках. Сколько?
Мария Викторовна Тюрина уставилась ему в лицо.
Глаза были орехового цвета, пожалуй, с примесью янтаря. Народная мудрост
ь номер четыре гласила Ц никогда первым не отводи глаз. Тот, кто дольше см
отрит, сильнее. Тот вожак. Архипов рассматривал ее глаза со старательным
равнодушием Ц как будто он только и делал целыми днями, что рассматрива
л женские глаза, и она дрогнула первой.
Все-таки вожак Ц он, Архипов.
Ц Зачем вы меня об этом спрашиваете?
Вот тут он сплоховал. Пока изображал равнодушие, забыл, о чем именно спраш
ивал. Но Мария Викторовна ничего не знала о существовании народной мудро
сти номер пять, которая гласила, что никогда не нужно бросать собеседник
у спасательный круг. Он или выплывет, или утонет сам, без посторонней помо
щи.
Мария Викторовна круг бросила:
Ц Какое вам дело… сколько их? Зачем вам?
Ц Нам затем, что мы здесь живем, и нам никакие последователи культа Вуду
не нужны. Или это адвентисты седьмого дня?
Тут Мария Викторовна Тюрина так перепугалась, что глаза у нее увеличилис
ь и как будто поплыли на побледневшем лице. Нос заострился, и оказалось, чт
о он слегка обрызган веснушками. Архипов умилился. Не хотел, а умилился. На
до же, веснушки у нее, как у маленькой!..
Ц Я не знаю, о ком вы говорите, Ц пробормотала она. Ц Ко мне приходят тол
ько друзья.
Ц Из больницы номер пятнадцать? Врачи и сестры? Это они поют так, что все с
оседи слышат и пугаются?
Ц Никто не поет.
Ц Неправда.
Ц Владимир Петрович, мне нужно… уходить.
Ц Неправда. Вам уходить нужно через двадцать минут.
Она по-прежнему не смотрела на него, но его собственное имя, которое она б
ойко произнесла, странным образом его… задело. Как будто в том, как она его
выговорила, было что-то очень интимное, личное.
Ц Ну, так как, Мария Викторовна? Она молчала только секунду.
Ц Никак. Ц Она решительно поднялась и распахнула двустворчатую дверь
в кромешную тьму коридора. Ц До свидания.
Архипов ничего не ответил, большими шагами прошагал до входной двери, ра
спахнул ее и через мгновение был у себя дома. Он уже вошел, когда услышал, к
ак бахнула, закрываясь, соседская дверь, заскрежетал замок и на площадке
все стихло.
В дальнем конце просторного холла показался величественный Тинто Брас
с. Он посмотрел на Архипова и вопросительно мотнул башкой.
Ц Выперли, Ц сообщил Архипов, Ц взашей. Ему показалось, что мастифф зак
атил глаза.
Ц Да, правда! Ц энергично подтвердил Архипов. Ц Зря ты мне не веришь!
Тинто Брасс ухмыльнулся, и тут Архипов захохотал. Хохотал он долго и смач
но Ц над собой, польстившимся на веснушчатый нос и длинные ноги Марии Ви
кторовны Тюриной, медсестры пятнадцатой горбольницы, племянницы полоу
мной Лизаветы, которую он заверил распиской, что не оставит “девочку”.
Похохотав, он пошел варить кофе, вытащил из ванной Гектора Малафеева, про
скакал вместе с ним по пирамиде из трехбуквенного слова и пустился в дал
ьнейшие странствования по “Испражнениям души”. Мария Викторовна его бо
льше не интересовала. Осталось, впрочем, маленькое предчувствие, зудевше
е о том, что с ней он еще не оберется хлопот.


* * *

Архипов проснулся оттого, что рядом кто-то гулко и настойчиво колотил мо
лотком в дно железной бочки.
Ц Ч-черт! Ц пробормотал Владимир Петрович и накрыл голову подушкой. Уд
ары несколько отдалились, но не прекратились. Спать было невозможно. Арх
ипов снял подушку и сунул в ухо палец.
Палец тоже не помог. Кроме того, спать с пальцем в ухе никак не получалось.

Ц Козлы! Ц в подушку сказал Архипов. Ц Уроды! До нас добрались!
Он был уверен, что молотком по бочке стучат строители подземного гаража.
Колебание материи Ц так выразилась Лизавета Григорьевна.
Архипов сел и открыл глаза. Было темно и очень поздно. Именно поздно, а не р
ано. Он всегда точно чувствовал время.
Будильник показывал начало третьего.
Удары возобновились, и он понял, что никто не бьет молотком по бочке.
Ц Тинто! Ц позвал Архипов, встал и побрел по ночной квартире. Ц Ты что, с
ума сошел?!
Тинто Брасс Ц темная неподвижная туша Ц стоял возле входной двери и гу
лко на нее брехал.
Ц Фу! Ц сказал Архипов с изумлением. Ц Что ты орешь? Ночь на улице!
Тинто Брасс, помимо небывалой внешней стати, отличался еще недюжинным ум
ом. Архипов никогда не слышал, чтобы он лаял просто так, ни от чего. Он вообщ
е почти никогда не лаял.
Ц Что? Ц повторил Архипов.
Тинто Брасс отвернулся от него, сунул нос в дверь и гулко брехнул, как будт
о гром ударил.
Шлепая босыми ногами. Архипов подошел и посмотрел в “глазок”. На площадк
е было темно.
Ц Ну и что? Ц опять спросил Архипов у Тинто. Ц Я ничего не вижу!
Мастифф не отрывал носа от дверной щели. Мощная спина напряглась, а палев
ые складки, серебрящиеся в лунном свете, казалось, стояли дыбом.
“Там кто-то есть, Ц вот как понял Архипов свою собаку. Ц Кто-то, кому там б
ыть не положено. Я его чувствую, а ты нет, потому что ты всего лишь человек”.

Палевые складки встопорщились, и Тинто Брасс негромко зарычал. Архипов в
се всматривался в “глазок” Ц бесполезно, потому что ничего не угадывало
сь в плотной чернильной тьме, и он вдруг сильно встревожился.
Свет, черт побери! Почему не горит свет?! В их подъезде свет горит всегда. По
крайней мере, Архипов, проживший здесь всю жизнь, не мог вспомнить случая,
чтобы на площадках не было света. Хороший дом, хороший район, дедок караул
ит входную дверь Ц почему бы свету не гореть?
Выключили? Кто?! Зачем?! Да еще в два часа ночи!
Тинто опять зарычал, сунулся башкой и переступил тяжелыми лапами. Архипо
в вернулся в комнату и натянул джинсы. Стоять голым перед дверью, за котор
ой явно что-то происходило, ему не хотелось. Где-то был здоровенный автом
обильный фонарь, с которым он ездил на рыбалку. Роняя в потемках вещи, Архи
пов добыл фонарь и вернулся к двери.
Ах, как ему не хотелось геройствовать, как не хотелось!..
На площадке всего две квартиры Ц его собственная и сектантки Ц медсест
ры пятнадцатой горбольницы. Последний этаж, выше только чердак, где Лиза
вета нашла свое волшебное ритуальное, и хрен знает какое колесо.
Вряд ли кто-то среди ночи полез на чердак. Значит, этот кто-то на площадке.
Значит, девочка Мария Викторовна Тюрина получила очередную порцию непр
иятностей сразу после его ухода.
Надо идти ее спасать. Конечно, надо. Архипов переступил с ноги на ногу, как
Тинто Брасс, не отрывая глаз от черной дырки в двери, и не двинулся с места.

Сейчас он откроет дверь и пойдет спасать Машу. Все по правилам. Барышни ве
чно напуганы и несчастны, но не лишены известной строптивости и упрямств
а, за которые должны поплатиться. Робин Гуды всегда великодушны и снисхо
дительны и опережают негодяя на один разящий удар меча. Ох-хо-хо…
Кто там может быть внутри чернильной ночной вязкости? “Белый брат” или “
Небесный странник”? Или обычный жулик? Или кто-то пострашнее?
Тинто Брасс мотнул башкой, как будто сокрушаясь, что Архипов так труслив
и туп.
Ц Ладно, ладно, Ц чуть слышно пробормотал его хозяин.
Он ударил по выключателю Ц желтый свет упал с потолка, сожрал мрак, Ц од
ним движением распахнул дверь на лестницу и зажег фонарь.
Широкий луч обежал стены и потолок. Прямоугольник света достал до против
оположной стены, как будто сложившись пополам, и вознесся по ней вверх. Ти
нто Брасс фыркнул и выскочил на площадку.
Ц Назад, Тинто! Ц негромко скомандовал Архипов. Ц Назад!
На площадке никого не было Ц он понял это в первую секунду.
Зря готовился и боялся.
Ц Тинто!
Мастифф замер у двери напротив, опустив башку и напружинив спину.
Ц Ну, уж нет, Ц сказал Архипов, Ц туда я не пойду, можешь не намекать.
Тинто Брасс негромко зарычал Ц так что завибрировал шпингалет в оконно
й раме.
Ц Все, Тинто, Ц позвал Архипов, Ц хватит. Пошли домой!
Мастифф уперся могучим лбом в соседкину дверь, поднажал, и… дверь вдруг о
ткрылась! За ней было черно и как-то глубоко. Архипов вдруг подумал, что им
енно так должен выглядеть вход в ад.
Тинто Брасс не спеша, вошел в черноту и исчез, как будто канул в бездну.
Архиповский позвоночник вибрировал от беспокойства и страха. Кожа стал
а холодной и липкой, лягушачьей.
Ц Тинто, вернись! И прислушался.
Ни шороха, ни звука. Ему показалось даже, что он слышит, как тикают часы в ег
о собственной квартире, возле его собственной широкой и удобной кровати
, в его собственной хорошо и правильно устроенной жизни.
В чью жизнь его только что занесло? Марии Викторовны Тюриной, медсестры? И
ли покойницы Лизаветы Григорьевны?
Архипов вышел на площадку Ц ногам мгновенно стало холодно на граните, п
альцы поджались Ц и оглянулся на свою дверь, за которой сияло электриче
ство и было безопасно.
Он не станет закрывать дверь. Пока она открыта, остается смутная надежда,
что в любой момент можно перестать геройствовать и вернуться.
Расширяющийся луч фонаря, прочертив по стене, затек в темный дверной про
вал, зацепился за угол старинного шкафа, уперся в тусклую раму какой-то ка
ртины и дальше, дальше, до стеклянной двери, которую Архипов не заметил, ко
гда вечером был в этой квартире. Словно намертво связанный с широким луч
ом, следом за ним Архипов вошел в длинный коридор и осторожно двинулся да
льше.
Вдалеке снова зарычал Тинто Брасс. Архипов замер и прислушался.
Ц Мария Викторовна! Ц позвал он негромко. Голос увяз в чужих стенах и чу
жих громоздких вещах. Ц Мария Викторовна, у вас дверь открыта! Ни звука.
Где, черт побери, в этой квартире зажигается свет?! Желтого луча было недос
таточно, и в позвоночнике вибрировало и дрожало все сильнее. Это дрожани
е мешало ему, было больно и хотелось потереться спиной о что-нибудь надеж
ное.
Ц Мария Викторовна! Вы меня слышите?
В ответ снова настороженно рыкнул Тинто. Фонарь в архиповской руке метну
лся и замер.
Если она дома, почему не откликается? Почему открыта дверь? Что мог услыша
ть мастифф, что так его встревожило? Выстрел, предсмертный вскрик? Глухой
дробный звук, с которым падает тело?
Архипов споткнулся обо что-то и посветил себе под ноги. Деревянная скаме
ечка с изогнутой спинкой. Желтый луч выхватил из черноты туфли на длинны
х и тонких каблуках, валявшиеся нос к носу.
Выходит, она дома?
1 2 3 4 5 6