— Охрану выставить, сэр? — судя по выражению его лица, Комо, по-видимому, считал, что это нужно сделать.
— Да, благодарю вас, старшина, — ответил Стелл. — Несмотря на наше несомненное очарование, мы, похоже, не слишком популярны в некоторых кварталах. Лучше перестраховаться, чем сожалеть, что не сделал этого.
— Есть, сэр, — с усмешкой ответил Комо и принялся отдавать приказания.
Солдат с ними осталось не так уж много, и оцепление получилось жиденькое, но все же это было лучше, чем ничего. Десять минут спустя Стелл и Комо в сопровождении двух ветеранов вошли в убогий вестибюль отеля. За стойкой сидел усохший старик, весь такой же изжеванный жизнью, как окружающие его апартаменты. Древние электронные очки заменяли ему глаза, потерянные много лет назад от передозировки йорла. Очки делали его похожим на лягушку, а длинный, узкий язык, постоянно то высовывающийся из широкого рта, то исчезающий в нем, лишь усиливал это сходство. В жалобном голосе звучали подобострастные нотки.
— Приветствую вас на Арно, доблестные, благородные сэры. Чем могу служить?
— У нас назначена встреча с президентом Кастеном, — ответил Стелл. — Где мы можем найти его?
Язык старика заходил туда и обратно.
— Кастен… Кастен… м-м-м… Имя вроде бы знакомое, благородный сэр, — задумчиво ответил он, левой рукой поскребывая голову, а правую выставив ладонью вверх в ожидании чаевых.
— Может, это расшевелит твою память, — нетерпеливо сказал Комо и ткнул в протянутую ладонь стволом пистолета.
Старик, словно обжегшись, отдернул руку.
— Третий этаж, номер «Б», — сердито буркнул он и снова уткнулся в голографическую порнуху, спрятанную под стойкой.
Как только Стелл и Комо исчезли из вида, старик снял телефонную трубку и набрал номер.
После шестого звонка в комнате роскошного отеля на другом конце Зоны прекрасная женщина с длинными черными волосами сняла телефонную трубку и, не говоря ни слова, приложила ее к уху.
— Они уже здесь, — сказал старик и положил трубку. Женщина улыбнулась холодной улыбкой и повернулась к обнаженному мужчине, лежащему рядом с ней.
— Твоя первая попытка окончилась неудачей, майор. Надеюсь, во второй раз у тебя получится лучше.
Прохладные пальцы скользнули к его паху, и майор Петер Малик спросил себя, что она имела в виду — засаду на Стелла или их недавнюю близость. Черт, хотелось бы ему думать, что речь все же шла о засаде.
Лифт не работал, и Стеллу с его людьми пришлось подняться на третий этаж по лестнице, а потом пересечь унылый холл, чтобы добраться до номера «Б». По сторонам двери стояли двое крепких мужчин, одетых в крашеную кожу. У одного была темная борода, быстрые яркие глаза и крючковатый нос. Второй, прыщавый и светловолосый, выглядел совсем юнцом, которому вряд ли когда-нибудь приходилось пользоваться бритвой. Солнце и ветер придали их коже смуглый оттенок. Оба были вооружены пистолетами и ружьями. На приближающихся военных они смотрели с любопытством, но без малейших признаков тревоги. Уверены, что в случае необходимости справятся со всеми нами, с интересом отметил про себя Стелл. А что? Вполне возможно, судя по их виду. Его уважение к предполагаемым клиентам сразу же заметно возросло. Похоже, Фригольд закаляет людей. Он был еще в пятнадцати футах от двери, когда мужчина с бородой сказал:
— Хватит, джентльмены. Чем могу помочь?
Стелл остановился, не спуская взгляда с их рук, сжимающих ружья.
— У нас назначена встреча с президентом Кастеном, — ответил он. — Меня зовут Стелл, а это мой помощник, старшина Комо.
Не сводя взгляда со Стелла, бородатый кивнул и прошептал что-то в микрофон на запястье. Получив разрешение — в правом ухе у него был наушник, — охранник улыбнулся:
— Вас ожидают, полковник. Входите.
Несмотря на дружеский тон бородатого, охранник помоложе с явной неохотой открыл перед ними дверь. Очень серьезный юноша, решил Стелл. Поблагодарив, он вошел внутрь в сопровождении Комо, оставив своих солдат за дверью.
Они пересекли прихожую и оказались в просторной, уютной комнате, явно видавшей лучшие дни, но все еще сумевшей сохранить некоторое изящество. Удобная мебель, потертый ковер, выцветшие красные стены, яркую окраску которых смягчал приглушенный свет. При виде вошедших двое мужчин и женщина встали.
— Приветствую вас, полковник Стелл, — сказал один из мужчин, протягивая руку. Округлое загорелое лицо осветила улыбка. — Я Оливер Кастен, — он выглядел как мужчина атлетического сложения, в последнее время начавший набирать лишний вес. Стеллу понравились его крепкое рукопожатие и открытый взгляд. — Это моя дочь Оливия и сенатор Аустин Руп.
Стелл улыбнулся Оливии и пожал ее руку, прохладную и крепкую. Это прикосновение странным образом взволновало его. Судя по тому, как еле заметно расширились ее глаза, она испытывала то же самое. Глаза у Оливии были карие, глубокие и спокойные; в них плавали золотистые точки, гармонирующие с каштановыми, как бы пронизанными солнцем волосами. Она была прекрасна и, безусловно, сознавала это, судя по улыбке, тронувшей ее губы в ответ на его откровенное восхищение.
— Рада видеть вас, полковник Стелл.
— И я тоже, — ответил Стелл, задержав ее руку чуть дольше необходимого. — Приношу свои извинения за наш вид и небольшое опоздание.
— Вы и в самом деле опоздали, — сенатор Руп явно критически оглядел Стелла с головы до ног. — Вообще-то считается, что пунктуальность — одна из добродетелей военных.
Его красивое, хотя и жесткое лицо портили лишь большие поры, придававшие коже сходство с изъеденным непогодой камнем. В обращенном на Стелла взгляде голубых глаз сверкал вызов.
Оливер Кастен прочистил горло.
— Ну же, Аустин… Не забывай, полковник наш гость. Пожалуйста, примите наши извинения, полковник Стелл. Боюсь, политическая составляющая сенатора не в восторге от идеи нанять вас. Он здесь для того, чтобы удержать меня от опрометчивых поступков.
Руп бросил на Кастена хмурый взгляд, давая понять, что не видит причин для извинений. Однако он не успел сказать ни слова — вмешалась Оливия:
— Вы скоро сами убедитесь, полковник, что для политика Аустин поразительно откровенен. Даже представить себе не могу, как на такой должности мог оказаться человек столь редкой прямоты!
Руп заставил себя улыбнуться. И заговорив, уже не выпаливал первое, что пришло в голову, а обдумывал каждое слово.
— Оливия, как всегда, права, полковник, — сенатор протянул Стеллу руку. — Я несколько перешел границы. Надеюсь, вы извините меня.
Однако, пожимая ему руку, Стелл не заметил в его глазах искреннего сожаления и понял, что перед ним враг.
— Конечно, сенатор, — непринужденно сказал он. — Существует и еще одна добродетель военных, о которой известно всем. Мы толстокожие.
— Господи, пока мы тут болтаем, этот человек истекает кровью! — взволнованно воскликнула Оливия.
Проследив за ее взглядом, Стелл понял, что она права. Из дыры в защитном костюме Комо сочилась кровь. Бронированные костюмы способны выдержать очень большую нагрузку, но все же нельзя сказать, что они абсолютно неразрушимы. По-видимому, ранившая Комо пуля летела с достаточно большой скоростью; он, как водится, проигнорировал случившееся.
На протяжении следующих нескольких минут Оливия развила бурную деятельность. Принесла медицинский ранец, достала из него впитывающий материал и занялась очисткой раны в правом плече Комо. Пока она работала, Стелл рассказал Кастену и Рупу о засаде зоников и о том, как им удалось вырваться из нее. Когда он закончил, последовала пауза, во время которой его собеседники переваривали услышанное. Стелл заметил, что они обменялись многозначительными взглядами.
— Мне очень жаль, полковник. Могу себе представить, что означает для вас потеря своих людей. Как вы, наверно, догадываетесь, очень велика вероятность того, что это нападение было направлено и против нас. Похоже, есть силы, которые не хотят, чтобы Фригольд воспользовался вашей помощью, — Кастен бросил на Рупа откровенно осуждающий взгляд.
— Боюсь, мы с Оливером расходимся в оценке причины, спровоцировавшей это нападение, полковник Стелл, — немедленно отреагировал Руп. — Лично я сомневаюсь, что тут есть какая-то связь. Вокруг множество криминальных типов самого разного сорта, о чем вам, конечно, хорошо известно. И все же я, естественно, тоже выражаю вам свое сочувствие в связи с потерями.
«Ну теперь он заговорил как истинный политик», — подумал Стелл.
— Благодарю вас, сенатор. Я высоко ценю ваше сочувствие. Какова бы ни была подлинная причина нападения, теперь уже ничего сделать нельзя.
«Разве что найти того подонка, который задумал и осуществил все это», — закончил Стелл мысленно. Слушая его, Кастен с грустью кивал головой.
— Вы правы, полковник, — отозвался Руп. — Что сделано, то сделано. Нужно принять случившееся и жить дальше. Мне всегда нравилась в военных эта черта. К сожалению, не свойственная многим моим товарищам-политикам, — он бросил многозначительный взгляд на Кастена.
— Хватит разговоров о делах, джентльмены, — сказала Оливия, заканчивая перевязку. — Предлагаю дать полковнику и его помощнику передышку.
Два часа спустя они заканчивали прекрасный обед по-фригольдиански. Кастены захватили с собой все необходимые ингредиенты. Мяса было совсем немного, основной упор делался на растительные блюда, щедро сдобренные приправами. Учитывая климат Фригольда, пищу там в основном выращивали в больших гидропонных центрах. Поселенцы надеялись, что когда-нибудь им удастся оросить свои пустыни, используя воды огромных подземных рек. Тогда не только спектр выращиваемых растений существенно расширится, но и станет возможным импорт стадных животных — и проблема пищи будет решена.
Стеллу обед очень понравился. Он с удовольствием откинулся в кресле с сигарой в руке, наслаждаясь давно забытым вкусом превосходного земного кофе.
Во время обеда беседовали о… Да Бог знает о чем! Об охоте на различных планетах, в чем, как выяснилось, Руп был большим специалистом. О литературе восемнадцатого столетия — второй или, может быть, даже первой страсти Кастена, не считая политики. Оливия высказала ряд исключительно забавных замечаний о политиках императорского двора: не так давно она вместе с отцом была там с визитом. Стелл и Комо тоже не ударили в грязь лицом. По ходу беседы Стелл вставлял подходящие к случаю короткие, очень смешные анекдоты. Комо же рассказал длинную, необыкновенно занимательную историю о том, как он проводил свой отпуск. С ним случилось множество мелких неприятностей, а кульминацией стало участие — в пьяном виде — в исполнении альберианской Мировой Симфонии, причем он играл на цитре. Особые трудности возникли, когда ему было предложено исполнить соло, но кто-то сумел убедить сыграть вместо него десятифутовую рептилию, похожую на боа-констриктора.
Переплюнуть рассказ Комо никому оказалось не под силу. Было решено перейти в гостиную и поговорить о делах. Как только все уселись со стаканами в руках, Кастен нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и часть выцветшей красной стены заскользила в сторону, открывая взгляду старенький, но вполне работоспособный голопроектор.
— Чтобы вам стало понятнее, полковник, зачем нам понадобились ваши услуги, — объяснил Кастен, — позвольте продемонстрировать небольшой сюжет. Если не возражаете, я хотел бы сопровождать его собственными комментариями. Думаю, это прояснит ситуацию.
Стелл кивнул в знак согласия. Свет погас, зажужжал голопроектор. Сначала Стелл видел лишь беспредельную тьму космоса. Потом в центре этой тьмы возникла крошечная световая точка. Она становилась все больше и больше по мере приближения к ней камеры и в конце концов превратилась в огромную планету, не имеющую луны.
— Это наш дом, — просто сказал Кастен. — Фригольд. «Интерсистемс Инкорпорейтед» открыла эту планету примерно сорок лет назад.
Кастену не было нужды рассказывать Стеллу об «Интерсистемс Инкорпорейтед» — в Империи не было человека, в той или иной степени не знакомого с этой одной из самых крупных компаний. «Интерсистемс» и две другие примерно столь же могущественные компании вместе были известны как «Три сестры». Этим названием они были обязаны тому, что часто действовали сообща — к немалой собственной выгоде и разорению конкурентов. Хотя «Интерсистемс» занималась и производством, и всеми видами банковской деятельности, основной доход она получала от невероятно дорогостоящих и рискованных сделок, связанных с открытием и продажей новых планет.
Перекрывая изображение планеты, появились строчки текста.
— Это кое-какая информация о климате и прочем в том же духе, которая может вас заинтересовать, — пояснил Кастен. Рассмеявшись, он добавил:. — Поверьте, полковник, на самом деле ситуация даже хуже, чем кажется.
Пробежав взглядом по строчкам, Стелл пришел к выводу, что Кастен отнюдь не шутит. Скорее всего, ситуация и в самом деле даже хуже, чем кажется, и… Да, достаточно скверно.
Семьдесят процентов поверхности Фригольда классифицировалось как «безводная» или «наполовину безводная» зона — что ни говори, звучит лучше, чем «пустыня». Десять процентов приходилось на долю полярных ледяных шапок. Остальное занимали две узкие умеренные зоны, отделяющие регионы около полюсов от «безводной» поверхности, составляющей всю центральную часть планеты. Это и само по себе было достаточно скверно, но мало того…
Жаркий воздух над пустынями, входя в соприкосновение с холодным воздухом над полюсами, создавал невероятные по своей мощи ветры. Гонимый ветром песок, а его запасы в пустынях практически безграничны, превращался в миллионы крошечных снарядов, затрудняя передвижение по планете и делая жизнь на большей ее части почти невозможной. И вдобавок — наверно, чтобы, не дай Бог, никто не заскучал — природа создала множество форм животной и растительной жизни, по большей части столь же незамысловатых, как сама планета.
— Вряд ли туризм играет сколько-нибудь серьезную роль в вашей экономике, — с кривой улыбкой заметил Стелл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34