Когда Дъярв, закашлявшись от смущения, положил меч рядом с ее исхудавшей рукой, какая-то искорка промелькнула в ее взоре, бескровные губы чуть шевельнулись. Дъярв обрадовался было, но в следующее мгновение принцесса опять впала в забытье. Огорченный Дъярв вышел из палатки.И остановился, как вкопанный. Что-то было не так, что-то неуловимо переменилось в окружающем мире. Но что?Прибежал встревоженный Хани. Его движения были неловкими и скованными, будто ему приходилось преодолевать сопротивление липкой, вязкой массы.— Как она? — поспешно спросил Хани и, не дожидаясь ответа, крикнул: — Проклятый Лост заколдовал весь мир!Дъярв вскинул голову, настороженно оглядываясь. Только после слов Хани он понял, что изменилось. Все окружающее подернула странная дымка. Дъярв машинально попытался смахнуть невидимые слезы, но это было бесполезно. До них долетел рокот далекого прибоя, где-то грохотали огромные волны.— Что это? — испуганно спросил Дъярв. Язык отказывался повиноваться ему.Неустрашимый северянин ощутил робость, потому что не понимал природы неведомой силы. Он не страшился обычной магии — молний, грома, а оружие просто презирал. Здесь пришлось столкнуться с чем-то иным. Он словно погрузился на дно реки со странной студенистой водой, которая залепляла горло и заклеивала глаза.Прошагал встревоженный Дайамонд. С трудом переставляя ноги, он пытался бежать куда-то.Дымка полностью закрыла от них горизонт. Скрежеща зубами от напряжения, Хани поднял руку и указал на тлеющий неподалеку костерок. Его пламя, недавно весело трещавшее на ветру, теперь колыхалось плавно и лениво, точно непонятная дрема, свалившаяся на Хани и Дъярва, возобладала и над огнем. Еще два-три неспешных взблеска — и огонь застыл. Хани с ужасом увидел, как оторвавшийся лоскуток пламени повис в воздухе.Тогда он задрожал, его до костей пробрал озноб. Почему-то померещилось, что надвигается зима, и вокруг царит лютый холод. Взглянув на Дъярва, Хани понял, что и того колотит дрожь. Однако трава оставалась такой же зеленой, не пожухла и не съежилась от мороза, не было заметно инея и снега…А невидимая река, в которую они нырнули, застыла. Липкая вода стала каменно-тяжелой, в ней кружились сотни острых льдинок, больно коловших кожу и раздиравших легкие. Поверхность реки подернулась тонкой корочкой, и в тот же миг небо пропало. Его закрыл мутный серый полог. На какое-то время лед стронулся, промелькнули яркие звезды… Хани тупо удивился, откуда они взялись среди бела дня, но тут же панцирь льда сковал реку. Купол стал темно-серым, почернел. Хани ощутил, что задыхается, ему не хватало воздуха…
Пробуждение оказалось долгим и мучительным. Хани бесчисленное множество раз выныривал из липкого омута, но его вновь затягивало обратно. Однако он сумел проломить ледяную корку и вынырнул к свету и воздуху. Первое, что он увидел, было встревоженное лицо Рюби.— Что случилось? — заплетающимся языком спросил Хани.— Лост пытался заморозить время, — глухо ответила Рюби.Только сейчас немного пришедший в себя Хани обратил внимание, как осунулось ее лицо, какие землистые круги обвели глаза.— Разве это возможно — остановить время?— Мы тоже полагали, что невозможно, однако ошиблись. Кое в чем жители Найклоста опередили даже нас, Радужников. Это знак. Недаром они так ценили мертвый покой. Может, именно это стремление и помогло им найти необходимое средство, чтобы растянуть день на тысячу лет.— Но ведь у них ничего не получилось? — попытался улыбнуться Хани, но натолкнулся на печальный взгляд Рюби и прикусил язык.— Лост просчитался в одном. Он не предполагал, что для Радужников время может оказаться иным, чем для людей. Если бы здесь находились только люди — все кончилось бы общей гибелью, а для нас замедление времени не так страшно, как для краткоживущих. Что мне лишняя тысяча лет? С великим трудом, однако мы раскололи лед застывшего времени.И Рюби заплакала навзрыд. Хани неловко обнял ее, гладя по плечам, попытался утешить. Наконец Рюби справилась с собой и с трудом выдавила:— Дайамонд погиб.— Как?! — Хани искренне считал Радужников бессмертными, он забыл давнюю битву в ущелье, и это известие поразило его, как гром среди ясного неба.— Растопить лед можно было только магическим огнем. Ты помнишь каменное пламя? Дайамонд зажег его. Но жар был так велик, что сгорел и его алмаз. Я пыталась остановить Дайамонда, но он утверждал, что иначе никак нельзя, что он знает, чем это может кончиться…Хани крепче обнял ее, не сказав ни слова.О Лосте больше не вспоминали. 11. ОПЯТЬ ДРАКОН Недаром предсказывали, что последний поход будет тяжелее всех предыдущих, вместе взятых. Хани казалось, что они ни на шаг не приблизились к своей цели, зато успели потерять столько друзей… Чани, Ториль, Дайамонд…Видя его переживания, Дъярв укоризненно выговаривал:— Нельзя так распускаться. Вы начали великую борьбу, и сейчас поздно изображать сожаление и раскаяние. Если ты скажешь, что не представлял, какой трудной и кровавой она окажется, я перестану уважать тебя. Это будет значить, что либо ты глуп, либо легкомыслен. Вы замахнулись на то, чтобы избавить весь мир — весь мир! — от зла, и на полпути вдруг решили, что это можно сделать без крови. На что вы надеялись?Хани покраснел так, что уши запылали двумя факелами.— Мы… я… — невнятно промямлил он.— Вы не представляли, что это выглядит так отвратительно, — жестко закончил Дъярв.— Пожалуй, да, — согласился Хани.Дъярв уже собрался и по этому поводу произнести какое-то поучение, однако его решительно оборвала Рюби.— Прекрати! Разве ты не заметил, что он идет иной дорогой, чем мы?!Теперь настала очередь Дъярва смущаться и мямлить.— Конечно… Но только…— Вот и помалкивай. Ты должен понимать: лишь потому, что он избрал св ой путь, у тебя есть возможность следовать т во им .— Наверное…Но Рюби безжалостно добила Дъярва, издевательски повторив его собственное:— Не заставляй думать о себе хуже, чем до сегодняшнего дня. Ведь тогда мне придется перестать уважать тебя.Дъярв попытался трепыхнуться.— Однако меч…— …можно пускать в ход только тогда, когда возникает необходимость расчистить основной путь. При всей кажущейся силе не меч главное оружие.Дъярв слегка воспрянул.— Кажущейся? Не слишком ли сильно сказано? Наша победа была одержана кажущейся силой?!Однако Рюби не смутилась.— Вы много лет пытались вернуть корону Скъельда. И преуспели в этом? Да и битву тебе не мешает припомнить получше. Все ли решил меч?Дъярв опять смешался и поторопился убраться — к великому облегчению Хани, которому спор не доставлял ни малейшего удовольствия.На ночь по распоряжению Дъярва армия отошла от места побоища. Он опасался, что великое множество мертвых тел может вызвать вспышку морового поветрия, и считал необходимым принять кое-какие предосторожности.
Ночь прошла спокойно, зато рассвет принес новый сюрприз.Широкое поле, которое едва можно было окинуть взглядом, неузнаваемо переменилось. Исчезли груды трупов, непонятная сила вырвала с корнем все кусты и деревья. Хани не верил собственным глазам. Всего за одну ночь поле покрылось плотной черной коркой, слегка напоминающей старый ноздреватый мед. Корка оставляла на руках дурно пахнущие пятна.— Что это? — растерянно спросил Хани.— Я ничего не понимаю, — добавила Рюби. — Полагаю, это новая чужемерзкая выдумка Безымянного. Правда, не слишком понятно, с какой целью он предпринял это. Может, просто опоздал? Надеялся, что мы останемся здесь, и сейчас лежали бы мы…— Неужели непонятно?Все вздрогнули. Хотя Дъярв был на две головы выше Хани, шире в плечах, но искусством подкрадываться совершенно бесшумно он владел в совершенстве.— Что за шутки?! — возмутилась Рюби.— Вы не видели еще адских созданий?— Каких? Кто? Ты кого встретил? — заговорили все наперебой.Дъярв поднял руку, останавливая беспорядочный гомон.— Видел. Лучше никому с ними не сталкиваться.Однако поглядеть захотели все. Дъярв смело зашагал прямо по черной корке. Хотя каблуки слегка прилипали, идти по ней было значительно легче, чем путаться в высокой траве, еще вчера покрывавшей поле. Буквально за ближайшим пригорком они увидели странного зверя. Он походил на исполинскую черную черепаху, втянувшую голову и лапы под панцирь и превратившуюся в холмик. Но на панцире «черепахи» не было характерных пластинок, он был совершенно однородным, матово-черным. Лишь изредка по нему пробегали тусклые голубые блики, словно внутри «черепахи» вспыхивал огонек. Зверь тихонько гудел и казался вполне мирным и безобидным.— Это и есть грозный противник? — развеселился Хани.— Хорошо смеяться, не зная, кто перед тобой, — огрызнулся Дъярв. — Посмотри повнимательней, и ты увидишь нескольких таких же смелых и глупых. Они тоже решили, что зверь достоин лишь насмешек.Дъярв протянул руку, и Хани машинально посмотрел в ту сторону. Он увидел шесть невысоких черных столбов, похожих на обгорелые толстые пни.— Т-ты хочешь сказать, что это были люди? — немного запнувшись, спросил он, отгоняя прочь невольно мелькнувшие кошмарные видения.— Да.— Как это произошло? — спокойно спросила Рюби. На нее, кажется, не подействовало ничто.…когда на рассвете Дъярв обнаружил черную корку, он не стал задаваться лишними вопросами, а сразу отправился искать виновника. «Черепаха» и не пряталась. Но едва самый неосторожный ткнул ее мечом, она стремительно превратилась в широкое полотнище, облепившее беднягу со всех сторон. Вязкая черная масса быстро задушила его, как он ни старался вырваться.— Вы не пытались помочь? — вознегодовал Хани.— Что толку. Пока тварь душила его, она не обращала внимания на все наши попытки отвлечь ее. Зато потом выяснилось, что она катится со скоростью верховой лошади и преследует выбранную жертву со свирепостью и настойчивостью раненого тигра.— А оружие? — Этот вопрос задала Рюби.— Ты пробовала когда-нибудь рубить мечом воду?— Нет. Это бессмысленно.— То же самое и здесь. Меч легко погружается в нее, как в расплавленную смолу, и если у тебя хватит силы выдернуть его, то и вреда твари ты причинишь не больше, чем той же смоле. А несколько копий так и остались где-то внутри нее.Рюби задумчиво погладила подбородок.— Лапы, глаза?Дъярв развел руками.— Она отращивает лапы там, где пожелает, и сколько хочет. Три или восемь… Глаза тоже возникают в любом месте.— Как же мы будем с ними бороться?— Не знаю, — вздохнул Дъярв. — Их можно одолеть магией, но колдовать я не умею. Вчера нужно было разгромить вражескую армию — я это сделал. Теперь настал ваш черед. Хорошо одно — противник нам попался отменно глупый.— Глупый? — встрепенулась Рюби.Голубые глаза Дъярва весело блеснули.— Повторяю: отменно глупый. Если бы эти твари выступили против нас одновременно с натиском Лоста, исход сражения оказался бы иным. К счастью, наши враги не могут договориться между собой, каждый подозревает каждого, измена и предательство караулят любого, они не доверяют даже самим себе. Вот и получается, что они тычут в нас растопыренной пятерней, хотя могут ударить крепко сжатым кулаком. Каждый сам за себя. Это нам на руку, лишь бы такой разнобой тянулся подольше. Пока противник разобщен, мы будем без труда бить его.— Даже этих, — Хани кивнул в сторону продолжающей гудеть «черепахи».— Даже их. Ведь нам предоставили время осмотреться, перевести дух. Не сомневаюсь, что вы найдете средство для борьбы и с новым противником.— Надо подумать, — согласилась Рюби.— А что, если попробовать огонь? — предложил Хани.— Это идея, — обрадовался Дъярв.Хани добавил:— Следует попробовать и волшебный огонь, и обычный.По приказу Дъярва принесли факелы, но их пламя не оказало никакого видимого действия, возможно, потому, что их кидали издали — слишком свеж был в памяти печальный опыт близкого знакомства. Факелы, кувыркаясь, прочерчивали в воздухе дымящиеся кривые, стукались о спину «черепахи» и скатывались наземь. Там, где их пламя касалось черной корки, она размягчалась и превращалась в густую жидкость, неприятный запах усиливался, черная лужа начинала пузыриться и с чавканьем глотала факел. А потом застывала, и ничто не напоминало о попытках расшевелить непонятное чудище. Правда, «черепаха» однажды действительно подхватила факел лапой, выросшей прямо из вершины холмика (или макушки зверя? — Хани не мог решить), подержала и безразлично уронила.— Может, просто не обращать на них внимания? — предположил Хани. — Не трогать их, они не тронут тебя.— Не получится, — уныло ответил Дъярв. — Этих тварей около двух десятков, и они преграждают нам путь к Железному Замку. Пытаться обойти — мешают болота, единственная дорога — через это поле. Мы пробовали прокрасться тихонько, — он махнул рукой. — Лучше не вспоминать…— Интересно получается, — улыбку Рюби никто не рискнул бы назвать веселой. — Значит, не обойти, не уничтожить?— Примерно так, — кивнул Дъярв.— А наши мечи? — неуверенно предположил Хани.— Я опасаюсь, что они только раздразнят чудовищ, — возразила Рюби. — Во всяком случае прежде, чем начать пробовать, я посоветовала бы остальным отойти подальше. Хватит бесполезных жертв.Словно догадавшись, что говорят о ней, «черепаха» загудела сильнее, на более высоких, звенящих нотах.— Так она ведет себя, когда собирается напасть, — с опаской предупредил Дъярв.Поверхность «черепахи» начала пульсировать, стало видно, что с каждым толчком чудовище распухает все больше.— Уходить! — закричал Дъярв. — Всем быстро уходить!Его воинов не нужно было приглашать лишний раз, они бросились врассыпную. Мечи и копья не страшили северян, но быть утопленным в жидкой смоле… Такая жуткая смерть испугала бы любого.А «черепаха» тем временем бесшумно заскользила к напряженно следившим за ней людям. Она вытягивала лапы (или щупальца?) и подтягивалась с их помощью, да так быстро и ловко, что оторопь брала. Повелительный жест Дъярва заставил Хани и Рюби отпрянуть в разные стороны. «Черепаха» закрутилась на месте, не в силах выбрать, за кем из троих ей гнаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34