Фасад его был украшен флажками, а на лужайке перед ним выстроились человек пятьдесят.
Не знаю, каковы их научные достижения, но шеренга была идеальной, да и ранжир соблюдался с геометрической точностью.
Не успели наши экипажи плавно опуститься на землю, как все астрономы с поразительной синхронностью воскликнули:
– Век править величайшему покровителю астрономии королю Цурри-Эшу!
– Ах, негодники, – пробормотал король, – узнали все-таки, что с ними поделаешь. – Он поднял голову. – Век, век!
Печатая шаг, из шеренги вышел величественного вида старец и обратился к королю:
– Ваше королевское величество, астрономы обсерватории Элфи счастливы приветствовать вас здесь. Мы рады доложить вам, что…
– Неужели? – просиял Цурри-Эш. – Неужели тайна Большого взрыва разгадана?
– Не совсем, – замялся старец, – но работа ведется, мы двигаемся в правильном направлении. – Астроном заметил, должно быть, тень неудовольствия, скользнувшую по королевскому челу, потому что торопливо выкрикнул: – Нами установлено, ваше величество, что вселенная либо существовала вечно, либо возникла…
– Ну, ну, – пожал плечами король. – Потом. Я должен сначала посмотреть, какие у нас есть вакансии на очистных сооружениях. – Он невесело рассмеялся, и все собравшиеся растянули рты в безмолвных испуганных улыбках.
– Вот так, Саша, – повернулся ко мне Цурри-Эш, – стараешься, стараешься, сооружаешь изумительную обсерваторию, новые вычислительные центры – и все во имя прогресса. А тебе в ответ: либо, либо… Бездельники. Ладно, давайте хоть полюбуемся видом.
Вид и действительно был величественный. Нежнейшая сиреневая дымка была небрежно наброшена на безбрежный пейзаж, мерцавший всеми гаммами фиолетового цвета.
Мы стояли и молчали.
– Иногда мне кажется, – сказал король, – что я вспыльчивый. Вот только что еле удержался, чтобы не отправить всех этих бездельников на каторжные работы. Уже рот было раскрыл. Еще бы доля секунды… Хорошо, успел подумать: а кто же тайны вселенной разгадывать будет?
Недавно спрашиваю в разговоре премьер-министра, вы его видели, толстенький такой: скажите, друг мой, вспыльчивый ли я? Только честно и искренне, «Что вы, ваше величество, как вы могли даже подумать такое? Мне даже обидно, что вы возводите такую напраслину на себя, самого выдержанного среди всех эшей, самого спокойного и благоразумного!» Я не выдержал, схватил его за горло и кричу: «Правду! Говорите правду или я велю перебить вам руки!» Премьер побледнел ужасно, закрыл все три глаза и шепчет: «Можете лишить меня и головы, ваше королевское величество, но даже в последнее мгновение я буду повторять, что вы мудрейший и справедливейший из эшей». Ну как ему не поверить? Премьер-министр все-таки. И говорит так убедительно. И бесстрашен, заметьте. Так и режет: мудрейший и справедливейший. Наверное, так оно и есть. Иначе не быть бы мне Двести десятым повелителем Эша.
Король посмотрел на меня, усмехнулся и добавил:
– Представляю, Саша, что вы сейчас думаете. Конечно, любой норовит сказать монарху, да еще абсолютному, комплимент. Понимаю ваш скепсис. И сам не раз так думал, терзался сомнениями. Лягу вечером почивать – и вот душу всю свою вытаскиваю, выворачиваю наизнанку, и так и эдак ее мну, кручу. А потом пришел к выводу: нельзя повелителю не верить своим подданным, когда те по велению своих сердец говорят о любви к королю. Эдак можно стать скептиком и мизантропом, а от этого, говорят, печень страдает. Надо верить, когда тебе говорят, что ты велик и мудр, как бы это ни было тяжело. Вот вы, Саша, опять едва заметно плечиками пожали. И я вас понимаю. А вы меня – нет. Когда я заставляю себя верить, что я велик, мудр, терпелив, щедр, добр, – это в каком-то смысле жертва, Саша. Да, жертва, потому что ни один монарх, тем более абсолютный, не может править, не жертвуя чем-то. А я жертвую многим, даже душевными порывами, потому что так иногда меня и подмывает: отрекусь, думаю, уйду в обсерваторию, надену астрономическое рубище, и пусть правят сами. И так затянулась у нас отсталая эта абсолютистская формация. Вот, Саша, такова наша королевская жизнь. Правь, кажется, наслаждайся, а на поверку тяжкий крест мы несем. Я имею в виду монархов.
Король прерывисто вздохнул, и мне показалось, что все его три глаза слегка увлажнились.
– Пойдемте, Саша, послушаем, что нам доложит главный королевский астроном, отдохнем немножко, а потом нас ждет банкет.
Комната, приготовленная для его величества, была просторной, и одна стена была почти сплошь стеклянной. Казалось, мы парим над фиолетовой дымкой долины. Возможно, ощущение полета усугублялось еще и тем, что солнца Эша двигаются быстрее, чем наше земное Солнце, и тени соответственно тоже ползут быстрее.
– Разрешите, ваше величество? – в дверь медленно вполз старец, который приветствовал королевскую процессию перед обсерваторией. Он не то полз, не то шел на четвереньках, и в тишине комнаты было слышно его тяжелое дыхание и скрип суставов, словно их давно не смазывали.
Я взглянул на короля. Тот поймал мой взгляд, посмотрел на распростертого астронома и слабо усмехнулся, давая понять, что догадывается о моих мыслях.
– Ваше королевское величество, – пробормотал астроном, не вставая с пола, – я молю вас о самом суровом наказании. Я заслужил его, ибо я совершил непростительное преступление: я разочаровал своего обожаемого повелителя. – Старец застонал и дважды тихонько ударил лбом о пол. – Я до сих пор не открыл тайну происхождения вселенной.
– Справедливо, астроном, справедливо. Но встаньте, однако, хватит отдыхать.
Король слегка улыбнулся и подмигнул мне. Вот, мол, с чем приходится сталкиваться. Хорошо еще, что старик раскаивается.
Астроном медленно поднялся на колени.
– Нет, ваше величество, стоять перед вами я смогу только тогда, когда выполню ваш высочайший приказ.
– Ну, ну, – пожал плечами Цурри-Эш.
– Позвольте, ваше величество, доложить вам о ходе исследований.
– Докладывайте. Только покороче и без излишних деталей. Я ведь и так читаю ваши письменные отчеты. Последний, о реликтовом радиоизлучении, был довольно интересен.
– Ваше величество! – страстно воскликнул старец и простер к королю худые жилистые руки, вылезавшие из-под широких рукавов плаща. – Ваше величество! Мы бы продвинулись гораздо ближе к жгучей тайне, если бы… если бы… – старик замялся и опустил голову, как ребенок, который боится признаться в шалости.
– Если бы, – властно и нетерпеливо сказал король. – Что «если бы»? Только и слышишь от всех «если» и «когда».
– О повелитель! Так трудно рваться к истине, когда тебя не только держат за полы плаща, но еще и ставят подножки…
– Послушайте, Гагу, это что, отчет или поэма? Нельзя ли ближе к делу? И без простертых рук. Я этого не люблю. Только все и делают, что тянут ко мне руки, дай, дай, дай. Так кто же держит вас за полы вашего астрономического плаща и кто вам ставит подножки?
– Мне больно говорить об этом, ваше королевское величество, но мой заместитель, досточтимый астроном Арпеж, которому я поручил закончить строительство большого радиотелескопа, в третий раз жестоко разочаровал нас. Мало того, ученый муж оказался нечист на руку. И проявил больше склонности к бизнесу, чем к нашей возвышенной науке.
– Гм, серьезное обвинение, Гагу. И вы располагаете доказательствами?
– Да, ваше королевское величество. С болью в сердце и со слезами на глазах я вынужден был оторвать себя от созерцания вечного неба и заниматься слежкой. – Старик вытащил из внутреннего кармана плаща конверт. – Вот. Здесь фотография виллы, построенной Арпежем месяц назад. Вот показания свидетелей, видевших грузовые платформы со знаками обсерватории Элфи у строившейся виллы.
– Так, так, очень милое бунгало, – заметил король, глядя на фотографию. – Это что же за место?
– Недалеко от Буша.
– Удобное расположение… Та-ак… Значит, вы сами вели расследование?
– Да, ваше величество. Душа моя рвалась к большому телескопу, к тихим ночам, когда небо и звезды кажутся совсем рядом, но долг гнал меня по следам того, кто мешал выполнить приказ вашего королевского величества.
– Четко сформулировано, астроном. Если вам не трудно, пришлите-ка сюда счастливого владельца этой очаровательной виллы.
«Странное все-таки существо, этот Цурри-Эш, – подумал я. – Во всяком случае, довольно непредсказуем». Я был уверен, что он тут же выйдет из себя, начнет кричать и топать, а он прямо излучал добродушие. Или он наслаждался ролью кошки, затеявшей одностороннюю игру с мышью? Королевская кошка и астрокомическая мышь.
Старец поклонился, снова стукнул головой о пол и неожиданно ловко помчался на коленях к двери.
– Какое у вас впечатление, Саша, друг мой?
– От этого астронома?
– Совершенно верно.
Гм, куда тут денешься от мудрой формулы «с одной стороны…». Было что-то в королевском астрономе настораживающее. Вот, например, как он здорово промчался на коленях к двери… С другой стороны, мой жизненный опыт, во всяком случае, по части оценки королевских астрономов, был довольно ограничен. Но сказать что-то все-таки нужно было.
– Как вам сказать, ваше величество… Я бы вначале выслушал и вторую сторону. Без этого трудно составить мнение.
– Умно. Очень умно. Послушайте, Саша, может, не стоит вам писать вашу докторскую диссертацию? А? Оставайтесь у меня советником по науке? А? Ей-богу?
– Ваше величество, у меня научная командировка, коллектив моего института…
– Мне бы таких лояльных сотрудников… А вот, если не ошибаюсь, и наш Арпеж. Входите.
Арпеж был высок, худ и складывался в поклоне медленно, но основательно.
– Ваше королевское величество соизволило призвать меня, – так же медленно и основательно сказал он,
– Да, соизволил. Хотел было побеседовать о вечности, но сначала скажите мне, это ваш домик? – С этими словами король протянул Арпежу фотографию.
Арпеж взял фотографию средней рукой, внимательно посмотрел на нее, нахмурил лоб.
– Это бунгало моей сестры, ваше королевское величество.
– Вы в этом уверены?
– Да, ваше королевское величество. Это домик моей сестры Зукки. Я бы мог еще сомневаться, но вот этот холмик справа имеет такую характерную форму…
– Характерную, говорите? – улыбнулся Цурри-Эш, и мне показалось, что он и впрямь стал походить на трехглазую кошку.
– Да, ваше величество. Он похож на лежащего тупа. Вот спина, вот головка…
– Да, действительно. Скажите, а долго вы строили это бунгало?
– Я не строил его, ваше королевское величество.
– Угу. Понимаю. Строила сестра.
– С вашего разрешения, и не она, хотя и является владелицей.
– А кто же?
Арпеж глубоко и шумно вздохнул, как будто собирался нырнуть, и сказал:
– Королевский астроном Гагу.
– Что-о? Вы, часом, не смеетесь, астроном?
– Ваше величество, вот… – Арпеж вытащил из кармана плаща конверт. – Здесь три письма, собственноручно написанных королевским астрономом моей сестре Зукки. Он построил и подарил ей этот дом в надежде, что она согласится стать его женой…
– И она согласилась? – спросил король.
– В том-то все и дело, ваше величество, что нет. По-своему, она честна. Она ему и не обещала, но он ей проходу не давал, он очень влюблен в нее. Был, во всяком случае. Он и меня пригласил на должность своего заместителя, чтобы иметь возможность чаще встречаться с ней.
– Значит, бунгало построил он?
– Так точно, ваше королевское величество. Я не раз наблюдал, как он вызывал к себе эшей из гильдии строителей для бесед. И интересовался вовсе не большим радиотелескопом, а живо расспрашивал их о возведении бунгало.
– Наверное, все это изрядно отвлекало вас от чисто астрономических наблюдений?
– О да, ваше величество! Как только я увидел, что сестра не склонна стать мадам Гагу, я понял, какая мне угрожает опасность. Я понял, что королевский астроном попытается отомстить в первую очередь именно мне…
– Почему?
– Он уверен, что я подговорил сестру отвергнуть его ухаживания.
– Для чего?
– Он убежден, что я целю на его место главного королевского астронома. И само собой разумеется, мне пришлось следить за ним целыми днями. И ночами, разумеется. К телескопу боялся подойти. Только приникнешь к окуляру, а тебе нож в спину. Очень удобное место для убийства. Страдал, ваше королевское величество, ужасно. Душа рвалась к небу, а в спине я уже ощущал. До того дошло, как только слышу шаги чьи-нибудь сзади, тут же оборачиваюсь. – Астроном скорбно вздохнул и продолжал: – Я предполагал, что он попытается подставить меня под удар, ваше величество, но, честно говоря, и подумать не мог, что он выберет для своего дьявольского плана мести домик в Буше.
– Так, так, логично. Ну а пути к познанию?
– Вы имеете в виду планы главного астронома? Кроме этих трех писем, я располагаю показаниями…
– Нет, я имел в виду познание истины.
– Я и говорю, ваше королевское величество…
– Происхождение вселенной! Большой взрыв! Момент сингулярности, мерзавцы! Всех на необитаемый остров отправлю, – крикнул король.
– А… Простите, ваше королевское величество, я не сразу понял, о какой истине вы изволили говорить. Я, разумеется, стремился… Так сказать, проникнуть… но обстоятельства…
– Вижу, Арпеж, вижу, – вдруг успокоился король. – Ну а сестра?
– В каком смысле, ваше величество?
– Что она у вас поделывает, кроме бурного романа со старцем?
– С вашего разрешения, она ведь тоже астроном. Служит здесь младшим наблюдателем. С чего все началось…
– Пришлите ее, Арпеж.
– Слушаюсь, ваше королевское величество.
Король сплел все свои три руки и потер их одну о другую.
– Знаете что, Саша, раз вы отказались от места моего научного советника, могу сделать вам еще одно предложение. Идите-ка королем, а? Вместо меня. Если нужно написать какие-нибудь бумаги в ваш институт, пожалуйста. Просим откомандировать младшего научного сотрудника Бочагова для занятия места повелителя планеты Эш. Соглашайтесь, Саша, другого шанса у вас не будет. Здесь же и защитите диссертацию. Монарху, да еще абсолютному, это проще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11