У её подножия блестело озеро, на другой стороне которого виднелись серо-белые руины, плохо различимые в тумане.Не Музей ли это Человека?Дул холодный ветер. Все больше смеркалось. Прерия окутывалась темнотой.Гвил остановил коня, решив переночевать. Потерять тропу во мраке грозило массой неприятностей.Вдруг раздался какой-то очень печальный звук. Гвил замер, всматриваясь в небо.Вздох? Стон? Плач?Звук приблизился, теперь он очень походил на шелест одежд.Гвил съёжился в седле. Из темноты выступил кто-то в белых одеждах, глаза его темнели, подобно пустым глазницам черепа.Существо издало печальный вопль и исчезло… Гвил услышал только шум ветра. От испуга он упал на землю, а вскочив, укутал себя и коня волшебным плащом. Очутившись в темноте и тепле, Гвил согрелся и заснул.Как прошла ночь, Гвил и не заметил. Проснувшись, он сразу отправился в путь. Тропа вела его узкой лентой по белому песку, между кустами серого дрока.Она остановилась у поросшей деревьями возвышенности. Гвилу так хотелось увидеть сквозь листву крыши и дымок над ними. Он огляделся: справа и слева были поля, заливные луга и яблоневые сады. Должны же быть люди!Тут он увидел ограду из камней и чёрных брёвен. На камнях были высечены четыре перчатки, указывающие на центральную колонну. На бревенчатых перилах были вырезаны спирали. За оградой зияла воронка, выкопанная или, может быть, выжженная каким-то ужасным орудием.Гвил присмотрелся и вдруг увидел трех человек, спешащих к нему.Конь занервничал. Незнакомцы приблизились, оглядели оценивающе Гвила и взяли под уздцы его коня. Это были высокие, прекрасно сложенные люди, одетые в плотно облегающие костюмы из чёрной кожи, их шапки походили на мятые каштаны, поля закрывали уши. У всех — продолговатые лица, кожа цвета слоновой кости, золотистые глаза и блестящие чёрные волосы.Главный из них выступил вперёд. Его лицо было непроницаемо.— Привет тебе, чужеземец!— Здравствуйте, — осторожно сказал Гвил, — вы из Сапониса?— Да, наш народ живёт в Сапонисе. — Предводитель с любопытством оглядел Гвила:— Судя по твоему виду, ты с юга?— Я Гвил из Сферы, что на реке Скаум в Асколайсе.— Долог же был твой путь! — заметил сапонид. — Опасное путешествие. У тебя, должно быть, накопилась уйма впечатлений.— Путь кажется короче, когда ясно видишь цель, — ответил Гвил.Сапонид вежливо предположил:— Ты пересёк Фер Аквилу?— Конечно, проходил через какие-то камни. — Гвил посмотрел на молчавших людей:— Только вчера я был в ущелье, где встретил привидение, но думаю, оно мной не заинтересовалось.Его слова вызвали неожиданно бурную реакцию у сапонидов. Лица у всех троих вытянулись, губы сжались. Предводитель попытался разрядить обстановку, но тоже посмотрел на небо с плохо скрываемым страхом.— Привидение? В белых одеждах? Растаяло в воздухе?— Ну да. Вы о нем слышали?Снова наступила тишина.— Пожалуй, да, — проговорил сапонид. — А ты продолжай, продолжай!— Немного уже осталось. Я укрылся и уснул. А утром спустился в прерию.— Больше тебя никто не беспокоил? Не видел ли ты Кильбао — Ходячего Змея, который спускается с неба, предвещая беду?— Никого я больше не видел: ни змей, ни других гадов; меня защищало благословение отца.— Очень интересно…— Но, — прервал Гвил, — раз я здесь, не скажете ли вы мне, что это у вас за привидение и что ему надо?— Этого я не знаю, — осторожно ответил сапонид. — О привидении лучше помалкивать, чтобы не навлечь на себя беду.— Хорошо, — сказал Гвил, — вы больше ничего не скажете… — и умолк.Он решил, что до того, как попасть в Музей Человека, неплохо бы понаблюдать за сапонидами и, если надо, помочь им.— Ну так что? — поинтересовался сапонид. — Смотрел на пустырь за оградой из брёвен и камней.— Кто все это выжег?Сапонид кинул взгляд туда же и пожал плечами.— Это очень древнее место. Смерть поселилась там, злой дух, который все уничтожает. Впрочем, хватит об этом. Ты, наверное, хотел бы отдохнуть.Мы тебя проводим.Они двинулись по тропинке в город. Гвил, ни слова не говоря, поехал за ними. Приблизившись к холму, заросшему деревьями и кустами, тропа перешла в широкую дорогу. Справа раскинулось озеро, на берегах которого рос багряный камыш. За его зарослями был виден причал из чёрных брусьев, рядом на воде покачивались лодки. Причал был построен в виде серпа и высоко поднимался над водой.Поднялись в город. Богато украшенные резьбой трехэтажные бревенчатые дома золотисто-коричневого цвета казались построенными на века. Гвил с любопытством разглядывал резные узоры: спирали, цветы, листья, ящериц и всякую всячину. Наличники окон также были украшены орнаментом: листьями, животными, звёздами.Было ясно, что эти дома принадлежат богатым людям. Узкая улочка поднималась все выше и выше. Дома утопали в пышной листве деревьев. Сапониды шли впереди, тихо переговариваясь. Они выглядели элегантно, чего Гвил никак уж не ожидал увидеть на севере.Внезапно все остановились. Главный обернулся и сказал:— Подожди меня здесь, я должен предупредить Воеводу, чтобы тот приготовился к встрече.Гвилу и в голову не пришло, что это подвох. Он кивнул головой. Сапонид ушёл, а Гвил задумался. Он думал о гостеприимном городе, высоко поднявшемся над холодной равниной.Подошла стайка девушек и стала рассматривать юношу, пересмеиваясь. На них были красивые полосатые шерстяные платья. Они нравились Гвилу, гибкие, стройные и очень кокетливые.Вернулся сапонид:— Ну что же, сэр Гвил, пойдём дальше?Но у Гвила возникло какое-то странное предчувствие, и он сказал:— Благодаря отцовскому благословению я проделал этот путь, и я готов отправиться по любой дороге, которая приведёт меня к цели.Сапонид сделал вид, что не понял.— Конечно, ты отправишься куда хочешь. Но разреши проводить тебя к Воеводе, которому очень хочется увидеть путешественника с юга.Гвил поклонился, и они пошли дальше, а через сотню шагов очутились на плантации, где росли кусты с маленькими листиками в виде сердечек.Листья были красные, зеленые, чёрные.Сапонид повернулся к Гвилу:— Я должен предупредить тебя, чужеземец. Это одно из наших священных мест, и обычай требует строго наказать любого, кто наступит на эти листья.— Я учту. Постараюсь не нарушать ваших законов.Они очутились в густых зарослях. Откуда-то с ужасными криками выпрыгнули страшилища с горящими глазами. Конь Гвила шарахнулся в сторону и наступил на священные листья.Откуда ни возьмись налетели сапониды, схватили коня под уздцы и стащили с седла Гвила.— Стойте! — закричал он. — Что все это значит? Объясните мне!Но его проводник укоризненно покачал головой:— Ведь я только что объяснил тебе все!— Но чудища напугали коня! — пытался возражать Гвил. — Я не вижу в этом особого греха. Оставьте нас в покое, и мы отправимся дальше.— Боюсь, что за осквернение священного места тебя ждёт наказание. Протесты не помогут. Впереди суровое испытание.Существа, которых вы напугали, — безвредные домашние животные. Ты сам ехал верхом на животном, которое дёрнулось, хотя ты его и удерживал. Даже, если ты извинишься, то все равно будешь виноват в преступной неосторожности.Твои действия непредсказуемы, и нам придётся заново освятить осквернённую землю. Ты говоришь о случайности и сейчас, когда не сидишь на своём скакуне, а ведёшь его под уздцы.Итак, сэр Гвил, я вынужден признать твою вину и охарактеризовать её как дерзость и неуважение.Я как сенешаль и сержант-распорядитель Литэна вынужден арестовать тебя как правонарушителя. Пока не исправишься, мы подержим тебя в тюрьме.— Вы что, издеваетесь? — взорвался Гвил. — Так жестоко обращаться с путником!..— Ничего не могу поделать, — ответил сенешаль. — Мы гуманны: наши обычаи завещаны предками. Мы чтим прошлое больше, чем настоящее. Таковы наши законы!Гвил внезапно успокоился.— И какое же наказание ждёт меня?Сенешаль заявил:— Выучить наизусть три заповеди арестанта. Мне кажется, что это немного.Но за тобой будут следить!
Гвила поместили в тёмный, но хорошо проветриваемый подвал. Каменный пол был сухим, на потолке и стенах не было видно насекомых. Гвил остался в одиночестве и чувствовал себя очень неуютно. Светящийся кинжал у него отобрали.Мысль юноши лихорадочно работала. Он лежал на камышовой подстилке, обдумывая ситуацию, и незаметно уснул.Прошёл ещё один день. Пленнику исправно приносили еду и питьё. Наконец его посетил сенешаль.— Ты родился под счастливой звездой, — сказал сапонид. — Мы не нашли в твоём поступке злого умысла, а только невнимательность. Наказание могло быть очень суровым. Приказ предписывает три вида кары: первая — отрезать на ногах пальцы и вшить перец в кожу на шее; вторая — три часа бить преступника, а потом предать анафеме за осквернение святыни; третья — спустить виновного на дно озера в свинцовых башмаках и заставить найти утерянную Книгу Келлса. — Сенешаль благодушно смотрел на Гвила.— Что же будет со мной? — сухо осведомился тот.Сапонид пошевелил кончиками пальцев.— Есть указ Воеводы. Ты должен поклясться, что никогда больше не будешь осквернять наши святыни и нарушать обычаи.— Клянусь, — сказал Гвил и замолчал.— И ещё, — продолжал сенешаль с лёгкой усмешкой, — ты должен узнать, почему наши девушки никак не могут определить первую красавицу.— Ужасно трудно, — пробормотал Гвил, — не слишком ли велико наказание?Сапонид принял глубокомысленный вид:— Многие пытались решить этот вопрос… Каждый горожанин предлагает выбрать девушку из своей семьи: дочь, сестру, племянницу. Но вопрос должен решить незаинтересованный человек. Тебя же никто не сможет обвинить в предвзятости, и ты вполне можешь нам помочь в выборе первой красавицы.Гвил поверил в искренность сапонида, но его удивило, почему именно он должен выбирать красавицу.— Что же будет, когда я все исполню? — поинтересовался Гвил.Но сенешаль уже вышел, оставив дверь открытой.Гвил, проведший в темнице несколько дней, был огорчён, что его костюм оставляет желать лучшего после стольких приключений. Он умылся, причесался. Когда он вышел, то с грустью подумал, что выглядит достаточно неприглядно.Они с сенешалем поднялись на вершину холма. Обернувшись к спутнику, Гвил сказал:— Вы обещали показать дорогу.Сапонид пожал плечами:— Верно, но пока тебя освободили лишь временно, и ты должен нам помочь в выборе девушки. Всему своё время.С холма Гвил увидел, что по озеру плывут три полукруглых лодки, нос и корма которых опущены в воду. Юношу это заинтересовало.— Почему у вас лодки такой странной формы?Сенешаль удивлённо посмотрел на него:— Разве у вас на юге не растут такие стручки?— Ничего подобного я раньше не видел.— Такие плоды растут на лозах-великанах, как видишь, они имеют форму ятагана. Когда стручки созревают, мы их срезаем, очищаем, делая внутренний разрез, соединяем концы и сдавливаем, пока стручок не раскроется.Потом вставляем внутрь распорки, сушим, полируем, украшаем стручок резьбой, покрываем лаком — и корпус лодки готов.Площадка, на которую они поднялись, была окружена высокими домами из чёрного дерева. Это было место, где проводятся собрания и праздники горожан.Сами жители города, столпившиеся здесь, казались подавленными каким-то горем и безразлично взирали на происходящее.Сотня девушек печально стояла в центре. Гвилу все это зрелище казалось забавным.Девушки были пёстро одеты, их волосы, казалось, были умышленно растрёпанны, а лица выглядели грязными и мрачными.Гвил повернулся к своему проводнику:— Этим девушкам, похоже, совсем не нравится стоять здесь?Сенешаль криво усмехнулся:— Скромность не позволяет им выделяться. Она всегда была характерной чертой сапонидок.Но в душу Гвила прокралось сомнение.— Что это за процедура? Я многого у вас не понимаю, и мне не хочется никого обидеть.Сенешаль невозмутимо заявил:— Здесь не может быть никаких обид. Мы обычно проводим этот конкурс как можно быстрее и проще. Ты пройдёшь перед строем и укажешь на ту, которая тебе больше понравится.Гвил наконец понял, что от него требуется, и почувствовал себя дураком: идиотское наказание за нарушение нелепой традиции. Он решил побыстрее справиться с этим делом и направился к девушкам. Те смотрели на него с ненавистью и беспокойством. Его задача была не из простых, многие из девушек были миловидны, несмотря на выпачканные лица и гримасы.— Встаньте в ряд, — попросил он, — так мне будет легче выбирать.Насупившись, девушки подчинились.Гвил начал осмотр. Сначала он решил отсеять сгорбленных, чахлых, толстых, с оспинами на лицах. Группа сократилась на четверть. Затем он сказал как можно мягче:— Никогда не видел столько очаровательных девушек сразу. Любая из вас может победить. Мне выпала трудная задача. Я должен быть объективен и, не сомневайтесь, я постараюсь выбрать самую прелестную из вас.Пройдя ещё раз вдоль шеренги, он попросил уйти нескольких девушек, которые ему чем-то не понравились.Потом оглядел оставшихся и остался доволен — все были красивы. Из них он попросил ещё кое-кого выйти. Перед ним были самые привлекательные.Они зло смотрели на Гвила, когда тот, шагая вдоль поредевшей шеренги, заставлял ту или иную поворачиваться.Но вот выбор сделан. Девушки заметили это; напряжение и беспокойство их возросли.Гвил в последний раз прошёл перед ними. Нет, он не ошибся в выборе. Все девушки были очень миловидны, с лучистыми глазами, лицами, похожими на цветы, гибкие, как тростник, с шелковистыми волосами. Несмотря на все ухищрения, они не смогли обезобразить себя.Та, которую выбрал Гвил, была более спокойна, чем другие, и очаровательна. У неё было маленькое личико, огромные задумчивые глаза и прекрасные чёрные волосы с трогательной чёлкой. Её нежная кожа цвета слоновой кости была прозрачна. Стан гибок и грациозен. «Настоящая королева красоты», подумал Гвил и взял её за руку.Глаза девушки расширились от ужаса.Гвил потянул её, упирающуюся, вперёд, к Воеводе, сидевшему в кресле.— Я выбрал эту, так как нахожу её самой красивой.Над площадкой повисла мёртвая тишина.Из груди сенешаля вырвался хриплый печальный стон.Он, покачиваясь, вышел вперёд с поникшей головой и дрожа всем телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19