Значит, сейчас он вряд ли полноценный воин, человек и, следовательно, главнокомандующий.
– Я не знаю, что такое Матрипост, – сказал Вернон, – но, может быть, он стал колдуном? Тогда опасность от его высокого положения только возрастает.
– Нет, он не стал колдуном. Он стал слабым, безвольным, беспомощным командиром. Думаю, жизнь его теперь продлится недолго, даже если он и отыщет другой Матрипост. Его подчиненные и конкуренты почти каждый день замечают его слабость и не простят этого. Ханны жестоки не только к чужакам, но и к своим. А пока его не сменили, он принесет немало вреда своей армии, что будет для нас существенной помощью.
Теперь, кажется, с этим согласились все, даже враждебно настроенный Вернон.
– Чуть сложнее было дело с двумя другими главнокомандующими. Их я тоже не стал убивать, потому что это ничего не дало бы. Конкурентом главнокомандующего в армии фоев является прирожденный стратег и полководец, которого я бы попробовал остановить, если бы мог. К сожалению, он такой возможности не предоставил. Следовательно, нынешний их генерал тоже объективно способствует нашей стороне. А в армии вендийцев коллективное управление, следовательно, это вообще бессмысленно. Так, думаю, с этой стороной дела все ясно.
Лотар оглядел собравшихся. Все послушно склонили головы. Пожалуй, он добился понимания. Тогда можно будет убедить их в правильности его поступков и впредь.
– Существенным элементом в этом деле является направление движения всех армий. Я не обладаю магическими способностями своего друга, – он кивнул на Сухмета, который не преминул широко улыбнуться и поклониться, продемонстрировав свои великолепные, совсем не старческие зубы, – и выискивал направление в сознании главнокомандующих. Последовательно – от Торсингая до Рампаширосома…
Тут Лотар немного смешался. Он знал, что это бессмысленно и поправку его понять сможет, вероятно, только Сухмет, но все-таки пояснил:
– Впрочем, сознание Рампаширосома было очень плотно защищено, но я считал направление движения вендийской армии по золотой амальгаме, нанесенной на голову статуи их божества Боллоба. Золото хорошо воспринимает и записывает моления и медитации. А перед Боллобом молилась в разное время вся их армия… И вот что я выяснил.
Лотар нашел глазами Купсаха, чуть стесняющегося своего присутствия на столь высоком собрании.
– Капитан, не поможешь ли мне?
– Охотно, сэр. – Купсах вышел вперед и встал у края стола, поближе к тому месту, где на картах обозначались ставки атакующих восточных армий.
– В сознании Торсингая я прочитал направление… Сухмет, ты принес свой компас?
– Конечно, господин мой.
Сухмет вытащил из бесчисленных складок своего фойского халата небольшой компас с медным ободком. На ободке кончиком Лотарова кинжала были сделаны три насечки.
– Я сделал эти насечки, чтобы не забыть их. Сухмет, передай Купсаху компас. Купсах, найди зарубку с цифрой один. И помести центр компаса в ту точку, где я дрался с Торсингаем.
Купсах так и сделал.
– Готово, сэр.
– А теперь проведи из этой точки пеленг по сделанной зарубке прямо на этой карте.
Купсах оглянулся в поисках линейки, нашел ее на соседнем столике вместе с россыпью очиненных перьев и быстро провел прямо на карте короля Астафия тонкую ровную линию. Она прошла от берега Говарли почти до центра королевства Астафия.
– Теперь проведи линию из того места, где мы взяли в заложники главнокомандующего фоев генерала Ло, через метку с цифрой два.
Купсах провел вторую линию, обмакнув свое тоненькое перышко в чернильницу. Пока он трудился, все молча смотрели на его руки с худыми, ловкими пальцами. Но едва он довел линии до конца, Астафий воскликнул:
– Линии пересеклись! – Он присмотрелся: – И совсем недалеко от замка, в котором мы сейчас находимся.
– Что это значит, сэр Лотар? – спросила королева Ружена.
Лотар, извиняясь, улыбнулся королеве и королю и произнес:
– А теперь, любезный Купсах, проведи третью линию из того места, где погиб Каш, через заметку на компасе с цифрой три.
Когда Купсах довел эту линию до конца, все разом вздохнули. Все три линии сходились в одной точке, которая действительно находилась около замка Астафия.
– Что это значит? – повторила свой вопрос королева Ружена.
– Это значит, прекрасная королева, – чуть улыбнулся Лотар, воспользовавшись этим титулом, придуманным Сухметом, – что все три армии идут не на Западный континент. Их притягивает нечто, находящееся в этой точке. И оно действует на всех восточников, которые участвуют в этом походе. На настоящий момент это и есть их фокус. – Лотар поставил указательный палец в точку, где пересеклись три линии, по которым двигались восточные армии. – А теперь я должен спросить: что тут может быть?
Лотар обвел взглядом всех собравшихся. Король, который лучше прочих знал окрестности своего замка, произнес:
– Здесь находится пещера, в которую я забирался мальчишкой, пока мой отец, король Задоры, не приказал замуровать ее.
– На стену наложено какое-нибудь заклятие? – быстро спросил Сухмет.
– Нет. Мой отец не одобрял магии.
– Понятно, – кивнул Лотар. – В эту пещеру мы теперь и отправимся.
Королева Ружена сделала к Лотару два шага и протянула ему свою руку, чтобы он мог вести ее, взяв за ладонь, согласно дворцовому этикету.
– Сэр Лотар, для тебя не будет неожиданностью, если мы отправимся взглянуть на эту пещеру с тобой? Надеюсь, на корабле найдется место для трех пассажиров – моего короля, меня и нашего верного Вернона?
Глава 20
Перед стеной из белого известняка, закрывающей довольно высокую, в несколько локтей пещеру, Купсах отыскал площадку и ловко посадил «Летящее Облако» . Так что венценосным пассажирам, да и всем остальным пришлось пройти до пещеры не более трех сотен туазов. В старой кладке из нескольких рядов огромных блоков относительно недавно кто-то проделал отверстие чуть выше человеческого роста, а потом замуровал его необработанными кусками слоистого песчаника.
Король, который теперь не выпускал ладонь королевы, с сожалением оглянулся на темнеющую внизу долину, в конце которой находился его замок.
– Жаль, мы не догадались приказать доставить сюда каменщиков или какой-нибудь другой мастеровой люд.
– В этом нет надобности, – ответил Лотар, оглянувшись на Сухмета, который на этот раз захватил с собой посох Гурама. – Мы располагаем гораздо большей мощью, чем все каменщики в твоем замке.
– Ты можешь взорвать эту стену? – поинтересовалась королева.
Лотар усмехнулся:
– С легкостью. Она не так прочна, как можно подумать. Просто этого не нужно делать. Сначала важно узнать, что теперь находится по ту ее сторону. От взрыва это может разрушиться или – хуже того – сдетонировать в ответ. Тогда за последствия не поручится даже Сухмет.
Старик, который, не дожидаясь приглашения, спокойно и тщательно обследовал недавний пролом в стене, обернулся:
– Поручусь, господин мой, что это не может сдетонировать, даже если взорвать тут все вендийские ракеты и шутихи разом. Там что-то другое.
– В каком смысле? – спросил король.
Он, конечно, не стал намного разумнее, чем был в замке, и даже не успокоился, но конкретное дело, которое теперь им всем предстояло, по крайней мере пробудило в нем любопытство и желание разобраться в ситуации. Для человека, попавшего под влияние магии, это был совсем недурной признак.
Теперь Лотар не сомневался, что пещера выбрана в этом месте именно с целью оказать влияние на короля Астафия. Странным образом это примиряло Лотара с ним, потому что теперь не нужно было рассматривать его как глупого и взбалмошного самодура, а скорее как больного, которого необходимо обязательно вылечить, поскольку от него многое зависит.
– Ну, – попробовал пояснить Сухмет, стараясь не прибегать к очень сложной магической терминологии, – там что-то вроде линзы, которая не вырабатывает влияние на восточные армии, а скорее переводит их из этого мира куда-то еще.
– Куда? – снова спросил король. – Ты можешь определить это место?
– Нет, пока я ощущаю эту штуку через стену, – ответил Сухмет.
– Хорошо, подождем, – согласилась королева так спокойно и весело, словно речь шла о пикнике на солнечной поляне, а не о том, чтобы оценить таинственный магимат, способный поставить ее короля, королевство и ее саму на грань уничтожения. Она добилась главного – позволила Сухмету заниматься делом, не отвлекаясь на преждевременные вопросы короля.
– Может быть, нам следует отойти подальше? – спросил вдруг Вернон.
– Вот и я думаю, – тут же отозвался Шивилек, – не опасно ли то, что мы делаем. Все-таки с нами венценосные особы…
– Если бы это было опасно, – ворчливо отозвался Сухмет, – я бы не стал даже прикасаться к этим камням.
Он подошел к свежей кладке и быстро оглянулся на Лотара.
– Очень слабая магия, что-то вроде раствора. Впрочем, против пастухов и адъюнктов может подействовать.
Мэтр Шивилек гордо вскинул голову, но Джимескин тут же положил свою пухленькую ладонь ему на плечо, и адъюнкт не издал ни звука.
Сухмет помахал посохом в воздухе, хотя Лотар чувствовал, что он мог бы обойтись и без магического жезла. Ему хватило бы собственной силы, чтобы отменить это заклятие. Потом он обернулся к королевской чете и поклонился:
– Вот и все. Можно разбирать кладку.
Для примера он подошел и собственными руками вытащил небольшую плиту.
– Подожди-ка, – прогудел Рубос, отстранил его и ударил в плиты песчаника ногой в тяжелом сапоге.
Кладка разом покачнулась. Мирамец ударил еще сильнее. И все плитки рассыпались. Теперь в проход можно было войти даже не сгибаясь. Король неуверенно посмотрел на Бостапарта и Рамисоса, которые высоко держали факелы.
– Может быть, прикажем принести еще огня?
Лотар ответил:
– В этом нет необходимости, ваше величество. В пещере достаточно света.
И первым вошел в пролом. За ним последовали остальные.
В пещере и в самом деле был свет. Он шел из-за поворота, и Лотар, быстро убедившись, что опасности нет, двинулся вперед, даже не оглянувшись. Впрочем, он ошибся: до источника света пришлось пройти не один поворот. Перед последним поворотом сияние стало таким сильным, что факелы Боста и Рамисоса показались дымными и ненужными палками. Пожалуй, от этого света у нормального человека могли и глаза заболеть. Впрочем, решил Лотар, им предстоит провести тут не очень много времени, и ничего страшного с Руженой не случится.
Все же перед последним поворотом он подождал королеву, которую по-прежнему вел за руку король.
– Не надо резких движений, ваше величество, – сказал Лотар, когда они приблизились. – И ничего не опасайтесь. Для нас это место сейчас безопасно, как покои вашего замка.
Его голос отозвался где-то вверху обширной пещеры гулким, неправдоподобно громким эхом. Но со звуками вблизи магиматов всегда что-то происходило, и Лотара это не удивило.
Желтоголовый зашел за поворот… И ахнул.
Он ожидал чего угодно. Но такое… Это был огромный, в два человеческих роста, прозрачнейший, словно из горного хрусталя, страз, который светился ярчайшим пламенем и переливался всеми цветами. Он был прекрасен, как застывшая радуга. И совершенен, как замерший водопад, устремленный к небу. Или костер цветного пламени, прорезавший мглу и сырой мрак пещеры.
– Господин мой, тебе это ничего не напоминает? – спросил его шепотом Сухмет. Впрочем, он мог и не стараться: его голос отозвался в углах громовым эхом.
Да, такое Лотар уже видел.
– Это похоже… Да это же Дракон Времени, или как там называл его Жалын!
– Верно, – отозвался Рубос. – Только эта штука в десять раз больше. И светится.
Лотар посмотрел на королеву. И порадовался от души. Она и в самом деле необыкновенная женщина. На ее лице не было и тени страха или напряженности, оно светилось радостью и восхищением перед красотой.
– Ну, положим, настоящий Дракон Времени, который использовал тогда Жалын, тоже мог светиться, просто мы не видели его в рабочем состоянии, – отозвался Сухмет. – Но все равно это очень хорошая копия.
Рубос посмотрел на Лотара:
– Желтоголовый, а в этом деле тебе ничего не напоминает каменных псов? Не мое дело, конечно, подсказывать тебе, но что-то общее, безусловно, есть.
– Ты прав, – кивнул Лотар. – Принцип вызывания совершенно идентичен. А это наводит на мысль…
– Так, значит, эта вещь, эта стеклянная скульптура, выполняет роль Гонга Вызова? – удивился Джимескин.
Без сомнения, он хорошо знал то давнее дело Лотара. Ведь тогда решалась судьба его родного города. Но больше всего Желтоголового удивило то, что с историей мирамских каменных псов оказалась знакома и королева Ружена.
– Это совсем не похоже на платиновый диск, Лотар, – сказала она. – И не звучит.
– Ну, положим, какое-то воздействие на людей этот предмет все-таки оказывает. Просто на этот раз объектом воздействия стали не все люди подряд. Тому, кто задумал уничтожить Западный континент, важно сохранить дисциплину и боеспособность армии, а это сложнее, чем просто заставить портовый сброд бросаться на стены замков. Вот он и стал действовать только на тех, кто принимает решения. Поэтому мне и пришлось драться с Торсингаем или брать в заложники Ло, а не рядового солдата.
Королева кивнула. А потом поняла, что сказал Лотар, и с тревогой посмотрела на короля:
– Значит?..
Лотар кивнул, упредив ее вопрос:
– Безусловно. Этим объясняется очень многое.
Королева вздохнула, и в ее движении вдруг проявилось столько облегчения, что Лотар почувствовал, как он растроган этим очень женским, но таким важным чувством в общем балансе Вселенной.
– А я-то голову ломала, почему… почему у нас в замке произошло столько изменений за последнее лето. Но теперь…
Этот разговор слышали по меньшей мере десяток человек. Но лишь она и Лотар понимали его до конца. Хотя, конечно, все понимал и Сухмет, и даже, наверное, ребята, которые оставались со своими факелами где-то сзади, но видели и слышали все.
– Но, сэр Лотар, а наши слуги? Или Присгимул?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36