И каждое из них выполняло свою, строго определенную функцию. Мне предстояло определить, какое из заклинаний запирает панцирь, и... разобраться с ним!
Еще раз обойдя вокруг доспехов, я увидел, что на их груди, с левой стороны, магические нити сплетались в замысловатый узел-замок. Похоже, именно с этого узла и надо было начинать мою работу.
Отделив от своего кокона часть Силы, я принялся осторожно сплетать точное подобие паутины, опутывавшей доспехи. Это было несложно, но требовало полной сосредоточенности. И по мере возникновения рядом с панцирем сверкающей копии магической паутины ко мне приходило и понимание принципов чужого Искусства, и порядок сплетения магических формул действовавших заклинаний, и их состав, и техника их наложения и активизации. Стало проясняться предназначение каждого из задействованных заклинаний, уровень их мощи, их приоритеты. И, наконец, я определил заклинание, запирающее доспехи!
Одним движением пальцев я стер созданную копию и, немного передохнув, принялся исследовать выбранное заклинание. Оно было коротким, но весьма запутанным, с несколькими тупиковыми ответвлениями и закольцованными на самих себя периодами. Меня очень удивила эта запутанность, на мой взгляд, все можно было сделать гораздо проще и стройнее, однако переделывать я ничего не стал, поскольку уже понял принцип действия этого заклинания. Необходимые для управления этим «чудом» магического Искусства звуки, пассы, движения и предметы я довольно быстро подобрал из собственного арсенала. Впрочем, весь этот магический набор нужен был мне только для подчинения заклинания, я надеялся, что впоследствии оно будет срабатывать от одного усилия моей воли!
А сейчас я достал из заднего кармана джинсов завалявшийся там обломок спички и осторожно уложил его на изгиб шеи панциря, точно вдоль обнаруженной мной трещины. Затем, сосредоточившись и повторив про себя порядок всех предстоявших действий, я начал читать уже составленный наговор подчинения чужой магии, сопровождая произносимые звуки – то, что срывалось с моих губ, назвать словами было нельзя – необходимыми пассами и движениями тела.
Работа эта оказалась довольно утомительной, так что к концу я не только основательно, до пота, согрелся, но и почувствовал, что у меня сводит икры обеих ног! И все-таки я дочитал наговор до конца!
С минуту ничего не происходило. Я разочарованно наблюдал за спокойно лежащим на металле доспехов кусочком дерева и пытался понять, в каком из своих действий допустил ошибку, и в этот момент обломок спички едва заметно шевельнулся, а затем медленно пополз вдоль трещинки! Его движение постепенно ускорялось, а трещина за ним явно расширялась. Вот крошечный кусочек дерева, скатившись между ягодиц статуи, исчез, а спустя мгновение во враз притихшем воздухе прозвучал тихий стон, словно от усталости порвалась третья струна на гитаре. И почти сразу же глухой шлем отделился от пластин, прикрывавших шею, и, приподнявшись над плечами панциря, повис в воздухе. Спина доспехов раскололась по трещине и две тонкие кованые половины раскрылись, словно раковина невиданного моллюска!
Я отпрянул назад, ожидая, что из панциря вывалится бездыханное тело с обезображенным лицом, но... доспехи были пусты!!!
Это было настолько неожиданно, что я сделал шаг вперед и заглянул внутрь панциря, словно там, внизу, в металлических сапогах кто-то мог спрятаться. В лицо мне пахнуло живым теплом, как будто владелец доспехов только что оставил их.
Я отступил назад и снова оглядел поле битвы. Если предводитель этого мертвого отряда погиб вместе со своими людьми, то где его тело?.. Если он каким-то образом спасся, бросив собственные доспехи на произвол судьбы, то куда он мог скрыться?.. Тем более что он не только выбрался из брони, но и успел снова ее... закрыть! А может быть, отряд просто вез эти доспехи владельцу и... не довез их?!
Довольно долго я стоял в растерянности рядом с раскрытым панцирем, не зная, на что решиться. Если владелец доспехов жив, то я, завладев ими, мог оказаться в весьма щекотливой ситуации... Как, впрочем, и в том случае, если он мертв и его смерть удостоверена свидетелями. И все-таки в конце концов я принял решение воспользоваться своей находкой – во-первых, это, конечно же, было более безопасным, нежели разгуливать по неведомой земле в джинсовом костюмчике и кроссовках, а во-вторых, мне было просто жаль бросать ценную вещь, над которой пришлось столько потрудиться.
Я снова подошел к доспехам и заглянул внутрь, теперь уже с целью рассмотреть их устройство.
Внутри металл панциря был выложен какой-то мягкой тканью, пронизанной мерцающими нитями еще одного... нет, пожалуй, еще двух заклинаний, действовавших совершенно автономно. Почти сразу мне стало ясно, что эти короткие, весьма точно сформулированные заклинания просто обеспечивали владельцу доспехов комфортное пребывание в сей металлической скорлупе. Я глубоко вздохнул и... полез в доспехи.
Разместив свои конечности в предназначенных для них частях панциря, я мысленно приказал ему закрыться. В то же мгновение в воздухе снова прозвучал печальный стон лопнувшей струны, и я почувствовал, как спинные пластины с тихим лязгом сомкнулись, а мне на голову начал медленно опускаться шлем. Только в эту секунду я вспомнил, что личина шлема не имеет «технологических» отверстий, но ни растеряться, ни испугаться не успел. Шлем встал на свое место, и я обнаружил, что прекрасно вижу окружающий пейзаж – изнутри шлем был... прозрачным!
Трижды я приказывал панцирю раскрыться и закрыться, и все три раза он беспрекословно мне повиновался. Внимательно изучив конструкцию шлема, я понял, каким образом можно откинуть личину-забрало – оно поднималось вверх. Кроме того, я обнаружил, что металлические пластины, прикрывающие голени и предплечья, сдвигаются, открывая узкие и длинные карманы. Затем я попробовал взмахнуть секирой, рукоятка которой была зажата в правой перчатке панциря. Естественно, что мой рывок соответствовал предполагаемому весу секиры, однако, как оказалось, я сильно преувеличил этот вес... Моя рука взметнулась вверх так, словно в ней вовсе и не было тяжеленного двухлезвийного топора и сама она не было облита кованой сталью. Видимо, одно из наложенных надоспехи заклинаний выполняло роль гидро... или вернее, магоусилителя.
«Да, драться в таком обмундировании удобно... – довольно подумал я. – Глядишь, здесь еще и встроенный кондиционер имеется!»
Впрочем, пока что мне не было жарко... правда, и холода я уже не ощущал!
Зато внезапно я ощутил нечто совсем другое... Словно кто-то совершенно чужой, безразлично-спокойный, надменным холодным взглядом посмотрел из... моего внезапно оцепеневшего мозга на... меня самого!.. Посмотрел и высокомерно усмехнулся. Затем, все тем же холодным, надменным взглядом оглядел мертвые окрестности, чуть задержал взгляд на остатках черного отряда и... подумал: «Жаль!.. Хорошие были вояки... И победа была в наших руках... Ну да ничего, у меня осталось немало таких же, ничуть не хуже этих... И я еще вернусь сюда...»
Чужой холодный взгляд снова скользнул по окружающему меня побоищу и чужая мысль была додумана до конца: «В этих горах прячется еще много троллей и... прочей нечисти! В этих горах еще есть для меня работа!»
Тут я, словно очнувшись от некоего наваждения, крепко зажмурился и потряс головой. Когда я снова открыл глаза... все было в полном порядке – ни чужих взглядов, ни чужих мыслей...
Я немного постоял неподвижно, прислушиваясь к себе, и, облегченно вздохнув, еще раз огляделся. Пора было продолжать путь по желтой тропе, но тут мне пришло в голову, что рыцарь в таких роскошных доспехах пешим будет выглядеть достаточно... нелепо. Он просто обязан был ехать верхом, а вот никакого верхового животного поблизости не наблюдалось! Я, собственно говоря, даже и не знал, как выглядят местные иноходцы – вполне возможно, что благородные сэры, лорды, шевалье и идальго этого Мира скачут на верблюдах, ламах или единорогах... Хотя мой опыт показывал, что лошади распространены во многих обитаемых мирах.
Так что я решил обеспечить себя лошадью, а дальше посмотрим по обстоятельствам.
Отделив от своего магического кокона некоторую часть, я принялся составлять заклинание Призрачной Плоти. За основу я взял свое умение превращаться в дракона, вернее, создавать дракона из собственного магического кокона. Правда, теперь мне надо было получить лошадь... Лошадь взнузданную и оседланную, которая понесла бы меня на своей спине, а не прятала внутри своего тела, как это делал дракон, а это оказалось достаточно трудной задачей.
После двух совершенно неудачных попыток – я даже не буду рассказывать, что за монстры у меня получались – мне наконец удалось сплести сложное, с тремя перехлестами и двумя тройными петлями, заклинание и получить нечто, весьма похожее на лошадь. У нее были четыре ноги, длинная грива и хвост, вытянутая морда – все, что положено иметь коняшке. Более того, это существо покорно подставило мне свою спину, оснащенную весьма неплохо получившимся седлом, имевшим под правой ногой странный косой карман без дна. Вот только было оно пурпурного цвета и... просвечивало, словно неплотный клок тумана!
Однако я решил прекратить свои магические изыскания и довольствоваться получившимся зверем – в конце концов «лучшее – враг хорошего», а по мне лошадь была хороша!
Я назвал ее Пурпурная Дымка, а она мотнула головой, видимо, соглашаясь с этой кличкой. И вот, верхом на призрачной лошади, не выпуская из правой руки рукояти положенной на передок седла секиры, а левой подобрав поводья, я двинулся прочь с места побоища в сторону темно-серых скальных ворот, за которыми исчезала желтая тропа.
Дымка ходко шла по тропе, а я снова задумался о странном феномене касания двух миров, в результате которого из одного Мира в другой перетекает всякая зараза! Мне вдруг стало интересно, а что Земля переправляет в этот Мир в обмен на его... э-э-э... эпидемии.
Впрочем, эта тема долго меня не занимала, я вдруг почувствовал некое неудобство, словно чего-то не хватало в моем достаточно быстром и плавном передвижении по горной тропе. Я огляделся. Справа и слева от тропы расстилались все те же каменистые осыпи, позади них высились скалы самых разных оттенков серого цвета, впереди вырастали ворота, между которыми проскальзывала желтая нитка тропы. Окружающая тишина нарушалась только легким позвякиванием моего вооружения... И тут до меня дошло! Тишина! Я не слышал топота копыт!!!
Наклонившись вперед, я попытался как следует разглядеть ноги моего иноходца, и через минуту понял, что быстро мелькающие перед моими глазами тонкие сгустки пурпурного тумана оканчиваются неким подобием... львиных лап! Моя Дымка ступала совершенно бесшумно!
«Ну вот, – удивленно и в то же время очень довольно подумалось мне, – а я хотел развеять это создание. Да ему цены нет!»

* * *

Но вот моя странная лошадь оказалась между двух совершенно отвесных темно-серых гранитных стен, вставших по обе стороны от желтой каменистой тропы. Сразу же резко стемнело, словно пасмурный плаксивый день мгновенно превратился в поздний беззвездный вечер, готовый разразиться холодным дождем. К тому же воздух над тропой стал промозгло-сырым, и мне в спину задул несильный, но упрямый ветер.
Однако моя призрачная лошадка совершенно не реагировала на изменение погоды, продолжая продвигаться вперед спокойной неутомимой рысью, и только ее длинная грива волновалась под напором ветра.
Чем дальше мы углублялись в это странное, словно прорубленное в скале одним ударом меча ущелье, тем темнее и угрюмее оно становилось. Высящиеся по сторонам гранитные стены плавно перетекли из темно-серого цвета в антрацитовый, и только тропа под лапами моего иноходца оставалась желтой и даже приобрела некий золотистый отсвет. А впереди, как мне казалось, царила уже совершеннейшая чернота, словно гранитные стены смыкались там, превращая ущелье в некий непроходимый тупик.
Спустя несколько минут я действительно уперся в тупик и не сразу понял, что тропа просто резко сворачивает вправо, ныряя в еще более тесное ущелье. Повернув, я двинулся по столь узкому коридору, что мог бы коснуться стен ладонями, а высоко-высоко надо мной чуть светлело далекое серое небо. А потом исчезла и эта светло-серая полоска – я оказался в высоком тоннеле или, точнее, в узкой высокой пещере. В полной темноте только узкая золотистая полоска тропы чуть отсвечивала под лапами моей лошадки, как будто некая нить, не дававшая нам окончательно заблудиться. И Пурпурная Дымка упорно продвигалась по этой ниточке, не меняя своего неторопливого аллюра. Это лошадиное спокойствие передавалось и мне, так что я только похмыкивал, встречая все новые и новые повороты на своем пути и каждый раз повторяя при этом: «Ничего, куда-нибудь мы все равно приедем!»
Правда, я все-таки наговорил заклинание Истинного Слуха, поскольку слух в такой темноте был гораздо важнее зрения, но окружающая меня тишина ничуть от этого не изменилась.
Скоро я потерял счет времени и уже плохо представлял, какое расстояние прошла моя лошадь, я даже стал, как мне показалось, слегка придремывать... И именно в этот момент в окружающей меня тишине раздался странный низкий, едва слышный, но при этом явственно угрюмый шепот. Я мгновенно произнес заклинание Полного Понимания и услышал:
– ... но ведь он... развеян!.. Его накрыло дыхание Небесной Матери!
– Ну, значит, Гвай что-то не так увидел, или не понял... или просто ошибся... – ответил ему другой, не менее тихий шепот, только чуть более высокий по тону. – Ты же видишь, вот он едет собственной персоной!..
– Как Гвай мог ошибиться, когда он сам был на Столе Скорби?! Он сам участвовал в последней битве против черных извергов сияющего дана Тона! Он сам видел, как Небесная Мать накрыла этих выродков и их дана своим дыханием!
Судя по тону, которым была произнесена последняя тирада, этот невидимый угрюмый шептун был весьма раздражен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10