В этот момент правый шлюз центра, коротко всхлипнув, открылся и в центр управления вошли второй ассистент нуль-навигатора Свен Юриксен в сопровождении второго ассистента главного штурмана. Офицеры, видимо, о чем-то оживленно разговаривали, но, переступив порог Главного центра управления, хлопнули ладонь о ладонь и с улыбкой разошлись по своим местам. Юриксен активизировал свою панель управления и, поискав глазами флаг-навигатора, повернулся к Вихрову. Его лицо было совершенно спокойно и только в глазах сквозило некоторое недоумение.
– А где Эдельман, у кого мне вахту принимать?
– У меня, – устало ответил Игорь, – я его заменяю.
«Однако быстро промелькнули эти шесть часов… – удивленно подумал Вихров, выключая свою полосу управления и поднимаясь с места. – Значит, нам осталось тридцать два часа… Или даже меньше!..»
Покинув Главный центр управления, Игорь подумал было забежать в столовую, но с удивлением понял, что, несмотря на шестичасовую вахту, есть ему совершенно не хочется, а хочется ему отправиться в коннект-узел дальней связи и отправить на Землю пару писем… Но это как раз и было запрещено последним приказом командира «Одиссея», с которым он ознакомился «под роспись». Прикинув оставшееся до начала второго цикла ускорения время, капитан решил вернуться к себе.
До своей каюты он добрался не торопясь и, закрыв за собой дверь, немедленно включил личный узел связи. Монитор засветился, но никаких сообщений на нем не содержалось. Вихров некоторое время смотрел в пустой, матово святящийся прямоугольник, словно ожидая, что в нем снова появится грубое лицо профессора Каппа, а затем разделся и улегся в постель. Спустя десять минут он спал!
Нуль-навигатор тоже покинул Главный центр управления, но в отличие от своего третьего ассистента он не собирался отдыхать. Он знал, что заснуть не сможет, хотя, может быть, ему и надо бы было поспать. Однако, даже не заглянув в спальню, командир «Одиссея» уселся за узлом связи и вызвал коннет-узел дальней связи. На экране монитора появилось лицо совсем молодого лейтенанта. Офицер явно был взволнован вызовом командира, но старался держаться спокойно.
– Дежурный по коннект-узлу дальней связи лейтенант Лееман, – излишне громко доложил он. В другое время нуль-навигатор, возможно, улыбнулся бы, теперь же он не обратил внимания на излишнее рвение молодого офицера.
– Лейтенант, я отправлял на Землю запрос…
Нуль-навигатор сделал крошечную паузу, и дежурный связист тотчас уточнил:
– Ваш запрос, господин нуль-навигатор, ушел четыре часа двадцать шесть минут назад!
Старик недовольно поморщился и продолжил:
– Как только ответ с Земли будет получен, прошу немедленно доложить мне!
– Так точно, господин нуль-навигатор! – отчеканил лейтенант, и командиру «Одиссея» на миг показалось, что его подчиненный сидит в своем кресле по стойке «смирно».
Снова поморщившись, Старик отключил связь и развернулся к письменному столу. Его ждала кипа документов, требовавших, чтобы их разобрали, просмотрели и подписали, однако нуль-навигатор медленно отодвинул их на край стола и, выдвинув ящик, достал из него небольшой стереоскопический снимок. Положив небольшую стеклянно поблескивающую пирамидку перед собой, он провел пальцем по одной из ее граней и над столом возникло объемное изображение молодой улыбающейся женщины. Ее светлые волосы относило в сторону легким ветром, глаза лучились весельем, а губы, казалось, чуть шевелились, словно она силилась что-то сказать.
Нуль-навигатор долго вглядывался в это молодое веселое лицо, а затем его губы тоже начали шевелиться, как будто он вступил в разговор с изображенной на снимке женщиной – разговор, не слышный никому, кроме них двоих. Только последнюю фразу Старик произнес вслух едва слышным голосом:
– Ничего… Теперь уже, наверное, скоро…
Он снова провел задрожавшими пальцами по грани пирамидки, и изображение исчезло. Спрятав снимок в ящик стола, нуль-навигатор придвинул к себе отложенные документы и приступил к своей обычной каждодневной работе.

Вихров проспал почти шесть часов и, проснувшись, сразу же посмотрел на экран узла связи. Тот по-прежнему был пуст.
«А на что ты, собственно говоря, надеялся, – мрачно подумал капитан, обращаясь к самому себе, – или ты решил, что виртуальная копия профессора Каппа будет теперь являться к тебе каждые сутки с докладом о проделанной работе?!»
Умывшись и натянув свежий комбинезон, Вихров снова уселся к монитору узла связи и набрал вызов Главного компьютера корабля. На экране высветилась надпись «Готов к диалогу», и Игорь удивился, а затем невольно усмехнулся – он уже привык к появлению на экранах своих мониторов девчачьей рожицы, а тут такое официальное обращение.
«Прошу пояснить, почему разгонный цикл, выполняемый „Одиссеем“, состоит из дискретных фаз, разделенных периодами нулевых ускорений?» – сформулировал Игорь свой вопрос, который интересовал его еще во время дежурства. Вопрос этот не касался вроде бы параметров программы «Звездный лабиринт», так что он рассчитывал на точный ответ. И Железный Феликс, немного подумав, вывел этот ответ на дисплей.
«Расчет периодов разгонного цикла произведен с учетом влияния на линкор звездных масс системы. Паузы между циклами наступают тогда, когда разгон корабля осуществляется силами гравитации, создаваемыми входящими в систему звездами. Это позволяет снизить нагрузки на двигатели и обеспечить значительную экономию топлива».
«Интересно, – подумал Вихров, прочитав это пояснение, – а наш главный штурман учитывал этот прирост скорости или просчитывал траекторию только по периодам ускорений?»
Он совсем уже хотел запросить величину скорости корабля на финише разгонной орбиты, но поостерегся нервировать компьютер – данные эти наверняка были закрыты по «нулевому уровню доступа».
Решив, что с него уже хватит этой проклятой разгонной траектории, что пора уже смотреть на эту проблему спокойнее, раз уж сделать все равно ничего нельзя, Игорь решил сменить тему общения.
«Ты и в самом деле не зарегистрировал разговор на моем узле связи перед стартом корабля?» – немного фамильярно и с некоторой насмешкой поинтересовался он, зная, что Железный Феликс весьма самолюбив во всем, что касается его информационных сетей.
Экран неожиданно замигал, а потом на нем проступила надпись, повергшая Игоря в шок!
«Разговор зарегистрирован, но не подлежит разглашению».
С минуту капитан ошарашенно разглядывал это «признание», а затем задал совершенно ненужный вопрос:
«Он что, тоже закрыт по нулевому уровню доступа?!»
И получил на него совершенно неожиданный ответ:
«Нет, этот разговор некому „секретить“, просто по окончании этого разговора был поставлен блок на его распространение».
«Кем?!» – немедленно ввел вопрос Вихров, и снова полученный ответ огорошил его:
«Тобой».
Капитан отвалился от клавиатуры на спинку жесткого стула и, открыв рот, уставился на экран дисплея. В голове у него не было ни одной мысли, ни одного хотя бы и самого невероятного соображения, объясняющего такой ответ!
В себя его привела надпись, сменившая на экране монитора последнее короткое слово:
«Второй период разгонного цикла закончен. Пауза 1 час 14 минут».
Игорь чисто машинально отключил узел связи, поднялся со стула и, развернувшись, потянулся к дверному замку. Однако рука его повисла в воздухе. В голову пришла совершенно невероятная мысль:
«А что, если разговаривавший с ним виртуальный профессор Капп совсем… не виртуален? Что, если Homo Super может обходиться без физического тела и существовать в… энергетическом виде?!»
И тут же он оборвал себя насмешкой:
– А еще эти самые Homo Super могут вселяться в компьютерные сети и пожирать мозги слабонервных пользователей!..
Но голос его в конце собственной шутки дрогнул и сорвался до шепота… трагического шепота! Тряхнув головой, Игорь постарался отогнать и панические мысли, и наигранную веселость.
«Пора сделать перерыв и отвлечься от всех исследований, расчетов, домыслов… От всех этих гвендландских проблем. В конце концов сейчас существует только одна проблема – А4, но и о ней должны думать Старик, Борцов и… и все! А я должен сейчас поесть и постараться отдохнуть перед четырнадцатичасовой вахтой!
Он плотно прижал ладонь к сканирующему устройству и, как только дверь распахнулась, шагнул за порог каюты.
Народу в офицерской столовой было немного. Вихров уселся за пустой столик у стены и набрал на подающем устройстве код одного из дежурных обедов. В ожидании заказа он обвел глазами зал. Из команды линкора никого не было, у противоположной стены сидели трое высших офицеров звездного десанта, а в центре зала за двумя сдвинутыми вместе столами расположились десятка полтора лейтенантов – они, похоже, праздновали какое-то событие или чей-то юбилей.
«Неужели всем им осталось жить меньше суток?.. – подумал Вихров с невольной дрожью. – Нет, Старик обязательно что-нибудь придумает!.. Или… виртуальный Отто Капп!..»
В середине вихровского стола открылся небольшой лючок и манипулятор поставил на стол заказанный Игорем обед. Капитан вздохнул и взялся за ложку.
Не успел он доесть первое, как ему на плечо легла рука и знакомый голос воскликнул над самым ухом:
– Ну! Я же говорил, что мы найдем его в столовой!
Вихров обернулся и его губы невольно расплылись в улыбке в ответ на широкую ухмылку капитана Бабичева, стоявшего за его спиной. А позади капитана, как всегда, виднелась подтянутая фигура его заместителя, старшего лейтенанта Строя, и, как всегда, физиономия у старшего лейтенанта было донельзя серьезной.
Игорь указал на свободные места за своим столом и предложил:
– Присаживайтесь, ребята.
Бабичев обошел стол и уселся напротив Вихрова, поставив локти на столешницу. Строй присел сбоку с таким видом, словно он готов немедленно вскочить со своего места.
– Заказывать что-нибудь будете? – спросил у своих друзей Игорь, протягивая Бабичеву карту, но тот отрицательно помотал головой:
– Нет, мы уже обедали… Прямо в ячейках.
А затем, бросив короткий взгляд на Строя, посерьезнел:
– Ты лучше скажи, почему в наших комплексах отключили обзорные экраны?..
– Какие обзорные экраны? – не понял Вихров.
– Он ни разу в наших казармах не был, – самым серьезным тоном пояснил Строй.
– Да?.. – удивился Сергей. – Но ты хотя бы слышал, что во время ускорения корабля десантники находятся в индивидуальных противоперегрузочных ячейках?
– Конечно, – пожал плечами Игорь, – Железный Феликс говорит об этом при каждом старте.
– Так вот, ячейки эти сгруппированы в комплексы по двести пятьдесят штук, мы называем эти комплексы казармами. И как ты думаешь, чем можно заниматься, лежа в противоперегрузочной ячейке по четыре, восемь, иногда по двенадцать часов?
Вихров молчал, потому что вот так сразу не мог придумать какого-либо занятия. А Сергей Бабичев, похоже, и не ожидал ответа на свой вопрос. Он сам ответил:
– Мы или спим, или смотрим на экраны. В общем-то на экран можно вывести все что угодно: фильм, концерт, запись какой-нибудь смешной программы, но по большей части десант предпочитает смотреть на звездное небо. Во время разгона мы обычно включаем передний обзор и смотрим на звезды… Глядя на звезды, думать хорошо… вспоминать!
Сергей помолчал и закончил:
– Так вот, сейчас наши экраны почему-то не показывают звезды. Может быть, ты знаешь почему?
«Я знаю… – быстро подумал Игорь, переводя взгляд с лица Сергея в свою тарелку. – Только вот сказать вам я не могу!»
– Видимо, командир счел необходимым прикрыть сканирующие пространство камеры защитными пластинами, – проговорил он, ковыряя вилкой в остывавшей еде, – возможно, разгон проходит в… э-э-э… запыленном пространстве, а пыль быстро приводит в негодность оптику…
– Да?.. – с некоторым сомнением переспросил Сергей и вдруг согласился: – Может быть… Только за десять лет моей службы в Звездном десанте такое случается впервые!
Вихров поднял на друга глаза и чуть пожал плечами:
– Система Кастора очень… капризна. Разгон здесь – крайне сложная операция.
– Да?.. Может быть… – повторил Бабичев с некоторым сомнением. – Наверное, поэтому и разгон такой странный… Рваный…
Он посмотрел на ручной хронометр и поднялся из-за стола:
– Нам пора, следующее ускорение начнется через двадцать минут. Ты, кстати, тоже не задерживайся, а то…
Сергей не договорил, улыбнулся, махнул рукой и пошел к выходу из столовой, сопровождаемый, словно тенью, своим заместителем.
«Значит, командир отключил обзорные экраны в помещениях Звездного десанта… – подумал Игорь, прихлебывая темную компотную жидкость. – Старик, как всегда, предусмотрителен – если бы наши десантники увидели А4 на подлете, можно было бы ожидать всего чего угодно!»
Он встал из-за стола и медленно пошел к выходу, думая, чем занять оставшиеся до вахты семь часов. И тут, подойдя к раздвижным дверям столовой, он услышал негромкий, но довольно нервный разговор.
– …А я тебе говорю, он знает что-то еще, но не хочет говорить!.. – яростным шепотом доказывал Майк Строй, отбросив свою всегдашнюю невозмутимость.
– А я тебе говорю, что с этим парнем мы были в таких передрягах, что теперь я верю каждому его слову, – с каким-то странным, злобным высокомерием отвечал Бабичев. – Да и с какой стати он стал бы мне врать?! Даже если командир по какой-то причине намеренно отключил нас от пространства, Игорь может и не знать эту причину!
– А я тебе говорю, надо вернуться и спросить его напрямую, что происходит с линкором! – все тем же яростным шепотом настаивал Строй. – Почему разгон состоит из пяти отрезков с перерывами, такого ведь тоже никогда не было, почему наши экраны отключили от пространства – в центре управления экраны наверняка работают, почему командир не объявил, куда направляется линкор?
– Что это ты стал такой нервный? – неожиданно усмехнулся Бабичев. – Раньше тебе было все равно, куда лететь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9