- Ну ударь, ударь! Давай ударь! Я разрешаю, можешь проверить мой пресс! стал требовать Федор, гордившийся своими мышцами.
Паша, знавший, что теперь Федор ни за что не отстанет, пока не добьется своего, сжал правую руку в кулак и неуверенно ткнул Федора в живот. Удар вышел совсем слабеньким. Каратист приготовился издевательски расхохотаться, но тут его подкинуло в воздух, три раза перевернуло и со всего размаху вдвинуло головой в открытую тумбу письменного стола. Паша с отвисшей челюстью наблюдал за последствиями своего удара.
Через некоторое время Федор озадаченно высунул голову из тумбы. Он хотел было броситься на Пашу, но не решился и остался сидеть на полу. Хотя положение брата было незавидным, Егор улыбнулся.
- Да, я совсем забыл! - сказал он. - Профессор одолжил нам Маменьку.
- Какую мамочку, свою? - не понял Дон-Жуан.
- Маменькой он называет полтергейст.
- Какой полтергейст, тот самый? - ошарашенно спросил Федор.
- Угу, - кивнул Егор. - И этот полтергейст терпеть не может ссор и драк.
- Так это Маменька меня шарахнула?
- Она самая.
- Ну тогда я кое-кого сейчас огрею. Одну наглую толстую козявку! - заявил Федор и направился к Колбасину.
Но не успел он размахнуться, как сзади его что-то похлопало по плечу.
- Остань, Егор, не лезь не в свое дело, - огрызнулся Федор, думая, что это брат.
- Это не я, - сказал Гений каким-то странным голосом.
Федор обернулся и увидел, что за его спиной в воздухе многозначительно покачивается шестнадцатикилограммовая папина гиря. Сообразив, что если он ударит Пашу, то его самого долбанёт гирей, Федор опустил руку.
- То-то же, - Паша покровительственно похлопал Федора по плечу. - Не советую ко мне лезть. Кажется, я Маменьке нравлюсь.
- С чего ты взял? - спросила Катя.
- А вот с чего! - сказал Паша и показал большой букет из одуванчиков, который только что вплыл в окно и прыгнул ему прямо в руки.
- А почему вы поссорились? - спросил Егор у брата.
Федор смущенно отвернулся к окну.
- Да ну, из-за пустяка, - пробурчал он.
- Как же из-за пустяка! Он машину себе хотел купить на деньги Фесандопулоса, - фыркнул Паша.
- Это правда? - нахмурился Егор.
- Ну правда, - неохотно признал Федор. - Взял я сегодня с утра чемодан денег и поехал покупать себе "Мерседес". Захожу в автосалон и говорю: "Мне вон тот спортивный, белый. Плачу наличными!" Они хохочут и мне говорят: "Покажи деньги!" Я показал. Они их под инфракрасной лампой просветили, увидели, что настоящие и сразу глаза на лоб выкатили. Решили, наверное, что я их где-то украл. "Документы, говорят, у тебя есть? Как мы тебе машину будем выписывать?" Я говорю: "У меня только свидетельство о рождении, и то я его дома забыл." Они говорят: "Вот и хорошо, съезди за ним, а чемоданчик пока у нас оставь." Я чувствую подвох и стал к дверям пятиться, а она за мной. Тут я сделал одному мужику подсечку, чемоданчик схватил и бежать. Еле ноги унёс. Вернулся, рассказал обо всем Колбасину, а он меня дундуком назвал!
- И правильно сделал, ты и есть дундук! - всердцах сказал Егор.
К братьям подошла Катя.
- Гений, у тебя есть какие-нибудь новости? - спросила она.
- Какие-нибудь есть, - ответил Егор. - Профессор советует нам глаз не сводить с кувшина, а а сам обещал придумать, как вытащить Аттилу из президента, чтобы не поднять на ноги его охрану.
- А у него получится?
- Не уверен. Времени осталось слишком мало. Ты что-нибудь узнала о самом президенте?
- Да, я слушала новости. Президент сейчас на отдыхе в Сочи. Он проходил там трехмесячный курс лечения насморка. Но завтра утром он прилетает в Кремль и будет в своем рабочем кабинете.
- Как-то некстати он вылечился от насморка! - поморщился Дон-Жуан. - В Сочи Аттила бы его не достал.
Гений приготовил скафандр, ловушку и проверил заряд энергейзера.
- Аттила бы его везде достал, - сказал он. - Будем дежурить у кувшина по очереди. Составим расписание. Смена длится по пять часов. Сложнее всего будет тем, кто дежурит ночью. Старайтесь не уснуть! Если увидите Аттилу или просто заметите любую странность, сразу поднимайте тревогу! Всё ясно?
- Ясно-то ясно! Маменька, ты нам будешь помогать дежурить? - спросил Паша.
Раньше, чем Егор успел предупредить, что Маменька не умеет разговаривать, стул, на котором сидел Паша, вместе с ним самим поднялся над полом и очертив в воздухе слово "Да", осторожно опустился на пол.
- М-да-а... Кажется, мы можем положиться на Маменьку, - протянул Гений.
* * *
Первый дежурный, а им был сам Егор, заступил на пост немедленно, за ним отдежурили Федор и Дон-Жуан, а под утро наступила очередь Паши. За Пашей должна была дежурить Катя, но ее очередь так и не наступила, потому что кувшин исчез.
Произошло это так. Часов в семь утра Паша, ведущий неравную борьбу с побеждающим его сном, в последний раз посмотрел на обнаружитель привидений. Потусторонняя активность была как будто в норме, хотя стрелка слегка и подпрыгивала. Но Пашу это не насторожило. Он решил, что это из-за Маменьки, которая от скуки летала по комнате, позванивая люстрой.
Хотя Егор строго-настрого велел никуда не отлучаться, Паша решил быстренько сбегать на кухню и сделать себе кофе, а заодно заготовить впрок штучек пять бутербродов.
Он откинул забрало скафандра, прислонил энергейзер к стулу и попросил Маменьку покараулить, пока он не вернется. Но бестолковая полтергейстиха вместо того, чтобы караулить, увязалась за Пашей на кухню и стала, дразнясь, жоглировать яйцами и подсыпать Паше соль в кофе. Когда же самое большее через пять минут Колбасин вернулся на свой пост, то обнаружил, что окно распахнуто, энергейзер валяется на полу со стволом, завязанным в узел, а кувшин исчез.
Маменька устремилась за Аттилой вдогонку, но кувшина вернуть не смогла, а принесла назад лишь крошечный его осколок. Видимо Аттила, почуяв погоню, швырнул кувшин с большой высоты, разбив его вдребезги.
- Разбитый кувшин Аттиле уже не страшен. Теперь он уже не вернется, сказал срочно разбуженный Егор.
Удрученного Пашу никто не ругал. Положение было слишком серьезным, чтобы искать виновных.
Желая хоть немного развеять гнетущую тишину, Катя включила радио, и тотчас в комнату протиснулся бодрый голос диктора: "По сообщению пресс-центра Правительства России президент прибыл в столицу двадцать минут назад. В настоящее время кортеж правительственных машин движется в Кремль. Несмотря на насморк, президент проведет в Кремле ряд важных встреч."
Ребята посмотрели друг на друга. Федор открыл было рот, чтобы сказать своё любимое: "Блин!", но, вспомнив, что Маменька не любит таких слов, счел выгодным промолчать себе в тряпочку.
- Надо отправить Маменьку на разведку! - сказал Егор. - Маменька, лети к этому кортежу машин и попытайся разнюхать, нет ли там поблизости Аттилы!
В тот же миг внезапный сквозняк распахнул форточку, и ребята поняли, что Маменька умчалась. Вернулась она примерно минут через двадцать. На стол к Гению упали шоферская фуражка, толстая папка с бумагами и номер с государственным флагом.
- Это номер президентской машины! - охнул Егор, беря его в руки.
Тем временем Федор примерил шоферскую фуражку и, уставившись на первую страницу папки, прочитал: "Бумаги на подпись президенту Российской Федерации."
- Ишь ты какая у нас Маменька запасливая! - поразился он. - И папку у президента стащила!
- Погоди, давай узнаем, что Маменька выяснила! - сказал Егор. - Давай, Маменька, мы тебя слушаем!
Маменька немедленно схватила карандаш и стала отстукивать им на столе Азбуку Морзе, но делала это так быстро, что ребята ничего не смогли разобрать.
- Стой! Давай ты лучше будешь на компьютере печатать! - предложил Егор. Он включил компьютер и Маменька, вдоволь наигравшись с клавишами, стала отбивать тарабарщину вперемежку с нужными сведениями. Вот что она отбила:
"У-у-у! О-о-о! Гхцукп! Дядька-президент би-би в машине! Бумажки листать, в носовой платочек дудеть! А-а! Аттилы в би-би нету! Аттила в Кремль сидит, в кабинет ждет! Нехороший Аттила, он не хотеть с Маменька дружить! О-о! У-у! Чпок! Р-рррр! Маменька хотеть: президент не езди в Кремль, уезжать подальше из Москва! Маменька пугать президент. Маменька выть ему в ухо, Маменька отламывать дверца его би-би. Президент бояться, президент кричать! Охрана хватать президент, сажать его свой большой би-би, мчаться в Кремль. Маменька хотеть догнать тот би-би, но вначале Маменька играться старый би-би. Пока Маменька играться, президент в другой би-би уже далеко. Тогда Маменька брать кое-что на память и возвращаться обратно. Маменька торопиться ведь ее ждут друзья!"
Катя смущенно улыбнулась. Это была едва ли не первая улыбка после того, как пропал гусар.
- Как трогательно! Она считает нас своими друзьями! - сказала она.
- Тоже мне приятелей нашла! Операцию провалила! - недовольно сказал Федор.
- Федор, ты тошнот! - вспылила Катя.
- Подумаешь, заигралась немного, с кем не бывает, - поспешил на защиту Маменьки Дон-Жуан. - Зато всё что нужно выяснила. Аттила в Кремле, там же теперь и президент. А что будет дальше, об этом даже думать неохота.
- Я предупрежу профессора! Теперь без его помощи нам не обойтись! вскочил с места Егор.
- Ты хочешь поехать на скутере? - спросила Катя.
- Разумеется, - ворчливо ответил Гений.
- Не трать бензин, у меня есть план получше. Ну-ка, Маменька, принеси нам сюда профессора! - велел Паша.
Радостно задребезжав стеклом книжного шкафа, Маменька исчезла, а спустя десять минут, едва не разбив своими загипсованными ногами стекло, в комнату влетел профессор Фантомов. Он летел прямо с кроватью, вместе с блоками, к которым крепились его руки и ноги. Маменька опустила кровать на пол возле письменного стола, и кровать сразу заняла собой всю комнату. Еще десять минут потребовалось профессору, чтобы немного отдышаться и перестать ругать Маменьку и "великолепную пятерку" на чем свет стоит.
- Это вы ее подучили меня притащить? - кричал профессор. - Меня, между прочим, кормили супом. И вдруг кровать срывается с места и, протаранив окно, улетает. Видели бы вы лицо медсестры! Я никогда его не забуду! Такое милое, полубезумное лицо, с голубыми-голубыми, круглыми от ужаса глазами. Я уж не говорю о том, что я сам чувствовал, когда меня мчали между домами и время от время кровать переходила в крутое пике.
"У-у, противный! И пошутить нельзя!" - отстучала на компьютере Маменька.
- Ладно, проехали! Считайте, что на первый раз я вас простил. Чего вам от меня надо? - спросил профессор, когда его гнев наконец улегся.
- Новости самые неважные. Кувшин мы прошляпили, а Аттила уже в Кремле.
- Я так и понял, - сказал Фантомов, кивая на лежавшие на столе правительственные номера. - Это оттуда?
- Это маменькин боевой трофей.
- Маменька, сколько раз тебя учить: нормальные полтергейсты так себя не ведут, - нахмурился профессор. - Считай, что пока я тебя прощаю! Но учти: мое терпение не безгранично.
- Хотите чаю? - предложила Катя.
- Чаю? - переспросил профессор. - Ну ладно, давай так и быть...
Вскоре, главным образом благодаря Кате, ворчливый профессор оттаял окончательно.
- Уговорили, несколько дней я поживу у вас и помогу вам своими мудрыми советами. Тем более, что на ближайшую неделю у меня не было никаких особенных планов, - согласился он, оглядывая свои бинты.
Чтобы не объяснять родителям, откуда в их комнате взялся неизвестный загипсованный человек да еще с больничной кроватью, профессора решено было расположить в комнате Дон-Жуана, дедушка которого накануне уехал на две недели в Южную Америку читать лекции по культуре майя. Перенесли кровать всё с помощью той же Маменьки, которая на радостях, что теперь с ней все ее друзья вместе, вначале подбросила кровать на высоту примерно шестидесяти этажей и уже только потом, поймав у самой земли, поставила её в комнату к Дон-Жуану.
С кровати, где лежал профессор то и дело доносилось его любимое: "Считай, что я тебя прощаю!", а дальше шел количественный номер, в который профессор прощал. Для каждого у него была отдельная нумерация. За три часа Катю он простил два раза, Дон-Жуана - пять, Колбасина - четыре раза, Егора - двадцать, а Федора прощал столько, что сбился со счета. Впрочем, это было неудивительно, потому что он морозил глупость за глупостью и бестактность за бестактностью.
Гений переселился к Дон-Жуану и целый день под руководством профессора что-то чертил. Оба охотника за привидениями, старый и молодой, разрабатывали схему ловушки для Аттилы, причем оба употребляли терминологию, понятную только большим спецам в физике и высшей математике. "Синус тангенса конангенса косинуса двойной гипотенузы в квадрате," - передразнивал их Федор.
С Пашей же Колбасиным произошла презабавная история: в него влюбилась Маменька. Что именно полтергейстиха нашла в Паше, сказать сложно, но теперь она слушалась только его, и целыми часами преследовала Пашу своими неуемными заботами. Она то притаскивала ему откуда-то то гроздь бананов, то целый мешок с мандаринами, а то и ящик шоколада.
"С оптового рынка таскает! То-то там небось воплей!" - авторитетно заявлял Федор. Колбасин, смущаясь и даже злясь, пробовал урезонить Маменьку, но это было дохлым делом: Маменька не урезонивалась. "Великолепной пятерке" ничего не оставалось, как всем вместе есть шоколад и мандарины, благо занятие это было необременяющее.
Вдобавок Маменька оказалась очень ревнивой полтергейстихой. Как-то заметив, что Паша смотрит из окна на возвращающуюся Маринку Улыбышеву, Маменька издала оглушительный потусторонний вопль и, схватив Маринку, посадила ее в кузов проезжащего мимо грузовика. Дрожа от ужаса, Маринка наблюдала, как мешок со штукатуркой, стоявший с ней рядом в грузовике, сорвался с места и, летая над кузовом, написал на его досках сыплющимся порошком слова: "Не зарься на Пашу, он мой!"
Катя сидела перед телевизором, и едва не сломала пульт, гоняя его по всем программам и отыскивая блоки новостей. Сведения из Кремля были самые скудные и противоречивые. В основном повторялось одно и то же, что президент по неизвестной причине вызвал из отпуска министра обороны, а также созвал командующих всеми родами войск и уединился с ними на закрытое секретное совещание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24