Ширина коридора, сделанного по меркам людей, а не градани, не дала ему как следует развить скорость, но, как усвоил в свое время Харнак, не было на свете такой двери, которая могла бы остановить Базела Бахнаксона. Удар сотряс всю гостиницу, хрустнул засов, скобы были вырваны из стены, и дверь рухнула внутрь комнаты.
Базел по инерции пробежал еще пару шагов, но глаза его уже обшаривали комнату, а изо рта вырвалось рычание. Единственное маленькое оконце было распахнуто, мебель изрублена, как будто здесь бушевал маньяк с топором. Одна кровать пуста, но с другой свешивалась окровавленная голова, спутанные золотистые волосы смешивались с клочками изодранного постельного белья.
Градани, одним скачком оказавшийся у постели, нежно прикоснулся к горлу Рекаа. Вокруг ее шеи вспухли кольцевые кровоподтеки — слишком длинные и узкие, чтобы быть следами человеческих рук. На спинке кровати виднелись кровавые пятна — нападавший бил девушку об нее головой, пытаясь задушить. Пальцы Базела ощутили слабое биение пульса.
— Лекаря! — крикнул он, обернувшись через плечо.
Тотас сполз по стене, словно получил смертельную рану. Окаменевший хозяин стоял выпучив глаза.
— Фробус побери, добудь лекаря, не то я вспорю твое жирное брюхо! — зарычал Базел, и хозяин мгновенно исчез.
Служанка убежала вслед за ним, Брандарк подхватил Тотаса и усадил его на пол. Глазами полными ужаса телохранитель смотрел на пустую кровать.
— Как? — Тенор Кровавого Меча дрожал от ярости. — Во имя богов и демонов, как это могло случиться? Почему мы ничего не слышали?
Базел не мог ничего ответить, но Тотас поднялся с пола.
— Колдовство, — простонал он, ковыляя к Рекаа, как больной старик. Трясущимися пальцами он тронул ее окровавленное лицо. — Колдовство. Черная магия. — Он опустился на колени у кровати служанки, зарылся лицом в постель и зарыдал.
Лекарем оказалась полная седовласая матрона с приятным выражением лица. Она ужаснулась, увидев комнату. Она выглядела нелепо с всклокоченными волосами под капюшоном наспех накинутого плаща, но ее руки сновали нежно и быстро, обследуя безжизненное тело Рекаа.
— Ох, плохо, — бормотала она. — Очень плохо… слава Контифрио, шея не сломана. — Она осмотрела раны и переломы, потом повернулась к мужчинам. — Кто из вас тот мерзавец… — начала она гневно.
— Нет, мать, — покачал головой Базел. — Я поклянусь какою хочешь клятвой, что это не мы. Дверь была заперта изнутри, нам пришлось взломать ее, чтобы сюда попасть.
— Как? — Лекарша посмотрела на него, потом на сорванную с петель дверь и побледнела почти так же, как хозяин гостиницы. — Лиллинара сохрани нас! — прошептала она, очертив правой рукой в воздухе знак Матери — круг полной луны, потом снова обернулась к Конокраду: — Как бы то ни было, девушка в очень тяжелом состоянии. У нее трещина в черепе, словно ее ударили топором, великая милость богов, что она еще дышит. Давайте все вон, вон отсюда! Мне предстоит нелегкая работа, убирайтесь!
Базел молча кивнул и направился к выходу, увлекая за собой Тотаса. Ни хозяина, ни слуг не было видно. Вернувшись в комнату, Брандарк залез в свой мешок и вытащил тщательно обернутую тканью бутылку бренди. Тотас пытался отказаться, но Брандарк вынудил его сделать солидный глоток, и в глаза телохранителя стала постепенно возвращаться жизнь.
Базел откашлялся.
— Ну, Тотас, — мягко произнес он, — наверное, пора открыть нам то, что не решалась сказать леди Заранта.
— Ох, горе! — безнадежно простонал Тотас, бессильно опустив руки. — О, моя госпожа!
— Перестань! — прикрикнул на него Базел. — В комнате не было тела Заранты, только Рекаа. Значит, те, кто это сделал, считали ее мертвой. Если бы они — или оно — хотели убить Заранту, почему они не убили ее здесь? Нет, Тотас, она жива, и если мы хотим вернуть ее, то пришла пора для правды.
— Жива?.. — Тотас моргнул, мертвенная бледность отступила с его лица. — Да… Наверное, так и есть. Они не убьют ее здесь, они возьмут ее с собой и отвезут для этого домой.
— Но кто? Кто?
— Я не знаю… не знаю точно. — Тотас тряхнул головой. — Ты прав. Видит Томанак, нам надо было открыться вам раньше, но моя госпожа опасалась… — Он глубоко вздохнул, встал и повернулся лицом к обоим градани. — Я прошу вас поверить, — сказал он решительно, — что мы таились от вас не из недоверия. Моя госпожа полагала, что так будет безопаснее и для вас, и для нее.
— Как?
— Моя госпожа… ввела вас в заблуждение. Она действительно леди Заранта Хурака, ее отец — Касвал Хурака, но мало кто знает их под этим именем. Хурака почти вымерший клан. Она, ее сестры и отец — все оставшиеся его члены. Но лорд Касвал — одновременно глава клана Джашан и известен большинству как Касвал Джашан, герцог Джашанский.
— Герцог? — удивился Брандарк.
— Да, второе лицо в Южной Пустоши после Великого Герцога Шалоана.
— Фробус! — прошептал Кровавый Меч, а Базел смотрел в лицо Тотаса каменно-тяжелым взглядом.
— Ты хочешь сказать, что второй по влиятельности дворянин Южной Пустоши отправил свою старшую дочь в Империю Топора сушей с одной служанкой и тремя охранниками?
— Нет. О да, он отправил нас сушей, но при нас было шестьдесят человек эскорта. Они вернулись домой, при госпоже остались Рекаа, я да еще Артан и Эрдан, да позаботится Извария об их душах.
— И что вы там делали?
— Моя госпожа — маг, — просто сказал Тотас. Базел услышал, как охнул Брандарк.
Когда-то слова «маг» и «колдун» означали одно и то же, но времена эти давно миновали. Базел никогда не встречал магов. Насколько он знал, магов-градани вообще не существовало. Но он слышал о магах. Говорили, что они появились только после Падения, — мужчины и женщины, одаренные странными способностями. Передавали, что они могут исцелять прикосновением, читать чужие мысли за сотни лиг, моментально исчезать и появляться. Им приписывали тысячи других поразительных способностей. Но главное, что им доверяли, тогда как колдунов боялись и ненавидели. Маги давали клятву использовать свои способности только во благо и никогда во вред — кроме случаев самозащиты. Они были смертельными врагами черной магии и присягали своему покровителю Семкирку бороться против нее всеми средствами.
— Маг, — наконец тихо сказал Базел, и Тотас кивнул:
— Да, в этом-то и состояла проблема, потому что еще ни один маг в Империи Копья не доживал до полного созревания своих способностей. Когда пробуждаются силы мага, он переживает так называемый кризис мага. Я об этом не слишком много знаю, потому что лишь в последние годы мы узнали, за чем следить. Но ни один в Империи еще не выжил. А если им это и удавалось, то кто-то их убивал.
— Но почему?
— Из-за клятвы магов. Только аксейские академии имеют право обучать магов. Они открыты для каждого, не только для аксейцев, но ученики должны обязательно давать клятву. Моя госпожа не возражала, потому что эта клятва требует не злоупотреблять своей властью. Не думаете же вы, что моя госпожа была бы против! — Он посмотрел на своих слушателей, и Базел успокаивающе покачал головой. — В клятву входит и обещание искать и уничтожать черную магию. Правда, маг не может в одиночку противостоять колдуну. Ни один маг не одарен более чем тремя-четырьмя, редко шестью магическими талантами, и они могут использовать только собственную энергию, не воруя ее из окружающего мира. Но каждый маг может почуять темное колдовство, а группа магов может ему противостоять.
— Что, конечно, не добавляет им любви колдунов, — пробормотал Базел, вспомнив разгром в комнате Заранты.
— Совершенно верно, — угрюмо ответил Тотас. — Моя госпожа и ее отец видят в этом истинную причину того, что ни один копейский маг не пережил кризиса. Он не так уж страшен для большинства магов, насколько я слышал. Чем больше у мага талантов и чем они сильнее, тем кризис тяжелее, но чтобы ни один маг за тысячу лет не выжил!..
— Значит, кто-то помогал им умереть.
— Совершенно верно, — повторил Тотас. — Поэтому когда мой господин герцог заметил проявления магических способностей у своей дочери, он испугался за нее. Он должен был послать ее в Империю Топора быстро и тайно, если хотел спасти.
— А леди Заранта? Что она думала об этом?
— Она хотела этого, Базел. Она жаждала этого всем сердцем и душой, и не ради власти. Она хотела, вернувшись домой, основать при дворе герцога Джашана собственную академию. Ее отец умолял ее остаться у аксейцев, где она была бы в безопасности, но она считала иначе.
— Но почему вы поехали по суше? Почему не от правились водой?
— У моей госпожи было… предчувствие. — Тотас покачал головой. — Предвидение — один из талантов моей госпожи, правда слабых, второстепенных, трудно контролируемых. Но иногда она может видеть будущее. Поэтому она не отваживалась пересекать Страну Пурпурных Лордов. Она считает, что именно там источник темного колдовства. А под контролем Пурпурных Лордов находятся все судоходные пути от бухты Борталык до Робанвара в Восточной Пустоши. Если бы она путешествовала по воде…
Базел кивнул. Если один из полуэльфов — Пурпурных Лордов убивал магов, Заранте, конечно, следовало избегать их владений.
— Но почему она возвращалась домой с охраной только из трех человек? — спросил Брандарк.
— Нет, мы ехали через Южную провинцию Империи Топора и собирались встретиться со своим эскортом в Колвании. Пятьдесят человек должны были прибыть туда за месяц до нас. Но оказалось, что там никто и не слышал о них. Мы подождали неделю. Моя госпожа снова ощутила предчувствие, и мы сели на корабль и направились в Риверсайд. Мне кажется, уже тогда она обдумывала, как тайно добраться домой, но тут братья-псы убили Артана и Эрдана.
— Псы? — воскликнули оба градани, и Тотас горестно закивал:
— Она сказала вам, что их убила болезнь, но на самом деле это был яд. Они ели до меня. Я ждал госпожу и пришел позже. Это опоздание спасло мне жизнь. Симптомы проявились сначала у них, и их спасти уже не удалось. Моя госпожа — целительница. Не знаю, как она смогла меня спасти, я бредил и был без сознания. Но она и Рекаа укрылись со мной в жалком помещении, которое вы видели, и выходили меня.
— И псы вас упустили? — недоверчиво спросил Брандарк.
— Моя госпожа — могущественный маг. У нее три основных и два второстепенных таланта. Один из них — умение отводить глаза. Она скрыла наш уход, а потом отводила взгляды от себя каждый раз, когда отправлялась в город, пытаясь найти способ попасть на родину. Мне это не нравилось, но отвести взгляды от двоих стоит слишком большого напряжения, и она не брала меня с собой.
— Так почему же она не могла просто отводить от себя глаза на протяжении всего пути домой?
— На безлюдной дороге это невозможно. Нужно, чтобы рядом был кто-то, на кого можно отвести взгляд преследователей. В противном случае ничего нельзя сделать. Ведь и когда эти подонки погнались за ней, она была на улице одна.
Конокрад кивнул:
— После того, как кроме псов нам стала угрожать и месть ни-Тарта, надо было срочно покидать Риверсайд. Она могла назваться чужим именем, но если ни-Тарт был связан с Гильдией Убийц, то он тоже рано или поздно должен был узнать, кто она на самом деле.
— А почему нельзя было сразу сказать нам правду? — поинтересовался Брандарк.
— Моя госпожа не телепат, она не может проникать в чужие мысли. Она эмпат и может ощущать ваши чувства, и она была уверена, что вы честные и достойные люди, но мыслей ваших она не знала. Мы уже три месяца прятались, она… разучилась доверять людям. И даже когда мы уже полностью доверяли вам… Есть такой фокус, который знают некоторые колдуны… Фробус, они все его знают! Они могут читать мысли в незащищенных умах. Они не могут сделать этого с магом, и нас с Рекаа в Империи Топора научили, как этому сопротивляться. Но обучать этому вас не было времени. И если любой колдун увидел бы в ваших умах, кто она…
— То нам бы всем не жить, — мрачно резюмировал Базел.
— Это верно. — согласился Тотас.
— А когда она узнала, что братья-псы охотятся на нас, а не на нее?
— Что ей оставалось делать? Видит Томанак, я бы умер за нее. Я ее личный телохранитель с тех пор, как она родилась. Но мне уже не дожить до конца путешествия, — сказал Тотас, и взгляд Базела смягчился. — Она это знала так же хорошо, как и я, но не хотела оставить меня. Как и я не мог оставить ее. Но и вы оба были ей нужны — ваша смелость, преданность и ваши мечи. И по крайней мере, мы поняли, что псы, напавшие на нас в Ангкаре, не знают, кто она. Если бы знали, они бы убили ее, пока она была без защиты наверху, и лишь потом занялись бы Базелом.
— А зачем были нужны поддельные документы? Почему было не сказать офицеру на границе, кто вы? Вы могли бы получить военное сопровождение до дома.
— Потому что мы расспрашивали о нашем исчезнувшем эскорте в каждой деревне, через которую проходили, и никто о нем не слышал. Это значит, что они далеко не ушли. Что бы с ними ни случилось, произошло это где-то впереди, где мы еще не были… Я знаю этих людей и могу поклясться на мече, что их ничто не могло остановить. И все же что-то их остановило. Нет причины полагать, что с другими пятьюдесятью не случится того же. И даже с сотней.
Базел кивнул и откинулся на слишком маленьком для него стуле, скрестив ноги и задумчиво опустив уши. Тотас молча смотрел на него. Он и Брандарк видели, что Конокрад напряженно размышляет. Наконец Базел медленно кивнул головой и встал.
— Хорошо, Тотас. Теперь, когда ты все рассказал, думаю, что леди Заранта была права, не открывая нам своей тайны все это время. И мне кажется неслучайным, что беда произошла здесь, в Дунсанте.
— Действительно, почему именно здесь, а не где-нибудь на дороге? — произнес Брандарк.
— В том-то и дело: то, что выкрало леди Заранту из запертой комнаты и чуть не убило Рекаа, не издав при этом ни звука, совершило это именно здесь, а не на дороге, во время одного из наших ночных привалов. Что-то неладно именно здесь.
— Но что? — беспомощно спросил Тотас.
— Конечно, я не знаю точно. Но наблюдал ли кто-нибудь из вас за этим сальным хозяином, когда мы утром вызвали его сюда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51