Купил тут магазин Wodolei.ru
На редкость приятный господин. Он с улыбкой поклонился шотландке:— Выпейте, мисс, это вас взбодрит…Оба молча выпили и опустили бокалы на стол.— Боюсь, что для агента Разведывательного управления вы недостаточно хладнокровны, мисс Мак-Картри, — заметил хозяин.Упрек вызвал на щеках Иможен краску смущения, но, быстро оправившись, она возразила:— Узнав о моих приключениях, сэр, вы, несомненно, согласитесь, что у меня были некоторые основания для тревоги…Шотландка подробно описала первое столкновение с голубоглазым типом на лестничной площадке, свои мимолетные наблюдения в Юстоне и Эдинбурге и, наконец, как всего несколько минут назад она обнаружила, что незнакомец топчется у ее дома. Сэр Генри задумчиво покачал головой:— Ясно… и больше никто не пытался войти с вами в контакт?— Никто, сэр. Впрочем, я путешествовала вместе с тремя соотечественниками, как и я, живущими в лондонском изгнании. Они решили провести отпуск в Каллендере. Всю дорогу мы не расставались ни на минуту, и я чувствовала себя в полной безопасности.— А кто эти господа?— Эндрю Линдсей, топограф, Гован Росс, коммерсант, и Аллан Каннингэм, театральный агент.— Что ж, мисс Мак-Картри, теперь, когда мы познакомились, я думаю, вы можете передать мне пакет от сэра Дэвида Вулиша.Иможен скромно удалилась в другой конец комнаты, вытащила конверт и, снова застегнувшись, подошла к сэру Генри. Протягивая хозяину дома бумаги, шотландка гордо улыбнулась с сознанием достойно выполненного долга. Уордлоу взял нож для бумаги и разрезал конверт. Быстро проглядев листки, он снова повернулся к Иможен.— Я с сожалением вынужден сообщить вам, мисс Мак-Картри, — холодно заявил он, — что, вопреки вашим предположениям, тот голубоглазый тип или кто-то другой добился своей цели… Взгляните!Потрясенной Иможен пришлось признать очевидный факт. В конверте лежали чистые листки бумаги.— Это… не… невозможно… — пробормотала она.— Увы, мисс Мак-Картри… вы совсем не представляете, когда именно бумаги могли подменить?— Нет… но ведь конверт — тот же самый, правда?— Или, по крайней мере, точно такой же.Иможен вскочила.— Но вы прикажете арестовать этого человека, правда? Каллендер не так уж велик! Его очень скоро найдут! — гневно воскликнула она.— Если только он еще не уехал… Успокойтесь, мисс Мак-Картри. Не забывайте, что Разведывательное управление никогда не вмешивает в свои дела полицию… Кроме того, у меня нет полномочий требовать чьего бы то ни было ареста. На что я мог бы сослаться, не выдав вашей тайны? Не говоря о том, что человек, о котором вы мне рассказали, несомненно, гражданин иностранной державы. Представляете, к каким осложнениям могут привести слишком поспешные действия?— Но как же быть?— Мисс Мак-Картри, тот, кто согласился работать с нами, должен проявить смекалку и ловкость и самостоятельно завершить доверенную ему миссию. Стало быть, вам предстоит как можно скорее любыми средствами вернуть документ.— Вы сказали, любыми средствами, сэр?— Да, мисс, любыми.Вне себя от унижения и ярости, Иможен возвращалась домой, мечтая только об одном, остаться с голубоглазым наедине в запертой комнате. Уж она вытянула бы из него все жилы, но выяснила, куда этот мерзавец спрятал документы! Однако пока шотландке было не на кого рассчитывать, и чувствовала она себя совершенно беспомощной. Вдруг Иможен вспомнила о своих попутчиках, и ее охватила великая надежда. Один из этих славных ребят любит ее и уж наверняка не откажется помочь! Вместе они рискнут жизнью для спасения Короны и чести самой Иможен. Вот поистине обручение, достойное праправнучки Боб Роя!Поскольку сон к ней никак не шел, мисс Мак-Картри решила написать письмо Нэнси и хотя бы полунамеками рассказать обо всех своих горестях и надеждах. Накинув халат и подвязав рыжие волосы зеленой ленточкой, Иможен села за стол и принялась за работу. «Дорогая моя Нэнси,Представьте себе, я обесчещена. Другой бы я в этом не призналась, но Вы — моя подруга, поэтому я уверена, что Вы разделите мой стыд и пожалеете меня. У меня украли нечто такое, о чем я не могла Вам сказать. Должна также признаться, что кое-кто в меня влюблен и даже написал любовное письмо. Не сомневаюсь, что у него серьезные намерения. Так что не удивляйтесь, дорогая Нэнси, если при следующей встрече Вы увидите меня замужней дамой… Правда, я пока не знаю имени своего воздыхателя, а следовательно, не могу Вам его сообщить. Но захочет ли он жениться на опозоренной женщине? Меня до смерти пугает такая огромная ответственность… Хоть королева и англичанка, я не могу ее предать, даже невольно. Кто знает, какие беды обрушатся на Соединенное Королевство только из-за того, что я не сумела принять достаточных мер предосторожности? Нэнси, я глубоко несчастна и хотела бы умереть, удерживает только мысль о человеке, который меня тайно любит. Как мне Вас не хватает! До свидания, дорогая Нэнси, помолитесь за свою подругу и попросите Небо вернуть ей честь, позволив разыскать то, что она потеряла. Обнимаю Вас.Иможен Мак-Картри».
В Лондоне перепуганная этим письмом Нэнси Нэнкетт под строжайшим секретом дала его почитать мисс Левис, а та обо всем рассказала Анорину Арчтафту. Тот заявил, что его предсказания сбываются: мисс Мак-Картри вполне созрела для психбольницы. И, надеясь склонить к замужеству саму Дженис, начальник бюро подчеркнул, что, возможно, к столь печальному результату Иможен привело слишком затянувшееся девичество. ГЛАВА IV Иможен отличалась крепким здоровьем и к тому же привыкла подчиняться военной дисциплине, а потому, несмотря на все огорчения, прекрасно проспала ночь и видела в основном приятные сны. Пробудившись, она не торопилась вставать, а еще некоторое время пролежала в приятном забытье, уже, вероятно, в сотый раз задавая себе один и тот же вопрос: кто умирает от любви к ней, не решаясь признаться открыто? И услужливая память против воли Иможен показывала ей улыбающееся лицо Аллана Каннингэма. Спасаясь от бесплодного наваждения, мисс Мак-Картри поспешила в ванную, и ледяной душ живо привел ее в чувство. Покончив с гимнастикой, она уселась завтракать и заодно разрабатывать план контратаки. Сэр Генри говорил, что не может обратиться в полицию и что ее нельзя вмешивать в дела секретных служб? Пусть так, но что мешает самой Иможен придумать, будто у нее украли какую-нибудь драгоценность, и сказать, что она догадывается, чья это работа? Отличный способ разыскать голубоглазого. Правда, когда его приведут в участок, она рискует поплатиться за ложное обвинение… Что ж, зато уж больше его не упустит и примет необходимые меры! Иможен так хорошо представила себе дальнейший ход событий, что все мышцы у нее напряглись, а костлявые пальцы скрючились, словно уже сжимали горло жертвы. Обрадованная тем, что придумала такую замечательную военную хитрость, мисс Мак-Картри надела туфли без каблука и улыбнулась фотографии отца, клянясь непременно смыть пятно, замаравшее честь их семьи. Иможен чувствовала, что сэр Вальтер Скотт вполне одобряет ее решение, а Роберт Брюс глядит на нее с дружеским участием. Собрав таким образом все свои войска, шотландка вышла навстречу едва народившемуся утру и полной грудью вдохнула целебный воздух Горной Страны, а потом твердой поступью двинулась к полицейскому участку.Сержант Арчибальд Мак-Клостоу еще не был знаком с мисс Мак-Картри. Получив назначение в Каллендер по собственной просьбе всего несколько месяцев назад, он наконец-то обрел спокойное местечко, где мог без треволнений прожить последние перед отставкой годы. Ничего не делая, но получая за это зарплату, Мак-Клостоу спокойно дожидался того дня, когда снимет форму и уедет наслаждаться заслуженным отдыхом в родную деревушку Хоббкирк, которую считал самым красивым уголком Приграничной области, и тогда-то уж сможет с утра до ночи предаваться всепоглощающей страсти к шахматам. С констеблем Сэмюелем Тайлером Арчи прекрасно ладил, поскольку тот так же мало напоминал полицейского, как и он сам, и, радуясь мирному нраву жителей Каллендера и его окрестностей, с удовольствием проводил чуть ли не все дни напролет на рыбалке. Ни тот, ни другой не сочли нужным обзавестись женами. И нисколько об этом не жалели.Каждое утро, войдя в участок, сержант с тревогой оглядывал рабочий стол, но тут же с облегчением переводил дух, не обнаружив ни единой бумажки, которая могла бы нарушить его размеренное существование. Потом он спокойно доставал шахматную доску, расставлял черные и белые фигуры и погружался в изучение задач, еженедельно публикуемых «Таймс». Не отличаясь блестящими умственными способностями, Мак-Клостоу обычно корпел над каждой как раз неделю, беря скорее трудом, чем сообразительностью. Арчи твердо стоял на земле и не доверял интуиции. Впрочем, он всегда прекрасно обходился и без нее.Сэмюеля Тайлера на месте не было, и мисс Мак-Картри сразу вошла в кабинет сержанта. Арчибальд и не подумал отвлечься от шахматной доски — его слишком занимала десятая попытка белых коней в три хода покончить с «черными». Однако, помимо прочих достоинств, Иможен обладала большим упорством. Немного подождав и убедившись, что полицейский не желает обратить на нее внимание, она с такой силой стукнула кулаком по столу, что шахматные фигурки разлетелись в разные стороны.— Ну? — рявкнула мисс Мак-Картри.Арчи не сомневался, что на сей раз почти разрешил задачу, поэтому взглянул на Иможен очень сердито.— Что «ну»?— А то, что меня очень интересует, соблаговолите вы когда-нибудь заметить, что я здесь, или нет! И, прежде всего, кто вы такой?— А вы?— Я Иможен Мак-Картри!— Вы что, издеваетесь надо мной?— Я? С чего вы взяли?— Да просто ни одна порядочная женщина не стала бы носить такое имя!На мгновение мисс Мак-Картри лишилась дара речи, но тут же последовал яростный взрыв:— Вы хоть соображаете, что оскорбили моего папу?— А вы — что отнимаете у меня время?— Так вы вообразили, будто правительство платит вам за игру в шахматы?— Мое воображение вас не касается, а если вы сию секунду не уберетесь отсюда, я арестую вас за оскорбление полицейского при исполнении им служебных обязанностей!Иможен мстительно рассмеялась и ткнула пальцем в шахматную доску.— Это и есть «исполнение обязанностей»?— Уйдите или я позову констебля!— Да ведь вы и сами констебль!— Что? Ах да, верно… Но в конце-то концов, скажите, Христа ради, что я вам сделал!— Мне? Ничего!— Тогда какого черта вы явились сюда морочить мне голову?— Потому что меня обокрали.— Это неправда!— Неправда?— Да, потому что ни в Каллендере, ни в округе отродясь не было воров со времен этого мерзавца Боб Роя!Иможен подскочила, словно ее огрели хлыстом.— Что вы посмели сказать, грязный легавый?Услыхав такое оскорбление, теперь уже Мак-Клостоу задохнулся от бешенства.— Ну вы, осторожнее! Полегче на поворотах, мисс! Красные волосы еще не дают вам права…— Волосы у меня красные потому только, что у моего отца были точно такие же, и я не позволю какому-то паршивому ублюдку…— Вы назвали меня ублюдком, мисс?К счастью, в участок после утреннего обхода вернулся Сэмюель Тайлер. Не догадываясь о драме, нарушившей покой его шефа, он вежливо козырнул дочери капитана, с которым в юности ему не раз случалось субботним вечером метать стрелки в «Гордом горце».— Как поживаете, мисс Иможен? — любезно осведомился он.— Хорошо, но будет еще лучше, когда управление полицейским участком попадет в более достойные руки!Сэмюель мигом сообразил, что между его шефом и мисс Мак-Картри отнюдь не царит согласие. Тайлер сделал вид, что не слышит, но тут за него принялся Арчи.— Вы знаете эту особу, Тайлер?— И очень давно, сэр.— Она что, чокнутая?Иможен хмыкнула.— Уж чего там! Не стесняйтесь, ведите себя так, будто меня тут нет! Вот что бывает, когда ответственный пост доверяют какому-то иностранцу!— Слышите, Сэмюель Тайлер? Это она меня обзывает иностранцем! Меня, родившегося в Приграничной области! Да мне мать еще в соску подливала виски, чтобы воспитать настоящим мужчиной!— Ну, там, в Приграничной области, все вы здорово подпорчены англичанами! А вот мы, горцы…— Вы, горцы, так и остались дикарями!Сэмюель, сняв каску, задумчиво поскреб лысину.— А в чем, собственно, дело?Первой отозвалась Иможен:— Я пришла просить у этого фанфарона помощи и защиты, а он, под тем предлогом, что я, видите ли, мешаю играть в шахматы, меня оскорбил, потом оскорбил папу и, наконец, Боб Роя!Весьма огорченный таким поворотом событий, Тайлер попытался утихомирить страсти:— Не сердитесь, мисс Иможен, должно быть, тут какое-то недоразумение…Но мисс Мак-Картри продолжала бушевать.— Я только что заявила этому типу…— Сержанту Арчибальду Мак-Клостоу…— …что меня обокрали…— А я ответил, что она врет, потому что ни один житель Каллендера не способен на кражу!— А кто сказал, будто вор — местный?Арчи и Сэмюель удивленно переглянулись. И мисс Мак-Картри не преминула воспользоваться их замешательством.— Это чужак! — торжествующе выпалила она.Обращение Мак-Клостоу сразу переменилось.— Это совершенно меняет дело, мисс Мак-Картри… Будьте любезны, садитесь… Так… А что именно у вас украли?— Одну… драгоценность.Арчи смерил ее недоверчивым взглядом.— Не очень-то у вас уверенный вид!— Что за странная мысль? Такое могло взбрести в голову только приграничному жителю!Тайлер поспешил вмешаться, пока его шеф снова не озверел.— Прошу вас, мисс Иможен, не надо дразнить мистера Мак-Клостоу…— Тогда пусть не делает идиотских замечаний!Сержант призвал на помощь целую дюжину шотландских святых, известных миротворческой деятельностью, и только потом возобновил допрос:— Какую же драгоценность у вас похитили, мисс?— Просто драгоценность.— Понятно, но какого типа? Ожерелье? Кольцо? Диадему? Брошь?— К-колье.— Из чего?— Из золота с драгоценными камнями.— Какими?— Это вас не касается!Тайлер в очередной раз попытался разрядить обстановку:— Мисс Иможен, сделайте над собой небольшое усилие…Но Арчибальд резко перебил его:— Довольно, Сэмюель!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
В Лондоне перепуганная этим письмом Нэнси Нэнкетт под строжайшим секретом дала его почитать мисс Левис, а та обо всем рассказала Анорину Арчтафту. Тот заявил, что его предсказания сбываются: мисс Мак-Картри вполне созрела для психбольницы. И, надеясь склонить к замужеству саму Дженис, начальник бюро подчеркнул, что, возможно, к столь печальному результату Иможен привело слишком затянувшееся девичество. ГЛАВА IV Иможен отличалась крепким здоровьем и к тому же привыкла подчиняться военной дисциплине, а потому, несмотря на все огорчения, прекрасно проспала ночь и видела в основном приятные сны. Пробудившись, она не торопилась вставать, а еще некоторое время пролежала в приятном забытье, уже, вероятно, в сотый раз задавая себе один и тот же вопрос: кто умирает от любви к ней, не решаясь признаться открыто? И услужливая память против воли Иможен показывала ей улыбающееся лицо Аллана Каннингэма. Спасаясь от бесплодного наваждения, мисс Мак-Картри поспешила в ванную, и ледяной душ живо привел ее в чувство. Покончив с гимнастикой, она уселась завтракать и заодно разрабатывать план контратаки. Сэр Генри говорил, что не может обратиться в полицию и что ее нельзя вмешивать в дела секретных служб? Пусть так, но что мешает самой Иможен придумать, будто у нее украли какую-нибудь драгоценность, и сказать, что она догадывается, чья это работа? Отличный способ разыскать голубоглазого. Правда, когда его приведут в участок, она рискует поплатиться за ложное обвинение… Что ж, зато уж больше его не упустит и примет необходимые меры! Иможен так хорошо представила себе дальнейший ход событий, что все мышцы у нее напряглись, а костлявые пальцы скрючились, словно уже сжимали горло жертвы. Обрадованная тем, что придумала такую замечательную военную хитрость, мисс Мак-Картри надела туфли без каблука и улыбнулась фотографии отца, клянясь непременно смыть пятно, замаравшее честь их семьи. Иможен чувствовала, что сэр Вальтер Скотт вполне одобряет ее решение, а Роберт Брюс глядит на нее с дружеским участием. Собрав таким образом все свои войска, шотландка вышла навстречу едва народившемуся утру и полной грудью вдохнула целебный воздух Горной Страны, а потом твердой поступью двинулась к полицейскому участку.Сержант Арчибальд Мак-Клостоу еще не был знаком с мисс Мак-Картри. Получив назначение в Каллендер по собственной просьбе всего несколько месяцев назад, он наконец-то обрел спокойное местечко, где мог без треволнений прожить последние перед отставкой годы. Ничего не делая, но получая за это зарплату, Мак-Клостоу спокойно дожидался того дня, когда снимет форму и уедет наслаждаться заслуженным отдыхом в родную деревушку Хоббкирк, которую считал самым красивым уголком Приграничной области, и тогда-то уж сможет с утра до ночи предаваться всепоглощающей страсти к шахматам. С констеблем Сэмюелем Тайлером Арчи прекрасно ладил, поскольку тот так же мало напоминал полицейского, как и он сам, и, радуясь мирному нраву жителей Каллендера и его окрестностей, с удовольствием проводил чуть ли не все дни напролет на рыбалке. Ни тот, ни другой не сочли нужным обзавестись женами. И нисколько об этом не жалели.Каждое утро, войдя в участок, сержант с тревогой оглядывал рабочий стол, но тут же с облегчением переводил дух, не обнаружив ни единой бумажки, которая могла бы нарушить его размеренное существование. Потом он спокойно доставал шахматную доску, расставлял черные и белые фигуры и погружался в изучение задач, еженедельно публикуемых «Таймс». Не отличаясь блестящими умственными способностями, Мак-Клостоу обычно корпел над каждой как раз неделю, беря скорее трудом, чем сообразительностью. Арчи твердо стоял на земле и не доверял интуиции. Впрочем, он всегда прекрасно обходился и без нее.Сэмюеля Тайлера на месте не было, и мисс Мак-Картри сразу вошла в кабинет сержанта. Арчибальд и не подумал отвлечься от шахматной доски — его слишком занимала десятая попытка белых коней в три хода покончить с «черными». Однако, помимо прочих достоинств, Иможен обладала большим упорством. Немного подождав и убедившись, что полицейский не желает обратить на нее внимание, она с такой силой стукнула кулаком по столу, что шахматные фигурки разлетелись в разные стороны.— Ну? — рявкнула мисс Мак-Картри.Арчи не сомневался, что на сей раз почти разрешил задачу, поэтому взглянул на Иможен очень сердито.— Что «ну»?— А то, что меня очень интересует, соблаговолите вы когда-нибудь заметить, что я здесь, или нет! И, прежде всего, кто вы такой?— А вы?— Я Иможен Мак-Картри!— Вы что, издеваетесь надо мной?— Я? С чего вы взяли?— Да просто ни одна порядочная женщина не стала бы носить такое имя!На мгновение мисс Мак-Картри лишилась дара речи, но тут же последовал яростный взрыв:— Вы хоть соображаете, что оскорбили моего папу?— А вы — что отнимаете у меня время?— Так вы вообразили, будто правительство платит вам за игру в шахматы?— Мое воображение вас не касается, а если вы сию секунду не уберетесь отсюда, я арестую вас за оскорбление полицейского при исполнении им служебных обязанностей!Иможен мстительно рассмеялась и ткнула пальцем в шахматную доску.— Это и есть «исполнение обязанностей»?— Уйдите или я позову констебля!— Да ведь вы и сами констебль!— Что? Ах да, верно… Но в конце-то концов, скажите, Христа ради, что я вам сделал!— Мне? Ничего!— Тогда какого черта вы явились сюда морочить мне голову?— Потому что меня обокрали.— Это неправда!— Неправда?— Да, потому что ни в Каллендере, ни в округе отродясь не было воров со времен этого мерзавца Боб Роя!Иможен подскочила, словно ее огрели хлыстом.— Что вы посмели сказать, грязный легавый?Услыхав такое оскорбление, теперь уже Мак-Клостоу задохнулся от бешенства.— Ну вы, осторожнее! Полегче на поворотах, мисс! Красные волосы еще не дают вам права…— Волосы у меня красные потому только, что у моего отца были точно такие же, и я не позволю какому-то паршивому ублюдку…— Вы назвали меня ублюдком, мисс?К счастью, в участок после утреннего обхода вернулся Сэмюель Тайлер. Не догадываясь о драме, нарушившей покой его шефа, он вежливо козырнул дочери капитана, с которым в юности ему не раз случалось субботним вечером метать стрелки в «Гордом горце».— Как поживаете, мисс Иможен? — любезно осведомился он.— Хорошо, но будет еще лучше, когда управление полицейским участком попадет в более достойные руки!Сэмюель мигом сообразил, что между его шефом и мисс Мак-Картри отнюдь не царит согласие. Тайлер сделал вид, что не слышит, но тут за него принялся Арчи.— Вы знаете эту особу, Тайлер?— И очень давно, сэр.— Она что, чокнутая?Иможен хмыкнула.— Уж чего там! Не стесняйтесь, ведите себя так, будто меня тут нет! Вот что бывает, когда ответственный пост доверяют какому-то иностранцу!— Слышите, Сэмюель Тайлер? Это она меня обзывает иностранцем! Меня, родившегося в Приграничной области! Да мне мать еще в соску подливала виски, чтобы воспитать настоящим мужчиной!— Ну, там, в Приграничной области, все вы здорово подпорчены англичанами! А вот мы, горцы…— Вы, горцы, так и остались дикарями!Сэмюель, сняв каску, задумчиво поскреб лысину.— А в чем, собственно, дело?Первой отозвалась Иможен:— Я пришла просить у этого фанфарона помощи и защиты, а он, под тем предлогом, что я, видите ли, мешаю играть в шахматы, меня оскорбил, потом оскорбил папу и, наконец, Боб Роя!Весьма огорченный таким поворотом событий, Тайлер попытался утихомирить страсти:— Не сердитесь, мисс Иможен, должно быть, тут какое-то недоразумение…Но мисс Мак-Картри продолжала бушевать.— Я только что заявила этому типу…— Сержанту Арчибальду Мак-Клостоу…— …что меня обокрали…— А я ответил, что она врет, потому что ни один житель Каллендера не способен на кражу!— А кто сказал, будто вор — местный?Арчи и Сэмюель удивленно переглянулись. И мисс Мак-Картри не преминула воспользоваться их замешательством.— Это чужак! — торжествующе выпалила она.Обращение Мак-Клостоу сразу переменилось.— Это совершенно меняет дело, мисс Мак-Картри… Будьте любезны, садитесь… Так… А что именно у вас украли?— Одну… драгоценность.Арчи смерил ее недоверчивым взглядом.— Не очень-то у вас уверенный вид!— Что за странная мысль? Такое могло взбрести в голову только приграничному жителю!Тайлер поспешил вмешаться, пока его шеф снова не озверел.— Прошу вас, мисс Иможен, не надо дразнить мистера Мак-Клостоу…— Тогда пусть не делает идиотских замечаний!Сержант призвал на помощь целую дюжину шотландских святых, известных миротворческой деятельностью, и только потом возобновил допрос:— Какую же драгоценность у вас похитили, мисс?— Просто драгоценность.— Понятно, но какого типа? Ожерелье? Кольцо? Диадему? Брошь?— К-колье.— Из чего?— Из золота с драгоценными камнями.— Какими?— Это вас не касается!Тайлер в очередной раз попытался разрядить обстановку:— Мисс Иможен, сделайте над собой небольшое усилие…Но Арчибальд резко перебил его:— Довольно, Сэмюель!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24