Из его комнаты в гостинице «Грэхем» я взял только «экземпляр Гитлера». Я оставил там несколько «экземпляров Хаггарда» и порядочное количество ненадписанных книг. Так что он сможет сварганить еще один «экземпляр Гитлера», если у него будет достаточно времени и терпения. Сфабриковав все это один раз, можно сфабриковать и во второй. Экземпляр, который я стащил у него, я оставил себе.– Уж не собираешься ли ты продавать его?Думаю, что мне удалось изобразить обиду.– Конечно, нет, – сказал я. – В свободное от работы время я могу быть плутом, но я абсолютно честный книготорговец и не выдаю свой товар за что-то более ценное. Да и в любом случае эта книга не для продажи. Она будет находиться в моей личной библиотеке. Я не собираюсь слишком часто читать ее, но мне приятно, что она будет у меня под рукой.Магараджа, сообщил я ей, отправился в Монако пощекотать себе нервишки игрой в рулетку, или в баккару, или еще во что-то, не оставляющее его равнодушным. Все эти испытания и переживания, сообщил он мне, дали ему хороший заряд бодрости. Я был рад это услышать.А Джесси Аркрайт, добавил я, в тюрьме. Он все-таки попал туда, и заперли его надежнее, чем бриллианты королевской короны. Мерзавца привлекли к ответственности за преднамеренное убийство, совершенное в одиночку, а при таком обвинении тебя не могут взять на поруки. Не важно, насколько ты богат.– Это не значит, что в итоге он получит срок, – пояснил я. – По правде говоря, я буду удивлен, если дело дойдет до суда. Все доказательства на самом деле довольно шаткие. Их могло бы и хватить, чтобы приговорить бедняка, но у Аркрайта есть средства нанять достаточно хорошего адвоката, чтобы выпутаться. Вероятно, он будет ходатайствовать о смягчении обвинения. Скажем, непредумышленное убийство или парковка сверх установленного времени. В итоге его приговорят к одному или двум годам заключения, и я готов биться об заклад: он и дня не отсидит. Приговор с отсрочкой. Вот увидишь.– Но он же убил эту женщину!– Вне всяких сомнений.– Но тогда это же несправедливо!– Мало что на свете справедливо, – философски заметил я, кивнув Иммануилу Канту. – По крайней мере нельзя сказать, что он вышел сухим из воды. Сейчас, когда мы с тобой разговариваем, он за решеткой, его репутация будет сильно подмочена, и он порядочно заплатит как морально, так и материально, даже если не отсидит в тюрьме за то, что совершил. Ему, конечно, повезло, но не так, как он рассчитывал до того, как ты пригвоздила его к полу Иммануилом.– Да, это был удачный удар.– С того места, где я находился, он выглядел безупречным.Она, усмехнувшись, обмакнула печенье в овощной соус.– А может, мое предназначение – быть карающей десницей?– "Карающая десница – заступница Провидения". И тем не менее, – продолжал я, – многое на свете несправедливо. Супруги Блинн, например, собираются получить свою страховую сумму. Меня не привлекли к ответственности за то, что я обокрал их квартиру. Полиция согласилась не выдвигать против меня обвинения, так как я помог им припереть Аркрайта к стене и доказать, что он совершил убийство. Это очень благородно с их стороны, но супруги Блинн тем не менее получат компенсацию за все, что я украл, а я, к слову сказать, ничего этого не крал, и если это справедливо, то объясни мне, почему.– Может быть, это и несправедливо, – сказала она, – но я все равно рада. Мне нравятся Герта и Арти.– Мне тоже. Они хорошие ребята. Кстати, я кое о чем вспомнил.– А?– Арти звонил мне вчера вечером.– В самом деле? Между прочим, мятный чай – просто прелесть. Правда, сладкий. Нельзя было взять без сахара?– Он продается с сахаром.– Вероятно, это погубит мои зубы. И внутренности. И все остальное. Но мне все равно. А тебе?– Я как-то об этом не думал. Так вот, Арти кое о чем спрашивал.– Я тоже кое о чем собиралась спросить, – сказала она. – Все хотела спросить тебя...– Да?– О Редьярде Велкине.– И что же?– Он правда был в наркотическом опьянении, когда назначал тебе встречу? Или он просто притворялся?– Он просто притворялся.– Зачем? И почему его не было у Порлок?– Это она придумала. Она ведь собиралась встретиться и с магараджей, чтобы продать ему свой экземпляр. И, конечно, Велкин ей в это время был ни к чему. Ему же она представила дело так, что лучше не раскрывать все карты. Мне, мол, незачем знать, что это он меня обманул. Позже он всегда успеет связаться со мной и объяснить, что его тоже напоили наркотиками и поэтому-то он и не пришел на встречу. Конечно, весь этот план сорвался, когда Аркрайт проделал дыру у нее в голове. Но, по ее сценарию, Велкин притворился пьяным, когда я с ним разговаривал: он подготавливал будущее оправдание.Она в задумчивости кивнула.– Понимаю, – сказала она. – Вырисовывается искусно продуманный план.– Теперь, если можно, об Арти Блинне...– А что произошло с твоим бумажником?– Аркрайт взял его и засунул под диванную подушку, где полиция обязательно должна была его найти. Разве я не рассказывал тебе? Из-за этого я и стал подозреваемым.– А куда он делся после этого?– О, – я похлопал себя по карману. – Он снова у меня. Его конфисковали как улику, но никто не мог толком сказать, к чему эта улика. Рэй с кем-то поговорил, и я получил его назад.– А как же пятьсот долларов?– Либо их уже не было, когда полицейские нашли бумажник, либо кто-то из них в этот день оказался с барышом. – Я пожал плечами. – Легко достались, легко и улетучились.– Ты правильно к этому относишься.– Угу. Так вот, что касается Арти...– При чем тут Арти?– Что касается моего бумажника, то ни при чем. Но теперь речь пойдет о нем. Арти хотел бы знать, что случилось с браслетом.– Черт!– Он сказал, что спрашивал тебя о нем, когда ты была у них и показывала фотографии, но ты сказала, что забыла принести его с собой.– Черт, черт!– Но мне помнится, что я спросил тебя о браслете, прежде чем ты вышла из машины, и ты сказала, что он у тебя в кармане.– Да, – сказала она. Она отпила еще немного мятного чаю. – Ну, признаюсь, я солгала, Берни.– Угу.– Не тебе. Арти и Герте. Он был у меня в кармане, но я сказала, что его у меня нет.– Уверен, что у тебя были на то веские причины.– Вообще-то у меня были ерундовые причины: я все думала о том, как красиво браслет бы смотрелся на руке одного человека.– Этот человек, конечно же, не Миранда Мессинджер. Нет-нет, я не допускаю этого!..– Вот за эту-то твою блестящую интуицию я и люблю тебя, Берни.– А я-то думал, что за мою обаятельную улыбку. Ей понравился браслет?– Она от него в восторге! – Каролин ухмыльнулась. – Я ходила к ней вчера вечером, чтобы вернуть «поляроид». Она даже и не заметила, что он исчез. Я предложила ей браслет в качестве мировой и все ей рассказала, и...– И теперь вы снова вместе.– Прошлой ночью мы были вместе. Надолго ли, я гадать не хочу. Но должна тебе сказать, что путь к сердцу этой женщины проходит через ее запястье.– Ну что ж, через запястье, так через запястье.– Да. «Если тебе вздумается отправиться на Восточную сторону, то лучше не надевай его, – сказала я ей. – Потому что это небезопасно».– Ты именно так с ней и разговаривала? С чувством собственного превосходства?– Да. И эффект был великолепен. Честное слово, в следующий раз, когда я ей что-нибудь куплю, я скажу, что стащила это. – Она вздохнула: – Ну, хорошо, Берни. Так что же нам делать с супругами Блинн?– Я что-нибудь придумаю.– Я собиралась тебе об этом раньше сказать, но...– О, это было очевидно. Ты то и дело возвращалась к этой теме. Ты уж очень явно стремилась поговорить со мной о супругах Блинн.– Я...– Все в порядке, – сказал я. – Успокойся и доедай свой соус. * * * Чуть позднее она сказала:– Слушай-ка, у Рэнди сегодня вечером занятия в школе танцев. Ты не хочешь зайти ко мне после работы? Мы можем поужинать вместе у меня или еще где-нибудь, а потом, например, посмотреть какой-нибудь фильм.– С удовольствием бы, – сказал я. – Но сегодня вечером это отпадает.– У тебя важная встреча?– Не совсем... – Я колебался, а потом вдруг подумал; какого черта? – Когда мы встретимся с тобой сегодня, чтобы пропустить стаканчик, – сказал я, – я буду пить содовую.Она подалась вперед; глаза ее широко распахнулись:– Вот это да! Снова примешься за свои проделки?– Я бы это так не назвал, но в общем-то ты угадала.– А куда ты идешь?– В Форест-Хиллз-Гарденз.– В тот же район, что и в прошлый раз?– В тот же дом. Шуба, которую я описал Рэю, не была вымышленной. Я видел ее в среду ночью в шкафу у Эльфриды Аркрайт. Я пообещал ее Рэю, а когда я что-либо обещаю полицейским, то обычно держу слово. Поэтому сегодня вечером я возвращаюсь туда за шубой.– А Эльфрида не станет возражать?– Ее нет дома. Вчера она навестила муженька в тюрьме, а потом вернулась домой, хорошенько все обдумала, упаковала чемодан и исчезла в неизвестном направлении. Может быть, поехала домой к маме. А может быть, в Палм-Бич, погреться на солнышке. Полагаю, она не захотела оставаться здесь и давать пищу для пересудов.– Надо думать... – Она подняла голову, в глазах ее было отсутствующее выражение. – Что ж, он получил по заслугам, – сказала она. – Мерзавец убил свою любовницу и ни дня не отсидит за это. Я помню, как ты описывал мне их дом, Берни. Ты сказал, что тебе хотелось бы пригнать грузовик на газон перед домом и увезти буквально все – от канделябров до ковров.– Тогда у меня возникло именно такое желание.– Это ты и собираешься сделать?– Нет.– Ты возьмешь только шубу?– Ну...– Ты ведь говорил, что там были драгоценности, да? Может быть, ты сможешь найти что-нибудь, чтобы возместить потерю браслета Герте Блинн?– Мне приходило это в голову.– И там есть коллекция монет.– Я помню о коллекции монет, Каролин.– Ты упоминал и о многом другом. Ты опять возьмешь «понтиак»?– Наверное, не стоит искушать судьбу.– Тогда ты угонишь какую-нибудь другую машину?– Думаю, что да.– Возьми меня с собой.– А?..– Что тебе мешает? – Она подалась вперед и положила руку мне на плечо. – Почему, черт возьми, нет, Берни? Я могла бы помочь. Ведь я же не помешала, когда мы крали «поляроид» Рэнди, правда?– Мы не крали, мы просто на время взяли «поляроид» Рэнди.– Чушь! Мы украли его. Уже потом получилось так, что мы смогли его вернуть, когда он стал нам не нужен. Если на вещи смотреть именно под таким углом зрения, то я уже не новичок во всех этих делах со взломом. Возьми меня, Берни, а? Я достану себе резиновые перчатки и вырежу в них ладони. Я откажусь от выпивки после работы. Я сделаю все, чего бы ты ни пожелал. Пожалуйста!– Боже ты мой! – сказал я. – Ты... Ты же законопослушный человек, Каролин. У тебя чистая биография. Ты занимаешь в обществе подобающее тебе место.– Да уж, собак мою. Поистине подобающее место!– Это же большой риск!– Черт с ним, с риском.– И я всегда работаю один, понимаешь? Без партнеров.– А... – Она вся сникла. – Ну что ж, тогда ничего не поделаешь. Об этом я не подумала. Вероятно, я все равно была бы для тебя обузой, правда? Все в порядке, Берни. Я не обижаюсь.– Ни капли спиртного после работы.– Ни капли! И я могу пойти с тобой?– И ты никогда ничего не расскажешь ни одной живой душе. Ни Рэнди, ни какой-нибудь еще своей будущей подружке. Никому!– На устах моих печать! Ты говоришь серьезно? Я могу пойти с тобой?Я пожал плечами:– Какого черта? Ты ловко со всем справилась позавчера ночью. Ты можешь оказаться полезной и сегодня.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25