Воздуха там должно хватить менее чем на двое суток для двух человек. А Джон Перри и Вильса Шир находятся внизу уже двое с половиной суток. Если они большую часть времени проспали или просидели совсем неподвижно, они, может быть, еще живы. Но время работает против нас. И сейчас мы дальше от их извлечения, чем в самом начале. Слой льда в Вентиле с каждым часом становится толще.
Нелл вдруг поняла, что глазеет на Тристана. Вот оно, то недвусмысленное заявление, на которое не сподобились ни Базз Сандстрем, ни Хильда Брандт. Джон и Вильса, согласно вычислениям Камиллы, определенно погибли. И это уже была никакая не спасательная операция. Это было скорбное извлечение трупов.
Тем не менее Хильда Брандт, похоже, по-прежнему с этим не соглашалась, действуя так, словно каждая минута была на счету. Она пододвинулась к Дэвиду Ламмерману и стала внимательно его слушать. Дэвид указал на Вентиль, затем на гору Арарат. Через несколько секунд Брандт закивала. Затем помахала рукой.
– Подойди сюда, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты это послушала, а потом сказала, что ты об этом думаешь.
Жест и призыв директора Европейского научно-исследовательского центра относились к Камилле Гамильтон, но все остальные, разумеется, тоже собрались в кружок.
– На самом деле это не совсем моя идея. – Дэвид Ламмерман уверенно командовал ими с тех пор, как они покинули Ганимед. Но теперь он, всего на одно мгновение, проявил след былой робости. Этот след тут же исчез, когда Дэвид продолжил: – Когда мы еще только приземлились на «Горе Арарат» и узнали, что случилось у Вентиля, я сразу задумался о том, как вскрыть этот лед. Я не знал, что вы пытаетесь рыть, но сразу решил, что рытье ничего не даст. Мне показалось, что только что-то по-настоящему мощное способно проделать работу достаточно быстро и в то же время сохранить Вентиль открытым, пока мы не отыщем... то, что там внизу.
Дэвид бросил взгляд на Нелл, затем на Тристана, после чего отвел глаза в сторону.
– Тогда я спросил себя: какой источник энергии, имеющийся сейчас на Европе, самый мощный? И тут же стало очевидно: двигатель корабля, на котором мы сюда прилетели. Там стоит «мобиль». Я позвонил Сайрусу Мобилиусу... – Он поймал шокированное выражение лица Камиллы и одарил ее смущенной улыбкой. – Я знаю, Камилла. Но я правда это сделал. Сам. Я поговорил с ним, и теперь он уже должен приземлиться и быть на пути к Вентилю. Но я не хотел дожидаться, когда он прибудет, так что я спросил у него: может ли судовой «мобиль» быть модифицирован так, чтобы он растопил Вентиль, не повредив себе и не уничтожив все на своем пути?
– И что ответил Мобилиус? – спросила за всех Хильда Брандт.
– Он сказал, что не видит, почему бы и нет. Однако это будет очень тонкая операция, потому что термоядерный привод корабля никогда не предназначался для прямого взаимодействия с водой и со льдом. Ситуация здесь крайне нестабильная – в этом Мобилиус чертовски уверен. Но он говорит, что не он главный эксперт по стабильности «мобилей», – Дэвид указал на Камиллу. – Вот этот эксперт. Он говорит, мы должны спросить у нее. Таково мнение Сайруса Мобилиуса и мое тоже. Камилла?
Камилла, казалось, почти не слушала. Она оглядела лежащий вокруг серо-белый, безжизненный ледяной мир, затем подняла глаза в черное, кишащее звездами небо. Короче говоря, смотрела куда угодно, только не на окруживших ее людей. Наконец она покачала головой.
– Я не эксперт. Не по «мобилям». Я еще только учусь.
– Все мы только учимся, – сказала Хильда Брандт. – Всю нашу жизнь. Суть не в этом. Суть в том, сможет ли судовой «мобиль» это проделать. Если сможет, то кто-нибудь с «Горы Арарат» прилетит сюда на корабле, как только я отдам приказ.
– Вы не понимаете. – Камилла чувствовала, о чем ее хотят попросить. Похоже, это был единственный способ спасти Джона Перри и Вильсу Шир... но только она знала, что это невозможно. – У «мобиля» безусловно хватит энергии, чтобы это проделать – тут никаких вопросов. Вопрос в стабильности. Расчет стабильности судового «мобиля», находящегося в Вентиле, даже анализ первого порядка, потребует колоссальных вычислений.
Она сделала пару шагов назад, словно желая отделиться от группы.
– Но ты можешь их выполнить! – сказал Дэвид. Он и вся остальная компания преследовали Камиллу, медленно передвигаясь по губчатому льду. Наконец Дэвид взял ее за руку. – Ты провернула сотни подобных вычислений. А я могу за пять минут вынуть «мобиль» из корабля.
– Да, имея достаточно времени, я смогла бы проделать эти вычисления. Но ведь ответ нужен прямо сейчас. Мне придется вернуться на «Гору Арарат», сесть за компьютер и ввести туда все параметры для судового «мобиля». И еще геометрию Вентиля, а кроме того, свойства поверхностного материала, уровни радиации и температуры окружающей среды, – Камилла вырвалась из хватки Дэвида. – Ты говоришь о чудовищном вычислении. Пойми, оно может занять дни, прежде чем все сойдется.
– Но дней у нас нет, не так ли? – задумчиво прошептала Хильда Брандт. – И даже часов. – Она опустила голову, как будто изучая крапчатый узор льда у себя под ногами. Наконец Брандт продолжила, словно бы обращаясь к самой себе: – Значит, так тому и быть. Иначе мы обречены, разве нет? И в самом деле – какой у нас выбор?
Директор Европейского научно-исследовательского центра вздохнула, подошла к Камилле и протянула руки, чтобы взять ее за плечи. Затем Хильда Брандт стала неподвижно смотреть сквозь шлем скафандра молодой женщины, не обращая внимания ни на вездеход, что пробивал себе путь по льду от горы Арарат, ни на странную фигуру, которая вскоре из него появилась.
Свами Савачарья, составив исключение из правил для поверхностных скафандров «один размер подходит всем», был раздет до ботинок и засунут в полупрозрачный контейнер из зеленого защитного пластика, предназначенный для хранения крупного оборудования, не переносящего потоки частиц.
Импровизированный скафандр был достаточно велик... но все же не совсем. После подгонки Сова мог ходить, делая по несколько сантиметров за один шаг и плотно прижимая руки к бокам. Но холод был просто лютый; рация его скафандра работала кое-как; и, хотя зеленый пластик не был непрозрачным, совсем прозрачным его тоже назвать было нельзя. Сова мало что видел, а слышал только шуршание собственных ног по поверхности. У него под боком, направляя его в нужную сторону, шагал Сайрус Мобилиус.
Хильда Брандт проигнорировала зеленую фигуру, переваливающуюся точно перекормленный пингвин. Она неотрывно смотрела на Камиллу, глаза в глаза.
– Камилла Гамильтон, – сказала она наконец, – посмотри на меня и послушай. Корабль будет здесь через десять минут. Я уже передала приказ, чтобы он вылетел. За пятнадцать минут из этого корабля вынут «мобиль» и подготовят его к использованию. В конце этого временного отрезка нам потребуется знать, как расположить «мобиль» и какие регулировки использовать. Возможности вернуться на «Гору Арарат» и сесть за компьютер у тебя не будет. Эти регулировки ты должна рассчитать сама. За пятнадцать минут. Ты меня слышишь? У тебя будет пятнадцать минут. Не больше.
– Я не смогу! – Камилла попыталась вырваться на свободу.
Дэвид Ламмерман инстинктивно двинулся было ей помочь, но затем совладал с собой и отвернулся. Все остальные стояли неподвижно – такие же застывшие, как кристаллы европейского льда под подошвами их ботинок с тройной изоляцией. Нелл, толком не понимая, за чем именно она наблюдает, но лишь чувствуя, что это неким образом драматично и очень важно, молилась, чтобы ее потайной диктофон работал.
– Я не смогу, – повторила Камилла. – Без моих моделей, без компьютера и всех параметров...
– Сможешь. Я знаю тебя лучше, чем ты сама себя знаешь. Загляни себе внутрь, Камилла. Разве ты не понимаешь, что всегда можешь предчувствовать ответы – еще раньше, чем компьютеры выдадут свои. Ты чувствуешь термоядерную стабильность, причем в самых сложных ситуациях, и тебе даже не надо об этом думать. Ты училась этому и училась, пока это не стало частью твоего подсознания. Загляни себе внутрь.
– Нет, – Камилла дрожала. Глаза Хильды Брандт казались ей двумя колоссальными лунами, что заполняли собой все небо. Камилла не могла отвести взгляд. – Вы ошибаетесь. Очень ошибаетесь. Я все вычисляю.
– Верно. Но тебе вовсе не требуется вычислять все при помощи компьютеров, потому что ты это делаешь у себя в голове. Решения компьютеров – просто гарантия надежности. Если тебе не нравятся их ответы, что ты тогда делаешь? Ты прогоняешь их снова и снова, пока ответы не становятся такими, какими они, на твой взгляд, должны быть. Ты рассказывала многим людям о «кратчайших путях», которые ты используешь для получения быстрых результатов. Используй их сейчас – когда они нам по-настоящему нужны.
Камилле некуда было деваться. Она даже не могла двинуться с места. Ужасная сила, властная и неумолимая, приковывала ее к этим лучистым глазам. Откуда-то издалека звучал голос:
– Пятнадцать минут. У тебя будет пятнадцать минут.
Голос повторил это снова. И в третий раз. На четвертом повторении небо и ландшафт Европы исчезли, и Камилла ускользнула в странное внутреннее царство волнистой плазмы, ее собственные владения, куда больше никто не мог за ней последовать.
Лишенный всего вспомогательного оборудования, «мобиль» казался удивительно мал для своей пятидесятигигаваттной мощности. Ярко-голубой округлый цилиндр не более двух метров в длину и всего полметра в поперечнике, он располагался в вертикальной раме широким концом книзу. Открытую решетку его держателей, установленную на точную центровку посредством пары гироскопов на самом его верху, аккуратно поместили в самый центр Вентиля.
Дэвид Ламмерман в третий раз проверял силовые регулировки и диаметры сопел. По поводу одного-двух наиболее тонких пунктов ему очень хотелось проконсультироваться с Камиллой, но ее, бледную и близкую к обмороку, увели, как только ее перечисление параметров для «мобиля» было закончено. Камилла неподвижно простояла двадцать пять мучительных минут – двадцать пять, не пятнадцать, – и даже Хильда Брандт не отваживалась прервать ее сосредоточение. В конце концов она запросила аудиосвязь и принялась как можно быстрее уточнять регулировки «мобиля».
Дэвиду оставалось только установить эти регулировки и тревожиться о том, что ответы Камиллы могли оказаться катастрофически неверными. Что, если неизвестные факторы местной гравитации или температуры оказались важнее, чем кто-либо ожидал? Изучал ли кто-нибудь когда-нибудь подобное прямое взаимодействие плазмы со льдом? Дэвиду хотелось спросить Камиллу об эффектах, оказываемых на «мобиль» окружающим потоком частиц большой энергии, о скрытой теплоте, о проводимости, о радиационных потерях в открытом космосе над поверхностью Европы. Короче, обо всем.
Но время уже вышло. Где-то под ногами у Дэвида – хотел бы он знать, как далеко; если «мобиль» сработает как планируется, эта глубина станет критической переменной – где-то там, внизу, в любой точке от пятидесяти до ста километров, Джон Перри и Вильса Шир либо уже погибли, либо умирали от кислородного голодания.
Никаких заминок быть не могло.
Дэвид приготовился включить «мобиль». Неподалеку от него Сайрус Мобилиус наблюдал за своим сыном, пока тот занимался калибровкой. Трижды он протягивал руку, чтобы вмешаться, и трижды ее отводил. Солнечный Король упорно сопротивлялся побуждению взять власть в свои руки и устроить собственную проверку регулировок «мобиля». Единственным исключением стал самый конец, когда Мобилиус понял, что Дэвид через считанные секунды включит «мобиль», и принялся в темпе отгонять всех от Вентиля.
Хильда Брандт отказалась тронуться с места. Она так и стояла на самом краю ледяного круга, пока сам Дэвид, выполнив свою задачу, не схватил ее за руку и не оттащил подальше от периметра.
Пятнадцать бесконечных секунд все смотрели и ждали. Дэвид, уверенный, что с одной из регулировок наверняка что-то не так, устремился было вперед по льду. Однако могучая рука Сайруса Мобилиуса тут же опустилась Дэвиду на плечо и удержала его на месте.
– Нет, – хриплым, гипнотизирующим голосом пробормотал Солнечный Король. – Переходный процесс низкого порядка. Задержка термоядерного цикла.
Дэвид не ответил. Он уже в этом не нуждался. Ибо хотя на самом «мобиле» нельзя было ничего разглядеть, лед в пятнадцатиметровом кружке вокруг него вдруг зашипел и задымился. Секунду спустя начала образовываться густая полусфера водяных паров. Расположенный в самом центре белого облака «мобиль» скрылся из вида.
– Он работает? – Голос в наушниках скафандра принадлежал Тристану Моргану, однако его тут же заглушили с полдюжины других голосов, которые дружно воскликнули, когда облако пара сделалось голубым у своего расширяющегося основания. Все инстинктивно сделали шаг назад. Лед у них под ногами задрожал, откликаясь на высвобождение чудовищной энергии. На мгновение «мобиль» снова появился в поле зрения, приподнятый на столбе лилового пламени. Затем он двинулся вниз и стал опускаться с отмеренной для него скоростью, делая пару метров в секунду.
Дэвид подался вперед, считая секунды и ожидая. Он не обладал тем количественным пониманием процессов, какое имелось у Камиллы, но в целом знал, что первая критическая точка должна подойти через семнадцать секунд. Четыре концентрические зоны активности должны были стабилизироваться вокруг «мобиля». В самой внутренней из этих зон, где находились плазменные реактивные движки «мобиля», адово пламя при температурах в сотни миллионов градусов било прямиком в замерзшую поверхность Вентиля. Лед под этим пламенем не таял и не кипел. Он сразу распадался на мономолекулярный водород и мономолекулярный кислород. Эти элементы распространялись наружу и рекомбинировали во второй зоне куда более неистово, чем при обычной химической реакции. Лед в этой точке также распадался, но уже на обычный кислород и водород, которые в свою очередь сгорали при температуре в несколько тысяч градусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52