Там мы собирались пожениться…Граймсу нечего было сказать. На судне «эпсилон»-класса… Например, «Эпсилоне Секстана»?— А теперь… — в голосе Крейвена зазвучала сдержанная ярость.— Мне очень жаль, сэр, — проговорил Граймс, сознавая всю неуместность своих слов, и совсем неловко добавил: — Но ведь кто-то уцелел, сэр.— Думаете, Летурно и его коллега не получили приказа составить список? Да вы когда-нибудь видели последствия боя в космосе, мистер офицер? Высаживались на корабль, вдоль и поперек изрезанный лазерами? — не дожидаясь ответа, в котором, похоже, не нуждался, капитан подтянулся к креслу, пристегнулся и махнул рукой, приглашая Граймса присесть. Затем достал из ящика стола большой лист бумаги и развернул его. Это оказался грузовой план. План грузовых помещений судна с обозначениями размещения в них перевозимых грузов.

— Обычный рейс, — капитан усмехнулся. — И новоиспеченный мичман, одна штука — это далеко не все, что мы везем на Линдисфарн.— Например, сэр? — осмелился спросить Граймс.— Адмиральское имущество. Честно говоря, до сих пор не понимаю некоторых вещей, которые приняты в ФИКС — хотя успел у них поработать и давно числюсь в запасе. Вот хоть эти дурацкие сокращения. Вы с ними лучше знакомы. Двадцать ящиков РЕРА, к примеру…— Резервные рационы, сэр. Упакованные и дегидрированные.— Хорошо. А АТРЕГ?— Установки атмосферной регенерации, полностью укомплектованные.— То есть, если «ферма» на «Эпсилоне Секстана» погибла, нам будет чем ее заменить?— Конечно, сэр. Они очень просто устроены, вы же знаете. Только синтетический хлорофилл и источник ультрафиолета. В любом случае, в каждом контейнере есть полная инструкция.— А это? АР Марк XV…— Антиракеты.— А АЛГЭ?— Анти-лазерный газоэмиттер.— Придумают же люди… Я себя лучше чувствую с ПКР-ами, хотя, насколько я помню, недавно появились «Марк XVII».— Противокорабельные ракеты, — прокомментировал Граймс с каким-то даже подобием энтузиазма. — А XVII-й — просто конфетка.— А как он действует?— Извините, сэр… Хоть вы и офицер запаса, я не могу вам сказать.— Только один вопрос: эффективно?— Да. Весьма.— А вы, похоже, прирожденный артиллерист, мистер Граймс?— Да, сэр, — он спохватился и поспешно добавил: — Но при необходимости я вполне способен нести вахту.— Главное — вы знакомы с военным оборудованием и оружием. Когда мы найдем «Эпсилон Секстана», я перегружу их туда…— РЕРА и АТРЕГ, сэр?— Да. И все остальное тоже.— Но сэр, я не могу этого позволить, пока не получу разрешения от командующего базой Линдисфарна. Как только ваш мистер Летурно освободится, я тут же попрошу его связаться с их псиоником.— Боюсь, этот вопрос не обсуждается, мистер Граймс. Ввиду… особой политической ситуации, думаю, вам ответят «нет». Даже если вдруг они скажут «да» — вы же прекрасно знаете, как медленно проходят решения по инстанциям. Кроме того, если вы до сих пор этого не заметили, капитан здесь я.— А я представляю Федеральную Исследовательскую и Контрольную службу, сэр. Как единственный уполномоченный офицер на борту этого судна, я отвечаю за груз ФИКС.— Как офицер запаса, я выше вас рангом.— Только когда вас призовут на службу, сэр.Капитан Крейвен нахмурился.— Боюсь, об этом не может быть и речи, — задумчиво проговорил он. — Вот почему я затеял этот разговор — чтобы каждый из нас знал мнение оппонента, — он отложил накладную, развернулся в кресле, извлек из бара два баллончика и один передал Граймсу. — Без тоста. Можно выпить за Закон и Порядок, но мы с вами называем этими именами разные вещи. Просто пейте. И слушайте. Для начала, на «Эпсилоне Секстана» не знают, куда их занесло. Но Летурно — один из немногих телепатов, обладающих чувством направления. Как только он определит местонахождение судна, мы сменим курс и полетим туда. Сейчас Летурно как раз ведет поиски. Как только «Э.С.» будет обнаружен, мы, само собой, синхронизируемся и высадим партию. Первым делом надо оказать выжившим медицинскую помощь. Затем — отремонтировать судно. Затем вооружить его. А потом призовая команда во главе со «Змейкой» направится в Уэйверли. И будем надеяться, что те два вальдегренца снова захотят нас пощипать.— Они не посмеют, сэр.— Вы в это верите? При первом нападении они попытаются сделать вид, что там работали настоящие пираты под вальдегренским флагом — может быть, не совсем так, но вы понимаете, что я имею в виду. Во второй раз они должны быть уверены, что в живых никого не осталось.— Но я все еще не понимаю, как они собираются это сделать. Ведь всем известно, что главное оружие против пиратов — псионическая связь.— Так оно и было — пока какой-то гений не изобрел псионический глушитель. «Эпсилон Секстана» не мог ни принять, ни отправить сообщение, пока сбой прецессии не вытащил их из поля действия аппарата.— И вы надеетесь, что они нападут на вас, сэр?— Именно так, мистер Граймс. А еще я надеялся, что у меня будет хороший артиллерист, но… — он пожал широкими плечами, — попробую как-нибудь справиться.— И вы собираетесь вооружить свое судно?— Не вижу причин этого не делать, мичман.— Есть одна веская причина, сэр: у вас на борту нахожусь я, уполномоченный офицер ФИКС. Я настаиваю, чтобы вы предоставили преследование и уничтожение пиратов соответствующим органам. Я также настаиваю, чтобы груз Исследовательской службы не использовался вами без моего письменного разрешения.Впервые на мрачном лице Крейвена появилось подобие улыбки.— И подумать только, я опасался, что Джейн Пентекост сможет его завербовать, — изрек он, словно обращаясь к самому себе. — А если я сделаю это без вашего письменного разрешения, мичман?У Граймса был заранее готов ответ.— Тогда я буду вынужден приказать офицерам не подчиняться вашим незаконным командам сэр. При необходимости я обращусь за помощью к пассажирам, чтобы принять необходимые меры.Кустистые брови Крейвена поднялись.— Мистер Граймс, — произнес он будничным тоном, — вам очень повезло, что образ мыслей типичного офицера ФИКС знаком мне не понаслышке. Кое-кто из моих коллег-капитанов после такого заявления устроил бы вам прогулку в космос без скафандра. Но прежде чем предпринимать столь радикальные меры, я в последний раз предлагаю вам сотрудничество.Он заговорил мягче.— Вы видели портрет, который я повесил вместо всех этих куколок-однодневок. Мужчина может крутить романчики с кем угодно — это неважно. У каждого есть только одна Женщина — та самая, единственная. Джиллиан была для меня такой Женщиной. У меня есть шанс отплатить ее убийцам. И, Богом клянусь, я его не упущу. Мне плевать, что будет с моей карьерой или с драгоценной внешней политикой Федерации. Меня порядком раздражало, когда мисс Пентекост позволяла себе выпады в этом направлении, но сейчас я вижу, что она права. Кстати, как и насчет того, что ФИКС пальцем о палец не ударит, чтобы остановить вальдегренцев. Так что простите, мистер Граймс, но я буду действовать.— Сэр, я запрещаю вам…— Вы запрещаете мне? Вы забываетесь, мичман. Может, это вам напомнит, кто вы и кто я?«Это» оказалось автоматическим пистолетом Минетти, который появился в руке Крейвена, словно по волшебству. Крошечный, блестящий, в огромном волосатом кулаке он казался игрушкой. Но Граймс знал: стоит капитану нажать на курок — и пули, похожие на иголки, прошьют его от головы до копчика.— Я очень сожалею, мистер Граймс… — свободной рукой Крейвен нажал на кнопку в столе. — Очень сожалею. Но я понимаю, что ожидал от вас слишком многого. Вам еще надо делать карьеру… — он тяжело вздохнул. — Было время, когда офицер мог приложить подзорную трубу к незрячему глазу — и проигнорировать приказ. Такие вещи сходили с рук. Правда, в те дни у политиков было меньше власти. Мы далеко продвинулись со времен Нельсона. Но, к сожалению, двигались не в том направлении.За спиной Граймса открылась дверь. Но он не оглянулся, даже когда тяжелые руки лети ему на плечи.— Вышло именно так, как я опасался, мистер Кеннеди, — произнес капитан. — Возьмите мистера Людовика и отведите мичмана в камеру.— Встретимся на суде, когда вам предъявят обвинение в пиратстве, сэр! — гневно воскликнул Граймс.— Это очень любопытный пункт законодательства, мичман, — отозвался Крейвен. — Особенно с учетом одной записи в бортовом журнале. О том, что вы предприняли попытку бунта. Глава 10
Нельзя сказать, что в камере было неуютно — но обстановка действовала угнетающе. Стены были обиты мягким материалом: случалось, что во время рейса у пассажиров обострялись всевозможные фобии и мании, в том числе агрессивные. Эта обивка служила скорее целям безопасности, нежели комфорта. Граймса пока не считали сумасшедшим — по крайней мере, с точки зрения медицины, а посему предоставили самому заботиться о своих телесных нуждах. В его распоряжении был маленький туалет. Строго в определенное время раздавался звонок, и в специальном люке, утопленном в мягкую стену, появлялся контейнер с едой. Также ему разрешили читать — правда, выбор литературы был ограничен. Судя по всему, ее присылала Джейн Пентекост. В основном это были памфлеты некоей организации, именующей себя «Партией независимости Приграничья». Призывы к оружию, больше похожие на истерические вопли, действовали удручающе — но еще большее уныние наводили колонки статистики. Экономика никогда не входила в число его любимых дисциплин.Он спал, в назначенное время ел, медленно и тщательно производил гигиенические процедуры, что напоминало отправление какого-то странного ритуала, читал — вернее, пытался читать. И все время прислушивался к звукам и ощущениям. Он должен был знать, какие маневры в данный момент совершает судно.Вскоре после его ареста остановили Движитель Манншенна. Это вызвало обычное чувство дезориентации во времени и пространстве. Потом прозвучал предупредительный сигнал об ускорении, — в камере был интерком — и Граймс, хотя это могло показаться ненужным, пристегнулся ремнями к койке. Вот заработали направляющие гироскопы, и он ощутил действие центробежных сил — судно ложилось на новый курс. Глухо заурчал реактивный двигатель, появилась искусственная гравитация. При иных обстоятельствах такой расход реактивного топлива можно было назвать, по меньшей мере, безрассудным.И вдруг стало тихо. Снова исчезло тяготение, и почти тут же пронзительно взвыл Движитель. Граймс не помнил, чтобы когда-нибудь этот звук был таким тонким, а тошнотворное чувство дезориентации длилось так долго.А потом долгие дни — ничего.Он съедал пищу, которая появлялась в окошке. Каждое утро — часы позволяли отслеживать смену дня и ночи — он принимал душ и наносил на лицо крем-депилятор. Он попробовал заниматься гимнастикой, но в камере, где все поверхности были мягкими, в невесомости, без тренажеров это оказалось затруднительным. Попытки снова обратиться к литературе вызвали лишь тошноту: в сравнении с этой писаниной телефонный справочник показался бы шедевром беллетристики. Граймс не считал себя общительным человеком, но отсутствие собеседников — и вообще людей — его удручало.В какой-то момент Граймс почувствовал, что начинается новый маневр. Тоскливое однообразие длилось слишком долго, и любая перемена была в радость. На этот раз не было ни урчания направляющих гироскопов, ни рева реактивного двигателя — лишь заунывно пел Движитель Манншенна. Звук становился то выше, то ниже: механик менял уровень темпоральной прецессии. Десятки секунд, секунды, микросекунды…Затем и это прекратилось.Корабль слегка вздрогнул — один раз, второй.Граймс словно наяву увидел пуск двух швартовых ракет — одна с носа, вторая с кормы. Каждая снабжена мощными электромагнитами, а за ними тянутся фатомы Фатом или морская сажень — примерно 1, 83 м. (Прим. перев. )

тонкого, но чрезвычайно прочного троса. Такое оборудование стояло почти на всех торговых судах, хотя применялось редко — в отличие от военных кораблей. Но Крейвен — капитан запаса, а значит, имеет богатый опыт подобных маневров.По корпусу корабля вновь пробежала дрожь — на этот раз весьма заметная.Значит, рандеву состоялось. Еще раньше «Дельта Ориона» и «Эпсилон Секстана» синхронизировали уровни прецессии. Теперь суда связаны друг с другом спасательными тросами и вместе несутся сквозь бесконечную тьму.И еще это значит, что выжившие уже почти наверняка на борту «Делии О'Райан». Их вытаскивают из провонявших потом и кровью скафандров, а они рассказывают Крейвену и офицерам о нападении и о том, что за этим последовало. Граймс представлял их себе так ясно, словно это происходило у него на глазах. А сварщики и механики сейчас копошатся вокруг пробоин, из горелок вырывается ослепительное пламя, отрезая не слишком ценные панели и приваривая заплаты. В точности как в «Инструкции по ликвидации повреждений». Несомненно, в свое время капитан Крейвен тоже уделил этому опусу должное внимание.А что с грузом ФИКС, за которое Граймс отвечает перед своей службой? Корабль то и дело вздрагивал — это работали транспортеры и краны. Линдисфарн — первый пункт маршрута «Дельты Ориона», а оборудование Исследовательской службы — основной груз. Но что он, мичман Джон Граймс, может сделать?Ничего, ровным счетом ничего. И есть ли у него законные основания противодействовать капитану? В этой маленькой лужице он всего лишь маленькая лягушка… а Крейвен объяснил, кто здесь самая большая лягушка, и объяснил вполне доходчиво. Надо было больше внимания уделять галактическому законодательству… Правда, Граймс подозревал, что подобную ситуацию вряд ли сможет разрешить даже профессиональный юрист.Его не оставляло смутное предчувствие: в самом ближайшем будущем — пока еще туманном — ему понадобятся все телесные и душевные силы. Граймс пристегнулся к койке и решил хотя бы во сне забыть о тревогах. В Академии он прослушал (хотя и не слишком внимательно) курс психологии, а посему знал, что это не более чем стремление вернуться в материнскую утробу. Но перед тем как плавно погрузиться в неглубокий сон, он пожал плечами и подумал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14