Джейн Картер отпрянула от Форестера, заметив на его лице гримасу еле сдерживаемого гнева и неестественный блеск в запавших глазах. Она боялась, что доктор решил уничтожить Айронсмита на месте. Но с молодым человеком ничего не произошло.
Доктор хрипло прошептал:
— Нет! Я не могу убить Рут.
Женщина, которая была его женой, уже поднималась по ступенькам навстречу ожидающим ее мужчинам. Она выглядела здоровой, юной и веселой. Отливающие рубиновым оттенком темные волосы свободно падали ей на плечи. Какое-то мгновение доктор видел перед собой лишь прекрасное лицо жены. Женщина воскликнула:
— Дорогой! Как я рада, что ты наконец-то вернулся домой!
Прятавшийся за старым танком Форестер резко вскочил на ноги. Но Рут обращалась вовсе не к нему — ее радость вызвало появление Айронсмита. Математик сбежал ей навстречу по ступенькам, они обнялись и нежно поцеловали друг друга. Доктор с трудом сдерживал ярость, его пальцы невольно сжимались и разжимались, глаза метали молнии. Он рванулся к дверям, припадая на сломанную ногу, и остановился между двумя серебристыми колоннами.
Джейн последовала за ученым. Слишком напуганная, чтобы кричать, она вцепилась в край его пижамы, не отрывая взгляда от людей в зале. Старик стоял к ним спиной, с улыбкой наблюдая за молодыми людьми. Наконец они разжали объятия, Айронсмит что-то прошептал девушке на ухо, и Форестер услышал, как она ответила:
— Не исчезай опять так надолго.
И тут ученый хрипло воскликнул:
— В следующий раз он исчезнет навсегда!
Молодая женщина, старик и Айронсмит повернулись на звук его голоса — лица их выражали лишь спокойствие и уверенность, словно они ждали появления Форестера. На лице старика читалось сдержанное сожаление. Айронсмит по-прежнему одной рукой обнимал Рут за талию. Глаза ее расширились — но от жалости, а не от страха.
Казалось, лишь она одна была удивлена.
— Клэй Форестер! Что ты здесь делаешь?
Дрожа от злости, Форестер шагнул в сторону троих предателей. Его осунувшееся лицо побледнело, а больное колено вынуждало сильно хромать. Девочка шла рядом с ним, дрожа от страха.
— Я скажу тебе! Советую вам всем выслушать меня. Теперь я могу следовать за вами по всей Вселенной, если вы попытаетесь скрыться. Теперь у меня есть гораздо более совершенное оружие, нежели то, которое украли вы, Фрэнк Айронсмит! — Доктор кивнул в сторону прозрачных ящиков, в одном из которых лежала его родомагнитная ракета.
Айронсмит спокойно ответил:
— Стармонтский проект служил лишь прикрытием для ваших разработок. Должно быть, вы считали их очень важными на случай столкновения с силами Трипланетного альянса. Но нужды в их применении больше нет. Теперь гуманоиды присматривают и за нашими бывшими врагами — диктаторами, адмиралами и инженерами-родомагнетиками. Вам не придется воспользоваться своими смертоносными игрушками, а нам они пригодились для пополнения коллекции…
Не слушая больше, Форестер указал тонким трясущимся пальцем на большой валун, лежавший довольно далеко, возле большого водоема.
— Смотрите! Смотрите на камень! — прервал он речь Айронсмита.
Старик, Айронсмит и Рут медленно повернули головы, нахмурившись. Камень лежал далеко, там, где вода цвета индиго, казалось, соприкасается с голубым небом. Доктор взмахнул рукой, словно намереваясь ударить камень невидимой плетью, и там, где лежал валун, сверкнула яркая вспышка света.
— Я защищу нас от радиации, — пробормотал Айронсмит.
Что-то отразило ослепляющий свет, предохранив глаза людей. Свет постепенно угасал, пока в воздухе не осталась лишь легкая переливающаяся дымка. Поверхность, отразившая радиацию, исчезла, и Форестер ощутил сильный подземный толчок.
Старик покачал головой и осуждающе произнес:
— Вам не следовало этого делать, Форестер. На том камне гнездились чайки.
Слегка дрожа, Форестер с трудом отвел взгляд от огромного столба пыли, взметнувшегося на месте камня после того, как защитный экран исчез. Но трое стоявших перед ним людей не выглядели пораженными или удивленными. Айронсмит, поставивший экран для защиты от последствии взрыва, по-прежнему одной рукой обнимал Рут за талию.
Рут явно пребывала в недоумении. Широко раскрыв глаза, она спросила у Форестера:
— Клэй, что ты творишь?
Доктор посмотрел на жену исподлобья и ответил:
— Я знаю, что делаю. Я намерен уничтожить ваш заговор с гуманоидами — ваш предательский договор, согласно которому все человечество обречено влачить жалкое существование и подчиняться машинам. Я буду бороться с андроидами ради высшей цели — чтобы каждый человек, где бы он ни находился, обладал той же степенью свободы, которую вы выторговали себе в обмен на предательство. Айронсмит, я убью вас. С остальными еще можно пойти на сделку, но вы совершили слишком много зла. У вас есть, что сказать напоследок? — доктор ждал гневных возражений, но Айронсмит ответил на редкость мягко и спокойно:
— Вам следовало бы умерить амбиции.
— Думаю, что вполне справлюсь! Вы воюете против себе подобных, помогая гуманоидам. Ведь вы шпионили в Стармонте, признайтесь! Вы саботировали проект «Молния». Вы предали Марка Уайта. Вы помешали нам изменить Основную Директиву. Теперь вы создаете новую платиновую систему, чтобы управлять людьми, как марионетками!
Дрожа от ярости, Форестер пытался умерить свой гнев.
— И это только те преступления, которые мне известны. Но и они достаточно тяжки. Я даже не спрашиваю, как долго вы волочились за моей женой. В конце концов, какая теперь разница… Ну так вам есть что сказать в свое оправдание?
Ученый внезапно смолк, будто от приступа острой боли. Его налитые кровью глаза остановились на лице Рут и снова обратились к математику.
Форестер ждал ответа, проклиная больное колено за причиняемые страдания, но Айронсмит не произнес ни слова.
Пелена ярости затуманила взор Форестера, и он в отчаянии крикнул:
— Отойди от него, Рут! Я не хочу причинить тебе вред, хотя ты тоже предала меня. Я признаю, что вина за наш развалившийся брак почти целиком лежит на мне. Но я намерен уничтожить этого подлого предателя и могу задеть тебя, если ты будешь стоять так близко.
Женщина не пошевелилась, и в голосе ее звучало лишь сожаление:
— Не будь жестоким, Клэй. Мы все еще можем помочь тебе — только позволь нам это сделать и оставь свои смешные угрозы. Ты не можешь причинить нам никакого вреда, поверь мне, — она печально покачала головой.
Словно парализованный яростью и не оставлявшей его болью, Форестер заметил величайшую преданность во взгляде Рут, когда она повернулась к стоявшему рядом Айронсмиту. Преданность эта сменилась глубокой жалостью, как только она вновь посмотрела на него самого.
Слезы навернулись на глаза женщины.
— Пожалуйста, Клэй, попытайся взглянуть на все нашими глазами. Фрэнк не сделал ничего плохого, и нам некого винить, кроме твоего проекта. Мне всегда было жаль тебя, Клэй, и жаль себя, потому что проект «Молния» заменил тебе жену и детей. Ты никогда по-настоящему не нуждался во мне.
Форестер невольно кивнул, не в силах пошевелиться от боли в ноге.
Женщина старалась заставить не дрожать свой голос.
— Не вини Фрэнка. Он ведь не забирал меня из Стармонта до тех пор, пока ты не бросил меня там, напичканную эйфоридом, думая лишь о своих заботах. Фрэнк привез меня сюда и вернул мне память, а главное — сделал меня счастливой. Мы любим друг друга, Клэй. Я… я надеюсь, что ты поймешь нас. Ведь ты попытаешься, Клэй? — надежда звучала в голосе Рут.
Форестер заслонил собой Джейн, чтобы защитить ее от последствий взрыва и яростно крикнул в ответ Рут:
— Никогда! Никогда я не пойму вас!
Ненависть застилала ему глаза. Форестер с силой выкинул вперед руку и вложил всю ярость в этот порыв, от души желая убить их обоих.
Глава двадцать восьмая
Форестер напряг все силы своего мозга и ожидал, что Айронсмит и Рут мгновенно будут стерты с лица земли. Тем не менее ни один из атомов калия не сдетонировал в их телах. Они даже не упали. Математик и бывшая жена спокойно смотрели на доктора, по-прежнему стоя на серебристых ступеньках. Айронсмит стал еще серьезнее, а Рут явно потеряла надежду переубедить Форестера.
Доктор не мог прийти в себя от удивления, недоверчиво глядя на стоявших перед ним людей. Он невольно взглянул в сторону рассеивающегося облака пыли, оставшегося после взрыва валуна, перевел взгляд на другой камень.
Седой незнакомец хрипло произнес:
— Прекратите это, Форестер. Нет необходимости портить местный ландшафт. Вы не можете причинить нам вред, равно как и мы вам. Если вы успокоились и способны выслушать меня, то я объясню вам основные законы той науки, которой вы так неразумно пользуетесь, — на губах старика появилась улыбка.
Доктор молча ждал продолжения.
— Вам не стоит беспокоиться. Человек не может причинить вреда другому человеку с помощью психофизики. Вы ведь наверняка уже поняли, что психофизические способности проявляются главным образом бессознательно. Они относятся к тому отделу головного мозга, который не производит осознанных действий. Полный контроль сознания за этими способностями требует долгих тренировок и высокой степени сосредоточенности, чтобы отвлечься от внутренних переживаний. Вы должны это знать Не скрою, вы нас очень удивили.
Морщинистое лицо старика выражало нечто вроде восхищения.
— Я не предполагал, что вы способны использовать заложенные в каждом человеке возможности — ведь ваш мозг раздирает столько противоречивых идей, и просто удивительно, что он смог научиться контролировать хоть какие-то психофизические способности. Вероятно, разгадка кроется в необычном синтезе физических и математических знаний. Известно, что тенденция к психофизической компенсации наблюдается у индивидов, находящихся в состоянии глубокого стресса по причине ограничения физической активности.
Форестер чувствовал себя полным идиотом.
Старик снова стал серьезен:
— Но, несмотря на ваши поразительные успехи, вы так и не постигли главного. А своей безумной попыткой убить нас вы лишь доказали свою слепоту. Любой одержимый ненавистью человек давным-давно понял бы, что психофическая энергия не может быть использована в деструктивных целях. Она имеет созидательную природу, разве вы не заметили этого? Ведь она — основная созидательная сила Вселенной. Она создает стабильные атомы из разрушительных родо — и ферромагнитных компонентов, она является прародительницей солнц и галактик и способствует возникновению планет. Она создает жизнь — ведь это движущая сила органической эволюции. В конечном счете, она и есть разум.
Форестер старался не поддаваться охватившей его слабости, к которой примешивался шок от всего услышанного. Колено ныло так сильно, что доктор едва сдерживался, чтобы не застонать. Ко всему прочему добавились спазмы в желудке — сказывалось длительное голодание. Усталость и боль затуманивали сознание, и Форестер принялся яростно трясти головой, чтобы немного прийти в себя и продолжать слушать.
Старик вновь повторил последние слова:
— Психофизическая энергия есть разум. Каждый атом во Вселенной обладает крохотной долей разума, равной его собственному созидательному компоненту. Каждая молекула обладает большей долей, и чем сложнее структура, тем больше в ней эта составляющая. Она есть в комплексе органических молекул, в простых вирусах, в человеческом мозге — каждый новый шаг эволюции вызван новым проявлением этой созидательной силы на более высоком уровне.
Некоторые мистически настроенные люди склонны верить в существование высших уровней, которых мы пока не способны достичь. Изучая структуру и функции всей массы созидательного компонента, растворенного в субстанции Вселенной и сотворившего все сущее, эти люди называют его Богом.
Форестер старался слушать внимательно, но фразы казались слишком длинными, и невозможно было до конца уловить их смысл. Дувший с озера теплый бриз действовал на нервы. Со лба и спины доктора покатились капельки пота, что-то сжалось в груди, боль в колене усилилась.
Лишь через несколько секунд Форестер снова смог услышать голос старика:
— …больны, Форестер. Вы не можете причинить нам вреда, но ваши глупые попытки сделать это убивают вас самого. Видите ли, энергия жизни и разума — и божественности, если хотите, — всегда созидательна. Когда вы пытаетесь обратить ее против самой себя, вы создаете противоречие, которое способно вас же и уничтожить. Разум, как атом или звезда, может разрушиться из-за недостатка психофизического компонента.
Резь в колене стала невыносимой, и доктор едва не упал, но шагнувший вперед старик вовремя поддержал его. Форестеру казалось, что у него болит каждая клетка тела. Почти обессилевший, он тяжело оперся на серебристую стенку. Бриз с далекого голубого водоема вдруг показался ему холодным, и легкая дрожь прошла по всему телу — тонкая пижама не защищала от холода. Принесенная ветром пыльца какого-то растения вызвала аллергическую реакцию, и Форестер несколько раз чихнул. Затем он высморкался и стал слушать дальше.
Незнакомец спокойно продолжал:
— Полный сознательный контроль психофизических возможностей требует абсолютной концентрации мозга. Развитая личность, свободная от любых внутренних преград, способна контролировать свои способности. Ни один человек, который открыл для себя душевное равновесие и гармонию, не станет пытаться убить другого человека. Да и сама психофизическая энергия не позволит использовать себя в деструктивных целях. Теперь вы понимаете, почему вы не сможете причинить нам вреда?
Форестер неуверенно кивнул. Отчаянно сопротивляясь усталости, боли и разочарованию, он старался усвоить все сказанное.
Старик выдержал паузу и снова заговорил:
— Вам казалось, что вы сражаетесь ради благой цели. Созидательная цель — хотя и ошибочная — объясняет, почему вы смогли достичь таких успехов. Подумайте сами, разве самые большие ваши успехи не связаны с исключительно созидательными намерениями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32