мне нужно по меньшей мере ярдов сто, чтобы взлететь или приземлиться, если только, конечно, не понадобится резко спуститься вниз, но это очень вредно для здоровья.— Я тебе верю, — нахмурившись, ответил Мэт, пытаясь решить для себя, будет ли его вопрос бестактным. Но любопытство взяло верх, как это обычно с ним случалось. — Послушай, ну... скажи, а для тебя это естественное состояние, я имею в виду полет?— Гораздо более естественное, чем для тебя творить заклинания. — В голосе дракогрифа послышалось напряжение. — Я имею в виду, что лазанье по деревьям приходит к вам, обезьянам-переросткам, совершенно естественно, но разве это значит, что вам это нравится делать?— Да, большинство из нас...— Ой, только не говори мне о тех, кто любит это дело, — прервал его зверь.Мэт почувствовал, что затронул щекотливую тему, и постарался быть поосторожнее:— Да ладно! Ведь должны же быть и другие такого вида, как ты.— Это не вид, все, что угодно, только не вид! — Дракогриф немного разозлился на Мэта. — Мы — гибриды!Но Мэта уже понесло, и он продолжил:— Но ведь должны быть и другие похожие на тебя.— Если и есть, то, во всяком случае, я их не встречал.Так, это объясняло многое.— Дракогрифы рождаются не у мамы-дракогрифа и папы-дракогрифа, — угрюмо сказал зверь. — Маленькие дракогрифы появляются на свет, когда какой-нибудь меднолобый, подлый сукин сын — дракон, для которого его собственные похотливые чувства гораздо важнее совести, находит самку грифона во время течки, когда она бродит одна, — вот тогда все и случается, потому что самок грифонов гораздо больше, чем самцов.— А самки-грифоны находят драконов привлекательными?— Браток, в такой период самке-грифону понравится даже обломок камня, если только он мужского рода. Они в это время совершенно обезумевшие и пойдут за чем угодно, если только оно мужского рода. Одного этого достаточно, чтобы задуматься, а знает ли Мать-Природа, что значит быть женщиной.— Среди особ женского пола моего вида некоторые тоже задаются таким вопросом. А самка-грифон не пытается отбиваться от дракона?— Но у грифона столько же шансов отбиться от дракона, сколько у пескаря от акулы. А каков результат? Я. Понравилось ли ей это, или нет.— Так вот откуда ты получил тело льва и крылья орла.— Голову и хвост, — кивнул дракогриф, — я получил от своего папаши-производителя, чтоб ему линять каждый час. И если мне когда-нибудь придется с ним встретиться, я с него шкуру спущу.— Встретиться? — Мэт сдвинул брови. — А разве он не обитает где-то поблизости?— А почему он должен быть где-то поблизости? Он получил, чего хотел! Нет, он взмыл ввысь и исчез. Уж не думаешь ли ты, что он привел бы своей мамочке в дом девицу-грифона? Нет, они хороши только для минутного удовольствия, но связать себя с ней навсегда? Ни в коем случае! Эти высокомерные святоши — лицемеры!Тут Мэт вспомнил о своем друге — драконе Стегомане. Он был действительно хорошим парнем, спасал ему жизнь, и не раз. Но похоже, что было бы неразумно упоминать о нем сейчас.— Но твоя мать осталась с тобой?— Святая! Она была просто святая! Да, она осталась со мной, хотя ей пришлось провести всю свою жизнь в изгнании, вдали от своих сородичей. Я у них вызывал чувство отвращения. Но сказать по правде, она и не возражала — я сделал все возможное, чтобы она не чувствовала себя изгоем. Она вырастила меня в диком лесу. Мы не могли жить на вершине горы, грифоны выставляли вон всех таких.— Похоже, вам было очень одиноко...— Спрашиваешь! Но я быстро вырос и отправился скитаться по белу свету, а мама смогла вернуться к своим и жить с ними вместе. Но когда я вернусь, я найду ее.— Нет-нет, я не это имел в виду. Я имел в виду тебя самого!— Никогда не скучаешь но тому, чего никогда не имел. — Дракогриф так дернул плечами, что Мэт чуть не свалился. — Я привык снижаться поблизости от таких, как ты, — лесорубов, лесников, ну и прочих. Их ребятня любила играть со мной. Потом они вырастали и считали все это детскими забавами.— Так это у них ты научился нашему языку?— У лесных детишек? Ну да. — В голосе дракогрифа послышалось удивление. — А как ты догадался?— О, заметил кое-что в твоем акценте. — Мэт не хотел вдаваться и подробности, пока ехал верхом без седла на дракогрифе, — как-никак высота пятьдесят футов, и, если он вылетит со своего места, последствия могут оказаться достаточно серьезными.Через какое-то время он уже думал, что мог бы удобно устроиться где-то еще, даже не где-то еще, а где угодно.— О, мы уже добрались до верха тропы.— Ну. Так куда ты хотел отправиться?— Вниз! Послушай, с твоей стороны было очень любезно подбросить меня, но я совсем не хочу, чтобы ты отклонялся от своего пути.— Послушан, браток! Я тебе говорил: я не хочу быть должен ни-ко-му.— Ты мне ничего и не должен. Ты только что со мной расплатился!— За мою жизнь? Не будь ослом! За такое одной поездкой не расплатишься. Ладно, говори, куда ты хотел отправиться.— Послушай, на самом деле...— Хоть я это жутко ненавижу, но мог бы проторчать здесь весь день. — В голосе дракогрифа послышалась угроза. — Ты обожаешь пешеходные переходы?— Нет, конечно, верхом быстрее, — ответил Мат со вздохом. — Ну ладно, спасибо. Мне будет приятно путешествовать в твоем обществе.— Вот так-то лучше. — Дракогриф полетел вниз вдоль склона.— Эй, а ты куда собирался лететь?— А я ничего по этому поводу не говорил. А куда ты собирался отправиться?— В Ибирию.Дракогриф резко перешел на бреющий полет. Прошло несколько минут, прежде чем он сказал:— Так ты что, совершенно серьезно говорил об этом?— Увы, — вздохнул Мэт, — совершенно серьезно. Ну как, не раздумал?— Эх, — Дракогриф решительно тряхнул головой, — если ты горишь желанием это сделать, что ж, я тоже.— Если только тот колдун тебя не поймает.— Для него ничего хорошего из этого не выйдет, — ухмыльнувшись, сказал Дракогриф. — Теперь я путешествую с лордом Магом!«Интересно, — подумал Мэт, — откуда такое ощущение, что меня просто надули?» Глава 6КАКОВО БЫТЬ ДРАКОГРИФОМ Даже не в полете, а передвигаясь но земле, дракогриф развивал хорошую скорость. Сейчас он вроде бы просто шел упругой львиной походкой. Мэт подскакивал при каждом шаге. Интересно, что будет, если эта тварь решит перейти на бег? Но сейчас, пока они еще были на горе, Мэт не решался задать этот вопрос.Ему хотелось еще кое о чем спросить, но он никак не мог задать вопрос в лоб. В конце концов Мэт не выдержал:— А не остановиться ли нам на привал?Дракогриф резко затормозил и, нахмурившись, повернулся к Мэту:— Всего через полчаса? Да мы так никогда никуда не доберемся, если у тебя силенок хватает всего на полчаса!— Я просто не в форме.— Ладно, ладно, — проворчал зверь и пригнулся, чтобы Мэт смог с него слезть.Мэт слез. Болели и руки, и ноги. Он уперся руками в бока и прогнулся назад.— Охо-хо! Я надеюсь ты, не обидишься, если я скажу...— Конечно, нет. — Дракогриф сурово посмотрел па Мэта. — А что?— Знаешь, у тебя очень сильный позвоночник...Несколько минут дракогриф пристально смотрел на Мэта, переваривая услышанное, а потом Мэт услышал уже знакомый кашляюще-квакающий звук.— Умоляю. — Мэт зажмурился. — Не смейся. Ты даже не представляешь себе, каково приходится у тебя на спине.— Конечно, я и не могу себе этого представить, мне тогда придется завязаться в узел. Ты намекаешь на то, что мои позвонки наподдали тебе по самым нежным местам?— Я бы этого не сказал...— Конечно, ты бы этого не сказал. Именно поэтому мне пришлось так долго обдумывать твои слова, чтобы понять, что имелось в виду. Ну и что теперь делать будем?Мэт с опаской взглянул на зверя:— А ты бы не возражал против седла?— Седла? — Дракогриф нахмурился. — Ты говоришь о тех штуках, которые на себе носят лошади?— Ну что-то вроде того...— Ха, я бы возражал, — прорычал дракогриф, — но, думаю, и это выдержу. Я бы хотел, чтобы на нем была застежка, которую я смогу расстегнуть сам, на случай, скажем, если тебе вдруг захочется пройтись пешком.— Я думаю, это нетрудно будет устроить, — с облегчением ответил Мэт.— Но я не уверен, что есть седла моего размера.— Да-а, придется немного попортняжннчать...— И где же ты собираешься найти портного для кожаного седла?— Да прямо здесь, — усмехнулся Мэт. — Стихи любого размера и длины. Если я правильно раскрою слова, у нас будет как раз такое седло, какое мы хотим.— Когда-нибудь ты уже наколдовывал седло? — Зверь прищурился и посмотрел на Мэта.— Нет, не приходилось, — честно признался Мэт. — Но я думаю, это будет не так уж и сложно.— Да уж, — пробормотал дракогриф.— Да ладно, кончай. Можно же хоть чуть-чуть в меня поверить... Так, посмотрим... — Мэт поднял к небу глаза и свел брови, стараясь сосредоточиться.«Коня, коня! Полцарства за коня!» Нет-нет. Это не пойдет. Ему же нужна была оснастка, а не само средство передвижения. Наконец он остановился на следующем: У Мэри была овечка, А Джек построил дом, Гордится дом крылечком, Овечка — хвостом-колечком, А дракогриф — седлом! С серебряными пряжками, Ременными затяжками, Чтоб гарцевать на нем! Воздух перед глазами замерцал, и в нем начало вырисовываться нечто, что постепенно становилось все более четким и материальным, — огромное кожаное кольцо, расширявшееся кверху почти до четырех футов. Они молча стояли, уставившись па него.— Убрать и взорвать! — Мэт отвернулся от седла. — И когда же я научусь помнить о мелочах!— А что? Оно очень ничего...— Еще бы, со всеми этими серебряно-золотыми пряжками, но оно, скажем так, слегка великовато. Конечно, за последние три года я набрал вес, но не до такой же степени.— А что произошло-то?— Я же творил седло для дракогрифа — ну вот и получил такое, что в нем мог бы скакать ты.Дракогриф уставился на Мэта, потом его пасть начала постепенно растягиваться.— Пожалуйста, не смейся! — Мэт зажмурился. — Только не смейся! Пожалуйста, не надо. Я легко все исправлю.— Ого! Да неужели? — Зверь ухмыльнулся. — Очень хочется на это посмотреть!— Ладно. Начали! — Мэт пристально уставился на седло, потом начал свое заклинание: Прежний стих — из апокрифа, Будем мы размер менять: Стань, седло, для дракогрифа, Но при этом — для меня! — Похоже, заклинание не очень-то хорошо действует, — с видимым удовольствием отметил зверь.— А чего еще ждать от самодельных стишков? — рявкнул Мэт. — Я что хочу сказать-то, это ведь тебе не разделывать — фу ты, не подгонять стихи великих поэтов под ситуацию. Ведь никто из них не описывал взахлеб свое седло до мельчайших деталей.Седло стало меркнуть.— С другой стороны, — поспешил добавить Мэт, — это может быть просто замедленной реакцией.Седло начало превращаться в коричневатое облачко, но огромная кипа кожи по-прежнему сохраняла свою форму и четкость. Потом кипа проделала какие-то движения — и перед ними возникло то же самое седло, только нормального размера.— Ну, просто отлично! — произнес восхищенный дракогриф.Мэт же смотрел на уменьшившееся седло с испугом. Потом он отвернулся от него:— Чтоб тебе провалиться! Напомни мне в следующий раз сделать некоторые уточнения!— А мне кажется, оно очень даже ничего! — прищурившись, заметил дракогриф.— Это же английское седло, а я езжу, по крайней мере пытался ездить, в ковбойском.— Ну и в чем же разница?— Ковбойское гораздо удобнее, особенно если тебе предстоит долгий путь. А потом у него есть впереди что-то вроде ручки, за которую можно держаться.— Ох-хо-хо, — засопел дракогриф, — ладно, я понимаю, нам опять придется подождать, пока ты теперь это седло не переделаешь, точно?— Ну конечно, я могу прожить и с этим...— Ну уж нет, увольте! — Дракогриф закатил глаза. — Мне только еще не хватало везти великомученика! Давай действуй! Нам торопиться некуда.Как ни странно, от этих слов Мэт ощутил какой-то суеверный страх. Но, отбросив его, он снова повернулся к седлу, стараясь полностью отделаться от этого чувства.— Прекрасно, давай теперь так: Только джентльмены с ледями Ездят в парк в седле таком, Мы ж прогулочками этими Насладимся лишь «эт хом». Нам, увы, скакать по прериям, По пампасам и горам, И ковбойское, проверенное Мы седло желаем нам! Контуры седла снова стали терять свои очертания, вся масса стала больше походить на облачко дыма, что-то зашипело, и... облачко материализовалось, приобрело четкие формы, и перед ними появилось прекрасное седло, которому мог бы позавидовать любой ковбой из голливудских фильмов.— Ну что, все? — с надеждой в голосе спросил дракогриф.— Ох! — Мэт с довольной ухмылкой смотрел на новое творение рук своих, вернее, языка. — Ну и как оно тебе?— Ах, оно великолепно! Ах, оно прекрасно! И это все — ты! Ну теперь-то мы можем ехать?— Ладно, ладно. — Мэт взялся за седло и повернулся, чтобы надеть его на зверя. — Не хотел бы ты примерить свой новый наряд?— Честно говоря, не очень-то, — проворчал дракогриф. — Но я сам тебе предложил и теперь должен сдержать слово.Мэт застыл с седлом в руках:— Ты ничего не должен. Я совсем не хочу насильно...— Ой, да ладно! Я так хочу это седло! Пожалуйста, надень его на меня! — заорал дракогриф. — Ну неужели же зверю нельзя хотя бы время от времени немного поскулить.— Ну конечно! — Мэт приподнялся, чтобы опустить седло па спину дракогрифа. — Я просто не думал, что это у тебя такая манера. Прости. — Мэт наклонился, чтобы подтянуть подпруги.Несколькими минутами позже он верхом на дракогрифе мчался вниз по склону горы. Какое-то время Мэт восхищался окружающей природой, его пьянил прохладный горный воздух. Он чувствовал себя обновленным и снова почти полностью здоровым.Мэт дернулся, обеспокоенной своими мыслями. «Почти полностью здоровым»? Когда же он начал себя чувствовать так, как будто его пропустили через мясорубку? И почему?Мэт несколько минут обдумывал эту мысль, а потом плюнул и оставил ее для своего подсознания, пусть поработает над ней, пока он наслаждается красотами природы. Как все-таки здорово иметь такого спутника, который не настаивает на бесконечных разговорах. Несмотря на чрезмерную сварливость, похоже, дракогриф будет хорошим товарищем в дороге.Интересно, а насколько разговорчивым окажется это чудище, если у Мэта возникнет желание поболтать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64