Гюнтер,
бормоча что-то сквозь зубы, развернулся и поехал назад. Теперь
"фольксваген" катился по инерции. Гюнтер все время тормозил,
останавливаясь на перекрестках: договорились, что будут смотреть: он -
налево, Аннет - направо. Проехали лавчонку с шариковыми ручками,
зажигалками и еще какой-то мелочью на витрине.
Аннет вдруг воскликнула:
- Видишь, он там, внизу!
Гюнтер остановился за углом, вышел и огляделся.
Прекрасная двухэтажная вилла возвышалась над озером в саду. "Форд" не
заехал во двор, его оставили под деревом около ворот.
Гюнтер быстро развернулся. Возможно, им следовало бы припрятать свою
машину - швейцарские номера не так часто встречаются в этом поселке, и
незачем мозолить всем глаза. Подъехал к траттории - хозяин выбежал на
веранду, и Гюнтер, с трудом вспоминая итальянские слова, объяснил, что им
понравилось озеро и они хотели бы задержаться здесь, вот только куда
поставить машину и найдется ли ужин.
Хозяин закивал радостно, побежал открывать ворота, залопотал,
поднимая глаза к небу, и Гюнтер понял, что только в этой траттории они
могут съесть настоящие спагетти, такие спагетти можно съесть только в раю
и здесь, потому что их готовит сам хозяин, а лучшего специалиста не найти
во всей округе.
Они прошли со двора в узкий и темноватый зал траттории. Здесь стояли
длинные столы из грубых досок, посуда на стойке была из дешевого толстого
зеленоватого стекла, но вино, которое нацедил из бочки хозяин, понравилось
Гюнтеру, хотя и стоило на треть дешевле минеральной воды, которую пила
Аннет.
Пока они утоляли голод, мимо траттории проскочил серый "форд":
послушник не солгал - возвращался один. Гюнтер предупредил хозяина: они
пойдут на озеро и могут задержаться, но тот заверил, что спагетти будут в
любое время, кроме того, у него есть свободная комната, и, если синьорине
понравится здесь, можно переночевать.
Между прочим Гюнтер спросил, кому принадлежит чудесная вилла над
озером. Хозяин сложил руки, будто молился, и учтиво объяснил, что в ней
живет очень важный человек, имя которого известно в самом Ватикане: святой
отец осчастливил их поселок, приобретя этот домик еще во время войны. Но
жаль, сейчас он редко приезжает сюда, в вилле живет только его слуга,
которого местные жители недолюбливают за хмурость, но что поделаешь -
немец, старый холостяк, а пожалуй, нет на свете больших нелюдимов, чем
закоренелые холостяки.
Болтовню этого толстяка можно было слушать весь день, он прямо-таки
источал из себя добродушие и говорил бы беспрерывно - не так-то легко
найти слушателей в таком маленьком поселке, но Аннет оборвала лавочника:
жара, и ей хочется купаться...
К озеру вела тропинка прямо от траттории, и они пошли между
апельсиновыми деревьями. Не доходя до озера, Гюнтер полез в кусты,
отделявшие апельсиновый сад от улицы, за ними тянулся высокий забор из
острых металлических прутьев, дальше начинались какие-то густые колючие
заросли, которые скрывали виллу от нескромных взглядов. От железной
калитки к зданию вела замощенная бетонными плитками дорожка.
Гюнтер оставил Аннет в кустах следить за тем, что происходит у входа,
а сам решил обойти вокруг усадьбы. Только он исчез, как на дорожке
появились двое - отец Людвиг и его слуга. Они шли медленно, монах,
очевидно, наставлял слугу, ибо тот кивал и отвечал что-то односложное, а
отец Людвиг энергично жестикулировал и все говорил: жаль, Аннет не могла
услышать ни одного слова.
Слуга вывел из гаража мотоцикл и открыл ворота. Выкатив машину и,
оставив ее на улице, аккуратно закрыл ворота, отдал ключи монаху. Ничего
не сказав, направился к мотоциклу. Уже хотел заводить, но обернулся -
забыл шлем на скамейке в саду. Отец Людвиг, стоявший у калитки, произнес
насмешливо, и Аннет слышала теперь каждое его слово:
- Не забудь на обратном пути голову. И завтра утром заезжай.
Куда должен был заехать слуга, Аннет так и не узнала, тот завел мотор
и уехал. Монах посмотрел вслед, постоял немного и медленно пошел к вилле.
Скоро вернулся Гюнтер, и Аннет рассказала ему обо всем, что видела.
- Вероятно, до завтрашнего дня монах будет один, - констатировал
Гюнтер. - А я там нашел довольно удобное место, чтобы перелезть: кусты
совсем низкие и неколючие.
- Подождем до вечера?
Гюнтер задумался.
- А может сейчас? Уже начало пятого, а святой кабан привык в это
время отдыхать. Послушник говорил, что встает в пять. Я полезу, а ты и
дальше следи за входом.
Продираясь сквозь заросли, Гюнтер поцарапал руки и лицо. Сейчас он
стоял за заботливо ухоженным цветником, всматривался в закрытые жалюзи
окна, будто на самом деле мог что-либо разглядеть за ними.
Тишина и только птицы щебечут на деревьях. Держась кустов, Гюнтер
обошел дом и чуть не натолкнулся на обвитую плющом и глицинией беседку.
Осторожно раздвинул ветки, заглянул внутрь и испуганно отшатнулся: на
тахте лежал отец Людвиг - Гюнтер мог дотянуться рукой до его головы.
Юноша присел, затаив дыхание. Потом пробежал несколько метров, что
отделяли его от клумб с какими-то высокими красными цветами, спрятался
там. Только сейчас немного пришел в себя: если отец Людвиг молчит до сих
пор, значит, или не заметил его, или спит. Переждал еще несколько минут и
пополз к беседке. Обогнул ее и заглянул так, чтобы увидеть лицо монаха.
Так и есть - старик спал.
Теперь Гюнтер не раздумывал. Прошмыгнул к вилле - двери не были
закрыты, он прикрыл их за собой и на цыпочках пробежал по узкому
полутемному коридору.
Коридор заканчивался ступеньками на второй этаж, слева дверь вела на
кухню, ее не прикрыли, и Гюнтер увидел немытую посуду, кастрюлю на столе.
Осторожно открыл дверь напротив. Наверно, здесь жил слуга: узкая кровать,
застеленная суконным одеялом, несколько ружей на стене и охотничьи трофеи
- голова кабана, птицы, какие-то шкурки. Шкаф, стол, два стула - все.
Следующая дверь дальше вела в большую гостиную с цветастым ковром во
весь пол. В комнате стояли старомодные, но удобные диваны и кресла,
обтянутые кожей, шкафы с книгами. Очевидно, монах принимал здесь гостей и
не отказывался от мирских соблазнов, потому что стол под торшером был
заставлен бутылками с разноцветными наклейками.
Гюнтер осмотрел еще одну комнату. Она предназначалась для столовой -
простенок между окнами занимал сервант с посудой, рядом стоял дубовый
круглый стол и такие же стулья с резными спинками.
Юноша уже хотел подняться на второй этаж, но заметил под лестницей
узкую дверь, обитую стальными полосками. Наверно, она вела в подвал.
Гюнтер на всякий случай нажал на ручку, и дверь сразу поддалась, открыв
крутые каменные ступеньки.
Внизу горела лампочка. Осторожно ступая, Гюнтер спустился и увидел
просторное помещение без окон, настоящий каменный мешок с низким потолком.
Но это был не погреб - вместо бочек здесь стояли две кушетки и стол, а пол
покрывал грубый шерстяной ковер.
Двое дверей, дубовых и тоже обитых металлом, вели из этой каменной
гостиной. Гюнтер дернул за ручку ближней - не поддалась, вторая тоже
закрыта.
Парень хотел уже возвращаться, но услыхал за дверью не то шорох, не
то стоны. Прислушался, приложив ухо к дубовым доскам, - действительно за
дверью кто-то был.
Гюнтер поцарапал дверь и затих. Стояла такая тишина, что, казалось,
звенело в ушах.
И вдруг стон.
Юноша переступил с ноги на ногу. Что делать? А-а, все равно, хуже не
будет. Спросил громко:
- Эй, кто там?
Тишина - и вдруг:
- Пить... воды...
Неужели Карл? Кажется, Гюнтер узнал голос. Прижался к двери, даже
больно стало уху. Позвал:
- Карл! Карл! Это я, Гюнтер!
Снова тишина, потом радостный крик:
- Гюнтер! Как ты сюда попал? Неужели на самом деле ты? Можешь открыть
дверь?
Гюнтер с тоской осмотрел тяжелые дубовые доски и стальные полосы на
них.
- Нужен лом... Хотя бы топор...
- Как ты проник сюда?
Гюнтер рассказал.
- Погоди, - сказал Карл после паузы, - говоришь, монах спит? Ключи у
него в кармане сутаны. Связка ключей. Но учти, он вооружен, носит пистолет
в заднем кармане брюк.
- Да... - Гюнтер уже знал, что делать. - Я пошел, и не волнуйся...
- Будь осторожен.
...Аннет хотелось спать, веки сами закрывались, сон одолевал ее, а
Гюнтер все не возвращался. Аннет подумала, что именно такая пытка - самая
нестерпимая. Да и солнце припекало, какие-то насекомые нудно жужжали, тоже
навевая сон.
Боже мой, где же Гюнтер?
Тот появился, когда противиться сну не было никакой силы, выглянул
из-за кустов, что росли рядом с гаражом, и осторожно огляделся.
Девушка провела руками по лицу, отгоняя сон. Гюнтер подавал какие-то
знаки, она не сразу поняла, что он хочет, но наконец, догадавшись,
пролезла через заросли и приблизилась к калитке.
- Давай... - прошептал Гюнтер. Он приставил к калитке садовую
лестницу, влез на нее и подал Аннет руку. Девушка через несколько секунд
была в саду.
- Что? - спросила.
- Карл там, - кивнул на виллу Гюнтер.
Аннет хотела объяснить ему, что ощущала присутствие Карла, была
уверена, что найдут его, но не могла произнести ни слова, только выжидающе
смотрела большими выразительными глазами.
- Монах заточил его в подвал, - объяснил Гюнтер. - Можно позвать
полицию и поднять шум, но это нежелательно. Ты мне поможешь. Святой отец
храпит в беседке, у него пистолет в заднем кармане брюк, нужно его
разоружить и достать ключи.
Аннет все время кивала.
- Я пролезу в беседку! - предложила решительно.
- Да, - подтвердил Гюнтер. - Сейчас мы осмотримся и все решим.
Шли к беседке по асфальтированной дорожке, бесшумно, и Аннет
старалась ступать по следам Гюнтера. Согнувшись пролезли к входу, Гюнтер
огляделся. Обернулся к девушке, прошептал чуть слышно:
- Спит в пижаме. Брюки там... - кивнул неуверенно.
Не успела Аннет что-то сказать, как он поднялся и проник в беседку.
Отец Людвиг спал, сладко сопя и подложив руку под щеку. Гюнтер прошел
мимо, присел за стулом, на котором висели брюки, вытащил пистолет.
Отличный никелированный вальтер. Снял с предохранителя, перезарядил, на
всякий случай вогнав патрон в канал ствола.
Сейчас ключи. Сутана монаха висела почти рядом - ощупал карманы, но
ключей не нашел. Черт, придется поднять церковника. Нежелательно, но что
поделаешь!
Гюнтер встал над монахом, ткнул пистолетом в грудь. Отец Людвиг сразу
раскрыл глаза, хотел вскочить, но Гюнтер толкнул его назад.
- Спокойно, святой отец! - приказал. - И не думайте кричать, если не
хотите получить пулю. Где ключи?
- Какие ключи?.. - начал монах, заикаясь. - Что вы х-хотите от меня?
Гюнтер махнул рукой Аннет.
- Обыщи его!
Церковник сполз с тахты.
- Я не имею привычки держать деньги дома, и вы ничего не найдете.
Аннет засунула руки под подушку, вытянула связку ключей.
- Встать! - скомандовал Гюнтер. - И без шуток, все равно вас никто не
услышит! Продолжим разговор в доме...
Отец Людвиг покорно двинулся к вилле. Хотел зайти в гостиную, но
Гюнтер подтолкнул его к лестнице.
- Туда... туда... - произнес с насмешкой, - я хочу, чтобы вы сами
освободили своего узника.
- Какого узника? - запротестовал монах. - Я никуда не пойду, и вы не
имеете права!..
- А вы имели право посадить под замок нашего товарища? Не вышло,
святой отец! Просчитались... Ну! - ткнул дулом пистолета в спину. - И без
фокусов!
Монах как-то сразу обмяк и стал покорно спускаться в подвал. Там, в
каменной комнате, Гюнтер не отказал в удовольствии поставить его в позу,
какую видел во многих полицейских фильмах, - лицом к стене, руки над
головой.
- Открой! - Гюнтер показал Аннет на дверь.
Та звякнула связкой ключей, отыскивая нужный, а Гюнтер стоял с
поднятым пистолетом. Аннет подобрала ключ, открыла дверь. И закричала.
Гюнтер шагнул к ней. Воспользовавшись этим моментом, монах бросился к
лесенке, Гюнтер метнулся за ним, подставил ногу, отец Людвиг покатился по
полу и завопил, будто его убивали.
Гюнтер зло пнул его ногой.
- А ну вставай, паршивая свинья, и если...
Церковник встал, стоял с поднятыми руками, смотрел затравленным
зверем. Гюнтер подтолкнул его в комнату, откуда доносились голоса Аннет и
Карла.
В дверях остановился, пораженный: Карл стоял у стены с поднятой
рукой, прикованной стальным наручником к высоко вбитой скобе.
- Ого!.. - только и сказал Гюнтер. Зло ударил монаха в спину. - Ну,
быстрее! Аннет, дай ему ключи.
Отец Людвиг тонкими дрожащими пальцами взял связку. Нашел ключ,
отомкнул стальное кольцо на руке Карла. Тот сразу обессиленно опустился на
пол.
- Дайте мне воды...
Отец Людвиг засуетился.
- Сейчас... сейчас...
- К стене! - приказал Гюнтер. Он уже знал, что именно предпримет, это
было не только необходимо, а и справедливо - око за око. Заставил монаха
поднять руку, щелкнул наручником, позвенел ключами и спрятал их в карман.
Сказал с издевкой: - Придется вам, святой отец, немного отдохнуть в
одиночестве...
Монах запричитал:
- Я старый и больной человек, я не выдержу!
- Выдержишь! - Гюнтер наклонился к Карлу. - Как ты?
Аннет принесла воду. Карл жадно выпил полный кувшин. Хотел встать,
однако ноги дрожали, и Гюнтер поднял его.
Карл погрозил церковнику кулаком, крикнул:
- Ну, жаба, чья взяла?.. Он, - объяснил друзьям, - ничего не знает о
шифре, но быстро сообразил, чем это пахнет. Заманил меня сюда и пытался
узнать, кого мы разыскиваем. Деньгами запахло, грязные руки свои протянул
к ним, клялся, что выбьет из меня тайну, что эсэсовские методы - детская
забава, а гестаповцы были примитивными и малограмотными, не изучали всех
тонкостей пыток святой инквизиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14