Мэг похлопала его по носу.
- Он всегда беспокоится обо мне, - сказала она. - Думает, что его
работа - заботиться обо мне. - Оттолкнувшись от Кашинга, она села. - Дай
мне немного времени. Я попробую еще раз.
- Не нужно.
- Попробую. Отряд был прав. Там что-то есть.
Большие каменные стены возвышались на фоне безоблачного неба -
прочные, насмешливые, враждебные. Высоко в небе неподвижно висела большая
птица, казавшаяся точкой.
- Жуки, - сказала она. - Миллионы маленьких жуков. Копошатся. Жужжат.
Как муравьи или как пауки, как мошки. Все время движутся. Приводят в
замешательство.
Элин произнесла своим резким холодным голосом:
- Я могу помочь.
- Дорогая, держись подальше от этого, - заметила Мэг. - Мне хватает
своих неприятностей.
Она снова встала на колени, приняв прежнюю позу.
- Последний раз, - сказала она. - Самый последний. Если не получится
на этот раз, значит, конец.
На этот раз было легче. Не нужно было проходить сквозь камень и
металл. Она немедленно оказалась среди пауков и мошек. На этот раз мошки
образовывали символы, она их видела, но неясно и не понимая, хотя ей
казалось, что понимание уже совсем рядом. Если бы только подойти ближе,
если бы как-то замедлить танец этих мошек, остановить спешку пауков, она
смогла бы понять. В них должна быть цель и должна быть причина суеты.
Должен быть смысл в том рисунке, что они плетут. Она постаралась
приблизиться, и на мгновение безумный танец замедлился, и она ощутила
счастье, такое глубокое и чистое, что оно было как физический шок.
Сладость этого счастья поглотила ее. Но даже в этот момент она знала, что
здесь что-то неладно, во всем этом есть что-то аморальное, незаконное -
нельзя испытывать такое счастье. И в тот же момент она поняла, что
неверно. Она инстинктивно поняла, что это искусственное счастье,
синтетическое счастье; ее движущийся ощупью мозг уловил сложную систему
символов, объясняющих это счастье. Все это промелькнуло в такое короткое
время, что его невозможно было измерить; затем счастье исчезло, и хотя оно
было синтетическим, все вокруг стало мрачным, холодным, пустым, хотя
пространство по-прежнему было населено миллиардом миллиардов насекомых,
которые не были настоящими насекомыми; просто ее человеческий мозг
воспринимал их как насекомых. Со стоном она искала утраченное счастье,
фальшивое, но необходимое. Но она ничего не могла найти в окружающей ее
тусклости. С жалобным стоном она потянулась за счастьем, но оно
ускользнуло.
Издалека, из другого мира послышался голос, который она когда-то
знала, но теперь не могла узнать.
- Вот, Мэг, твой хрустальный шар.
Она ощутила жесткость и округлость шара в своих руках; слегка открыв
глаза, она увидела его полированную яркость, отражающую лучи утреннего
солнца.
Другой разум ворвался в ее мозг - холодный, резкий, острый, темный
разум, кричащим в торжестве и ликовании, как будто произошло то, чего он
давно ждал; в то же время разум этот как бы откатывался в ужасе от
реальности, которую не знал в течение столетий, которую совсем забыл,
утратил всякую надежду найти ее.
Этот неожиданный разум устремился к ее мозгу, отчаянно цеплялся за
нее в поисках безопасности, боясь остаться в одиночестве, снова окунуться
во тьму и холод. И, цепляясь за ее мозг, этот новый разум тоже устремился
в рой сверкающих крыльев и волосатых лап, и тут же крылья и лапы исчезли,
пауки и мошки исчезли, и из общей неуверенности и смятения возник порядок,
который ошеломлял не менее, чем пауки и мошки. Порядок этот потрясал,
потому что был недоступен пониманию.
Но вот значение его прояснилось, значение - догадка, значение -
предположение, туманное и отрывочное, но прочное и реальное в этих
отрывках и тумане. Мозг Мэг улавливал эти отрывки, как человек, слушающий
разговор в столь быстром темпе, что воспринимает лишь одно слово из
двадцати. Но за всеми этими отрывками она уловила общее - сумму знаний,
которая охватывала всю вселенную, все вопросы, которые можно задать и на
которые можно ответить.
Мозг ее отшатнулся от этой массы ответов, и она открыла глаза.
Хрустальный шар выпал из ее рук, скатился по коленям и ударился о каменную
мостовую. Она увидела что это не хрустальный шар, а кожух мозга робота,
который Ролло носил в своей сумке. Она протянула руку коснулась кожуха,
погладила его, ужасаясь тому, что сделала.
Разбудить его, дать понять, что он не один, пробудить надежду - какая
жестокость! Разбудить на мгновение, потом снова погрузить во тьму и
одиночество, коснуться на мгновение и затем уйти. Она подняла кожух и
прижала к груди, как мать ребенка.
- Ты не один, - сказала она ему. - Я с тобой. - Она не знала,
говорила ли она это вслух. И на мгновение снова ощутила мозг, больше не
холодный и одинокий, почувствовала вспыхнувшую дружбу и благодарность.
Открылась большая металлическая дверь. В ней стоял робот, больше и
массивнее Ролло, но похожий на него.
- Меня зовут Древний и Почтенный. Не хотите ли войти? Мне нужно
поговорить с вами.

23
Они сидели за столом в комнате, где Кашинг и Элин впервые встретили
Д.и П., но в этот раз комната освещалась свечой, стоявшей на столе. Были и
Дрожащие Змеи, но не так много, как в первый раз; они держались ближе к
потолку.
Д.и П. громоздко сидел на стуле во главе стола, остальные вокруг
стола. Мэг положила перед собой на стол кожух и держала его обеими руками.
Снова и снова касалась она его своим мозгом, просто чтобы убедить, что она
его не покинула. Энди стоял в двери, опустив голову. За ним в коридоре
виднелись серые тени Попутчиков.
Д.и П. уселся поудобнее и долго смотрел на них, как бы оценивая,
обсуждая про себя, не допустил ли он ошибку, пригласив их сюда.
Наконец он заговорил:
- Мне приятно приветствовать вас в Месте, откуда уходили к Звездам.
Кашинг хлопнул по столу ладонью.
- Кончай свои волшебные сказки! - воскликнул он. - Это не может быть
Местом, откуда уходили к Звездам. Здесь нет посадочных площадок. В таком
месте это невозможно.
- Мистер Кашинг, - вежливо сказал Д.и П. - Позвольте мне объяснить.
Вы говорите, нет посадочных площадок. Конечно, нет. Вы когда-нибудь думали
о полетах к Звездам? Как они далеки, какое время потребуется, чтобы
достичь их?
- Я читал - ответил Кашинг. - Библиотека университета...
- Вы читали то, что было написано о полетах к Звездам за сотни лет до
того, как эти полеты осуществились. Читали написанное тогда, когда человек
добрался лишь до Луны и Марса.
- Верно, но...
- Вы читали о замораживании экипажа и о последующем оживлении его.
Читали догадки о путешествии со скоростью быстрее скорости света. Читали о
колониях людей на землеподобных планетах в других системах.
- Что-нибудь из этого должно было сбыться, - упрямо сказал Кашинг. -
Человек со временем мог найти способ.
- Он нашел, - согласился Д.и П. - И люди отправились к ближайшим
звездам. И нашли много интересного. Они привезли семена, из которых вырос
пояс Деревьев. Привезли Попутчиков, живые камни и Дрожащих Змей. И все это
вы видели. Но этот способ путешествия оказался непрактичным. Слишком
дорого и требуют слишком много времени. Нелогична сама посылка людей к
звездам. Меняются перспективы, и с ними меняются цели. Начиная полеты к
звездам, мы спросили себя, чего мы хотим добиться, и пришли к заключению,
что сама высадка на планетах в других солнечных системах не слишком ценна.
Конечно, слава и удовлетворение, и мы узнаем кое-что интересное, но уж
слишком много времени это занимает. Если бы могли послать тысячи кораблей
к разным звездам, то получали бы постоянный поток результатов. Пришлось бы
подождать несколько сотен лет, и корабли начали бы возвращаться. Но мы не
могли послать тысячи кораблей. Экономика не выдержала бы такого
напряжения. Нужно было бы постоянно строить и отправлять эти корабли. Мы
знали, что для этого у нас нет ни достаточных ресурсов, ни времени, потому
что социологи предупредили нас о Катастрофе. И мы спросили себя, чего мы в
сущности ищем. И получили ответ - информацию.
Не живя в те годы, о которых я рассказываю, трудно представить себе,
под каким давлением мы находились. Со временем вопрос о полете к звездам
превратился в вопрос о сборе знаний, которые могли бы предотвратить
Катастрофу, предсказанную нашими социологами. Население не знало об этих
предсказаниях. Много лет его бомбардировали предупреждениями сотен разных
экспертов, и большинство этих предупреждений оказались неверными. В
результате люди перестали обращать внимание на любые предупреждения.
Но небольшая группа ученых и инженеров - их было несколько тысяч -
ясно видела эту опасность. Существовало несколько возможностей
предотвратить катастрофу, но наиболее многообещающей казалась возможность
использовать знания, полученные у других цивилизаций.
Мы думали, что так можно отыскать ответ, простой ответ, на который
человечество просто не обратило внимания.
Он остановился и осмотрел сидящих за столом.
- Вы следите за моим рассказом?
- Да, - сказал Эзра. - Ты говоришь о древних временах, которые нам
неизвестны.
- Они известны мистеру Кашингу. Мистер Кашинг читал об этих днях.
- Я не умею читать, - сказал Эзра. - И мало кто умеет. В моем племени
никто.
- Меня удивляет поэтому, как научился читать мистер Кашинг, - сказал
Д.и П. - Вы говорили об университете. Разве еще существуют университеты?
- Я знаю только об одном, - сказал Кашинг. - Но, может, есть и
другие. В нашем университете человек по имени Уилсон несколько столетий
назад написал историю Катастрофы. Но эта его история основана главным
образом на легендах.
- Значит, вы представляете себе, что такое Катастрофа?
- Только в общих чертах, - ответил Кашинг.
- Но вы знали о Месте, откуда уходили к Звездам?
- Не из истории. Уилсон знал о нем, но не включил в "Историю".
Вероятно, ему это показалось сказкой. Я нашел его записки, где он
упоминает об этом Месте.
- И решили поискать его? Но, найдя его, вы не поверили. Нет
посадочных площадок, говорите вы. Были здесь некогда и посадочные
площадки, немного в стороне отсюда... Но потом мы спросили себя, нельзя ли
отправлять роботов...
- Болтуны, - сказал Кашинг. - Вот оно что - межзвездные
роботы-исследователи. Отряд счел их рассказчиками.
- Отряд - это пара зевак с какой-то отдаленной планеты, - заметил
Д.и П. - Они собираются писать нечто вроде "Упадка и гибели
технологических цивилизаций". Они тут очень многому удивлялись, а я не
собирался ничего объяснять им. В сущности, я делал все, чтобы
заинтриговать их. Если бы я им помог, они проторчали бы здесь не одну
сотню лет. А мне это не нужно.
Роботы - вы их называете болтунами - обходятся гораздо дешевле
звездных кораблей. Дорого стоили исследования, но как только был
изготовлен образец, дальше все было просто и дешево. Роботы снабжены
рецепторами и способны накапливать информацию. Мы сотнями строили и
программировали их и отправляли к звездам. Через сто лет они начали
возвращаться, набитые информацией. Некоторые из них не вернулись. Думаю, с
ними мог произойти какой-нибудь несчастный случай. Однако к тому времени,
как начали возвращаться первые роботы-исследователи, уже произошла
катастрофа, и людей на этой станции не осталось. Я и несколько других
роботов - это все. Теперь даже и этих роботов нет: одни попали в лавину,
другие погибли от странной болезни - это очень удивляет меня, ведь мы не
подвержены болезням. Некоторые из-за своей неосторожности попали под
сильное напряжение: хоть здесь горит свеча, у нас есть электричество. Мы
его получаем от солнечных батарей на крыше. Свеча из-за отсутствия ламп. У
нас кончился их запас, а пополнить его мы не можем. Во всяком случае из
всех роботов остался я один.
Когда роботы-исследователи начали возвращаться, мы передавали их
кодированную информацию в центральный банк, перепрограммировали их и
отправляли снова. В последние несколько столетий я перестал посылать их
снова. Казалось, в этом нет смысла. Наш банк информации заполнен почти до
предела. Мне следовало бы дезактивировать исследователей и отправить их на
склад, но я не сделал этого. Они так радовались жизни. Основная информация
передавалась в банк, а в них оставалась остаточная информация, они
принимали ее за псевдовоспоминания и рассказывали друг другу о своих
великих приключениях. Некоторые из них вырвались в ночь вашего прибытия, и
прежде чем я отозвал их, вы познакомились с образчиком их болтовни. То же
они проделали и с Отрядом, но я не не останавливал их, потому что это
давало Отряду занятие.
- Итак, сынок, - сказала Мэг Кашингу, - ты нашел свое Звездное Место.
Не такое, как ты искал, но еще более великое.
- Я не понимаю, почему ты говоришь с нами, - обратился Кашинг к
Д.и П. - Ты же сообщил нам - помнишь? - что это место для нас закрыто. Что
заставила тебя изменить свои намерения?
- Вы должны понять, как тщательно нужно заботиться о безопасности
этого места, - сказал Д.и П. - Начиная этот проект, мы искали
изолированное место. Мы посадили пояс Деревьев, которые генетически
запрограммированы противостоять вторжению, а снаружи разместили кольцо из
живых камней. Деревья - пассивная защита, камни - активная, в случае
необходимости. С течением времени камни рассеялись. Многие из них ушли.
Деревья должны были держать их под контролем, но в некоторых случаях этого
не получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20