Первоклассный магазин https://Wodolei.ru
Точно так же, как это делаешь ты в похожих ситуациях.– Посердится и перестанет. – Еве хотелось прикоснуться к нему и разгладить тревожные морщинки в уголках глаз. – Как и я.– До тебя он был мне единственным родным человеком. Я ужасно испугался, увидев его в таком виде.– Он не позволит себе слечь надолго. Для этого он слишком дотошен… Слушай, мне пора бежать. Не знаю, когда вернусь.– Я тоже. Спасибо, что позвонила.Ева дала отбой, еще раз посмотрела на снимки и сунула их в сумку. Потом вышла из кабинета и направилась к отсеку Пибоди.– Пибоди, мы уезжаем.
– Я получила расписание занятий жертвы. – Пибоди с трудом успевала за размашисто шагавшей Евой. – Список преподавателей. И фамилии коллег по работе в магазине. Но еще не успела просмотреть их.– Сделаешь это по дороге в морг. Заодно займешься фотографиями. Может быть, обнаружишь что-нибудь интересное.– Кстати, о фотографии… Рэйчел выбрала факультатив по фотоделу. И неплохо успевала. Черт побери, она всюду хорошо успевала. Толковая была девочка. – Пока они шли к гаражу, Пибоди достала карманный компьютер. – Факультатив проходил по вторникам вечером.– То есть вчера?– Да, мэм. Ее преподавательницу зовут Лиэнн Браунинг.– Проверь ее данные. – Когда они подошли к гаражу, Ева принюхалась и спросила: – Откуда эта вонь?– Как ваша помощница и добрый товарищ, должна сказать, что этот запах исходит от вас, лейтенант.– О, черт!– Вот. – Пибоди порылась в сумке и вынула оттуда флакон аэрозоля.Ева инстинктивно отпрянула.– Что это? Убери сейчас же!– Даллас, когда мы сядем в машину, нам не поможет даже исправный кондиционер. Дышать будет нечем. От вас воняет. Думаю, жакет придется сжечь. А это очень обидно, потому что он по-настоящему классный.Не успела Ева пригнуться, как Пибоди прицелилась, открыла огонь и не прекратила его даже тогда, когда доблестный лейтенант завопила во всю мочь.– От твоего аэрозоля пахнет… гнилыми цветами!– Гнилью пахнет от вас. – Пибоди наклонилась и принюхалась. – Ну вот, намного лучше. Если стоишь в трех… нет, в пяти метрах, почти незаметно. Наверно, в морге найдутся сильные дезинфицирующие. Вы сможете помыться, а тем временем они что-нибудь сделают с вашей одеждой.– Приступай к поиску, Пибоди.– Есть, лейтенант.Пибоди забралась в машину и начала искать данные Лиэнн Браунинг.– Профессор Браунинг. Пятьдесят шесть лет. Работает в Колумбийском университете двадцать три года. Состоит в однополом браке с Анджелой Брайтстар, пятидесяти четырех лет. Живет в Верхнем Вест-Сайде. Адрес… Криминальных записей нет. Родственники – брат, живет в Верхнем Ист-Сайде, женат, имеет сына двадцати восьми лет. Родители еще живы, на пенсии, живут в Верхнем Ист-Сайде и Флориде.– Проверь данные и о Брайтстар тоже.– У Брайтстар есть небольшой прокол, – спустя мгновение ответила Пибоди. – Хранение запрещенных наркотиков двенадцать лет назад. Небольшой запас «Экзотики». Признана виновной, приговорена к трем месяцам общественных работ. Брайтстар – свободный художник, имеет в доме студию. Брат чист, родители тоже, но у племянника есть две записи. Одна – хранение запрещенных наркотиков в возрасте двадцати трех лет, другая – оскорбление действием, совершенное прошлой весной. В настоящее время живет в Бостоне.– Может быть, с ним стоит потолковать. Включи его в перечень. Проверим, не посещал ли он вчера наш благословенный город. Получи расписание занятий профессора Браунинг. Я хочу заехать к ней сегодня же.
Ева шла по белому коридору морга. «Да, здесь пользуются сильными дезинфицирующими, – думала она. – Но от запаха никуда не скроешься. Он заполняет собой все щели и витает в воздухе».Рэйчел Хоуард уже лежала на столе из нержавеющей стали, и над ней трудился патологоанатом Морс. Его лимонно-желтый костюм был прикрыт длинным зеленым халатом; волосы, собранные в целых три конских хвоста, выбивались из-под хирургической шапочки. Почему-то эта прическа никому не казалась смешной.Ева склонилась над трупом и сразу увидела причину смерти. Аутопсия не оставляет аккуратных маленьких отверстий напротив сердца.– Ну, что ты мне скажешь?– Что бутерброд всегда падает маслом вниз.– Запишу к себе в дневник. Причина смерти – удар в сердце?– Верно. Очень точный и быстрый. Стилет, старомодный нож для колки льда или что-то в этом роде. Он действовал без шума и пыли.– Он? Есть следы сексуальных домогательств?– «Он» – в смысле убийца. Никаких сексуальных домогательств. Несколько небольших синяков, которые могли возникнуть во время перевозки. Без шума и пыли, – повторил Морс. – Он перевязал рану. Я видел следы клея вокруг. Аккуратный кружочек. И еще вот это. – Он повернул руку Рэйчел ладонью вверх. – Видишь красную точку? Это след шприца.– Она не похожа на наркоманку. Кроме того, странное место для инъекции наркотика. Он что-то вколол ей. Наверно, транквилизатор.– Увидим, когда получим результаты токсикологического анализа. Кроме прокола, на теле нет следов насилия. Однако есть слабо выраженные рубцы на запястьях, левом колене и правом локте. Посмотри сама.Он протянул ей вторую пару очков-микроскопов.– Следы от веревок? – спросила Ева, взяв очки. – Странный способ связывать человека.– Обсудим эти странности как-нибудь в другой раз. Приглядись внимательнее.Ева отрегулировала очки и склонилась над телом. Теперь она видела еле заметные тонкие линии, которые на свету отливали голубым.– Какая-то проволока, – сказал Морс. – Не веревка.– Чтобы придать позу… Он пользовался проволокой, чтобы придать ей позу! Следы на верхней части одного запястья и на нижней части другого. Он сложил ей руки на колене. Скрестил ноги и прикрутил проволокой к стулу. На фотографии проволоки не видно, но он мог отретушировать снимок.Ева выпрямилась и вынула из сумки один отпечаток.– Как тебе нравится эта гипотеза?Морс поднял очки на лоб и внимательно изучил фотографию.– Похоже. Значит, он фотографирует мертвых… Вообще-то такой обычай существовал лет двести назад. Может, теперь он вновь вошел в моду?– Какой обычай?– Придавать мертвым мирную позу, а потом фотографировать. Люди хранили эти снимки в специальных альбомах.– Не перестаю удивляться человеческой испорченности.– Не знаю… Это делали для памяти и утешения.– Может быть, он хочет запомнить ее, – задумчиво сказала Ева, – но еще сильнее хочет, чтобы запомнили его… Мне нужны результаты токсикологического анализа.– Потерпи, моя радость. Немного потерпи.– Она не сопротивлялась или не могла сопротивляться. Либо она знала этого человека и доверяла ему, либо была лишена способности двигаться. Он привез ее туда, где сделал этот снимок. – Ева сунула фотографию обратно в сумку. – Либо она уже была мертва, либо он убил ее там – могу держать пари, что верно последнее. Потом он перевязал жертву, чтобы кровь не просочилась сквозь рубашку, придал ей нужную позу и сфотографировал. Снова погрузил в машину и бросил в контейнер для утилизации мусора напротив магазина, в котором она работала.Она начала расхаживать по комнате.– Может быть, убийца живет где-то по соседству. Видел ее каждый день, и это превратилось в манию. Не сексуальную, но манию. Он фотографирует ее, ходит за ней по пятам. Приходит в магазин, а она ничего не подозревает. Она дружелюбна. Возможно, знает его по имени… Либо это кто-то из университета. Знакомый человек. Человек, вызывающий доверие. Может быть, он предложил довезти ее до дома или до университета. Так или иначе, но он уговорил ее. Ей наверняка было знакомо его лицо. – Ева вздохнула, глядя на Рэйчел сверху вниз. – Так же, как ему – ее…
Слегка освежившаяся после дезинфекционной обработки в морге, Ева остановила машину у тротуара напротив входа в шикарный небоскреб, где проживала профессор Браунинг.– А я думала, что учителям платят еще меньше, чем копам, – пробормотала она.– Я могу провести стандартный поиск ее финансовых счетов.Ева вышла из машины, наклонила голову и подбоченилась, увидев выбежавшего навстречу швейцара.– Боюсь, вы не можете оставить здесь… это.– Это транспортное средство, принадлежащее полиции. А это мой значок. Поскольку я приехала по делам службы, машина останется здесь.– Автостоянка совсем рядом! Я с радостью покажу вам дорогу…– Вы с радостью откроете дверь, пройдете со мной и сообщите профессору Браунинг, что с ней хочет говорить лейтенант Даллас из Нью-Йоркской городской полиции. После этого вы вернетесь и будете с радостью показывать людям дорогу куда угодно. Хоть в Марокко. Меня это не волнует. Ясно?Кажется, он понял, потому что быстро подошел к двери и набрал код.– Если бы профессор Браунинг ждала вас, меня бы поставили в известность.Ева злобно улыбнулась этому чопорному и напыщенному типу.– Знаете, один такой служит у меня дома. У вас что, клуб?Швейцар только фыркнул в ответ. Его пальцы быстро бегали по пульту.– Профессор, это Монти. Прошу прощения за беспокойство, но здесь внизу находится лейтенант Даллас. Она хочет пройти к вам. Да, мэм. Я видел ее удостоверение. Ее сопровождает сержант в форме. Конечно, профессор.Швейцар повернулся к Еве, сжав губы так плотно, что ими можно было резать бумагу.– Профессор Браунинг увидится с вами. Пожалуйста, поднимитесь в лифте на пятнадцатый этаж. Вас встретят.– Спасибо, Монти… Как ты думаешь, почему все привратники меня ненавидят? – спросила она Пибоди по пути к лифту.– Наверно, потому, что ощущают ваше презрение. У них прекрасный нюх. Конечно, если бы вы сказали им, что замужем за Рорком, они бы тут же упали на колени и начали молиться на вас.– Предпочитаю внушать страх и ненависть, – пробормотала Ева, входя в лифт. ГЛАВА 3 Лифт открылся на пятнадцатом этаже, где его уже ждал молодой человек с гладко зачесанными назад черными волосами и тонкими усиками над верхней губой. На нем был довольно нелепый пиджак с короткими передними полами и длинными хвостами сзади. Видневшаяся из-под него рубашка казалась неправдоподобно белой.– Лейтенант Даллас, сержант, – слащаво произнес он с явственным британским акцентом, – я могу увидеть ваши удостоверения?– Конечно. – Ева протянула значок.Молодой человек внимательно рассмотрел его и вернул, слегка поклонившись:– Пожалуйста, следуйте за мной.Он сделал шаг назад и позволил им выйти из лифта.Площадка представляла собой что-то вроде прихожей. На белом мраморном полу стояли изящные антикварные вазы с цветами. Помещение украшала статуя обнаженной женщины в полный рост. Женщина стояла, закинув голову назад и подняв руки, словно мыла распущенные волосы. На стенах висели фотографии и репродукции в рамках. Сплошь обнаженная натура, скорее романтическая, чем эротичная. Прозрачные драпировки и рассеянный свет…Молодой человек открыл дверь и снова поклонился, пропуская их в квартиру. Впрочем, квартира – слишком мягко сказано. Настоящие апартаменты – просторные, полные цветов и мягких тканей. Не говоря о картинах на стенах. Ева заметила широкие проемы, которые вели направо и налево, и поняла, что Браунинг и Брайтстар не живут на пятнадцатом этаже, а занимают его целиком.– Пожалуйста, присаживайтесь. Профессор Браунинг сейчас выйдет. Могу я предложить вам что-нибудь?– Спасибо, не стоит.– Обе из богатых семей, – уголком рта произнесла Пибоди, когда они остались одни. – Но Брайтстар намного богаче, хотя, конечно, до Рорка ей далеко. Она из тех самых Брайтстаров, которым принадлежит галерея «Брайтстар» на Мэдисоне. Чертовски шикарное место! Однажды я была там на выставке вместе с Чарльзом.Ева подошла к абстрактной картине, написанной крупными выпуклыми мазками.– Почему бы этим людям не красить стены? Где тут хотя бы намек на реальность?– Все зависит от восприятия.В комнату вплыла Лиэнн Браунинг. Не вошла, а именно вплыла. Пышные женщины ростом за метр восемьдесят, облаченные в сверкающие серебристые одежды, не входят в помещение, а вплывают. Ее волосы цвета солнечных лучей доставали до талии, лицо было ослепительно красивым. Породистый нос с горбинкой, широко расставленные глаза, отливающие пурпуром…Ева тут же поняла, кого изображала статуя в прихожей.– Прошу прощения за мой вид. – Улыбка женщины говорила о том, что она довольна впечатлением, произведенным на посетительниц. – Я позировала подруге. Присаживайтесь. Выпьем что-нибудь холодное, и вы расскажете, что заставило полицию обратиться ко мне.– У вас есть студентка по имени Рэйчел Хоуард?– У меня много студентов. – Она опустилась на диван алого цвета и приняла изящную позу, словно продолжая позировать. Причем сделала это намеренно – мол, смотрите на меня и восхищайтесь… – Но Рэйчел я знаю. Таких студенток легко запомнить. Умница и учится с удовольствием. Хотя мой курс для нее факультативный, но она делает большие успехи. – Она лениво улыбнулась. – Надеюсь, с ней ничего не случилось? Впрочем, я считаю, что с девушками иногда должно что-то случаться. Это им только на пользу.– Случилось, профессор Браунинг. Она мертва.Улыбка тут же исчезла, и Лиэнн резко выпрямилась.– Мертва?! Как это произошло? Она же совсем ребенок… Несчастный случай?– Нет. Когда вы видели ее в последний раз?– Вчера вечером на занятиях. О боже, я ничего не понимаю… – Она прижала пальцы к виску. – Родни! Родни, принеси нам что-нибудь… что-нибудь холодное… Прошу прощения. Мне жаль, искренне жаль эту девочку…Про кокетливость и самодовольство было забыто. Рука, лежавшая на коленях, задрожала, поднялась и бессильно опустилась.– Не могу поверить. Просто не могу… Вы уверены, что это действительно Рэйчел Хоуард?– Да. Что вас связывало с ней?– Она была моей студенткой. Я видела ее раз в неделю на семинарах. Кроме того, каждую вторую субботу месяца она посещала мои лекции. Она мне нравилась. Я уже сказала, она была умная и усидчивая. Хорошенькая, вся жизнь впереди… Конечно, таких в студенческом городке немало, но она была чуть способнее, чуть усидчивее и привлекательнее. О боже, это ужасно… Кто это сделал? Уличный грабитель? Бойфренд?– У нее был бойфренд?– Не знаю. Я мало что знала о ее личной жизни. Припоминаю, что однажды после занятий за ней заезжал какой-то молодой человек.
1 2 3 4 5 6 7
– Я получила расписание занятий жертвы. – Пибоди с трудом успевала за размашисто шагавшей Евой. – Список преподавателей. И фамилии коллег по работе в магазине. Но еще не успела просмотреть их.– Сделаешь это по дороге в морг. Заодно займешься фотографиями. Может быть, обнаружишь что-нибудь интересное.– Кстати, о фотографии… Рэйчел выбрала факультатив по фотоделу. И неплохо успевала. Черт побери, она всюду хорошо успевала. Толковая была девочка. – Пока они шли к гаражу, Пибоди достала карманный компьютер. – Факультатив проходил по вторникам вечером.– То есть вчера?– Да, мэм. Ее преподавательницу зовут Лиэнн Браунинг.– Проверь ее данные. – Когда они подошли к гаражу, Ева принюхалась и спросила: – Откуда эта вонь?– Как ваша помощница и добрый товарищ, должна сказать, что этот запах исходит от вас, лейтенант.– О, черт!– Вот. – Пибоди порылась в сумке и вынула оттуда флакон аэрозоля.Ева инстинктивно отпрянула.– Что это? Убери сейчас же!– Даллас, когда мы сядем в машину, нам не поможет даже исправный кондиционер. Дышать будет нечем. От вас воняет. Думаю, жакет придется сжечь. А это очень обидно, потому что он по-настоящему классный.Не успела Ева пригнуться, как Пибоди прицелилась, открыла огонь и не прекратила его даже тогда, когда доблестный лейтенант завопила во всю мочь.– От твоего аэрозоля пахнет… гнилыми цветами!– Гнилью пахнет от вас. – Пибоди наклонилась и принюхалась. – Ну вот, намного лучше. Если стоишь в трех… нет, в пяти метрах, почти незаметно. Наверно, в морге найдутся сильные дезинфицирующие. Вы сможете помыться, а тем временем они что-нибудь сделают с вашей одеждой.– Приступай к поиску, Пибоди.– Есть, лейтенант.Пибоди забралась в машину и начала искать данные Лиэнн Браунинг.– Профессор Браунинг. Пятьдесят шесть лет. Работает в Колумбийском университете двадцать три года. Состоит в однополом браке с Анджелой Брайтстар, пятидесяти четырех лет. Живет в Верхнем Вест-Сайде. Адрес… Криминальных записей нет. Родственники – брат, живет в Верхнем Ист-Сайде, женат, имеет сына двадцати восьми лет. Родители еще живы, на пенсии, живут в Верхнем Ист-Сайде и Флориде.– Проверь данные и о Брайтстар тоже.– У Брайтстар есть небольшой прокол, – спустя мгновение ответила Пибоди. – Хранение запрещенных наркотиков двенадцать лет назад. Небольшой запас «Экзотики». Признана виновной, приговорена к трем месяцам общественных работ. Брайтстар – свободный художник, имеет в доме студию. Брат чист, родители тоже, но у племянника есть две записи. Одна – хранение запрещенных наркотиков в возрасте двадцати трех лет, другая – оскорбление действием, совершенное прошлой весной. В настоящее время живет в Бостоне.– Может быть, с ним стоит потолковать. Включи его в перечень. Проверим, не посещал ли он вчера наш благословенный город. Получи расписание занятий профессора Браунинг. Я хочу заехать к ней сегодня же.
Ева шла по белому коридору морга. «Да, здесь пользуются сильными дезинфицирующими, – думала она. – Но от запаха никуда не скроешься. Он заполняет собой все щели и витает в воздухе».Рэйчел Хоуард уже лежала на столе из нержавеющей стали, и над ней трудился патологоанатом Морс. Его лимонно-желтый костюм был прикрыт длинным зеленым халатом; волосы, собранные в целых три конских хвоста, выбивались из-под хирургической шапочки. Почему-то эта прическа никому не казалась смешной.Ева склонилась над трупом и сразу увидела причину смерти. Аутопсия не оставляет аккуратных маленьких отверстий напротив сердца.– Ну, что ты мне скажешь?– Что бутерброд всегда падает маслом вниз.– Запишу к себе в дневник. Причина смерти – удар в сердце?– Верно. Очень точный и быстрый. Стилет, старомодный нож для колки льда или что-то в этом роде. Он действовал без шума и пыли.– Он? Есть следы сексуальных домогательств?– «Он» – в смысле убийца. Никаких сексуальных домогательств. Несколько небольших синяков, которые могли возникнуть во время перевозки. Без шума и пыли, – повторил Морс. – Он перевязал рану. Я видел следы клея вокруг. Аккуратный кружочек. И еще вот это. – Он повернул руку Рэйчел ладонью вверх. – Видишь красную точку? Это след шприца.– Она не похожа на наркоманку. Кроме того, странное место для инъекции наркотика. Он что-то вколол ей. Наверно, транквилизатор.– Увидим, когда получим результаты токсикологического анализа. Кроме прокола, на теле нет следов насилия. Однако есть слабо выраженные рубцы на запястьях, левом колене и правом локте. Посмотри сама.Он протянул ей вторую пару очков-микроскопов.– Следы от веревок? – спросила Ева, взяв очки. – Странный способ связывать человека.– Обсудим эти странности как-нибудь в другой раз. Приглядись внимательнее.Ева отрегулировала очки и склонилась над телом. Теперь она видела еле заметные тонкие линии, которые на свету отливали голубым.– Какая-то проволока, – сказал Морс. – Не веревка.– Чтобы придать позу… Он пользовался проволокой, чтобы придать ей позу! Следы на верхней части одного запястья и на нижней части другого. Он сложил ей руки на колене. Скрестил ноги и прикрутил проволокой к стулу. На фотографии проволоки не видно, но он мог отретушировать снимок.Ева выпрямилась и вынула из сумки один отпечаток.– Как тебе нравится эта гипотеза?Морс поднял очки на лоб и внимательно изучил фотографию.– Похоже. Значит, он фотографирует мертвых… Вообще-то такой обычай существовал лет двести назад. Может, теперь он вновь вошел в моду?– Какой обычай?– Придавать мертвым мирную позу, а потом фотографировать. Люди хранили эти снимки в специальных альбомах.– Не перестаю удивляться человеческой испорченности.– Не знаю… Это делали для памяти и утешения.– Может быть, он хочет запомнить ее, – задумчиво сказала Ева, – но еще сильнее хочет, чтобы запомнили его… Мне нужны результаты токсикологического анализа.– Потерпи, моя радость. Немного потерпи.– Она не сопротивлялась или не могла сопротивляться. Либо она знала этого человека и доверяла ему, либо была лишена способности двигаться. Он привез ее туда, где сделал этот снимок. – Ева сунула фотографию обратно в сумку. – Либо она уже была мертва, либо он убил ее там – могу держать пари, что верно последнее. Потом он перевязал жертву, чтобы кровь не просочилась сквозь рубашку, придал ей нужную позу и сфотографировал. Снова погрузил в машину и бросил в контейнер для утилизации мусора напротив магазина, в котором она работала.Она начала расхаживать по комнате.– Может быть, убийца живет где-то по соседству. Видел ее каждый день, и это превратилось в манию. Не сексуальную, но манию. Он фотографирует ее, ходит за ней по пятам. Приходит в магазин, а она ничего не подозревает. Она дружелюбна. Возможно, знает его по имени… Либо это кто-то из университета. Знакомый человек. Человек, вызывающий доверие. Может быть, он предложил довезти ее до дома или до университета. Так или иначе, но он уговорил ее. Ей наверняка было знакомо его лицо. – Ева вздохнула, глядя на Рэйчел сверху вниз. – Так же, как ему – ее…
Слегка освежившаяся после дезинфекционной обработки в морге, Ева остановила машину у тротуара напротив входа в шикарный небоскреб, где проживала профессор Браунинг.– А я думала, что учителям платят еще меньше, чем копам, – пробормотала она.– Я могу провести стандартный поиск ее финансовых счетов.Ева вышла из машины, наклонила голову и подбоченилась, увидев выбежавшего навстречу швейцара.– Боюсь, вы не можете оставить здесь… это.– Это транспортное средство, принадлежащее полиции. А это мой значок. Поскольку я приехала по делам службы, машина останется здесь.– Автостоянка совсем рядом! Я с радостью покажу вам дорогу…– Вы с радостью откроете дверь, пройдете со мной и сообщите профессору Браунинг, что с ней хочет говорить лейтенант Даллас из Нью-Йоркской городской полиции. После этого вы вернетесь и будете с радостью показывать людям дорогу куда угодно. Хоть в Марокко. Меня это не волнует. Ясно?Кажется, он понял, потому что быстро подошел к двери и набрал код.– Если бы профессор Браунинг ждала вас, меня бы поставили в известность.Ева злобно улыбнулась этому чопорному и напыщенному типу.– Знаете, один такой служит у меня дома. У вас что, клуб?Швейцар только фыркнул в ответ. Его пальцы быстро бегали по пульту.– Профессор, это Монти. Прошу прощения за беспокойство, но здесь внизу находится лейтенант Даллас. Она хочет пройти к вам. Да, мэм. Я видел ее удостоверение. Ее сопровождает сержант в форме. Конечно, профессор.Швейцар повернулся к Еве, сжав губы так плотно, что ими можно было резать бумагу.– Профессор Браунинг увидится с вами. Пожалуйста, поднимитесь в лифте на пятнадцатый этаж. Вас встретят.– Спасибо, Монти… Как ты думаешь, почему все привратники меня ненавидят? – спросила она Пибоди по пути к лифту.– Наверно, потому, что ощущают ваше презрение. У них прекрасный нюх. Конечно, если бы вы сказали им, что замужем за Рорком, они бы тут же упали на колени и начали молиться на вас.– Предпочитаю внушать страх и ненависть, – пробормотала Ева, входя в лифт. ГЛАВА 3 Лифт открылся на пятнадцатом этаже, где его уже ждал молодой человек с гладко зачесанными назад черными волосами и тонкими усиками над верхней губой. На нем был довольно нелепый пиджак с короткими передними полами и длинными хвостами сзади. Видневшаяся из-под него рубашка казалась неправдоподобно белой.– Лейтенант Даллас, сержант, – слащаво произнес он с явственным британским акцентом, – я могу увидеть ваши удостоверения?– Конечно. – Ева протянула значок.Молодой человек внимательно рассмотрел его и вернул, слегка поклонившись:– Пожалуйста, следуйте за мной.Он сделал шаг назад и позволил им выйти из лифта.Площадка представляла собой что-то вроде прихожей. На белом мраморном полу стояли изящные антикварные вазы с цветами. Помещение украшала статуя обнаженной женщины в полный рост. Женщина стояла, закинув голову назад и подняв руки, словно мыла распущенные волосы. На стенах висели фотографии и репродукции в рамках. Сплошь обнаженная натура, скорее романтическая, чем эротичная. Прозрачные драпировки и рассеянный свет…Молодой человек открыл дверь и снова поклонился, пропуская их в квартиру. Впрочем, квартира – слишком мягко сказано. Настоящие апартаменты – просторные, полные цветов и мягких тканей. Не говоря о картинах на стенах. Ева заметила широкие проемы, которые вели направо и налево, и поняла, что Браунинг и Брайтстар не живут на пятнадцатом этаже, а занимают его целиком.– Пожалуйста, присаживайтесь. Профессор Браунинг сейчас выйдет. Могу я предложить вам что-нибудь?– Спасибо, не стоит.– Обе из богатых семей, – уголком рта произнесла Пибоди, когда они остались одни. – Но Брайтстар намного богаче, хотя, конечно, до Рорка ей далеко. Она из тех самых Брайтстаров, которым принадлежит галерея «Брайтстар» на Мэдисоне. Чертовски шикарное место! Однажды я была там на выставке вместе с Чарльзом.Ева подошла к абстрактной картине, написанной крупными выпуклыми мазками.– Почему бы этим людям не красить стены? Где тут хотя бы намек на реальность?– Все зависит от восприятия.В комнату вплыла Лиэнн Браунинг. Не вошла, а именно вплыла. Пышные женщины ростом за метр восемьдесят, облаченные в сверкающие серебристые одежды, не входят в помещение, а вплывают. Ее волосы цвета солнечных лучей доставали до талии, лицо было ослепительно красивым. Породистый нос с горбинкой, широко расставленные глаза, отливающие пурпуром…Ева тут же поняла, кого изображала статуя в прихожей.– Прошу прощения за мой вид. – Улыбка женщины говорила о том, что она довольна впечатлением, произведенным на посетительниц. – Я позировала подруге. Присаживайтесь. Выпьем что-нибудь холодное, и вы расскажете, что заставило полицию обратиться ко мне.– У вас есть студентка по имени Рэйчел Хоуард?– У меня много студентов. – Она опустилась на диван алого цвета и приняла изящную позу, словно продолжая позировать. Причем сделала это намеренно – мол, смотрите на меня и восхищайтесь… – Но Рэйчел я знаю. Таких студенток легко запомнить. Умница и учится с удовольствием. Хотя мой курс для нее факультативный, но она делает большие успехи. – Она лениво улыбнулась. – Надеюсь, с ней ничего не случилось? Впрочем, я считаю, что с девушками иногда должно что-то случаться. Это им только на пользу.– Случилось, профессор Браунинг. Она мертва.Улыбка тут же исчезла, и Лиэнн резко выпрямилась.– Мертва?! Как это произошло? Она же совсем ребенок… Несчастный случай?– Нет. Когда вы видели ее в последний раз?– Вчера вечером на занятиях. О боже, я ничего не понимаю… – Она прижала пальцы к виску. – Родни! Родни, принеси нам что-нибудь… что-нибудь холодное… Прошу прощения. Мне жаль, искренне жаль эту девочку…Про кокетливость и самодовольство было забыто. Рука, лежавшая на коленях, задрожала, поднялась и бессильно опустилась.– Не могу поверить. Просто не могу… Вы уверены, что это действительно Рэйчел Хоуард?– Да. Что вас связывало с ней?– Она была моей студенткой. Я видела ее раз в неделю на семинарах. Кроме того, каждую вторую субботу месяца она посещала мои лекции. Она мне нравилась. Я уже сказала, она была умная и усидчивая. Хорошенькая, вся жизнь впереди… Конечно, таких в студенческом городке немало, но она была чуть способнее, чуть усидчивее и привлекательнее. О боже, это ужасно… Кто это сделал? Уличный грабитель? Бойфренд?– У нее был бойфренд?– Не знаю. Я мало что знала о ее личной жизни. Припоминаю, что однажды после занятий за ней заезжал какой-то молодой человек.
1 2 3 4 5 6 7