Конец у
тебя один: предусмотренный Геростратом.
- Помолчи, - приказал я, напряженно размышляя.
Значит, так. Откуда Герострат знает, что я нахожусь у
Скоблина? Элементарная логика? "Маячок" в радиотелефоне? Или
действительно существует СХЕМА, где все мои ходы, поступки
расписаны наперед? Первое - вполне вероятно, второе - менее,
но тоже сбрасывать со счета нельзя. Как и третье.
Скажем, если поместить человека в ситуацию, в которой
он разбирается слабо, отрезать ему пути отхода, на альтернативных
путях движения вперед повесить знак "СТОП" - куда
пойдет человек? Только туда, куда ему предписано. И тогда
дальнейшая последовательность его действий более чем предсказуема.
ПРЕДСКАЗУЕМА... Это как в какой-нибудь не слишком
умной компьютерной игре: оптимальный путь к цели задан программой,
по другому - до конечного этапа не дойти. А что
ожидает там у цели: быстрая смерть или лавровый венок победителя - известно
одному Богу, да еще заокеанским программистрам.
В моем случае, это может оказаться стрельба в пулковском
аэропорту. Только стрелять теперь будет не Эдик
Смирнов - стрелять буду я.
Вопрос: существует ли изъян в СХЕМЕ Герострата? Любая более-енее
сложная система обязана иметь изъяны. Будем надеяться,
что и у него не обошлось. Значит, теперь твоя задача этот
самый изъян найти. Что ж, продолжим партию.
Я спрятал шахматы, достал блокнот.
На первой странице имела место следующая запись:
"ВЕНИАМИН СКОБЛИН СПбГТУ
ул. Рузовская, д. 14, кв. 37
АНДРЕЙ? Тех. Инст.
ЮРИЙ? Тех. Инст.
ЛюДМИЛА??
- "
-Так, - сказал я, - перейдем к следующему пункту повестки
дня. Вот здесь у меня список из четырех имен. Всех
этих людей ты прекрасно знаешь. Первым в списке стоишь ты
сам. Далее: Андрей, Юра и Людмила. Семена по понятной причине
здесь нет. Все это члены твоей "пятерки". Я близко познакомиться
с ними не успел. Но ты, насколько я понимаю,
обязан знать, кто они такие на самом деле и где живут. Умалчивать
тебе эту информацию не имеет смысла. Если, как ты говоришь,
я в СХЕМЕ, то разницы, согласись, нет: буду я знать
их адреса, или не буду. И учти: пять минут назад твой любимый
Герострат мне тебя подарил. Я могу теперь делать с тобой, что
захочу, чего только душа пожелает. И не думаю, что если ты
будешь молчать, как партизан, то тебе шибко понравится моя
метода выбивания информации.
Лицо Веньки вытянулось.
- Это правда?
- О чем ты?
- Герострат меня... сдал?
- Со всеми потрохами.
- Значит, это СХЕМА... значит, так надо... - Венька с мрачным
выражением лица задумался.
- Хорошо, - решился он. - Записывай. Андрей Кириченко, Юрий
Арутюнов, Людмила Ивантер. Андрей и Юра учатся в Технологическом
на третьем курсе; Людмила в Университете на филфаке, второй
курс. Андрей живет на Промышленной улице, дом восемь, квартира
четырнадцать. Где живет Юрий и Людмила, я не знаю.
- Не знаешь?
- Не знаю.
Я ему поверил. В конце концов, врать Скоблину теперь не
имело смысла. После всего, что я ему сообщил.
- Что еще тебе нужно?
- Не надейся, что я вот так сейчас просто уйду, - заявил
я, поднимаясь. - К Андрею ты поедешь со мной.
- И не подумаю!
- На твоем месте я бы лучше "подумал"...

Глава двадцатая
16.45 по московскому времени.
Мы выходим на станции метро "Нарвская": впереди - Венька,
за ним - я. Сбежать он не пытался. Чувствовал, что бесполезно.
На улице ярко светило солнце, лужи подсохли. Мы шли быстро и
минут через пятнадцать добрались до нужного дома.
- Это здесь, - сказал Венька, останавливаясь.
- Вперед, - приказал я. - Побеседуем втроем.
- Зачем?
- Не твое дело.
Я и сам не знал зачем. Но надеялся, что "беседа" втроем
поможет мне лучше оценить ситуацию. В трехмерном пространстве,
так сказать.
Скоблин пожал плечами, но пошел.
Мы встретили Андрея во дворе. Он выступил из подъезда
нам навстречу, но сразу не заметил, а зашагал, жмурясь с улыбкой
под солнечными лучами, кивнул устроившимся на скамейке бабулям.
- Вот он.
- Вижу, - сказал я.
Нужно было его перехватить, но проделать это тихо, без
скандала. И уж тем более - без драки.
Андрей заметил меня и Скоблина за двадцать шагов. Он остановился,
улыбка судорогой сошла с его лица, а вместе с улыбкой - всякое
осмысленное выражение. Я узнал этот взгляд, я
узнал эту совершенную безмятежность, что появилась на его лице.
И я понял, что сейчас произойдет.
И понял, что не успею.
Андрей выхватил пистолет. Тот самый, знакомый стечкин.
На глаз недостающие три миллиметра и отсутствие маркировочных
клейм, конечно же, не ухватишь, но какой еще пистолетпулемет
может оказаться в руках действительного члена Своры?
Пригнувшись, я сделал попытку в два прыжка преодолеть
разделявшее нас расстояние. И мне это почти удалось. Потому
что целился Андрей не в меня, а в Скоблина. Он стрелял очередью
и для заурядного студента стрелял неожиданно метко.
Пули в один момент разнесли Веньке голову. Я же подскользнулся
в грязи и упал, каждой клеточкой тела ожидая раскаленную
маленькую смерть. Ожидая новых выстрелов......
И на какое-то мгновение показалось мне, что я снова
ТАМ, на перевале, в прикрытии беженцев, а рядом умирают друзья,
и нельзя поднять голову, потому что мы снизу, а боевики
сверху, и мы у них, как на ладони, и они садят без разбора
по всему, что движется...
Выстрелов не последовало.
Я резким движением влево перекатился на бок. И увидел,
что Андрей стоит, замерев надо мной, в опущенной руке - пистолет.
Потом он выронил оружие и упал на спину. Безучастно,
как подрубленный под основание истукан. Головой с глухим стуком
ударился об асфальт. Глаза его закрылись; он перестал дышать.
Андрей Кириченко умер.
"Просто остановилось сердце".
Вот тебе и партия в шахматы. Вот тебе и защита. Как там
в теории шахмат: сицилианская защита? Е2-Е4, С7-С5? Полуоткрытый
дебют? Упоминается уже у Лусены и в Геттингенской рукописи?
У Палерио и Греко? "Il giuoco siciliano"? В самую точку:
защита а ля сицилийская мафия. Да простится мне невольный
каламбур...
Я поднялся и под взглядами оцепеневших в шоке бабулек,
поднял выроненный Андреем пистолет. Шагнул к Скоблину.
Весь асфальт был залит кровью. От головы Веньки мало
что осталось. Девять миллиметров - калибр. С близкого расстояния.
Почти в упор. Знакомое, до тошноты знакомое зрелище.
Нзывается "пораскинул мозгами". Неуместная ирония, но
что бы мы делали в Карабахе без любимого "черного юмора"?
Единственное спасение для нормальной психики. Да, Веньке
уже ничем не помочь. А мне пора уходить.
Сунув пистолет за пояс, прикрыв его курткой, я побежал
к выходу со двора.

Глава двадцать первая
Первая ниточка обрезана.
Герострат постарался. Больше некому. Должно быть, он обзвонил
всех четверых, понимая, что первыми, к кому я сунусь,
будут они.
СХЕМА. Или элементарная логика. Или это одно и то же.
Я остановился в небольшом зеленом скверике, закурил,
стараясь успокоиться и трезво осмыслить происшедшее. По Турбинной,
завывая сиренами, пролетели одна за другой две милицейские
волги. Ага, кто-то уже догадался вызвать...
Скоблина я, конечно, потащил к Андрею зря. Насчет адреса
он не соврал. Это было очевидно. Не мог рисковать? Для
подстраховки? Рассчитал услышать что-нибудь новенькое, собрав
всех вместе? Не знаю, что приказал Герострат Кириченко
на случай моего появления, но на случай появления меня в ком-пании
Скоблина, он, по всей видимости, закодировал Андрея
жестко: Скоблина убрать, меня не трогать... Меня не трогать...
Значит, нечто я все-таки мог узнать, собрав их вместе,
нечто важное. И Герострат постарался сделать так, чтобы я ничего
не узнал, но остался живой-здоровый для продолжения шахматной
партии. Далась ему эта партия! И вот теперь Скоблин
мертв. Мертвее некуда. И в том, что его убили, виноват отчасти
ты. Какой-никакой, а был человек. И нет теперь по твоей
милости человека.
Ну хватит! После будем заламывать руки и грызть подушку.
Сейчас твоя задача не нюни распускать, а искать Герострата.
Искать и найти, пока он не добрался до очередной твоей "фигуры":
на доске уже тесно, скоро пойдут обмены, и вот тогда
точно взвоешь от бессилия хоть как-то выправить ситуацию. Поэтому
думай, думай, и еще раз думай...
Любая система обязана иметь изъян. Что-то Геростарат не
учел... Что?..
Попробуем, как советуют делать наши преподаватели, представить
комплекс взаимосвязей графически.
Я бросил окурок в урну, уселся на пустую скамейку, извлек
блокнот и быстро изобразил на чистой странице такую схему.
В центре - прямоугольник с надписью печатными буквами:
"ГЕРОСТРАТ"; выше - окружность, куда я вписал свое прозвище:
"ИГЛ". От прямоугольника к окружности провел две стрелки:
прямая связь, обратная связь. Левее и ниже прямоугольника - неправильный
эллипс "МВД", правее и ниже - "ВПК", по центру
и ниже - "КГБ". Хотя последних, говорят, нынче переименовали,
и вернее было бы написать: "ФСК" (Федеральная Служба Контрразведки).
Впрочем, от того, как назвать, суть не меняется.
Хоть, как говорится, горшком назови.
Итак, перед тобой три организации, в той или иной степени
заинтересованные в поимке Герострата. От прямоугольника
к "МВД" я уверенно провел стрелку. Взаимосвязь несомненна:
Герострат стрелял в Мишку Мартынова; находится, видимо,
и в курсе того, чем занимается полковник Хватов. Наличие
обратной связи? Здесь не уверен. После той неудачи с хитроумно
задуманным сценарием, они потеряли Герострата и, не
думаю, что сумели опять на него выйти. Или все-таки сумели?
Впрочем... А ладно. Я провел от "МВД" к Герострату штрихпунктирную
линию. Потом поразмыслил и добавил еще одну стрелку,
ведущую ко мне: как-никак именно Мишкой я был в конце концов
предупрежден и направлен.
Далее. ВПК. Военно-промышленный комплекс. Лаборатория,
из которой выпускают в свет мелкосерийным производством таких
вот Геростратов, должна проходить по их ведомству. Если,
скажем, Герострат до сих пор находится под контролем ВПК, то
значит, меня снова втягивают в некую глобальную программу, а
между ним и ВПК следует смело проводить две линии взаимосвязи.
Но возможен, кстати сказать, и другой вариант. Никакой
программы нет (что за программа такая безумная, в рамках которой
обыкновенного российского гражданина принуждают играть
в шахматы, определив ставкой жизнь, здоровье его знакомых и
родственников?), Герострат взбрыкнулся - очень на него похоже - и
теперь скрывается, а тогда никаких связей: ни прямых,
ни обратных - между ними нет. Я провел еще две штрихпунктирные
линии.
Теперь госбезопасность. То бишь Федеральная Служба Контрразведки.
Они забрали в свое время дело Эдика Смирнова. Это
означает, что у них имеется особый интерес к Своре. Какого
рода интерес, можно только догадываться, но он, без сомнения,
есть. Здесь тоже нельзя с полной уверенностью сказать, есть
взаимосвязь или нет. Нарисуем еще парочку штрих-пунктирных
линий.
Ага, про саму Свору ты, конечно, забыл. Правее прямоугольника
"ГЕРОСТРАТ" я изобразил шестиугольник. Вписал туда
"СВОРА", быстро соединил новую фигуру уверенными линиями со
мной, с Геростратом, с МВД и штрих-пунктирными - с ВПК и КГБ.
Теперь схема выглядела более чем запутанной. Итак, из...
раз... два... три... девятнадцати линий связи лишь восемь
установленных. И это без учета... Постой-ка...
Я поднес блокнот к самым глазам. Здесь же можно провести
еще пару кривых. От КГБ и ВПК к моей скромной персоне по
прозвищу "ИГЛ". И вот эти-то две кривые и есть тот изъян в
СХЕМЕ Герострата, который ты ищешь. Топтуны... Кто они? Какую
из связей представляют? Вояки или гэбисты? Это, если подумать,
неважно. Главное, что Герострат, заслышав упоминание
о них, не придал появлению новых фигур никакого значения. Они
не вписываются в его СХЕМУ, и это ошибка.
А уж я постараюсь сделать так, чтобы она оказалась для
него ПОСЛЕДНЕЙ.

Глава двадцать вторая
Топтуны были на месте. Не мудрствуя лукаво, дожидались
на скамеечке перед моей парадной. Проходя мимо, я посвистел,
чтобы привлечь их внимание. Они разом повернули головы, разом
вскочили. Насвистывая некую импровизированную вариацию
на тему "Ламбады", я спокойно прошествовал себе дальше, и
они, само собой разумеется, затопали след в след. Кто вы
такие, ребята?
Я взглянул на часы: 17.58. Самое время начинать.
Не спеша, в который уже раз за этот безумный подкрашенный
кровью день спустился в подземку, вышел на Балтийском
вокзале, сверился с расписанием (расписание устраивало), приобрел
билет до Краснофлотска: туда и обратно. Все тем же прогулочным
шагом направился в станционную забегаловку, где отстоял
малую очередь и поужинал двумя шашлыками под кетчупом
на фирменных пластиковых тарелочках, коих во множестве развелось
в наши стремительно капиталогонизирующие времена.
Сдобрил это дело стаканчиком красного винца.
Потом вышел, покурил, приобрел в киоске "Час пик" и "Пятницу".
Все это время топтуны отирались поблизости, чисто из привычки,
видимо, изображая разнообразную соответствующую обстановке
деятельность: заняли за мной очередь в забегаловке, выпили
там по стопке армянского коньяка, покурили, стоя в сторонке,
любовались обложками журналов и книг, выставленных в
киоске, пока я покупал прессу.
Сверившись с расписанием еще раз, я отправился в зал ожидания,
уселся там на свободное место, вытащил радиотелефон
(топтуны уставились на него с искренним удивлением) и стал
просматривать газеты. Сначала колонку политических новостей,
потом - городскую хронику, другие материалы все больше увеселительно-азвлекательного
толка.
Как я и надеялся, радиотелефон просигналил очень скоро.
Хоть и ждал этого, но все равно вздрогнул, и сразу стало
как-то неуютно, холодно.
- Слушаю.
- Куда это ты забрался, Борис, милый? - голос Герострата
радостно звенит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23