Я знаю способности своего мужа. Теперь ты покажи нам, насколько ты хорош.Он посмотрел на нее своими почти бесцветными соколиными глазами.— Мне казалось, после схватки в комнате колдеров ты не должна об этом просить, — сказал он. — Тем не менее, я пойду навстречу желаниям твоего мужа. Поручение дано ему, а не мне. Его, а не меня хранительница назначила старшим.Тон его голоса явно говорил, что он считает такой выбор неверным. Но папа только кивнул и посмотрел в небо: солнце почти ушло за изгороди.— Пошли Острого Когтя, пусть поищет место для отдыха. Там мы разобьем лагерь, а я отправлюсь на охоту и добуду еды.— Мы не можем разжигать костер.— У нас еще есть хлеб в седельных сумках, — сказала Эйран. — И если повезет, найдем коренья и клубни. Для ягод еще слишком рано.Велдин повернулся к ней, на лице его отразилось презрение.— О, да, эта женщина научила сокольничего побираться как животное.— Ты хочешь сказать…Папа приложил палец к губам и резко свистнул.Лошади вздрогнули, а Острый Коготь закричал и забил крыльями. Велдин с трудом справился с конем и птицей.— Делай, что сказано, — приказал папа. — Сейчас не время для ссор. Глава 43 Заночевали в заброшенном каменном доме. Наверно, когда-то это была ферма или амбар; вероятнее, практичная крестьянская комбинация того и другого. Крыша местами провалилась, но внутри оказалось достаточно места для всех, включая лошадей. Поблизости Эйран обнаружила остатки огорода. Он давно зарос сорняками, но сохранилось несколько съедобных растений, которые боролись с душившими их сорняками.Довольный, папа решил, что можно рискнуть развести небольшой костер, после того, как стемнело, и враг не мог увидеть дым. Лорик с Велдином отправились на охоту, но дичь в этой части Ализона большая редкость.Им пришлось прихватить ягненка из стада, пасшегося поблизости. Папе повезло немного больше. Он поймал в ловушку пару кроликов, а мама тем временем собирала добычу в огороде.Скоро ягненок поворачивался на вертеле над огнем.Мама с довольным видом работала рядом с папой, готовя похлебку из кроликов и помешивая размякшие дорожные сухари. Все шесть девочек сидели рядом, наблюдали и ждали. В животах у них урчало от голода, и мама время от времени давала им по ложечке, чтобы занять рты, пока не готов ужин.Велдин гладил Острого Когтя, говорил с ним и кормил, ожидая, пока будет готова пища. Мышь надеялась, что он хоть на время оставит папу в покое, но он не унимался. Он говорил как будто со своей птицей или с другими воинами, но Мышь знала, что на самом деле это не так. И все остальные тоже знали.— Хороший Острый Коготь, — говорил Велдин. — Прекрасная смелая птица. Никогда не было такой, как ты, хотя мы нашли друг друга в дикой местности. К тому времени клетки погибли, но черные соколы выжили. — Он искоса посмотрел на Данниса. — Понимаешь, так я нашел свою птицу. Когда горы начали распадаться, многие птицы улетели и теперь живут в глуши.Когда умер мой Клык-и-Коготь, этот красавец отыскал меня. И с тех пор мы вместе, верно, Острый Коготь? И сразу узнаем настоящего сокольничего, когда его видим.Не такого, который совратился, размягчился, позволил увлечь себя жен…— Достаточно, Велдин. — Папа распрямился. Лицо его побледнело, он хмурился так сердито, что Мышь испугалась.— Ты не настоящий сокольничий, — прямо ответил Велдин. — Больше нет. На твоем месте — я благодарю Великого Сокола за то, что я не на твоем месте, — я бы не стал надеяться, что к тебе прилетит новый сокол.Папа шагнул к Велдину. Огонь костра осветил его лицо. Опасно сверкнули соколиные глаза.— С меня хватит тебя и твоих, замечаний. Я устал сдерживаться, устал напоминать себе, что наше дело для тебя ничего не значит, потому что украли мою дочь, а этого ты понять не в состоянии. Я позволил тебе оскорблять меня, позволил оскорблять мою жену. Я мог бы забыть твои слова. Но теперь ты зашел слишком далеко, и больше я не стану глотать. Пойдем со мной, и мы решим спор раз и навсегда, как подобает сокольничим.— Нет! — Мама вскочила и встала между ними, размахивая ложкой, которой мешала варево. — Я всю дорогу слушала, как ты оскорбляешь Ярета, и удивлялась, почему он не защищает ни себя, ни меня. Теперь я понимаю. Да, вы поссорились. Но… — Она подошла к Велдину и помахала ложкой у него перед носом. — Но вы будете ждать, пока мы не вернемся в Эсткарп, или ответите передо мной!Папа вслух рассмеялся. Он повернулся к остальным, наблюдавшим за сценой, не решаясь вмешаться.— Господа, моя жена сказала, и так и будет. Надеюсь, вы все в таких делах разбираетесь, хотя Велдин никогда не поймет!Мужчины нервно рассмеялись и явно успокоились.Они могли немного расслабиться: казалось, опасность временно отодвинулась. Мышь переглянулась со своими сестрами.Мама спросила:— Кто готов есть?Шесть ложек выскочили из шести ртов, девочки возбужденно загалдели.— Мы вше… — начала Шепелявая. И спросила:— А как нам тебя нажывать?— Эйран подойдет.— Спасибо, Эйран. — Сверчок подставила свою тарелку. — Ссора не кончилась, и они о ней не забудут, ты знаешь, — негромко добавила она, так негромко, что Мыть едва расслышала.— Да, — согласилась мама. Она тревожно посмотрела на папу. — Знаю. Глава 44 Эту ночь дети снова проспали на соломе, еще более грязной и затхлой, чем в замке. Но несмотря на шорох зверьков, чьи норки потревожили эсткарпцы, и запах животных, девочки впервые после замка Эс спали спокойно. Но как они ни устали, как ни осоловели после еды, сразу не уснули, а некоторое время лежали и перешептывались.— Вы думаете, мы доберемся до дома? — Птица пошевелилась на соломе, подняв облако пыли.— Должны, — ответила Пламя. — О, я себя чувствую гораздо лучше после еды. А ты как, Мышь?— Лучше, чем я надеялась. — Мышь поежилась; приятно были лежать с полным желудком. — Еще день, и я совсем приду в себя.— Еще день, и мы вернемся в Эсткарп, если будем двигаться с такой скоростью, — заметила Сверчок.— Не совсем. — Звезда сдержала чихание. — Два дня, может быть.Мышь прижалась к Птице, и дети зашептались.— Ты видела голубые искры вокруг папы и мамы?— Конечно. И красные тоже. Я такое вижу все время.— А я раньше никогда не видела. Только слышала.— Может, теперь мы все это сумеем.Голос мамы оборвал их разговор.— Тише. Перестаньте шептаться. Спите.— Да, мама.— Да, Эйран, — сказали остальные, все, кроме Сверчка, которая повторила слова Мыши:— Да, мама. — И все тут же расхохотались, впервые с того времени, как покинули замок Эс. Но потом послушно затихли и постепенно уснули.Еще перед рассветом беглецы уже снова сидели в седлах и были готовы к отъезду. Папа и Велдин сохраняли перемирие; они держались настороженно, говорили друг с другом только в случае необходимости, и то только о самом насущном.— Двигайтесь по дороге и постарайтесь уйти как можно дальше, — сказал Велдин. — Мы с Острым Когтем вернемся немного назад и посмотрим, сколько нас преследует.— Будь осторожен, — сказал папа. — Тебе придется плохо, если тебя поймают.Велдин улыбнулся, но Мышь видела, что улыбка у него невеселая.— Не надо учить меня мастерству сокольничего, — ответил он. — Я вас скоро догоню.В этот день Мышь ехала на папином седле, а мама взяла Звезду. Мышь вцепилась в гриву Рангина. Он повернул голову и посмотрел, словно хотел сказать: «А, это ты». Потом покачал головой, поплясал немного, как всегда, когда она садилась на него в Благдене. Так давно это было.Теперь, когда первое волнение бегства прошло, они двигались размеренно, с такой скоростью, которая поглощала лиги и должна была вскоре доставить их к границе с Эсткарпом. Дальше Псы, наверное, не захотят их преследовать. Мышь не хотела думать о том, как они преодолеют Ализонский проход. Там так было страшно, с этим туманом; земля сама, казалось, восстает против них и толкает в сторону болот Тора. А потом, когда они окажутся в безопасности, папа и Велдин решат свой спор, раз и навсегда. Об этом она тоже не хотела думать.— Папа?— Да? — Он как будто оторвался от раздумий.Но это подождет.— Ничего. Я тебя люблю.— Я тоже тебя люблю.Вскоре Велдин догнал беглецов.— У нас неприятности, — сказал он папе.— Мы это знали.— Больше, чем ты думаешь. — Острый Коготь с криком сел в седло. — У них хорошие кони. Но самое главное вот что. У Псов привязан к седлу какой-то человек.Похож на нашего «друга» Талгара. Трудно сказать, потому что человек в очень плохой форме. Время от времени к нему подъезжают и бьют. Я думаю, они очень рассердились, обнаружив, что их предали.Челюсть у папы слегка дернулась.— Новость неприятная, но мы этого ждали. Пытались предупредить его. Это все?— Хотелось бы. — Велдин вытер лоб, — Я понял, почему они до сих пор нас не догоняют. Они словно играют с нами. Через просвет в изгородях, о котором мы не знали, они послали вперед отряд Псов, и он ждет нас у Ализонского прохода.— Значит, они надеются нас зажать. — Папа посмотрел на юг, там на горизонте виднелась полоска Ализонского хребта. — И оставить там наши кости, как предупреждение нашим друзьям, которые найдут их. Гирван как будто искренне говорил о трудностях, которые нас ждут, когда возражал против прохода через горы. Но теперь кажется, что иначе нам не избежать встречи с Псами и судьбы, которую они нам приготовили.— Я бы не возражал, — сказал Хирл. — Сражаться с Псами я всегда согласен.— И при этом рисковать жизнью тех, кого нас послали спасать? — Папа покачал головой. — Я бы сам предпочел скрестить сталь с Псами, а не убегать от них.Схватка в замке только раззадорила мой аппетит. Те, кто договаривался с колдерами… — Он замолчал с восклицанием отвращения.— Должен согласиться с моим братом сокольничим, — сказал Велдин. — Но не по тем же причинам. В других обстоятельствах мы вшестером справились бы со всеми Псами, пока маленькие волшебницы убегают.— Всемером, — поправила мама, но Велдин не обратил на нее внимание.— Вместе они превосходят нас по численности, по крайней мере, вчетверо, — продолжал он. — И они вооружены игольными ружьями, а не только сталью. Хоть это их оружие, может, и не в лучшем состоянии — вспомните то, что я отобрал в замке, — все равно они смогут свалить некоторых из нас еще до начала схватки. У них есть и другие преимущества, которые мне не нравятся.Поэтому я согласен. Направимся в горы.— Тогда нужно принять предложение Лорика, оставить дорогу и ехать прямиком, — сказал папа. — И немедленно.Велдин кивнул. Сказав что-то соколу, он послал Острого Когтя в воздух, чтобы отыскивать путь. Глава 45 Они отыскали ответвление главной дороги и свернули на него, надеясь, что Псы будут ожидать от них движения по прямой к границе, а туда ведет главная дорога. Новая дорога, гораздо уже, шла на восток. Ни Ярета, ни Велдина это не встревожило. Их цель — Ализонский хребет. И неважно, в каком месте они к нему подойдут, пока есть надежда уйти от преследующих Псов.В пути Эйран все время удивленно поглядывала на Дженис — Мышь, которая в этот день ехала с отцом. В утреннем свете волшебный камень на шее девочки светился молочным блеском. Эйран не могла поверить в перемену, происшедшую с ее дочерью. Дело не только в одежде — грязное и помятое, серое платье все же ясно свидетельствовало, что в нем маленькая волшебница, — и не в той ране, не в тяжелом состоянии, в каком они нашли Мышь…Нет, не Мышь. Дженис. Это имя они дали дочери вместе с Яретом.Но почему-то Эйран легче теперь называть дочь Мышью, как все остальные. Конечно, в этом нет никакого вреда; во всяком случае, добравшись домой…Ей казалось, что Ярет и Велдин не выдержат накануне вечером. И она боялась за Ярета, если это произойдет. Когда произойдет. Ярет бросил вызов. И даже, если Велдин откажется от схватки, Эйран знала, что ее муж настоит на своем. Старший сокольничий тяжелее и немного выше. В нем чувствовалась жестокость, и, когда Эйран думала о его предстоящей схватке с Яретом, ей становилось страшно. Схватка будет смертельной, ибо речь идет о чести сокольничего.— Ты встревожена, Эйнар, — сказала Звезда, девочка, которая сегодня ехала в ее седле. — Я вижу это по твоим движениям, по тому, как ты управляешь лошадью.— Да, — согласилась Эйран. — Встревожена. Боюсь, что не смогу удержать их от схватки. Он убьет Велдина.Или, еще хуже, Велдин убьет его. И что тогда будет со мной?Звезде не нужно было спрашивать, кто этот «он».— Не могу сказать тебе «не волнуйся», — ответила девочка, — потому что ты имеешь право волноваться..Но скажу тебе, что волноваться заранее не нужно. Многое может произойти, многое изменится, прежде чем сокольничьи схватятся друг с другом.Эйран повернулась так, чтобы посмотреть девочке в лицо.— Еще одна шестилетняя, которой сорок! Вы все такие?— Да, Эйран. Кроме Шепелявой — иногда, — честно добавила Звезда. — Она еще слишком незрелая.Эйран невольно рассмеялась, слыша эти слова от маленькой девочки.— Конечно, она давно должна бы перестать сосать палец, но все-таки…— Есть и другие признаки. Сосание пальца — это еще не все. Когда нас похитили, она была очень слаба.Мы боялись, что в машине колдеров она не выдержит.Но она одна из нас. Наша сестра.Эйран ощутила неожиданный холодок, по коже ее поползли мурашки. Чтобы сменить тему, она сказала:— Расскажи мне о камне.— Ну, когда мы оставили вас в замке, мы начали проверять, на что способна каждая из нас.Звезда объяснила, что, хотя пробовали все, Мышь единственная оказалась способной направлять мысли и силу других с помощью камня. Девочки быстро установили, что все могут пользоваться этим каналом, но только через Мышь.После одной-двух неудачных попыток, с помощью остальных, Шепелявая сумела сделать всех невидимыми, хотя вначале шло не очень хорошо и мужчины все время обнаруживали торчащую руку или ногу. Выйдя из прохода во внутренний двор, они встретили Талгара.По приказу Звезды Шепелявая ослабила контроль, и все снова стали видимыми. И Шепелявой сразу пришлось сесть.Забавно было наблюдать за реакцией Талгара. Когда он преодолел шок от зрелища ниоткуда возникших четверых мужчин и шести девочек, он согласился помочь им уйти из замка и города.— Но после этого вы сами по себе, — предупредил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29