— Поднимись со мной, а то не по себе… Боюсь остаться одна, понимаешь?
Паша искоса взглянул на нее, помедлил, пожал плечами.
— Теперь нам больше нечего скрываться, — невесело усмехнулась она. — Слыхал, что Толян сказал? Девку, причем с парнем, увидел — и давай ее сюда! Скажи, групповухи он с вами устраивал?
Паша по-прежнему молчал, держа руки на руле и глядя перед собой.
— Извини… — Она тронула его за рукав. — Ты там был и тоже слыхал? — спросила она.
— Да слыхал… — неохотно ответил он.
— И так каждый раз! — сказала она придушенным от ненависти голосом. — Ни одной моей подруги не пропустил! Зинку вообще изнасиловал, сволочь…
Она всхлипнула.
— Перестань, — сказал Паша. — Приведи себя в порядок. А то еще кто увидит. Недоставало, чтобы я на него стучал. Ты ему и так хорошо отомстила. С моей помощью, конечно… Может, хватит об этом?
Она только приоткрыла рот, чтобы ответить, как пискнул ее сотовый. Она взглянула на появившееся сообщение на дисплее.
— Теперь этот депутат от меня точно не отстанет! — сказала она. — Кобель! Уже хочет меня видеть, представляешь? Ты только посмотри, как подписывается… Петя. У него жена, мол, уехала к родне, будет только через неделю, он свободен, ты представляешь?
— И что? — спросил Паша после паузы.
— А то, придется к нему ехать… — Она шумно вздохнула. — Не сейчас, конечно, после похорон, надо же соблюсти приличия.
Она горько усмехнулась, погладила его по руке:
— А сегодня я хочу быть с тобой.
— Это обязательно? — спросил он, по-прежнему глядя прямо перед собой. — Серега, муж твой, еще не остыл. Вернее, еще не успел в морозильнике замерзнуть.
— Ты прав. Просто хочу забыться… Хоть ненадолго, — сказала она, приподняв выщипанные брови. — Ты же не оставишь меня одну?
— Почему ты за него вышла? — негромко спросил Паша.
Она положила голову ему на плечо.
— А что мне было делать? — спросила она. — Я росла в коммуналке, меня там в четырнадцать лет, после школы только пришла, изнасиловал пьяный сосед со своими приятелями… — Она всхлипнула. — Мы были нищими, понимаешь? И что я могла поделать, если мать, представь себе, меня продала и подонки откупились перед самым судом! За триста рублей она забрала назад заявление… А Сережка их потом убил, понимаешь? За меня! И я ему была благодарна! Он сам только что пришел из тюрьмы, и я сказала, что за него пойду, если он их пришьет. А если его за них посадят, я буду его ждать. И он мне поверил… А потом… Красивый был парень, способный на все, бизнесом занялся, на Тома Круза, говорили, похож, а потом стал последней сволочью, когда связался с Кольчугиным… Ну и пошло-поехало… Наркота, ночные кабаки, девки сами на него лезут… Мог любую увести, если понравится, от мужика. Вот и схватил свою пулю… Может, один из таких обиженных его и подстрелил… Как я теперь смогу без этого жить? Если после своей нищеты села на иглу богатства? И сейчас одно в голове: как сохранить это все? — Она приподняла голову, обвела рукой участок и особняк рукой. — Думаешь, я смогу от всего этого отказаться?
— Перестань, — сказал Паша и обнял ее за плечи. — Не заводись. Ты мне это уже рассказывала.
— Меня хоть не насилуют, меня теперь только покупают, понимаешь? — сказала она, немного успокоившись, прижавшись к его плечу. — И я могу хотя бы выбирать мужиков. А не они меня.
— Меня ты тоже выбрала? Или купила?
— Тебя я выбрала… — в тон ему ответила она. — Показала Сереге на тебя пальцем и сказала: хочу! Этого мальчика. А он как раз у сексопатолога лечился, и без видимого результата… А то к Кольчугину уйду, сказала, он мне обещал свою жену-корову прогнать… Да ну тебя. При чем здесь ты, не понимаю? Не о тебе речь. Артемов хоть сначала был похож на мужика. И если бы не пил, не сел на иглу… А этот недомерок… — Она брезгливо сморщилась, кивнув в сторону сотового. — Не может сделать бабе приятное, попыхтит — и в сторону, а туда же! Беги к нему, раз его жена только что уехала, а твоего мужа только что убили! Может, он и заказал?
Она никак не могла успокоиться.
— Перестань… — Он открыл дверцу машины, помог ей выбраться.
— Мать говорила: ну куда тебе такие длинные ноги, уродина, — сказала она, выбравшись из кабины. — Кому ты будешь с ними нужна? По ее деревенским представлениям — это уродство, представляешь?
— Где она сейчас? — спросил Паша, когда она наконец открыла дверь дома.
— Кто? — Она остановилась на пороге, пропуская его в дом. — Ты о ком?
— О твоей матери, — напомнил он, проходя мимо, и она к нему невольно прижалась.
— А… не знаю. Пьет где-то. Я звонила, узнавала… — Она махнула рукой, села на ближайший диван, откинулась. — Соседи сказали, будто совсем спилась, квартиру продала, я ж ей однокомнатную купила, куда-то в Ногинск уехала, что ли… А искать ее нет никакого желания. Куда я ее привезу? Сюда? Говорят, стала законченной бомжихой… — Она выпрямилась. — Осуждаешь? Ты, я знаю, маменькин сынок, родителей почитаешь… А я вот такая, да, не могу забыть, как она у соседа деньги взяла за то, что он меня силой лишил невинности… Ну, иди ко мне.
Она потянула его на диван, стоявший возле камина, и он сел рядом. Она обвила его шею руками, стала исступленно целовать. Потом стала стаскивать с него куртку, срывать с себя свитер.
— Подожди… — хрипло сказал он, отстранившись. — Я сам…
— Скорей… — Она прикрыла глаза, опрокидывая его на себя. — Хочу всех забыть, хочу послать всех к черту!
Потом они оба замерли, услыхав скрип ступеней на лестнице. Похоже, кто-то медленно по ним спускался.
Тамара оттолкнула Пашу, села, прикрыла грудь руками, потом стала лихорадочно натягивать на себя юбку.
— Черт! Забыла совсем… — шепотом сказала она. — Его мать должна была приехать, понимаешь? И уже здесь. Ну, одевайся, что смотришь? Она почти не видит и плохо слышит… Здрасте, Павла Кузьминична! Вы уже приехали? — крикнула она.
Паша набросил на себя куртку и только потом обернулся. Он увидел согбенную старуху, спускавшуюся по лестнице.
— Сережа… Это ты? — Она простерла руку в направлении Паши. И спустилась еще на пару ступенек.
Они переглянулись. Тамара приложила палец к губам.
— Сережа, почему ты не отвечаешь? — встревоженно сказала старуха.
— Отзовись или помоги ей, только не стой… — вполголоса сказала Тамара. — Павла Кузьминична, вы меня слышите? — И сама подошла к лестнице. — Только осторожнее, ради бога… Подождите, я вам помогу.
— Томочка, ты здесь? А это разве не Сережа?
— Это его охранник, а Сережа уехал… Как вы сами сюда добрались?
Тамара помогла ей спуститься, усадила на тот же диван возле камина.
— Куда он уехал? — донесся женский голос сверху, и Тамара вздрогнула, увидев спускавшуюся молодую женщину, одетую в ее халат и с распущенными волосами. Она внимательно оглядела Тамару и Пашу, отметив про себя непорядок в их одежде и ее сбитую прическу.
— Фу, Ленка, напугала! — качнула головой Тамара. — А я думала, как Павла Кузьминична сюда попала?..
— Да я мать сама привезла, раз Сереженька отказался ее встречать. Он у нас, видите ли, был очень занят… А маме без него не спится, все волнуется, где ее сыночек. И мне покоя не дает… А что, нельзя в ваш дом без спросу, хочешь сказать?
— Ну почему… — промямлила Тамара. — Я этого, во-первых, не говорила, я не знала, что ключ у вас есть… А тебе, как Сережиной сестре, и его маме… почему же нельзя?
Она постепенно приходила в себя, медленно бледнела, и губы ее сжимались. Паша отошел немного назад, оставив золовку и невестку друг против друга, и торопливо застегнул молнию на брюках. Что не ускользнуло от внимания Лены.
— А ты, милая, никак растерялась… — сощурилась она. — И даже ширинку клиенту не застегнула. С чего бы, а?
Она не спеша закурила и подошла к Паше вплотную. Еще раз вызывающе его оглядела.
— Так, может, познакомишь со своим кадром? Или для себя его держишь?
— Прекрати, — тихо сказала Тамара. — Ты не у себя в офисе. Что тебе здесь надо?
— Здесь? — удивилась Лена. — А что, мать и сестра уже не могут приехать к Сергею просто так, чтобы навестить?
— Что ты сказала? Это разве не Сережа? — спросила старуха.
Она подошла к Паше ближе, протянула к нему руку, будто собираясь его ощупать.
— Это не Сережа, мама, — хмыкнула Лена в ответ на ненавидящий взгляд невестки. — Это его заместитель по сексуальной части.
— Сережин заместитель? — сощурилась мать погибшего. — Очень приятный молодой человек! Как вас зовут?
— Видишь, маме он тоже приглянулся. — Тон Лены становился все более издевательским. — Вот я тоже хочу узнать, а нас никто не хочет познакомить… Может, вы сами, молодой человек, представитесь, раз хозяйка язык проглотила? Кто вы и что здесь делаете в шесть утра и как вас зовут?
— Это Лена, сестра Сергея, а это Паша, охранник Сергея, — сказала Тамара, глядя на нее исподлобья. — Недавно у него работает. Сергея дома нет, он оставил Пашу меня охранять, потому что одна я здесь боюсь.
— Так теперь это называется, — насмешливо протянула Лена. — Охранять! Одни для этого заводят собаку, другие мужика. Надо запомнить… А сам он где?
— Мне он сказал, что уехал в командировку! — с нажимом произнесла Тамара. — И ничего о вашем приезде не сказал. Может, закончишь наконец этот допрос?
— Еще возмущаешься?.. — покачала головой Лена. — Я бы на твоем месте… Даже не боишься, что расскажу Сергею?
— Я не расслышала, Сережа скоро придет? — спросила Павла Кузьминична.
— Скоро… — сказала Лена и пустила дым к потолку, снова села на диван. — Скоро придет твой любимый Сереженька. Дай бог, трезвый… Сделай нам кофе, что ли… Мы вечером приехали, мама никак не могла заснуть и мне не давала.
Она зевнула, откинулась на подушки, и ее грудь вызывающе выставилась из низкого декольте. Она скосила взгляд на Пашу.
— Прикройся, бесстыдница! — сказала мать, но та никак не отреагировала. И мать вздохнула, покачала головой и села в кресло.
— Я пойду? — спросил Паша у хозяйки.
— Посиди с нами, — сказала Лена, снова зевнув. — Куда идти в такую рань. Хозяина-то еще нет… Или тоже всю ночь не спал?
Она выпрямилась, села, закинула ногу на ногу, стала ею покачивать, по-прежнему не сводя сузившихся глаз с Паши, который не находил места ни себе, ни своим рукам. Лену, похоже, это только забавляло. Ее мать между тем тихо заснула в кресле, склонив голову набок.
— Прекрати! — сказала Тамара. — И потише. Мамочку разбудишь… Тебе с молоком или без?
— Как сделаешь, так и будет, — кивнула Лена. — Если мама заснет, ее пушкой не добудишься… Беда только, что засыпает не вовремя. — Она поднялась, подошла к матери, заботливо накинула ей на ноги плед, подложила ей под голову вышитую подушку. — А Пашенька пока разожжет нам камин и включит телевизор… — она кивнула в сторону огромного «Сони». — Сейчас как раз должны «Дорожный патруль» передавать по шестой… Я опять что-то не так сказала? — спросила она, увидев, как они переглянулись.
— Нет, ничего, — пожала плечами Тамара. Похоже, она все еще не решалась оставить их одних.
— Иди, — подтолкнула ее в сторону кухни Лена. — Не трону я твоего Пашеньку… Да никак не успеем мы трахнуться, пока ты нам кофий завариваешь!
Когда Тамара вернулась в холл с подносом, на котором стояли кофейник и чашечки, Лена в ужасе, приоткрыв рот, смотрела на экран телевизора. Там в луже крови возле своей машины, освещенный неоновым светом вывески казино, лежал ее брат.
Паша растерянно взглянул на вошедшую Тамару. Похоже, он не понимал, как вести себя в этой ситуации. Тамара незаметно ему кивнула и в ужасе вскрикнула, схватившись за голову, отчего поднос грохнулся на пол, а горячий кофе разлился по полу.
— Это кто… Это Сережа? — воскликнула она.
И подбежала к телевизору ближе. Мать вздрогнула, простонала, приоткрыла глаза, но тут же снова их закрыла, так и не увидев мертвого сына. Лена молчала, прикрыв рот рукой и с ужасом глядя на экран. Потом порывисто оглянулась на мать и бессильно села на пол.
— Это он? — повторила Тамара.
— Да… Фамилию только что называли, партнер по бизнесу и помощник депутата Кольчугина… — Потрясенная Лена не отрывала взгляда от экрана. — Но он же сам мне говорил… Что срочно уедет! И не может нас встретить, и ты говорила, что он уехал! — Теперь она смотрела на Тамару. — А сам…
— А сам в ночной клуб — к блядям! — зло сказала Тамара. — Вот ваш Сереженька, вот он, полюбуйтесь! Мне врет, вам врет, что куда-то уехал, а сам — по блядям!.. А ты еще меня обвиняешь!
И тоже заплакала.
— А я думаю, почему не звонит… — всхлипнула она. — А он, сволочь…
— Дура, Сережку убили, ты понимаешь, что говоришь? — не выдержала Лена.
Ее мать окончательно проснулась, непонимающе уставилась на присутствующих. Тамара схватила пульт и выключила телевизор. Один Паша по-прежнему не находил себе места.
— Что-то случилось? — спросила мать. — Сереженька звонил?
— Лучше сказать сразу, — вполголоса сказала Тамара Лене.
— Ну да, это же не твоя мать, — еще тише ответила та. — Сама скажу, когда будем дома и лекарства будут под рукой. А может, вообще не скажу… Спи, мама, отдыхай. — Она заботливо поправила одеяло. — Когда Сережа приедет или позвонит, я тебя обязательно разбужу.
И оглянулась на Пашу.
— Вот, Пашенька, оставил шефа без охраны, одного, и результат…
— Сергей один не ходит, —
1 2 3 4 5 6 7