На кончике языка вертелось признание в том, что она так ждала его все это время! Что сладкие воспоминания о том, как ей было хорошо с ним, так и не покидают ее, заставляя среди ночи просыпаться и думать... думать... В ее памяти был жив каждый его жест, малейшее движение тонкой руки, губ... Элен временами проводила бессонные ночи, охваченная этими воспоминаниями. Но делиться всем этим с Заком она, естественно, не собиралась.
Элен запрокинула голову.
- А тебе? Неужели ты все забыл? Неужели... - Она внезапно оборвала себя и прикрыла глаза, вспомнив вдруг слова своего отца. У Оливии был муж, у Зака - жена. Но ни это, ни то, что муж Оливии был прикован к инвалидному креслу, не могло остановить их обоих. Оливия была истинной женой Зака, что ему до какой-то другой женщины, по чистой случайности оказавшейся в его постели! Но Элен это было небезразлично.
- Ты что-то хотела мне сказать, - напомнил Зак, но она покачала головой.
- Да нет, ерунда.
Ей претила сама мысль о том, что его любовница может таким образом вклиниться в ее жизнь! Если бы она не узнала тогда об этой Оливии, она до сих пор пребывала бы в полном неведении.
Нахмурившись, Зак сказал:
- Элен, ты... - Он запнулся и повернулся к двери. Без стука вошел отец, держа перед собой поднос с чашкой чаю.
Он посмотрел на них, переводя взгляд с побледневшей дочери на самоуверенного Зака, после чего поставил чашку на столик возле кровати.
- Ну и как? Доктор удовлетворен состоянием больной? - спросил он, не отрывая глаз от Зака.
У Элен так дрожали руки, что ей пришлось придерживать блюдце, чтобы чашка не выстукивала на нем азбуку Морзе.
- Самочувствием Элен я всегда был удовлетворен, - с вызовом проговорил Зак.
Щеки отца Элен покрылись болезненным румянцем. Она с молчаливым упреком посмотрела на Зака и твердо сказала:
- Почему бы вам обоим не оставить меня в покое? То, что я наблюдаю последние тридцать минут, напоминает скорее базарную сцену, чем разговор двух достаточно цивилизованных людей. Я себя плохо чувствую и прошу оставить меня одну. Если вы не возражаете, я хочу принять ванну и немного отдохнуть перед сегодняшней вечеринкой...
- Ты никуда сегодня не пойдешь, Элен, - вставил Зак.
Элен медленно повернулась к нему.
- Ошибаешься, Зак, - с расстановкой сказала она, вскинув брови. - Я пойду на день рождения своей дочери.
Он гневно сжал губы.
- Ты больна.
- Позволь мне самой судить о состоянии моего здоровья! - раздраженно воскликнула Элен, внутренне понимая, что Зак прав и ей лучше всего побыть в постели.
Она, конечно, могла бы остаться дома, но, раз уж отец пожелал присутствовать на дне рождения внучки, она должна там быть! Одному Богу известно, чем может кончиться этот вечер.
Зак удрученно покачал головой, явно борясь со своими чувствами. С одной стороны, он хотел прописать ей постельный режим, с другой же - понимал, что у него нет на это никаких прав, что подтверждало решительное выражение лица Элен.
Она же думала о том, что два-три часа в полном спокойствии пойдут ей на пользу и помогут привести в порядок ее чувства. Только бы ее оставили в покое! Вечером ей понадобится все мужество, ведь там, в ресторане, соберутся за одним столом и ребята, и Зак, и ее отец! К такой встрече надо серьезно подготовиться.
- Я провожу тебя, Нильсон, - решительно произнес ее отец, распахивая перед Заком дверь спальни.
Элен пожалела о том, что сама сделала Зака мишенью для насмешек отца. Но не тут-то было. Зак и не думал становиться мишенью!
Он подошел к кровати, взял Элен за руки и потянул к себе. Глаза его сверкнули, и он поцеловал ее. Элен услышала, как недовольно хмыкнул отец, но не смогла отреагировать, так она была ошеломлена поступком Зака. Мало того - она ответила на его поцелуй! Она слишком долго ждала этого, все время мысленно ощущая на себе его властные, ждущие, страстные губы.
Когда он наконец отпустил ее, она снова откинулась на подушки, раскрасневшаяся и задыхающаяся. Зак не отходил, не сводя с нее потемневших глаз.
- Увидимся вечером, - скорее приказал, чем предположил он.
Только теперь Элен осмелилась посмотреть на отца. О Боже, она сразу же поняла, что иногда можно убить и взглядом. Ну и черт с вами обоими, решила она. Ей надоело думать, переживать, мирить их, она хотела только одного - покоя! Даже больше того - ей хотелось умереть, чтобы разом покончить со всеми своими мучениями. Ах, как болит голова, как горит желудок! Да и тошнота не отступает...
Но она появится сегодня вечером в ресторане, даже если ей придется ползти на четвереньках!
Зак словно прочитал ее мысли.
- Вот ведь упрямица! - с искренним восхищением воскликнул он.
Оставшись одна, Элен облегченно вздохнула. Отец пошел проводить Зака, чтобы воочию убедиться, что тот действительно покинул их дом. Элен усмехнулась - замечательный ждет их всех вечер!
Когда в одном помещении собирается около сотни молодых людей, шум становится просто невообразимым. Отцу Элен хватило нескольких минут, чтобы немедленно ретироваться в угол, подальше от этой суеты.
Зак еще не появлялся - его в последнюю минуту срочно вызвали в больницу, - таким образом, у Элен появилась возможность расслабиться. Правда, Зак обещал сыну не задерживаться. Элен хмыкнула. Два года назад, ссылаясь на срочный вызов, Зак заявлялся домой лишь утром. Сначала Элен мучилась сомнениями, зачем ему надо было проводить целую ночь у постели очередного больного, если клиника была набита опытными сиделками. Но потом Барбара раскрыла ей глаза на личную жизнь Зака, и сомнения Элен отпали сами собой. Все встало на свои места. А может, он и сегодня поехал к Оливии?
Элен сосредоточила внимание на гостях. Насколько она могла судить, все были довольны. Вокруг себя она видела счастливые лица юношей и девушек, предвкушающих приятный вечер. Еда со скоростью звука исчезала в молодых глотках.
Эмили и Грэг переходили от одной группки друзей к другой. Было видно, что все относятся к ним с теплотой и любовью, встречают радостными улыбками. В зале царила непринужденная атмосфера.
Объявление об их помолвке вызвало всеобщий интерес, а у двух-трех девушек в глазах все же мелькало сожаление - ведь Грэг был прекрасной партией.
Элен присела, чтобы немного отдохнуть. Она не сводила глаз с Эмили и Грэга. Вот он что-то сказал, и дочка весело рассмеялась. Да, Зак, конечно, прав: они чудесно смотрятся вместе, их будто специально подбирали друг для друга. Элен поняла, что будет очень трудно уговорить их не торопиться со свадьбой.
- Разрешите пригласить вас на танец, миссис Нильсон!
Элен вздрогнула и обернулась на голос. Перед ней стоял Зак, он был так красив, что у нее перехватило дыхание. Неужели он таким франтом заявился в больницу? Если, конечно, он действительно был там - в этом элегантном вечернем костюме и белоснежной рубашке! Кстати, Элен снова надела голубое платье, так выгодно подчеркивающее ее формы.
- Благодарю, я не танцую, - несколько высокопарно ответила она. Между прочим, моя фамилия Палмер. По-моему, запомнить довольно просто.
- Ошибаешься, Элен, твоя фамилия Нильсон. - Зак упрямо дернул подбородком. - И останется таковой. По крайней мере в ближайшем будущем. - Он пристально посмотрел на нее и уже другим тоном добавил: - Ты плохо выглядишь, я давно не видел тебя такой бледной.
Элен знала это и без него. Полчаса назад она видела свое отражение в зеркале в дамской комнате. Чувствовала она себя просто отвратительно. Единственным утешением было то, что мучиться ей осталось не так уж долго: через пару часов вечеринка закончится, и она поедет домой.
Теперь у нее не только ныл желудок, время от времени ее пронизывала острая боль, от которой она едва не сгибалась пополам. Только огромным усилием воли ей удавалось приветливо улыбаться гостям, сохраняя внешнее спокойствие.
Элен зареклась есть ресторанную пищу, раз ее желудок так на нее реагирует! Ведь похмелье не дает такого длительного эффекта, следовательно, у нее сильное отравление.
С каждой минутой ей становилось все хуже.
- Были ли у тебя еще приступы с тех пор, как мы расстались?
- Зак! - укоризненно воскликнула Элен, кивком головы показывая на двух девушек, направлявшихся мимо них к столу.
Услышав его вопрос, девушки подозрительно уставились в тарелки. По отношению к поварам гостиницы это было несправедливо, они постарались на славу!
- Ты не ответила на мой вопрос, Элен! - и голосе Зака звучали настойчивые нотки.
Когда сегодня он покинул ее спальню, ей дважды становилось плохо, оба раза именно тогда, когда боль достигала апогея. Но зачем ему об этом знать?
Элен решительно тряхнула головой.
- Нет, Зак, не волнуйся. Со мной все в порядке.
Он осуждающе сжал губы.
- Ах ты, маленькая лгунья!
Она вспыхнула.
- Зак, не надо...
- В этом я разбираюсь лучше тебя, я ведь все-таки врач. И я хочу обследовать тебя в больничных условиях. Не вздумай отказываться, Элен, дело достаточно серьезное. С собственным здоровьем нельзя шутить. И не надо улыбаться.
- А что мне остается? Плакать?
- Поплачь, если тебе хочется! Ты слишком сдерживаешь свои чувства!
- И это говоришь ты - само воплощение спокойствия и самоконтроля!
- Я изменился, Элен, и никогда больше не смогу быть спокойным в твоем присутствии!
От удивления глаза Элен широко распахнулись. Что это с ним?
- Но я... - протянула она.
- Зак! Ты все-таки приехал! Как я рада, что тебе удалось вырваться!
К ним стремительно шла Эмили. Глаза ее ярко блестели, щеки раскраснелись от выпитого вина и всеобщего внимания.
- Я тоже рад видеть нашу дочь, тем более такую радостную и счастливую!
Зак раскрыл ей навстречу объятия, и Эмили порывисто прижалась к его груди.
- Ну-ну, девочка, не так бурно! Ты стала старше на год, пора становиться степеннее!
"Нашу дочь"! Его слова колоколом звучали в голове Элен. Если бы это было действительно так! Но тогда Эмили не смогла бы обручиться с Грэгом и не была бы так бесконечно счастлива. От этой мысли Элен грустно улыбнулась.
Эмили взяла Зака за руку и потянула за собой, чтобы представить его своим друзьям. Но он высвободился, пообещав ей присоединиться к ним чуть позже.
- Чему ты улыбаешься? - спросил он Элен.
- Я подумала, что ты, как всегда, остался в выигрыше. Когда Эмили выйдет за Грэга, она навсегда останется в твоем доме. Так что ты не зря назвал ее своей дочерью, - колко произнесла Элен.
- Не надо цепляться к словам. Она мне падчерица, ну и что из этого? Что это меняет? Когда они поженятся... Что с тобой?
Зак остановился на полуслове и наклонился к Элен, внезапно схватившейся рукой за бок. Острая боль молнией пронизала все ее существо. Она вскрикнула и покачнулась. Зак подхватил ее за локоть и повел к выходу.
- Элен, дело принимает серьезный оборот!
Вообще-то Элен всю неделю плохо себя чувствовала. Не привыкшая болеть, она просто не хотела себе в этом признаться. Да и когда ей было думать о себе? Сначала на нее разом свалились эти три заказа и магазине, потом - помолвка дочери.
- Как давно начались эти боли? - Он пытливо вгляделся в ее посеревшее лицо. - Сейчас пока рано ставить окончательный диагноз, но после тщательного осмотра...
- Никаких осмотров! Не придумывай, Зак. Если уж дело дойдет до обследования, то я обойдусь без твоей помощи - это сделает мой лечащий врач.
Боль слегка отступила, тошнота прошла, и Элен облегченно вздохнула.
Но Зака было трудно переупрямить.
- Твой врач не успеет тебя обследовать, - решительно проговорил он, потому что мы сию секунду отправляемся в больницу. - Она хотела возразить, но он предупредительно произнес: - Не спорь со мной, Элен, это бесполезно.
- Но, Зак, о какой больнице сейчас может идти речь? Это же смешно. Как раз сейчас...
- Не надо упираться, ты просто не понимаешь всей серьезности положения, - прервал ее Зак. - Вчерашнее шампанское могло смазать истинную картину заболевания. Не берусь пока утверждать с полной уверенностью, но думаю, что у тебя аппендицит.
Она недоверчиво посмотрела на него. Только этого не хватало! Может, он шутит?
Но Зак, похоже, не намерен был шутить.
- Будем надеяться, что это аппендицит, а не что-нибудь похуже.
Хуже? Что может быть хуже! Если его диагноз верен, операция выведет ее на несколько недель из строя. Магазин придется оставить на Соню. А Эмили?
Нет, это просто невозможно!
- Острый аппендицит, - закончив осмотр, уверенно произнесла миловидная женщина-врач в больнице, куда Зак доставил Элен. - Налицо все признаки. Классический случай.
Элен окончательно сникла. "Классический случай"! Что же теперь делать?
Во время осторожного, но достаточно болезненного осмотра она старалась не смотреть на Зака. Она прилагала поистине героические усилия, чтобы не закричать от боли, но все-таки не смогла удержаться и два-три раза вскрикнула.
Когда они наконец доехали до больницы, боль стала такой нестерпимой, что она начала терять сознание. Сквозь какую-то пелену она видела, как засуетился персонал приемного покоя, узнав в Заке ведущего хирурга больницы. На вопрос сестры, как зовут больную, он ответил: "Элен Нильсон", чем вызвал ее неудовольствие. Но когда он объявил себя ее ближайшим родственником, силы окончательно покинули ее, и она промолчала.
В смотровую он внес ее на руках, уложил на кушетку и послал за своей ассистенткой, доктором Мэйсон, для немедленного осмотра пациентки. Доктор оказалась красивой женщиной лет тридцати семи - тридцати восьми. Элен не удивилась - Зак любил окружать себя красотками.
Но Мэйсон была так внимательна и заботлива, что Элен сразу прониклась к ней симпатией.
Доктор повернулась к Заку и спросила:
- Кто будет оперировать, Зак?
Он посмотрел на Элен, откинувшуюся на кушетке, и пощупал ее пульс.
- Оперировать будешь ты, я проассистирую, - не оборачиваясь, бросил он через плечо.
- Хорошо. - Доктор Мэйсон коротко кивнула и встала. - Пойду подготовлю операционную. - И она направилась к двери.
Элен через силу проговорила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15