Отличный сайт Wodolei 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Лейни же была в старых джинсах с дырой над коленкой. Она теребила эту дырку все время, пока сидела рядом с сестрой. Лейни была босиком, ногти на ее ногах были неухоженными и даже ненакрашенными. Безразмерная тенниска грязноватого желто-коричневого цвета полностью скрывала ее фигуру. Нельзя было понять, толстая она или худая. Ее длинные темные волосы были неряшливо собраны в высокий хвост, как будто она не удосужилась расчесать их, прежде чем стягивать резинкой. И она все время смотрела в пол. Молчание затянулось – его нарушали только звуки из кухни, где что-то упало, а потом послышалось отцовское чертыханье.
Триш прокашлялась и облизнула губы. Она пожалела, что не захватила новый клубничный блеск для губ, который сегодня утром обнаружила в своем подарочном чулке, но тут же почувствовала угрызения совести. Теперь она сожалела, что не захватила некоторые из своих новых сокровищ, чтобы поделиться ими с Лейни, Судя по отсутствию мишуры, обрывков подарочной бумаги и лент, ее младшая сестра не получила сегодня никакого подарка.
– Гм, а вы уже посмотрели свои подарки? – спросила она, мысленно молясь о том, чтобы Лейни получила хоть что-то.
Лейни опять сунула палец в дырку на джинсах.
– Ага. Я получила… это… Духи. Маникюрный набор. – Она на мгновение подняла глаза, чтобы тут же опустить их долу. – Новые джинсы. Они не моего размера, но папа говорит, что их можно обменять.
– Если хочешь, я схожу с тобой, – встрепенулась Триш. Ей всегда нравилось ходить по магазинам.
Почему-то Лейни покраснела.
– Н-н-нет. Все нормально, – быстро проговорила она, и Триш нахмурилась. Почему это сестра не хочет, чтобы она пошла с ней в магазин?
– Но почему? Я знаю отличные молодежные магазины, – с жаром сказала она, решив, что Лейни считает ее очень старой. Она и сама в шестнадцать считала древними всех, кому за двадцать, поэтому не могла осуждать Лейни.
– Я люблю ходить по магазинам одна, – уперлась Лейни, не желая, чтобы сестра узнала, что отец купил ей одежду в «Гудвилле».
«Ладно, пусть так». Триш пожала плечами и почти встала с дешевого дивана. Зачем стараться наладить отношения, если Лейни не ценит этого. Она недавно в городе, и Триш могла бы показать лучшие тусовочные места и магазины, но если помощь не нужна, ее дело. Ей самой трудности не нужны. У нее есть работа, друзья, любимый молодой человек и замечательная семья, у нее много дел, причем интересных.
А у Лейни нет ничего.
Эта мысль ошарашила Триш, ей показалось, что ее ударили в грудь. Ведь здесь на нее смотрят как на взрослую. Может, готовность Лейни защищаться объясняется просто тем, что она обычный антисоциальный подросток.
Триш глубоко вздохнула и снова села на диван.
– Знаешь, если хочешь, чтобы я показала тебе город, я с радостью. Ведь у тебя есть мой домашний телефон?
Лейни кивнула.
– Отлично. А… вы с папой уже ели? – спросила Триш.
– Нет. Мы собираемся в ресторан. У нас на работе устраивается рождественский ужин, и родственники сотрудников могут участвовать за полцены, – сказал Карл, входя в комнату. В руке он держал треснувшую мерную чашку с водой.
«Он так и не нашел кувшин».
– Хочешь пойти? Папа будет работать, – добавила Лейни, и у Триш сжалось сердце, когда она без труда увидела в глазах сестры надежду.
Триш скрыла свое неудовольствие. Разве можно предположить, что она захочет есть всякую муру на фуршете в качестве «подарка» от администрации ресторана своим сотрудникам за работу в Рождество? Разве можно предположить, что ради этого она откажется от домашней еды в обществе мамы и остальных родственников? Сложная дилемма.
– Гм, не смогу, – ответила она. – Я должна ужинать со своими. Между прочим, меня уже ждут. Так что я пойду. Мама убьет меня, если я задержусь и ее индейка подсохнет. – Она сопроводила свои слова беззаботным смехом.
Правда же заключалась в том, что ей не терпелось выбраться из этой угнетающей атмосферы, из этого мрачного дома с почти увядшей елкой и неловкой тишиной.
И только потом, когда она полушутя-полусерьезно грозила одному из своих братьев смертью, если тот хотя бы подумает о том, чтобы бросить в нее пюре, ей пришло в голову, что нужно было пригласить Лейни на ужин. Мама не возражала против еще одного едока. Как всегда, у них дома готовили много. Можно было вообще накормить небольшой округ. Но тогда Триш подумала – а сейчас спросила себя, не придумала ли она это разумное объяснение, чтобы смягчить собственную вину, – что если бы Лейни сама этого хотела, ей достаточно было попросить.
Глава 4
У Лейни кончился шампунь, но она не хотела одалживать его у отца. В прошлый свой приезд ей нужно было срочно постричься и покраситься, и она выбрала один из салонов на популярной среди туристов улице Нейплза, на Саншайн-Паркуэй. Заплатив почти двести долларов за мелирование и укладку, она раскошелилась еще и на флакон шампуня за двадцать долларов, кондиционер и блеск для волос. Когда она по невнимательности оставила чек рядом со своими покупками на кухонном столе, отец ухитрился выставить ее полной идиоткой за то, что она потратила такие деньги на волосы.
– В «Уолмарте» на эти деньги я мог бы накупить десяток таких «два в одном», – заявил он, качая головой с таким видом, будто считает ее безмозглой курицей.
– Я могу это себе позволить. – Лейни пыталась не обращать внимания, но чувствовала, что с каждой секундой все больше и больше сутулится.
– Глупо вот так разбазаривать деньги. Ты должна их копить.
От нее потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы разжать зубы и ответить ему. Он не налоговый инспектор, поэтому нечего совать нос в ее дела. Она бы очень удивилась, узнав, что он накопил больше тысячи баксов, и это при том, что он не потратил ни цента на обучение своих дочерей в колледже.
– К тому же мне не нравится та зеленая бурда, что ты покупаешь. От нее волосам один вред, – добавила она.
С этими словами – победить его в споре было невозможно – она схватила свои покупки и чек, навлекший на нее столько неприятностей, и заперлась в маленькой ванной, уверенная, что уж здесь отец никогда ее не побеспокоит.
Так что после той ссоры Лейни просто не могла просить у него «ту зеленую бурду», которой он пользовался. Отодвигая в сторону ярко-желтую занавеску, она решила, что помоет голову обмылком, который валялся на краю ванны.
Она заперла дверь и включила воду, и для этого ей не понадобилось сделать ни шагу. Каждый раз, возвращаясь в дом отца, она поражалась тому, насколько мала эта ванная. Представители ее поколения предпочитали жить в тех микрорайонах, где дом площадью менее трех тысяч квадратных футов по стандартам риелторов считался «милым бунгало». Эта ванная была едва ли больше гардеробной при спальне и вызывала у Лейни клаустрофобию. Стянув через голову тенниску, которую использовала в качестве ночной рубашки, она бросила ее на уродливый унитаз телесного цвета.
Лейни очень спешила и надеялась, что шум воды, текущей по трубам, не разбудит отца. Она понимала, что рано или поздно все равно придется увидеться с ним – вероятно, сегодня после обеда, перед его уходом на работу, – но утром видеться с ним совершенно не хотелось.
Ей хватило вчерашнего общения с Триш. И если сестра действительно была рада встрече, то отца ее приезд в Нейплз не обрадует, хотя и не расстроит. Скорее всего ему все равно. Да, она может какое-то время пользоваться своей старой ванной. Похоже, это не доставит ему никаких неудобств.
Выйдя из ванны и выключив воду, Лейни не стала слишком усердно вытирать полотенцем волосы, чтобы не запутать их.
Она часто гадала, через сколько отец, если она вдруг исчезнет, заметит это. Хотя она сама не лучше. Она ведь тоже не считала нужным звонить ему каждый день.
Сделав из полотенца тюрбан на голове, Лейни сухой махровой салфеткой протерла запотевшее зеркало. Почему здесь, в Нейплзе, она чувствует себя шестнадцатилетней? Почему она не может хоть раз вести себя как уверенный в себе и успешный взрослый человек?
Вернее, как бывший уверенный в себе и успешный взрослый человек. А ведь она когда-то была именно такой.
Лейни вздохнула и достала из дорожного несессера баночку с увлажняющим кремом. Она не чувствует себя такой уж уверенной и успешной, но ведь именно поэтому она в полдевятого утра предпочла вылезти из кровати, принять душ и накраситься, чем валяться в постели и прятаться под одеялом. Надо найти работу. Любую. Сегодня.
Она сказала отцу и Триш, что ищет работу, чтобы не облениться и не разучиться рано вставать, пока думает, как дальше строить свою карьеру. Все это полная ложь, естественно. Ей нужна работа, потому что нужно платить по счетам. Сейчас.
Наложив макияж и выдрав щеткой только половину волос, Лейни тихо открыла дверь и выглянула в коридор. Она замерла, вслушиваясь в гудение кондиционера под потолком, пока не убедилась, что отец все еще спит в своей спальне. Затем она на цыпочках прошла в комнату, в которой ночевала во время всех своих приездов, и закрыла за собой дверь.
Это была стандартная по размерам комната с не такой уж маленькой гардеробной. Обстановка включала двуспальную кровать и комод" с пятью ящиками, в котором Лейни в детстве хранила свои вещи. Еще вчера она сложила в комод скудные пожитки, привезенные из Сиэтла. Открыв дверцу, Лейни сморщилась, потому что раздался громкий скрип петель.
– Интересно, WD-40 отчистит их от ржавчины? – вслух спросила она себя. Если верить отцу, то можно построить Тадж-Махал, имея в своем распоряжении только клейкую ленту и WD-40.
Лейни достала из чемодана две связки вешалок из химчистки с одеждой, накрытой полиэтиленовой пленкой, и повесила их на металлическую перекладину в гардеробной. Ей удалось уберечь от гаражной распродажи примерно две дюжины своих самых любимых нарядов, и сейчас, глядя на них, она ощутила приступ щемящей тоски. Когда-то ее одежда занимала три из четырех гардеробных в их с Тедом доме с четырьмя спальнями и тремя ванными комнатами. У нее были слаксы от Энн Тейлор, юбки и блузки из «Нордстрома», вышитые джинсы и прикольные крохотные маечки от Джи Джилл. Теперь все это исчезло, стало жертвой безжалостной чистки, которую она устроила, чтобы раздобыть денег и оплатить перевозку и хранение кое-каких своих вещей.
Лейни сняла с одежды пленку и погладила каждую вещь по очереди. Проведя ревизию своих нарядов, она остановилась на черных брюках и черно-белой полосатой рубашке с молнией впереди. Она знала, что этот костюм ей идет. Она надела черные сапоги с десятисантиметровыми каблуками, в которых ей было настолько удобно, что она могла бы в них драться или танцевать на столе, в зависимости от настроения, и дополнила свой туалет маленькой черной сумочкой с серебряной пряжкой – с этой сумочкой она наотрез отказалась расставаться.
Одевшись, Лейни выскользнула из спальни и на цыпочках, чтобы не стучать каблуками, прошла на кухню. Если бы у нее были деньги, она бы ушла из дома сразу и прямиком отправилась бы в ближайший «Старбакс», чтобы выпить тройной «Венти американо». Но так как она на мели, придется пить то, что есть у отца. Еще одной ценностью, которую Лейни сберегла из прошлого, была машина для приготовления эспрессо, подарок Триш на день рождения. К сожалению – увы, – у нее не было кофейных зерен, чтобы приготовить себе чашечку свежего кофе.
Лейни с трудом удержалась, чтобы брезгливо не поморщиться, когда, открыв дверцу шкафа, обнаружила, что у отца имеется только «Максвелл Хаус». Молотый.
Бр-р.
Даже не в зернах.
Вот когда она отвинтила крышку и понюхала, вот тогда ее передернуло. Это пить нельзя. Тем более после стольких лет обитания в городе, где машины для приготовления эспрессо стоят буквально на каждом углу, где каждая чашка кофе готовится по заказу и из свежежареных зерен.
– В холодильнике есть кое-что из твоих любимых деликатесов. Все это купила твоя сестра, когда я рассказал ей, что ты приезжаешь домой.
Лейни так и застыла с открытой банкой в руке.
Ну почему она не ушла две минуты назад?
Она сделала глубокий, успокаивающий вдох, втягивая в себя запах кофе и наполняя себя отвагой. А потом повернулась к отцу:
– Привет, папа. Как ты? – Она попыталась бодро улыбнуться и очень надеялась, что ее улыбка не напоминает гримасу.
Отец выглядел… как всегда. Огромным. Устрашающим. Он был на целых полфута выше ее, несмотря на ее десятисантиметровые каблуки. Его темные волосы поредели, и плешь на макушке стала больше. Лет десять назад он прошел через период потолстения и набрал значительный вес в талии, но все же ему удалось – Лейни не знала, как он решился на это или что подвигнуло его – за несколько лет сбросить набранные килограммы.
– Замечательно. Ты хорошо добралась? – спросил он.
Лейни кивнула:
– Да. Без проблем. – Если не считать, что у нее кончился бензин, мысленно добавила она.
Отец открыл дверцу холодильника, вытащил коричневый пакет и протянул ей. Лейни успела заметить эмблему местного поставщика высококлассного кофе и пожалела о том, что Триш нет рядом, а то она бухнулась бы перед ней на колени и поблагодарила бы. Если она будет бережливой, пакета хватит на целых две недели – то есть до первой зарплаты, если, конечно, удастся найти работу в ближайшие несколько дней.
Лейни потянулась за джезвой.
– Что-то ты сегодня рано. Обычно, когда приезжаешь домой, ты спишь до полудня.
Лейни скрипнула зубами.
– Обычно в Нейшгз я прибываю самолетом, и мои внутренние часы отстают от местных на три часа, – напомнила она ему. Как и всегда напоминала, когда он высказывался насчет ее позднего вставания.
Отец что-то проворчал, и Лейни машинально поставила джезву на место. Теперь ей совсем не хочется кофе. Хочется уйти. Поскорее.
– Ладно, оставлю это на потом, – весело объявила она и сунула пакет в холодильник между фунтом масла и наполовину пустой коробкой резаного шпината.
– Ты куда собираешься? – поинтересовался отец, доставая из шкафа «Максвелл Хаус».
Лейни моргнула, потом еще раз. Она не предполагала, что столкнется с ним утром, поэтому еще не придумала легенду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28


А-П

П-Я