На противоположной стене зала висело огромное зеркало. Но это было не простое зеркало. Оно было с секретом. Там, за зеркальной поверхностью, в глубине темного помещения, находилось два человека, которые внимательно наблюдали за ним, с той самой минуты, как он переступил порог этого зала.
35
– Видишь этого русского?
– Да, господин Таканиси, – Риохиро Акаши слегка поклонился.
– Теперь ты знаешь, насколько он нетерпелив. Он обязательно сделает, то, что нам нужно. А после того, как он всё выполнит, освободи его душу. Только не катаной. С него достаточно свинцовой пули. Он не достоин самурайского клинка.
– Хорошо. Я все исполню, господин Таканиси, – Риохиро опять поклонился.
– Пойдем. Сейчас мой помощник объяснит тебе, где ты его найдешь сегодня вечером. Он даст тебе полную инструкцию, как действовать. Потом ты выйдешь в зал и сядешь за столик. Скажи моему переводчику, что я прислал тебя вместо себя. Остальное он сам все сделает. Только иногда кивай головой и говори ему что-нибудь пустое. Например, про погоду, – Таканиси слегка похлопал Риохиро по плечу.
– Я все сделаю, господин Таканиси.
С этими словами Риохиро Акаши вышел из темной комнаты следом за своим господином.
36
Получив необходимые инструкции и указания, Риохиро вышел в зеркальный зал и не спеша, направился к столику, за которым сидели переводчик господина Таканиси и русский бандит.
Переводчик, увидев вошедшего Риохиро, немедленно встал и поклонился ему так, как если бы сейчас перед ним стоял сам господин Таканиси.
Риохиро еле заметно ответил поклоном и, сев рядом, вполголоса сообщил своему коллеге, что он уже получил все необходимые инструкции. Тот понимающе кивнул и, повернувшись к русскому гостю, произнес по-русски:
– Позвольте мне представить вам правую руку господина Таканиси. Это Риохиро Акаши.
Лысый, не понимая, как надо себя вести в данных случаях, тупо мотнул головой в знак согласия.
Переводчик тем временем продолжил:
– Господин Акаши хочет поговорить о проблеме, которая появилась вчера. Он понимает, что у вас могут возникнуть серьезные трудности с поиском денег, поэтому, он сразу хочет сделать вам предложение.
Лысый напрягся, предчувствуя над собой легкое хлопанье крыльев птицы удачи.
– Мы готовы оставить прежние условия оплаты этой партии машин. Более того, мы готовы лично вам предоставить бонус. Любой автомобиль, который вы выберете на стоянке – ваш. Но, при одном условии. Вы должны решить вопрос с вашим соотечественником журналистом. И, принимая во внимание то, что ваш оябун встречался с этим человеком, будучи с ним хорошо знакомым, не исключено, что он рассказал ему о связи с нашим кланом. Поэтому, мы хотим, чтобы вы решили этот вопрос раз и навсегда.
Лысый чуть не вскочил на стол от радости. Целый «Лэнд Круизер» только за то, что бы завалить какого-то журналюгу. Да он десять таких «писак», если надо завалит.
– Я согласен. Мне только надо ствол и адрес, где он постоянно бывает.
Японцы недоуменно переглянулись. Они впервые видели человека, который так радовался будущему, не прощаемому греху.
– Мы вам все предоставим. Вы готовы это сделать сегодня?
– Какой базар? Конечно, готов.
Риохиро, вспомнив указания господина Таканиси, тоже вступил в разговор, прочитав неожиданно всплывшее в памяти хоку, которое он сочинил еще в школе – «Жизнь, как река, течет. Цветок кувшинки манит взор. Вода реки тиха и молчалива».
Переводчик, выслушав это неожиданное вступление Риохиро, совершенно серьезно перевел:
– Господин Акаши говорит, что он поражен вашей смелостью. Он сказал, что лично будет страховать вас при этой акции.
– Слышь… А спроси его, когда я могу машину выбрать?
Японец даже не стал переводить этот вопрос. Он сразу ответил Лысому:
– Вы можете её выбрать прямо сейчас. Мы поедем опять на стоянку. А по дороге я вам расскажу, где вы сегодня вечером найдете этого журналиста. Там же вы получите оружие.
Лысый согласно кивнул.
– По японской традиции, две стороны должны закрепить свои договоренности чашкой сакэ, – японец знаком показал девушкам, чтобы те несли спиртное.
– Давай закрепим, – согласился Лысый.
Когда подали хмельной японский напиток и сидевшие за столом подняли свои чарки, Лысый, наконец, обратил внимание, что у господина Риохиро Акаши был забинтован обрубок левого мизинца.
«Накосорезил, наверное», – про себя подумал Леха Лысенков.
Часть пятая

37
Умелов сразу обратил внимание на эту женщину. Она стояла недалеко от выхода из магазина, где Олег с Марией выбирали сувениры на память о Хоккайдо. Как только они покинули торговую точку, она несмело двинулась за ними следом.
Умелов хотел резко развернуться и подойти к ней, чтобы сразу выяснить, что ей от них было нужно, но что-то удержало его.
Так они и шли по улице Танукикодзи: Олег, обняв Марию за талию, а следом за ними странная японка.
Остановившись у гранитной скульптуры, Умелов краем глаза заметил, как японка решительно направилась прямо к ним. Подойдя к Мэри, она еле заметно отвесила полагающийся поклон и на ломаном английском языке спросила:
– Извините, Вы мисс Корн?
Мэри удивленно посмотрела на незнакомую женщину.
– Да.
– Это вам, – тихо произнесла японка и протянула Марии конверт.
Передав послание, незнакомка поклонилась и быстро засеменила в другую сторону.
Они долго смотрели ей вслед, пока она не скрылась за углом соседнего здания. Только после этого Олег переключился на странный конверт.
– Позволь. Я должен его проверить.
Умелов аккуратно прощупал его по периметру, затем несколько раз легко согнул. Только после этих нехитрых манипуляций он его неспешно распечатал. Там был всего один листок. Текст был набран на компьютере двенадцатым размером шрифта.
– Мэри, переведи, пожалуйста. Тут на английском…
Мария взяла листок.
«Извините, мисс Корн, мне нужна ваша помощь. Я – сестра Кудо Осимы. Он оставил мне документы в тот вечер, когда ушел с кем-то на встречу. Он сказал, что если с ним что-нибудь случится, то я должна передать эти бумаги вам. Пожалуйста, приходите сегодня в девятнадцать часов в чайный домик „Сакура“ на улице Тойохира, это недалеко от метро. Я пройду мимо вашего столика и положу возле вас журнал. Там будут документы моего брата. Пожалуйста, приходите одна. Я очень боюсь хранить эти бумаги. У меня есть семья, и я боюсь гнева людей, убивших моего брата. Пожалуйста, избавьте меня от этого груза и страха».
– Это все? – Умелов взял листок из ее руки.
– Да.
– Подписи, конечно же, нет, – Олег перевернул его тыльной стороной.
Мария вопросительно смотрела на Олега, надеясь на его интуицию и опыт.
– Странно все это… Сестра? А ну-ка, припомни, Осима что-нибудь говорил про сестру? – Умелов пристально посмотрел на Мэри.
– Не помню.
– Так. Время еще есть. Надо все хорошенько взвесить, – Умелов положил листок обратно в конверт, а про себя подумал: «Проследить бы не мешало… за этой сестрой. Но как? Мэри одну на улице оставлять нельзя».
Японка тем временем, пройдя еще два квартала, села в притормозившую рядом с ней машину.
Человек, сидящий на заднем сидении, поинтересовался:
– Ты сделала все, как я велел?
– Да, господин Риохиро.
– Хорошо.
Теперь член «Ямагути гуми» точно знал, что русский журналист обязательно клюнет на эту приманку и в девятнадцать часов тоже появится в кафе, где его будет ждать киллер-соотечественник.
38
Лысый слушал последние инструкции перед тем, как получить пистолет с глушителем. Он уже выбрал себе шикарный сотый «Ланд Круизер» черного цвета и нетерпеливо внимал словам японского переводчика.
– Запомните еще раз, что вы должны сделать. Первое. Акцию проведете не в зале чайного домика, чтобы не травмировать психику наших сограждан и не подвергать их ненужному риску, а на выходе из заведения или непосредственно на улице. В крайнем случае, в туалетной комнате, если клиент будет там. Второе. Ни в коем случае не должна пострадать его спутница. Она подданная США, и мы не хотим себе проблем от наших властей. И, наконец, третье. Вас будет ждать машина… Через два квартала. Когда всё исполните, не задерживаясь, быстро добежите до неё. Вас отвезут на стоянку. Оттуда вы с документами и вашей машиной немедленно отправитесь в порт Отару. Там вас встретят и помогут быстро покинуть Японию. Своему другу ни о чем не говорите. После акции позвоните ему и скажете, чтобы он тоже срочно уезжал. Понятно?
– Понятно. Волын давай. Я его ещё проверить хочу, – Лысый демонстративно сделал равнодушное лицо, как будто он действительно был штатный киллер их группировки.
Переводчик подозвал стоявшего рядом младшего члена якудза и что-то сказал ему по-японски. Тот молча положил кейс на капот BMW. Раскрыв его, он извлек оттуда пластиковый полупрозрачный пакет, взяв его двумя пальцами, он положил его рядом.
– Пожалуйста, разверните его сами.
Лысый разорвал пластик и извлек пистолет Макарова. Привычным движением он выщелкнул обойму и, сняв с предохранителя, передернул затвор. Сухо щелкнул боёк.
– Все нормально. А глушак обязательно надо?
– Разумеется. Вы не должны делать много шума.
Лысый расстегнул куртку и засунул пистолет за пояс.
– Полный ажур. Претензий не имеем.
– Отлично. Сейчас езжайте в отель и предупредите своего друга, что вам надо вечером кое с кем встретиться. И не опоздайте. Вы должны быть в чайной раньше объекта, то есть – не позже половины седьмого. Там есть бамбуковая перегородка. За столиком будет сидеть наш человек. Как только вы к нему подсядете, он сразу уйдет. Оттуда вы будете видеть всех, а вас – никто.
– Понятно, – Лысый еще раз оглянулся, любуясь своим черным «Ланд Круизером».
Переводчик молча развернулся и направился к своему мерседесу.
День давно перевалил за половину, и надвигающиеся ноябрьские сумерки, уже вовсю разрисовывали темными красками стены домов.
39
Умелов сидел за столом в своем номере, пытаясь понять подвох сложившейся ситуации. Пока он гулял с Марией по городу, на ум приходили не самые «радужные» мысли.
Он еще раз перечитал копию письма Кудо Осимы. В нем даже намека не было на какую-то сестру. Хотя все могло быть именно так, как сказала японка.
Возможно, он оставил у неё прямые доказательства его связи с «Ямагути гуми», на случай своей смерти.
Включив настенную лампу, он написал письмо в Департамент уголовной полиции Саппоро.
В нем он подробно изложил все предшествующие этому дню события, особо остановившись на приметах странной японки. Не забыл он указать и имя предполагаемого организатора предстоящих событий. Олег написал это слово в той же транскрипции, как оно было упомянуто в письме Кудо Осимы – «господин Ацуо Таканиси».
Он свернул листок в три раза и вложил его в конверт. Тщательно заклеив, он надписал на нем по-английски – «для мисс Корн».
Поднявшись из-за стола, Олег подошел к Марии.
– Мэри, у меня нехорошее предчувствие. Я очень за тебя боюсь. Поэтому, лучше будет, если я пойду на встречу вместо тебя.
Мэри закачала головой.
– Нет. Я тебя одного не пущу. Или мы идем вместе, или мы вообще никуда не пойдем, а будем сидеть в номере и ждать завтрашнего звонка этого журналиста из «Асахи симбун».
Умелов знал, что она ответит именно так, а не иначе.
– Хорошо. Тогда одно условие. Мы выходим из отеля по очереди. Сначала ты, потом я. Встречаемся на улице. В чайную тоже входим раздельно и садимся врозь. Я должен буду тебя страховать. На всякий случай, я оставлю на рецепции письмо для тебя. Вот это, – Олег показал ей запечатанный конверт.
– Если ничего не произойдет, то когда мы будем возвращаться, его тебе передадут при входе в отель. А если что-нибудь произойдет со мной или, не дай бог с нами, то это письмо попадет в полицию. Поняла?
– А что там? – Мария взяла конверт из руки Олега.
– Там написано о том, что произошло с нами за последние трое суток. И, конечно, есть информация о письме Кудо Осимы.
Мэри положила конверт рядом.
– Олежка, вот увидишь, все будет хорошо, – она припала своей головой к его плечу.
– Конечно… Иначе и быть не может, – прошептал он, осыпая её поцелуями.
До встречи с японкой в чайном домике «Сакура», у них было ещё два часа.
40
Чайное заведение «Сакура», было выполнено полностью в японских традициях. Никакого намека на европейский стиль или атрибутику. Вместо столов со стульями – низкие татами – на два, четыре или шесть посетителей и невысокие квадратные столики.
Некоторые места были разделены плетеными бамбуковыми перегородками. Повсюду сплошные иероглифы. Единственные слова или буквы на английском языке можно было увидеть только в меню, да и то мелким шрифтом. Они дублировали японские названия.
Олег шагнул следом за невысоким японцем в длинном кимоно и белой повязкой на голове, расписанной непонятными иероглифами.
– Сэнк ю, – по-английски поблагодарил его Умелов, располагаясь на низком татами.
Взяв в руки кожаную папку, он огляделся, пытаясь уловить или понять, что здесь могло ему угрожать.
Вроде бы все было нормально, но… внутренний индикатор, который неоднократно помогал ему в жизни, неприятно давал о себе знать внутренней тревогой. Только от кого она исходила, – для Умелова было загадкой.
Он посмотрел на часы. Без четверти семь. Через пять – семь минут должна была появиться Мария.
Внутренняя тревога нарастала все сильней и сильней. Все обменные реакции в организме разом перешли на ускоренный режим, создавая временный дискомфорт.
Олег посмотрел на часы и решил, что успеет. Быстро поднявшись с татами, он прошел к стойке.
– Извините. Где здесь туалет? – эту фразу на английском он знал очень хорошо.
Японка, стоящая за стойкой, улыбнувшись, показала ему рукой направление.
Олег, поблагодарив официантку, направился туда, где, по его мнению, находились туалеты.
Прямо за бамбуковой перегородкой начинался десятиметровый коридор. По правой стороне были три двери с какими-то иероглифами.
«Хоть бы просто табличку с рисунками повесили», – Умелов пытался понять, какой из иероглифов означает мужской туалет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29