Но, Грейси, это не повод, чтобы так вести себя с Лекси. У нее сейчас тяжелое время. Не обижай ее.
– Я говорю так, потому что в прошлом подобное уже случалось, – настаивает Грейс.
– Что? Неправда.
Нагнувшись над сахарницей, Грейс тычет пальцем мне в лицо:
– Билли Кидман.
Я ахаю от удивления, а потом шепчу:
– Поверить не могу, что ты произнесла это имя!
– Кто такой Билли Кидман? – спрашивает Лола.
– Давай, – Грейс скрещивает руки на груди, – расскажи ей.
– Я встречалась с ним в колледже, но у нас ничего не вышло.
– Лекси, пожалуйста, не нужно преуменьшать. – Пристально глядя на меня, Грейс снова качает головой. – Билли Кидман был солистом группы, которая выступала на вечеринках нашего студенческого сообщества. Он был очень похож на Джорджа Майкла.
– На Джорджа Майкла? – Лола недоуменно смотрит на меня.
Я пожимаю плечами:
– Это было в начале девяностых.
– Как бы там ни было, – продолжает Грейс, – Билли стал для Лекси запасным вариантом. Знаешь, как у многих поступающих в колледж есть еще одно учебное заведение на примете, так и у Лекси был запасной вариант на всякий случай, если вдруг не сложатся отношения с кем-нибудь другим. И естественно, у нее ничего не получалось именно из-за этого. Пока у Лекси был Билли, ей не нужно было прикладывать усилия и строить серьезные отношения надолго. А что все это время делал Билли? Как потом выяснилось, у него была девушка, а Лекси он использовал для секса на стороне. И на последнем курсе в апреле он обручился с этой своей сладкой красоткой. А наша подруга осталась одна. Лола, вот почему она не будет пытаться строить серьезные отношения с этим парнем, как ты говоришь, для развлечений. Она использует их как аргумент, чтобы не стремиться ни к чему большему.
– Но история с Билли Кидманом была так давно! – Мой голос сейчас – нечто среднее между шепотом и шипением.
– Давным-давно. – Лола машет руками над столом. – No importa. Все в прошлом. Si?
Ни я, ни Грейс не отвечаем Лоле. Сидим, уставившись в меню.
– Дамы? Вы готовы сделать заказ?
– Гренки из халы, пожалуйста, – говорит Лола.
– А мне яйца «бенедикт», – просит Грейс. – А Лекси? Она опять не знает, чего хочет? Правда, Лекси? Большую гору блинов, чтобы наесться до отвала на весь день? Или жирную колбаску, которая усмирит аппетит, но ты все равно будешь чувствовать пустоту в желудке и захочешь добавки?
– У нас есть колбаски из индейки, – говорит официант. – Можно считать, что они не такие уж вредные.
Я возвращаю ему меню:
– Мне, пожалуйста, самую длинную и толстую колбаску из всех, что у вас есть. И яйца. Омлет. Настоящий. И самую большую чашку кофе.
Официант как-то странно смотрит на нас и уходит.
– Ты ничего не знаешь о Джеке, – говорю я Грейс. – Я сама только начинаю узнавать его. Разве ты не хотела, чтобы я ходила на свидания?
Грейс закатывает глаза к потолку:
– Ты не ходишь на свидания. Просто трахаешься. Вы не встречаетесь! Разве не так? У вас было хоть одно свидание?
– Нет.
– Отлично. Ты ужинаешь со мной и с Лолой, а все остальное время по вечерам проводишь в одиночестве. Тебе это нравится?
Я ахаю, а потом раздраженно говорю:
– Не смей строить из себя доктора Фила, когда разговариваешь со мной. Я научила тебя этому приему. И ты не можешь использовать его против меня.
Грейс принимается изящно поедать яйца «бенедикт», Лола спокойно жует гренки, а я, словно водитель-дальнобойщик, поглощаю колбаску, омлет и кофе. Чтобы смягчить напряжение, возникшее между мной и Грейс, Лола рассказывает нам последние новости о своем ресторане.
Когда официант убирает тарелки, я поднимаю глаза на Грейс и продолжаю разговор с того момента, где закончила.
– И все же у нас с Джеком может что-нибудь получиться.
– После секса уже невозможно ходить, взявшись за руки, – ехидничает она.
– У них это было всего лишь один раз, – говорит Лола, – то есть, правильнее сказать, – всего лишь одну ночь. Возможно, еще не слишком поздно. Но тебе придется выбирать. Больше никакого секса – и тогда ваши отношения будут развиваться. Или только секс.
– Кто придумывает эти правила? – интересуюсь я.
– Все их знают, – произносит Грейс так, словно я полная дура.
– Отлично. Если нужно выбрать, я за секс.
– Конечно, – хмыкает Грейс, – секс проще, чем отношения.
– Я не собираюсь отказываться от хорошего секса ради призрачного шанса построить отношения.
– Это правильно! – Лола хлопает в ладоши. – Я согласна.
– Согласна? – хором спрашиваем мы с Грейс.
– Конечно. Послушайте, chicas, мужчина, за которого выходишь замуж, может оказаться не так уж хорош в постели. Поэтому нужно получать удовольствие, пока есть такая возможность.
Сморщив лоб, я спрашиваю:
– Зачем выходить замуж за мужчину, который плох в постели?
Грейс хватается за голову:
– Дурочка, ты же будешь любить его.
– Грейс, идеальная ты наша, успокойся. Я не знаю, нравится ли мне Джек, и уж тем более, люблю ли я его.
– Именно об этом я тебе и твержу. Ты его не знаешь. Так почему бы вам не устроить настоящее свидание? Тогда вы сможете как следует познакомиться.
– Ладно. Я согласна.
– Нет, ты не станешь ничего делать и продолжишь трахаться с ним. Так проще.
– Chicas.
– Лекси, я очень тебя прошу, позвони Джеку прямо сейчас и пригласи его на ужин. Сегодня вечером.
– Хорошо, я так и сделаю. – Достав из сумочки телефон, я понимаю, что у меня нет его номера. Вот черт! Я не хочу рассказывать Грейс, что Джек формально бездомный и я понятия не имею, как его найти. Нет, постойте! Можно позвонить в галерею. Она должна быть открыта в воскресенье вечером.
Так и есть. Трубку снимает Джек. Я приглашаю его на ужин. Он соглашается.
– Давай встретимся где-нибудь на полпути между галереей и моим домом, – предлагаю я и показываю Грейс язык.
– Я пойду в направлении от Третьей улицы, – говорит он. – Жди меня на Саут-стрит.
Мое свидание с Джеком
В семь пятнадцать вечера Джек ждет меня на углу Третьей и Саут-стрит. Он стоит, прислонившись к фонарному столбу, и смотрит на темнеющее небо, не обращая никакого внимания на толпы людей и машины, заполнившие Саут-стрит в этот летний воскресный вечер. На нем темно-зеленая футболка с короткими рукавами, белые хлопковые брюки и рабочие ботинки. На шее – ожерелье из бусин, на руке – металлический браслет со сложным рисунком, на среднем пальце правой руки блестит толстое серебряное кольцо. Украшений у него сегодня больше, чем у меня. Я не знала, какой ресторан он выберет, поэтому надела черное льняное платье и туфли на низком каблуке, решив, что так буду хорошо выглядеть в любом месте.
Но только не рядом с Джеком. О чем я думала? Я стою на другой стороне улицы, смотрю на Джека, нервничаю и чувствую себя толстой уродиной. Ладно, предположим, он спал со мной. Но я ведь фактически набросилась на него. Какой мужчина откажется от бесплатного секса? Бесплатного! Не нужно никаких цветов, ни кино, ни ужина. Просто секс. Вот она я. Возьми.
Ладно, предположим, он согласился поужинать сегодня вечером. Но возможно, он просто голодный художник. И к тому же бездомный. Какой голодный бездомный художник откажется от бесплатного ужина?
Поверить не могу, что я позволила Грейс втянуть себя в эту историю.
– Лекси! – Джек зовет меня с противоположной стороны улицы.
Я машу ему рукой и улыбаюсь, как тринадцатилетняя девчонка, впервые попавшая на рок-концерт.
– Нам сюда. – Он машет рукой вперед, в сторону Третьей улицы.
Я перехожу улицу и, приблизившись к Джеку, поднимаю лицо для поцелуя. Но нет – он не целует меня, не обнимает за талию и даже не берет за руку. Никакого физического контакта. Nada.
– Пойдем, – говорит он, – на улице очень жарко.
Неужели? А мне показалось, что прохладно.
– Вот мы и пришли! – Джек широко распахивает руки и, не прикасаясь ко мне, проводит через дверь. Мы оказываемся в небольшом ресторане с желто-оранжевыми, увешанными картинами стенами. Я вдыхаю сильный аромат тмина и кинзы и слышу латиноамериканскую мелодию с характерным звуком стальных барабанов.
– Я не могу здесь ужинать, – Шепчу я. – Это конкуренты Лолы.
– Что? – склоняется ко мне Джек. – Я ничего не слышу.
– Buenas noches! – К нам направляется невысокая женщина с длинными каштановыми волосами, собранными на затылке. Судя по вырезкам из газет, которые размещены в специальной витрине, это хозяйка ресторана.
– Джек, – говорит она, – рада тебя видеть!
Он наклоняется и целует ее в обе щеки. Не желая изменять Лоле, я пристально разглядываю ее. Хозяйка не обращает внимания на мой враждебный настрой и, взяв мою руку, мягко пожимает ее.
– Добро пожаловать в «Азафран», – говорит она. – Я Сюзанна.
Нас проводят к столику в конце зала, напротив камина, облицованного кирпичом. В каминной полке отражаются блики огня.
– Джек, – говорит Сюзанна, – у меня есть чек для тебя. Я продала последнюю из твоих картин. У тебя есть еще? Я найду для них место. – Она показывает на стены, и теперь я понимаю, что на них висят работы местных художников.
– Осталась всего одна, – говорит Джек, и Сюзанна кладет ему руку на плечо.
– Я готова взять все, что есть.
В ресторан входит еще одна пара, и, извинившись, Сюзанна спешит к ним.
Изучая меню, Джек выпрямляет ноги под столом. Но, задев меня левой ногой, тут же убирает ее и выпрямляет спину.
– Извини, – бормочет он.
– Ничего страшного, – отвечаю я. Почему он так нервничает? Из-за него я тоже начинаю дергаться, а в таком состоянии у меня развязывается язык.
– Ты делаешь скульптуры и рисуешь?
Джек кивает.
– Она продает твои работы?
Снова кивок.
– И берет за это деньги?
Он качает головой.
– Она разрешает тебе бесплатно выставлять здесь свои работы?
Он кивает.
– Плохо, что здесь нет места для скульптур.
– Поэтому я и открываю собственную галерею, – вдруг говорит Джек.
– Ты? Когда? Где?
– Buenas noches, – перебивает нас рыжеволосая официантка. После перечисления имеющихся в наличии блюд, Джек, не поинтересовавшись моим мнением, делает заказ.
Когда официантка уходит, он поясняет:
– Я заказал для тебя то, что люблю сам.
Впервые за это время он смотрит прямо на меня и приподнимает левую бровь – ту, на которой шрам. И улыбается.
Так-так. Очень мило. Совсем не похоже на Рона, которому требовалось примерно полчаса, чтобы сделать заказ. Он прилагал свой юридический талант ко всем областям жизни, и в особенности к меню.
«Что нам здесь нравится?» – спрашивал он для начала.
Мой ответ ничего не значил. Рон никогда не делал заказ, не обсудив достоинства каждого блюда. И даже двадцать минут спустя продолжал беседовать сам с собой.
«Что, если мы возьмем одну порцию этого и одну вот этого, но первое съедим пополам, а ко второму попросим подать соус?»
А Джек точно знал, чего хочет он сам и что стоит попробовать мне, и моментально сделал заказ.
– Итак, ты открываешь свою галерею? – Я готовлюсь услышать серьезную речь о художественном видении, свободе самовыражения и исполнении мечты.
Но Джек просто кивает.
– Где она будет расположена?
– Подыскиваю помещение, – говорит он.
– Когда ты откроешь ее, я могла бы заняться рекламой. Пресс-релизы, открытие. О, я уже представляю: «Джек Маккей, художник, работающий в стиле хлам-арт». – Я не умолкаю в течение пяти минут, на ходу придумывая маркетинговый план.
– Мне это не понадобится, – говорит он.
– Пиар нужен всем. Послушай, всего одна хорошая статья или отзыв может положить начало новому делу или сразу же все испортить.
– Я уже в курсе. Просто хотел сказать, что уже знаю всех искусствоведов в этом городе. Их не так уж много.
– Здорово. Но один тот факт, что ты с ними знаком, не гарантирует положительных отзывов. Поверь мне. Я специалист в этом вопросе. И тебе понадобится моя помощь.
– Не факт, что галерея будет в Филадельфии. Это зависит от того, где я найду помещение. – Джек откидывается на спинку стула и делает большой глоток воды.
– О! – Теперь все ясно: нет ни квартиры, ни договора, ни подружки – никаких обязательств.
– Извини, – говорит Джек, – мне нужно в туалетную комнату.
Он встает и направляется в конец зала. Проходя мимо Сюзанны, которая беседует с гостями за одним из столиков, он целует ее в щеку. Итого: три поцелуя для Сюзанны, и ни одного для Лекси. Ну и ну!
Джек возвращается, садится, а потом снова встает:
– Здесь не подают спиртного, а я не захватил ни вина, ни пива. Схожу в ближайший бар и принесу что-нибудь. Пиво тебя устроит? – Я киваю, и Джек снова исчезает.
Тяжело дыша от разочарования, я смотрю в темный холодный камин. Откуда взялась эта неловкость между нами? Ведь секс был потрясающий.
Официант приносит севиче на льду и ставит на стол между нами.
– Это сырая рыба, маринованная в лимоне, – объясняет Джек.
– Я знаю, что это такое, – говорю я.
– Тогда вперед. Пробуй!
– Сначала ты.
– Ладно. – Он тянется к красиво оформленному блюду, я делаю то же самое. Вилки сталкиваются со звоном, и он отдергивает руку.
Ладно, с меня хватит.
– Знаешь, Джек, сейчас уже поздно волноваться, нет ли у меня вшей. Хотя, к твоему сведению, нет.
– Я и не думал, что у тебя вши.
– Тогда почему ты так странно себя ведешь?
Он наклоняет голову и смотрит на меня.
– Потому что не могу тебя понять.
– Что понять?
– Ты действительно хочешь знать?
– Я ведь спросила.
– Ладно. Когда я встретил тебя у Лолы, ты была холодна. Как будто не хотела со мной разговаривать. Потом я пришел к тебе домой, и ты была горяча. Очень горяча и очень агрессивна. Тогда я подумал, что, может быть, тебе нужен просто секс. Меня это вполне устраивало. Потом мы много времени провели вместе, и хотя разговаривали не так уж много, мне показалось, что, возможно, есть что-то еще. Я пригласил тебя позавтракать вместе, ты не захотела. Потом внезапно позвонила и пригласила на ужин, как будто хотела пойти на свидание. На улице ты ждала, что я тебя поцелую, но я никогда не делаю этого на первом свидании. Хотя, конечно, оно у нас не совсем первое. То есть с технической точки зрения – да. – Джек удобно устраивается на стуле и скрещивает руки на груди. – Ты извини, но я немного сбит с толку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39