Хозяину размечтавшегося зверя
приходилось сметать заманчивые мечты усилием воли, что также не улучшало настроения...
А потом как-то неожиданно пришел приказ об остановке и проклятую лодку наконец-то
можно было опустить в липкую грязь. Рядом повалились тащившие ее солдаты, живо напомнив
выпавшие из телеги мешки с зерном. Прислонившись спиной к борту проклятой посудины,
К'ирсан задрал голову вверх, подставив лицо ледяным струям дождям. Хотелось сидеть так
бесконечно долго, наплевав на грязь и сырость! Совсем недалеко раздался стук топоров -
часть легионеров уже валила лес.
Неожиданно в лужу возле К'ирсана кто-то тяжело плюхнулся. Молодой легионер опустил
голову и открыл глаза - рядом сидел Терн.
- Вот ведь погодка, а?! - буквально прокричал тот и, не дожидаясь ответа, продолжил:
- Эта проклятая Кали и Темным Оррисом погода сведет в могилу почище клинков и стрел
баронских ублюдков. Верно?
К'ирсан кивнул, но, догадываясь, что Терн просто так не отвяжется, добавил:
- Точно!
- Вот и я о том же! Да еще как бы плот рубить не пришлось...
Кайфат аж дернулся:
- Ты чего это, рехнулся?! Да мы ж эту хфургову лодку тащили. Чтоб ее демоны в Бездну
забрали!
- Эх, ну до чего ж наивный ты мужик, К'ирсан! Эти лодки для командиров, магов и
самых лучших бойцов. Мы же с тобой кто? Правильно, мясо из десятой роты! Сейчас
отдохнешь минут тридцать, получишь топор и вперед! - В голосе Терна звучала злость и
смертельная усталость. - Моли всех богов, чтобы хотя бы утих ветер, когда мы начнем
переправу.
Терн оказался прав, разве что плоты пришлось рубить не через полчаса, а через час.
Топоров было мало, поэтому пришлось валить деревья по очереди - как только уставала одна
группа новоявленных дровосеков, так ее тут же сменяла другая. К ночи срубили шестнадцать
плотов, на десять-двенадцать человек каждый. Для связывания бревен использовали
конфискованные в деревне веревки, солдатские кожаные поясные ремни... И началась
переправа.
Сняв броню и оружие, легионеры грузили все на скользкие бревна плотов и садились
рядом. Многих трясло, если не от страха, то уж от холода точно. Струи дождя выстудили
воздух, заставив забыть о странно мягком климате Торна. Четверки наиболее крепких
легионеров становились на носу и на корме каждого плота, держа в руках тут же вырубленные
самодельные весла. Теперь тьму ночи то и дело прерывали тихий плеск этих грубых поделок по
воде да злая ругань изможденных солдат.
К'ирсан сидел у самого края плота, уцепившись одной рукой за сучковатое бревно, а
другой обхватив собственный изрядно потяжелевший из-за кольчуги мешок. Чуть впереди
расположился, любопытно поблескивая глазками и беспрестанно вертя головой, Руал. Рядом с
молодым воином точно так же замерли остальные солдаты, среди которых постукивал зубами
от холода и Терн - по реке постоянно тянул прохладный ветерок, еще больше охлаждавший
воздух и усиливавший мелкую дрожь у промокших солдат.
Поначалу плот К'ирсана двигался ровно, без рывков, заставив успокоиться и поверить в
благополучную переправу, но к середине реки все изменилось. Здесь течение резко усилилось,
и плоты начало сносить в сторону. Легионеры налегли на весла, но получилось еще хуже - их
завертело на месте. И вот уже натужно скрипят бревна, поминают всех богов солдаты, и вода
захлестывает поверхность то и дело ныряющих носами примитивных судов.
И, как это часто бывает, случилось то, чего больше всего боишься, - на некоторых
плотах стали расходиться бревна. Над рекой повис многоголосый хор запаниковавших солдат.
Ширина реки составляла, конечно, поменьше версты, но ненамного, а люди едва ли достигли
середины. В число этих "счастливчиков" попал и К'ирсан. В какой-то момент он начал
проваливаться в воду через быстро растущую щель и только и успел, что забросить мешок на
крайнее сучковатое бревно, сверху посадить верещавшего Руала, как оказался в холодной воде.
Тот факт, что солдат не утопил тогда все свои пожитки, объяснялся только чудом. По горло в
воде, ухватившись руками за свисавшие сучья и с трудом удерживая бревно от вращения, он
осторожными гребками двинулся в сторону берега. Назойливое желание плюнуть на все и вся и
заняться лишь собственным спасением, было отодвинуто из-за приглушенного кашля тонущего
рядом человека, который буквально захлебывался водой.
Прокричав что-то злое сквозь зубы, К'ирсан оставил свою спасительную опору и за
несколько ударов сердца достиг уже начавшего скрываться под водой солдата. Схватив того за
короткие волосы, Кайфат решительно погреб назад, но тут спасаемый стал оказывать вялое
сопротивление. В панике тот воспринимал попытки поднять его голову над водой едва ли не
как угрозу утопления и всячески пытался этому помешать. Обозленный всем происходящим,
К'ирсан нанес человеку резкий оглушающий удар, после чего борьба мгновенно прекратилась.
Сложнее было заставить оглушенного и нахлебавшегося воды солдата самостоятельно
держаться за спасительное бревно.
После переправы остатки некогда бравого Львиного полка Двенадцатого пограничного
легиона смотрелись не просто жалко, а мерзко, отвратительно, просто недостойно воинов
короля. Приблизительно в таком духе выражались лейтенант Свиранг и капитан эл'Фарут,
обходившие достигших берега легионеров. Сотрясая воздух проклятиями и щедро раздавая
зуботычины, они заставили раскисших солдат собраться и даже смогли организовать боевое
охранение. Выплывших из реки людей с разбитых плотов особо не трогали, давая им прийти в
себя.
К'ирсан расположился в кустах недалеко от реки. Рядом валялся в уже натекшей луже
заплечный мешок, вокруг которого ходил кругами Прыгун с задранным трубой хвостом. Его
желтые глаза осуждающе зыркали на лужу и хозяина. Через некоторое время, посчитав, что
неудовольствие в должной мере высказано, зверь уселся на сухой участок земли и принялся
вычесывать уже начавшую стремительно высыхать серо-стальную шерсть. Слева от К'ирсана,
то и дело громко кашляя, лежал трясущийся от озноба Терн. Удивлению Кайфата не было
предела, когда он разглядел лицо спасенного. Так уж случилось, что последнее время он только
и делал, что выручал своего бывшего врага.
Сам же К'ирсан Кайфат чувствовал себя довольно неплохо. Благодаря внутренним
резервам тело совершенно не замерзло, лишь сырая рубаха и штаны доставляли беспокойство.
Потерпев некоторое время, молодой воин воровато огляделся по сторонам и, пробормотав под
нос нечто звучное, открыл себя Силе. Тут же ударила волна сухого жара, от одежды поднялось
облако пара. Терн пробормотал в темноте нечто невразумительное, и К'ирсан напрягся, но
каких-либо признаков, что спасенный заметил что-что необычное, не появилось.
Где-то через час после высадки уже полыхало несколько костров, и вокруг грелись люди,
сушилась одежда. Кто-то рвал зубами полоски сушеного мяса, некоторые лежали на
свежесрубленных ветках, свернувшись клубком и вздрагивая во сне. Запалил небольшой
костерок и К'ирсан, и на нем уже жарилась тушка водяной крысы, которую притащил Руал.
Рядом сидел Терн и сонно щурился на огонь, лишь подрагивающие ноздри жадно ловили
аромат жарящегося мяса.
- Эх, и горазд же ты устраиваться по жизни, К'ирсан! - неожиданно нарушил молчание
сосед по костру, заставив К'ирсана Кайфата вздрогнуть. - И зверь у тебя молодец!
Человек протянул руку и попытался погладить Прыгуна по голове, но с молниеносной
быстротой его палец оказался зажат в тисках острых зубов. Подержав так какое-то мгновение,
зверь, отпустил дерзкого чужака невредимым. На первый раз! Терн хрипло рассмеялся и с
некоторым сожалением в голосе продолжил:
- Жаль, что тогда так получилось! Правда, жаль! Знаешь, я не какая-то там сволочь
неблагодарная, безо всякого разумения. Я помню, сколько ты меня выручал... Эх, да куда там
- спасал! Потому ты не думай, что я видел чего и могу кому передать. Просто знай - Терн из
рода Согнар не забывает долгов!
Терн говорил как-то невнятно и сумбурно, словно не знал как передать обуревавшие его
чувства и мысли.
- Да ладно, чего там. - К'ирсан похлопал своего теперь уже точно бывшего врага по
плечу. - Думаю, все наши прошлые недоразумения оказались улажены, не успев как следует
начаться.
- Ты прав, только Бездна знает, как ты прав! - Смех Терна явственно отдавал
облегчением. - Задницы ты надрал нам тогда будь здоров...
Наутро солдат подняла злая ругань офицеров с красными от недосыпа глазами. Наверняка
они и не ложились, всю ночь обсуждая направление движения отряда.
- Солдаты, - обратился капитан эл'Фарут к легионерам, выстроившимся на небольшом,
свободном от растительности участке берега. - Для баронских тварей после захвата Юрхана
теперь открыта свободная дорога в глубь страны, наверняка вскоре начнется штурм Фиора. Для
короля сейчас важно собрать армию в кулак и ударить по грязным ублюдкам! Потому мы
двинемся к Козьим горам на соединение с основными силами нашего легиона...
Капитан говорил еще много чего, но внимательный взгляд К'ирсана обшаривал лица
стоявших рядом ветеранов - на них не было той радости, что промелькнула у новичков
наподобие его самого или того же Терна, наоборот, появилась какая-то обреченность и даже
страх. Некоторые начали сплевывать на землю и глухо поминать богов Тьмы. Казалось, что у
людей отняли последнюю надежду на чудо, вернув к суровой действительности, и она была
слишком уж безрадостна для знающих.
- Слушай, друг, а в чем проблема-то? Отойдем к своим, а потом ударим... -
поинтересовался К'ирсан у ветерана с мертвенно-бледным лицом по кличке Гривастый, но
осекся под злым взглядом.
- Проблема, говоришь?! Это-то не проблема, проблема будет, когда за нас дознаватели
из "чистых" возьмутся. Или ты про королевский эдикт "О трусости, солдатом проявленной, и
наказании за то приличествующем" не слышал? Никак уже лет триста существует. - Ветеран
смачно сплюнул и раздраженно махнул рукой. - А, ты ж мясо еще. Ничего, королевские
дознаватели быстро мозги вправят...
- Я что-то не понял, при чем здесь дознаватели? - К'ирсан обескураженно нахмурился и
поправил рукой истрепанную маску на лице.
- А ты сам посуди. Потеряны две крепости, и речной путь к Юрхану открыт даже для
глубинных баронств. Это раз. - Гривастый загнул один палец и помахал рукой перед лицом
новичка.
- Юрхан пал, и теперь в Запертом море хозяйничают океанские галеры пиратов, с
которыми не может справиться Объединенный Протекторат в полном составе. Так что наши
корабли на море безнадежно проигрывают пиратам. Значит, со дня на день начнется морская
блокада Фиора, а через пару седмиц и сухопутный штурм. - Солдат прочистил глотку и
свирепо зыркнул из-под густых бровей. - И королевство потеряло все янтарные мастерские. А
это сколько фарлонгов... Слышь, Умник, сколько золота получает казна Его Величества с
Фиора в год?
Ответил молодой чернявый легионер, известный своей осведомленностью почти во всех
вопросах, касающихся высших сфер общества, и похождениями с дамами из этих самых сфер.
Служил он в первом десятке первой роты, и ранее К'ирсан его не слишком-то замечал, как,
впрочем, и всех остальных, кто не был под началом Седого. Теперь же от всей роты остались
только он сам и Терн.
- Миллион полновесных джугских фарлонгов, - невнятно произнес Умник,
перекусывая зубами нитку. Сразу после речи капитана, пока до начала марша оставалось около
часа, опытный солдат занимался починкой уже видавшей виды куртки.
- Ну, это тебе не "Бычий рог" в таверне пить, - весомо бросил Гривастый. - Вот и
подумай, в каком настроении будет король, когда посчитает, сколько потеряет его казна. И кто
же виноват? Правильно, один уродский полк, солдаты которого осмелились не принять смерть
героев, а вышли в расположение основного легиона. И кто ты после этого в глазах генералов и
прочих задниц из штаба? Трус! Делай выводы и считай, сколько ты теперь проживешь в
Мертвом легионе. Абсолютный рекорд Три Года...
- Четыре, - встрял в разговор Умник, который закончил щитье и теперь, держа на
вытянутых руках куртку, скептически рассматривал грубый шов. - Гради Бешеный отслужил
четыре года и вышел на пенсию в чине полковника.
- Ну, этот тип имел просто сумасшедшее везение... - протянул Гривастый. - Таких
больше нет...
Но К'ирсан его больше не слушал - задумчиво кивнув, он побрел назад, к сидящему
рядом с вещами Терну. Первый вопрос, который он задал товарищу, касался Мертвого легиона.
- Мертвый легион - это пара десятков седмиц беспрестанных боев в первой линии на
особо опасных местах в ватаге бывших каторжан, убийц и дезертиров. Если повезет, то тебя
убьют легко - честной стрелой или мечом, если же нет, то особо мерзким заклятием, - Терн
помянул недобрым словом Орриса и жену его Кали. - Вот смотри, мы в десятой роте, по
крайней мере были в десятой роте. Это рота новичков и самых слабых бойцов. Первая рота -
рота лучших вояк и опытных ветеранов. То же самое и с легионами, правда, в старших легионах
места покупаются, но за этим все-таки следят. И если ты сейчас вроде как мясо, то в Мертвом
легионе ты просто живой мертвяк почти без шансов на жизнь... Об этом что, все говорят?
Ответный кивок заставил Терна помрачнеть:
- Демон, а я и не подумал. Ну, может, обойдется...

Страхи солдат оказались напрасными - все обошлось, хотя поначалу так не казалось.
Через полторы седмицы относительно мирного перехода остатки Львиного полка добрались до
небольшого шахтерского городка на северных отрогах Козьих гор. Название Грумбаль осталось
от гномов, которые лет эдак семьсот назад мирно передали власть над городом людям. К его
достоинствам следовало отнести золотые рудники и квартировавший здесь же Двенадцатый
легион, точнее три его полка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15