Представление о богатствах Аляски тех лет можно было получить по цифрам, которые приводились в печати. В недрах страны в 1923 году было добыто золота на 6 510 800 долларов; стоимость улова рыбы в то же время составила 34 720 793 доллара. Было добыто много угля, серебра, меди, нефти, свинца, гипса и мрамора. Лесная площадь Аляски составляла 8,3 миллиона гектаров. Но Аляске не хватало железных и колесных дорог, хотя между Сьюардом и Фэрбенксом уже ходили поезда. Аляске не хватало крыльев. В то время появились первые полярные орлы – авиаторы Б. Эйельсон, Мак-Меллон, Омдаль, Уайли Пост, который, кажется, был индейцем по рождению. В Номе было известно, что Мак-Меллон уже задался целью отыскать с воздуха неизвестные земли к северу от Аляски и присоединить их к Соединенным Штатам. Воздухоплаватель Вальтер Брунс обнародовал в Европе свое предложение установить воздушную линию Амстердам – Копенгаген – Петроград – Архангельск – Ледовитый океан – Ном-на-Аляске – Унимак (Алеутские острова). От Унимака воздушные ветви протянутся в Сан-Франциско и Иокогаму. По этому огромному воздушному пути должны были летать большие дирижабли.
Амундсен еще стряхивал снег со своих меховых сапог в Номе, когда полковник Бен Эйельсон перевез по воздуху первую почту из Фэрбенкса в Мак-Грац. Триста миль пролетел он над Аляской; первый полет занял около трех часов. Считается, что с этого времени началось постоянное воздушное сообщение в стране снегов. Бен Эйельсон с авиатором Ионгом первыми прилетели на Аляску, они считаются родоначальниками крылатого племени Большой Земли...
Шла борьба за воздушные пути над Новым Светом. С аэродрома в Калифорнии в 1924 году поднялись четыре самолета. Они направлялись в полет вокруг света. А дирижабль «Шенандоа» – первый воздушный кит Америки, рожденный на ее верфях, проплыл от восточного до западного побережья материка. В том же году были вычерчены карты следующего полета дирижабля. На них были обозначены Сан-Диего и другие города Калифорнии, Пэджет-Саунд, Ном, северные берега Аляски. Адмирал Моффет был назначен начальником экспедиции на «Шенандоа», ему поручалось искать новые земли между Аляской и Северным полюсом. Но полет не состоялся, «Шенандоа» вскоре погиб.
В век аэропланов, радио, телеграфа и дирижаблей продолжались подвиги и приключения отважных исследователей Севера. Кнуд Рассмусен бредет по сугробам Аляски с поднятыми вверх руками. Из засады вылетает индейская стрела. Рассмусен слышит ее свист и идет прямо к тому месту, где засел аляскинский охотник. Пристыженный индеец опускает свой лук, и бесстрашный путешественник спокойно продолжает свой путь. Так было в 1924 году, когда Кнуд Рассмусен шел с берегов полярной Америки на запад через Аляску. Его сопровождали эскимос Митек и женщина Арнаулунгуак. Им удалось пройти вдоль всего Северо-западного прохода. Потом Рассмусена видели на берегу Берингова пролива, откуда он переправился на материк Азии.
12 мая 1926 года, в 1 час 30 минут, Руал Амундсен увидел Северный полюс. На вторые сутки показался мыс Барроу, а 14 мая, утром, обитатели аляскинского городка Теллор с восторгом встречали великого победителя полярных стран. Теперь Руал Амундсен хорошо знал, что между Северным полюсом и Аляской нет никакого материка. На аэродроме Фэрбенкса вздымалась алмазная снежная пыль, ревел мотор самолета, и капитан Губерт Вилкинс в десятый раз покидал город, чтобы спуститься на снежное поле близ мыса Барроу, у края аляскинской земли, между Фэрбенксом и берегом Ледовитого океана.
В марте 1927 года Вилкинс вместе с Беном Эйельсоном летал с мыса Барроу на северо-запад. Они были вынуждены сесть на лед где-то восточнее острова Врангеля. Там они измерили океанскую пучину и получили самую большую глубину – 5440 метров. В конце своего путешествия, после многих приключений, авиаторам пришлось идти пешком по Аляске.
Спустя год на Аляске существовало уже три авиационные компании – одна в Анкоридже, на юге, и две в Фэрбенксе. Когда в реках страны начинался ход лосося, аляскинские летчики делали воздушную разведку косяков рыб. Была также введена аэрофотосъемка дремучих лесов Аляски. В окрестностях Джуно, всего в двадцати милях от города, было открыто с аэроплана большое озеро, которое, как оказалось, могло дать полезной энергии на 25 тысяч лошадиных сил. Мыс Барроу не зря так привлекал внимание Губерта Вилкинса и Бена Эйельсона. В апреле 1928 года они перелетели оттуда на Шпицберген.
А через год сибирская метель заносила снегом тела Эйельсона и бортмеханика Борланда. Незадолго до своей гибели Эйельсон еще лелеял мечту совершить беспосадочный полет с Аляски на свою родину – Норвегию – через Сибирь и Архангельск. Бедствие корабля «Ставрополь» и шхуны «Нанук», затертых льдами близ мыса Северного, как никогда, сблизило полярных летчиков СССР и Аляски. Слепнев, Фарих и Голышев встречали здесь одного за другим крылатых гостей из Нового Света. Первым на мыс Северный прилетел Дорбанд, за ним на землю Сибири опустились Бен Эйельсон и Борланд. Вскоре они снова полетели на Аляску и сделали посадку в Номе. После второго вылета к берегам Сибири Эйельсон и Борланд исчезли. Русские и аляскинские пилоты нашли тела погибших.
21 сентября 1929 года из Петропавловска-на-Камчатке вылетел С. А. Шестаков. Болотов, Фуфаев, Стерлегов находились вместе с ним на борту самолета «Страна Советов».
Через три часа полета от Командорских островов справа от курса аэроплана показался остров Атту, окруженный белой пеной прибоя, с его горами и водопадами, низвергающимися с высот прямо в море. Шестаков сделал посадку в бухте Чичагова. На берегу летчиков встретили жители острова во главе с начальником Атту – креолом или алеутом Михаилом Худяковым. Он говорил по-русски. Оказалось, что он служит приказчиком в островной лавке и одновременно является начальником Атту. Так советские люди достигли пределов Нового Света, пролетая над старыми морскими дорогами Шелихова и Баранова.
Американцы помогали перелету Шестакова. Майор Бой, начальник Тихоокеанского бюро погоды, передавал из Сан-Франциско радиосводки для русского пилота; стучали ключами телеграфисты мощной станции Сен-Пол на Прибыловых островах. Они пророчили приход тайфуна с юга. «Страна Советов» пробивалась сквозь ураган к острову Аналяска (Уналашка), область тайфуна была благополучно пройдена. Аэроплан кружился над дикими гранитами Уналашки, над вулканом Макушина, отыскивая гавань Детч-Харбор.
В то время гавань еще не была превращена в мощную базу для военных кораблей Соединенных Штатов. Лишь огромные парусники, груженные сельдью, да пароходы из Нома находили себе приют в глубине залива.
Для встречи Шестакова сюда пришли небольшие военные корабли под звездным флагом – «Чилен» и «Гайда». Долго советским летчикам разглядывать Детч-Харбор не пришлось: весь поселок состоял из восьми домиков, лавки и почтового отделения.
Когда «Страна Советов» проходила над островом Кадьяк, остров сначала был скрыт туманом. Самолет шел над самой водой, и волны широкого залива Шелихова едва не задевали поплавков.
Когда-то во времена Баранова на Кенайском полуострове между Кенайским и Чугачским заливами стояли две русские крепости. Теперь на высоком берегу Кенайского полуострова, почти у входа в туманный Чугачский залив, раскинулся американский город Сьюард. К северу от него светились громады материковых вершин. Шестаков пошел на посадку. На берегу его окружили русские, наперебой предлагавшие пилоту свою помощь. С. А. Шестаков записал в своем дневнике о том, что один из этих русских совершенно бескорыстно помогал экипажу «Страны Советов»: ездил в город, хлопотал насчет починки пропеллера и даже отложил поездку в Джуно. Он обиделся, когда его спросили, сколько надо заплатить ему за все труды. Сьюард оказался маленьким городком у подножья снеговых гор. Но в нем были коммерческая палата, гостиница и станция железной дороги Сьюард – Фэрбенкс.
Из бухты Сьюарда командир «Страны Советов», пролетев мимо гор Три Брата, взял курс на Ситку. Летели над океаном, далеко от берегов. И в это-то время сдал левый мотор. На одном моторе дошел аэроплан до самого Якутата. Несмотря на всю опасность положения, летчики любовались льдами, голубыми глетчерами, сползающими в океан. Как ледяные маяки, возникали одна за другой огромные вершины береговых гор. Наконец показался остров Баранова, и жители Ситки, бывшего Новоархангельска, на катерах и шлюпках ринулись навстречу самолету, который шел на посадку в Ситкинском заливе. Скоро о прилете Шестакова узнали в Джуно, и старые поселенцы осетины прибыли в Ситку на пароходе, чтобы увидеть отважных авиаторов. Осетины во всем горячо помогали русским. Переводчиком у Шестакова первое время был А. П. Кашеваров, куратор Аляскинского исторического музея. Он, как правило, всегда встречал русских гостей Аляски. В доме А. П. Кашеварова в Джуно была библиотека книг по истории жизни русских людей в Новом Свете. У него были и собственные печатные работы о прошлом Аляски. Мэр города Ситки дал обед в честь пилотов. На этом обеде бородатый ситкинский дьякон провозглашал тост в честь Советской страны. Самолет «Страна Советов» закончил свой перелет, опустившись на озеро близ самого Сиэтла.
Маврикий Слепнев вместе с американцами сопровождал на Аляску тела погибших пилотов Бена Эйельсона и Борланда. В Руби на Юконе, где летчики ночевали в гостинице при почте, к ним в гости пришли индейцы и потомки русских. Здесь звучала русская речь. Русские юконцы расспрашивали Слепнева о жизни Советской страны.
Город Фэрбенкс стоит между излучиной Юкона и рекой Танана. Рубчатые серебряные крылья самолета Слепнева распростерлись над золотым городом. Бейн Эйельсон возвратился в Фэрбенкс... Город встретил полярного героя приспущенными звездными флагами. Маврикий Слепнев вручил отцу Эйельсона и жене Борланда штурвал самолета, на котором погибли летчики Аляски...
В записках М. Слепнева и Л. Хвата не раз упоминается Джек Лондон. В те годы в Фэрбенксе, в домике на 1-й авеню, жил Элем Харниш, по прозванию Пламенный. Он охотно рассказывал русским путешественникам о том, как он первым прошел на Клондайк через перевал Чилькат. Джек Лондон запомнил привычку Харниша будить спящих золотоискателей веселым возгласом «День пламенеет». В наши годы Пламенный вспоминал об огненных зорях Юкона, трудясь над разведением капусты на своем огороде.
В Фэрбенксе жили люди, которые, кроме газеты «Фэрбенкс Дейли Ньюс Майнер», читали «Правду» и журнал «Крокодил». Московские газеты приходили в юконский край на двадцать пятый день.
Путешественники последних лет упоминали и о шерифе города Фэрбенкса: шериф распевал «Снежки белые», а его старик отец еще не забыл родного русского языка. В Фэрбенксе видели и молодого инженера с золотых приисков – Джорджа Корабельникова, сына русского грузчика и индианки из Джуно.
Вероятно, Маврикий Слепнев был одним из самых первых советских путешественников, которые проехали по железной дороге из Фэрбенкса в Сьюард – через Кенайский полуостров, сквозь горные хребты за Тананой и тайгу, раскинувшуюся до самого Сьюарда.
Из этого города Слепнев выехал в Джуно на морском пароходе «Аляска».
И снова пути Слепнева совпали со старинными дорогами русских людей вдоль побережья Нового Света; он плыл из Джуно в Сан-Франциско мимо устья Стиккина, бывшего форта Росс.
Если на Аляске в 1930 году было до шестидесяти аэродромов, а в Фэрбенксе высилась башня для причала дирижабля, что же сказать о воздушной мощи города у Золотых Ворот? В Сан-Франциско начинался полет вокруг света, оттуда были сделаны перелеты на Аляску и Алеутские острова. Потом калифорнийские пилоты достигли не только Гавайских островов, но и Австралии.
Одиннадцать лет минуло с того времени, когда Руал Амундсен пролетел над полюсом и увидел берег Нового Света – заветный мыс Барроу. Амундсен погиб, как викинг, в своей ладье, на обломках «Латама», спасая других. Погибли люди-орлы Бейн Эйельсон и Борланд. Последней по времени жертвой Севера был Уайли Пост. Его жизнь оборвалась па Аляске у лагуны близ мыса Барроу.
Через одиннадцать лет после полета Амундсена на «Норвегии» могучий человек с берегов Волги окидывал орлиным взором берег Нового Света. Но это не был мыс Барроу; промчавшись над Северным полюсом, пройдя над проливом Амундсена, Валерий Чкалов вышел на Канадское побережье. Он пересек Северо-западный проход, где когда-то шли Амундсен и Кнуд Рассмусен. Потом Чкалов «отрезал» угол ледяного Большого Медвежьего озера и вышел на реку Макензи. От нее он повернул на запад, обходя облака, рожденные циклоном. Самолет прошел над горами Макензи. Собираясь в путь, Чкалов, Байдуков и Беляков при перелете через Скалистые горы хотели миновать гору Св. Ильи и Логан. Так и получилось. Ледяной Якутат, гора Св. Ильи остались справа от пути аэроплана. Но пилоты захватили кусок Аляски – слева от курса, совсем недалеко от него, светился фиорд; при устье его стоял Джуно. Опять стучали ключами телеграфисты Аляски в Анкоридже и их собратья в Беленгайме близ Сан-Франциско, передавая сводку погоды.
Узкий клин аляскинских владений тянулся вдоль побережья Тихого океана до пролива Диксона. Дальше начинался западный край Канады. Промелькнул остров Грэхем, затем показались острова Королевы Шарлотты. Здесь когда-то проплывал на байдаре Иван Кусков под дождем индейских стрел; мимо островов Королевы Шарлотты шли Сысой Слободчиков, Тараканов, Швецов, знавшие эти побережья до самого Сан-Диего и острова Седрос в Мексике.
Кончились канадские земли, и под крыльями самолета показались высокие, лесистые холмы и русло большой реки. Это была Колумбия, а город, видный через пелену дождя, – Портленд. Чкалов опустил свои аэроплан на военный аэродром Ванкувера. Два огромных города стояли друг против друга на колумбийских берегах; два великолепных моста связывали Портленд и Ванкувер. Так закончился удивительный перелет русских орлов через Северный полюс, Канаду, Аляску, снова Канаду – на землю Соединенных Штатов Америки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30