Будет неприятно лишиться постоянного клиента в пользу этих дегенератов, ну вы понимаете. Постарайтесь подтвердить наше доброе имя, укрепить лояльное их к нам отношение… Ждем вас с победой, удачи!»
Спасибо, господин вице-директор, преагромадное, за добрые слова и важное поручение. Хорошо хоть, не на тот же день назначили подробный отчет и победные реляции… Я у наших маршалов неделю срока истребовал, полнокровных пять дней рабочих, да два выходных «сверхурочных», вдвойне оплачиваемых, — дали без скрипа. Уже что-то полезное для моего ленивого организма наклюнулось: так я к девяти в офис приезжал, а теперь, находясь в местной командировке, всю неделю буду к десяти, а то и позже наведываться. Но зато — я обязан буду либо дать результат, либо неубиенную отмазу — сиречь причину: для себя и «Совы» — перед клиентом, для себя лично — перед «Совой», причину, по которой ни я, ни Господь Бог на моем месте, не в состоянии был бы эту проблему решить. Лучше — выдать «на гора» первое, то есть результат. И второе неплохо, но первое — хоть всю жизнь его показывай — никому не надоест, ни начальству, ни клиентам, а «отмаза», какая бы ни была убедительная, она — приедается со временем любому адресату и, увы, повторенная многократно, исподволь пятнает репутацию.
'Всем бы хорош этот Джонни Пупс, умен, не отнять, с опытом — тоже никто не спорит, да только реальных результатов от него не дождешься, одни отговорки. А мне не надо объяснять, почему нельзя, ты — сделай так, чтобы можно было, а не объясняй! Нет, я думаю, это не наш кадр».
Понедельник и вторник я присматривался к обстановке, а больше — халявничал, лодыря гонял с умным видом: «Покажите мне архив записей, будьте добры? Где статистика тех „потерь“? Мне придется съездить в другие универсамы вашей фирмы, к „близнецам“ вашего, чтобы сравнить кое-что… Кто и когда первый заметил пересортицу?»..
В среду ко мне уже привыкли, персонал на местах перестал меня «стрематься», видеть во мне соглядатая и застукивателя, я ведь бываю очень добродушен и незлобив, когда конкретно припрет, а тут имеет место быть именно такой пустой и неприятный случай: я обязан перед начальством во что бы то ни стало пресечь довольно несущественные потери продукта, доказав тем самым, на малом примере, эффективность фирмы «Сова», обеспечивающей безопасность универсама и собственную квалификацию перед вышеупомянутою фирмой. Не думаю, что моя родная «Сова» при случае остановилась бы перед расходами на масштабную «постанову»: на пресечение, типа, угрозы, которую сама бы и организовала, — липовой, то есть; но, во-первых, и в универсаме не дураки сидят, правила игры понимают, а во-вторых… Короче говоря, и нашим маршалам хочется время от времени «изнутри» убеждаться, что их фирма не шарашкина очковтирающая контора, а солидное, современное, высокоэффективное предприятие… И «Стандарт Ойл» когда-то через это осознание проходила…
Среда, четверг… Как всегда, когда ищешь и стараешься долгое время подряд, всерьез, без душевной прохлады, на тебя нисходит некое просветление, ты начинаешь врубаться в тонкости изучаемых процессов, отличать шелуху от зерен, фон от изображения, умных от дураков… Бабье — лучший помощник в делах, если ими не увлекаться на рабочем месте и направлять их усилия жесткой, но теплою рукою — послушные, улыбчивые, нередко толковые, заботливые, исполнительные… Непьющие, как правило, в отличие от «универсамных» мужчин: грузчиков и экспедиторов… И кассиршы мне кое-что полезное слили про местные особенности, и менеджерицы по залу… Утечку я нашел в среду, а в четверг уже отдыхал душою от дамоклова меча неудачи, шустрил-бродил по всему универсаму и мысленно писал отчет. А также нагонял себе авторитету, демонстрируя уверенность в собственных силах и в будущем успехе. Во вторник это было бы еще непростительной глупостью, а в четверг, когда ответ в кармане, — оправданной тактической уловкой. Кроме того, получив точку опоры, я немедленно взялся подрихтовывать под нее окружающую действительность: прикинул, как перестроить камеры слежения, не нагружая нас дополнительными тратами, что изменить в зале, не вводя при этом в расход магазинщиков…
Ларчик просто открывался, на удивление просто, я и сам поразился на собственную тупость, что не вдруг сообразил, не в первый же день и час обхода по универсаму…
Равиоли! Универсам издавна торгует мясными равиолями, это одна из фирменных универсамных «фишек», одна из особенностей, благодаря которым каждое торговое заведение стремится выгодно отличаться от коллег-конкурентов. Равиоли — это маленькие кусочки мясного фарша, завернутые в тонко раскатанные кусочки дрожжевого теста и замороженные. Домохозяйка набирает их должное количество, оплачивает, приносит домой и бросает в кипяток. Потом их едят, с приправами и без. Одни люди предпочитают равиоли с «говяжьей» начинкой, другие с «бараньей», третьи вообще ищут и покупают лишь рыбные равиоли… Продаются они, как правило, расфасованные в фирменные коробки, но наш универсам «Монте», звено торговой сети «Альпы», славится развесными равиолями; их тут подвозят каждый день и засыпают в специальные открытые лотки на витринах-холодильниках: сорвал себе прозрачный пакетик из рулона, взял специальный ковшик-черпачок, с его помощью набрал, сколько душе угодно, — и на весы. Там тебе их взвесили в пакетике, шлепнули ценник на прозрачный бочок, — следующий! Отмечу меленький факт, к нашему делу не относящийся: «тарный» пакетик абсолютно бесплатен, однако попадает на весы вместе с товаром и на вес оплачивается покупателем по цене же товара. Гроши? Конечно. Но покупателю подсознательно приятно, что пакетик в свободном доступе и не имеет ценника, а если взять общий вес использованных за день рулонов и умножить на средневзвешенную цену проданного за день товара — то, уверяю вас, получится неплохая сумма. Как прибыль за вычетом затрат на рулоны, она, быть может, и несущественна, а вот как недопущенный убыток — очень даже ничего. Называется сия мудрость — бесплатный сервис за счет покупателя. И я не против, ни в качестве детектива, ни как покупатель: удобно? — удобно; не дорого? — нисколько.
Так вот, стоят несколько таких лотков в ряд, на одной витрине, на каждом свой ценник. Отличаются они по цене в разы, а по внешнему виду — не так чтобы очень, хотя и заметно. И стоят-то, как я уже говорил, бок-о-бок! Взял смышленный покупатель дешевых равиолей в пакетик и чуточку притрусил туда тех, что подороже. А на кассе расплатился по единой дешевой цене, которую тебе доверчиво пришлепнули на весах. Работникам ведь, на весах и на кассе, «шкурного», лично их касающегося дела, до этого нет, кто там будет присматриваться? Конечно, всюду имеются свои очевидности: если ты к весам подошел, назвав цену самых дорогих равиолей, внутрь точно никто не заглянет с проверками, потому как нет в подобной махинации коммерческого смысла, а если ты подносишь взвесить полпуда каких-то равиолей и объявляешь их самыми дешевыми — несомненно заглянут и проверят. Но и тогда оценят вприглядку, а не будут переворачивать и рассматривать каждый равиоль… на это и расчет. Более того, хитрый покупатель возьмет чуточку тех, других и третьих и размешает меж «соседей». Если его прихватят — всегда скажет, что брал не глядя, а там так и лежала пересортица. Да еще и обвинит в этом персонал магазина, всех этих мошенников, кровососов, обдирал и обвесчиков… Мое личное открытие — оно не сказать, чтобы открытие для продавцов и менеджеров, на эту Америку они уже ступали… Но я-то вскрыл и придумал контрмеры, а они приняли как реальность, и приспосабливаются к ней! Пишут отчеты, что в результате пересортицы возникли те и иные потери, на такие-то суммы. И пытаются списать по ним те «утруски», которые для них загадка, «посторонние», типа, украденные на этапе поставщик-перевозчик-приемщик-продавец-кассир… Пытаются отслеживать самых хитрожопых покупателей из постоянных, выявить преступную цепочку: кассир-менеджер-весовщик… При этом и сами не упустят случая сдернуть талер-другой в свою пользу… Но поскольку универсам — это очень живой и очень сложный организм, любая атака левой руки на правую ногу, печенки на селезенку, — больно отдается и в голове, и в ягодицах… Поэтому иногда бывает проще обратиться к постороннему знахарю, спихнуть на него ответственность за собственное здоровье. А тот уж пусть лечит, отрабатывает полученные денежки. Или уступит место другому, более опытному шаману.
— Да мы сами знаем, что покупатели «шалят». Мы пресечь этого никак не можем. Либо человека ставить, стоять целый день над ними, но тогда покупатель почти перестает подходить. Либо камеру снять вон оттуда и сюда присобачить, но тогда там площадь в слепой глаз попадет… Да и толку нет от этой камеры, это ж надо в нее одну целый день глядеть и следить…
— Камеры мы слегка переустановим, согласно вашим чаяниям и нашим расчетам. Но здесь такого радикализма вовсе не потребуется, госпожа Лесси. Разведите лотки с равиолями по краям витрины. Все.
— Как это? Погодите… как это — по сторонам? Вот этот…
— Этот как раз на месте оставьте. А другой и третий…
— А-а-а… Понимаю! Тогда они перестанут из одного лотка попадать в другой! Они же не рядом будут стоять!
— И четвертый тоже отодвинуть… Вы как бритвой режете! Только я подумал, а вы уже сказали. — Госпожа Лесси, удачно крашеная блондинка, очень польщена похвалой и оценкой ее сообразительности, но я, на всякий случай, сугубо для отчета, — не то чтобы я не верил в людскую благодарность — вдоволь нафотографировал эти витрины и лотки в их прежнем состоянии, дабы у «местных» не возникло искуса присвоить результаты моей скромной мыслительной деятельности…
— Да. Все гениальное просто. Покупатель уже не побежит с ковшиком в руках на другой конец витрины, специально досыпать дешевые равиоли в дорогие и наоборот, устраивая таким образом искусственную пересортиуцу. Но и вашим сотрудникам уже не удастся ту же пересортицу спихивать на бедовых покупателей. И на весах, по обе стороны их, резко поубавится желающих ошибиться в понимании ценника… Но это еще четверть дела. Вот почему мы с вами, госпожа Лесси, стоим здесь вдвоем, после окончания рабочего дня, и беседуем очень и очень негромко… Не для привата и задушевности, как можно было бы подумать, глядя на вашу эффектную внешность, но исключительно для решения важных производственных проблем, чему вполне может помешать подслушивание со стороны заинтересованных лиц из числа персонала. Для флирта же и тепла мы выберем одну из кофеен в старом городе, но это попозже и если оба захотим.
— Какой вы… напористый молодой человек, господин детектив… С чего это вы взяли, что я соглашусь флиртовать с вами в «одной из кофеен», и вообще где бы то ни было?
С чего, с чего… С того, что она с поводом и без повода крутится подле меня со среды. Укладку сделала посреди недели, неоднократно поправляет ее при мне. Случайность, да? Красные пятна на шее, стоит мне лишь приблизить свою голову к ее голове и понизить голос, обозначить им возможное будущее воркование… С чего я взял… Уж тут-то не ошибусь, хотя я далеко не Бобби Жук с его талантами…
— С того я взял, что вы симпатичная и умная женщина, что дело наше почти завершено, успешно завершено, и нуждается в обмывании чашечкою кофе, и что легкая беседа на приятные и невинные темы уместна в нерабочее время, особенно если учесть, что нравственность каждого из нас вполне защищена семейным положением: я, как и вы, семейный человек, не ветрогон, у меня двое детей.
— Ой, и у меня двое. Ну… с одной стороны вы конечно правы, и в этом нет ничего плохого… А с другой стороны… Вот только что сказать мужу? Он явно не поймет этих ваших объяснений. Впрочем, если хотите, я у него спрошу разрешения. Не возражаете?..
Я не возражаю, но и не верю в обозначенную угрозу, потому что с ее стороны имеет место быть элементарная пробивка: не отступлю, ли, мол, со своими заигрываниями? Нет, эта в миг порозовевшая шейка пока ее не портит и не старит, даже несколько возбуждает, я бы сказал… Сколько ей — тридцать три, тридцать пять? Может, действительно, трахнуть ее для пользы дела?.. Проблем с ухаживанием и продолжением не будет, это очевидно…
— Не возражаю, но и вы ничего никому не говорите. Да и на самом-то деле, что говорить, ведь наше с вами распитие кофе будет частью нашей с вами работы… разве что наиболее приятной ее частью. Или говорите, если считаете нужным, тоже неплохо. Однако, мы отвлеклись, давайте пока вернемся к остальным трем четвертям решаемой проблемы…
Мы вернулись, но в деловой разговор я вложил, между делом, уверенность, убежденность мою в том, что мы с нею ровесники, а годы мои я еще раньше ей обозначил, женщины такое мимо ушей не пропускают… И даже самые умные из них никогда не остаются равнодушными к лести по поводу их вида, и в особенности — возраста. Обязательно — на всю ли дистанцию «грехопадения», или хотя бы на шажок, но — всегда ведутся. Или не трахать, не плодить лишние сущности?..
Да, совершенно элементарная моя находка, видимо, так понравилась представительнице заказчика, что и дальнейшие мои «находки» она приняла всерьез, отдельно от моих мурлыканий:
— Это любопытно… Нет, нет, я не про апельсины, хотя — спасибо, мы их тоже, весь сортамент, завтра же, с самого утра отведем подальше друг от друга. Я о проблеме с мелочью на кассах. Очень даже, но… Вы наобум считаете, или проводили хронометраж?
— Нет, не проводил, однако, пробуксовка и без хронометража очевидена. Давайте возьмем любую пятничную, субботнюю телезапись возле кассы и посмотрим…
Посмотрели мы с госпожой Лесси: убойно! Каждому второму покупателю кассирша предлагала поискать мелочь, чтобы ей было легче давать сдачу. Это при том, что в каждую кассу стояла очередь, и народ, каждый конкретный элемент его, состоящий из покупателей, наверняка нервничал, становясь звенышком незапланированного «хвоста»…
— Не легче, госпожа Лесси, не легче, а проще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52