– Мелочь, которую ты постоянно таскаешь с собой на всякий случай!
– Вот поэтому и жаловаться не стала. На фига мне статус подпольной миллионерши, если я на практике не могу ему соответствовать? И не сбивай меня с основной мысли! Где твой мобильник? Надо срочно позвонить Ефимову и предъявить ему обвинение за незаслуженно нанесенное тебе оскорбление. Нет, с одной стороны, конечно, хорошо, что он тебя постоянно ревнует – это я про последующие компенсации, а с другой, обидно все-таки.
Я быстро схватила мобильник с тумбочки и, спрятав его за спину, шагнула к открытому балкону:
– Подруга, ты в своем уме? Да он же сразу решит, что я тебе пожаловалась, а ты нашла лучший способ его «объегорить».
Наташка открыла было рот, намереваясь мне возразить, но неожиданно согласилась.
– Пожалуй, ты права. Слишком мало времени прошло. Димка обязан как следует помучиться. Рано или поздно ему это надоест. Да кому захочется расставаться с привычным, мало того, удобным образом жизни? Словом, Ефимов перейдет к этапу мучительных сомнений. Сам с собой поспорит, родит истину и сам тебя оправдает. Пару часов, я думаю, ему хватит, к обеду вернется. Вот тогда мы и свалим все на опера, подкинувшего тебе чужую пуговицу, а тем самым усилим процесс ефимовского самобичевания.
Подхваченная порывом сквозняка, оконная занавеска взметнулась вверх и накрыла меня с головой, сразу лишив возможности выразить согласие с Наташкиным предложением. Показалось, что кто-то невидимый решил накинуть мне мешок на голову, тем более что Наташка громко завопила. Жуткий, не поддающийся контролю приступ страха лишил возможности думать. Я отчаянно барахталась, пытаясь высвободиться. Причем, настолько «отчаянно», что оторвала шторину.
– Замри, чумичка!!! – с опозданием долетел до меня не менее отчаянный приказ подруги, немедленно заставивший оставить борьбу за освобождение. – Бли-ин! Оконный стриптиз. Половину окна оголила. Не шевелись, говорю! Сейчас мы эту чадру с тебя скинем. Будешь свободной женщиной полуевропейского востока. «От Москвы до самых до окраин…».
Но тут, как назло, в руке задребезжал мобильник, и я невольно поднесла его к занавешенному правому уху. Наташка со спасательной операцией решила повременить.
– Алло? – отплевываясь от ткани, я слишком громко ответила на звонок. В ответ раздался отрывистый лай, вернее, очень похожие на него отдельные слоги. В попытке развернуться в сторону, угодную мобильной связи, пришлось потоптаться по занавеске. При этом бежевый покров сам соскользнул с головы, но мобильник остался задрапированным. – Перезвоните! – заорала я в трубку и на ощупь отключилась.
– Ну, что я говорила? И часа не прошло, а твой Ефимов уже не выдержал испытания временем. – Наташка высвобождала мою руку с телефоном от порядком поднадоевшей шторы. – Интересно, что он тебе выдаст по поводу этой хламиды?… Ир, по-моему, ты дала Димке козырь пойти в атаку и обругать тебя за неосмотрительность. Может, сказать ему, что после его несправедливого обвинения ты рвала и метала, рвала и метала?!.. А можно просто доложить, что с его уходом решила сменить обстановку в комнате или поделить имущество. Половина-то шторы его законная… – Наташка вертела в руках край занавески и внимательно к нему присматривалась. – Знаешь, мне кажется, легче купить новые, чем пришивать оторванные петли. А пока поживете с одной. Легче дышаться будет.
– Это не Димкин номер, – с некоторой долей разочарования протянула я, на свободе взглянув на экран мобильника. Единственный входящий за сегодняшнее утро звонок принадлежал абоненту, звонившему с незнакомого городского телефона. У меня хорошая память на последние цифры. Окончания «14» ни в одном из известных мне номеров не присутствовало.
Я мрачно связала этот вызов со Светкиной катавасией, о чем прямо Наташке и поведала. Та легко от меня отмахнулась – простая ошибка при наборе цифр. Но тут же отбросила шторину на кровать, откуда та строптиво сползла на пол, и выхватила у меня мобильник:
– Вполне вероятно, что это названивает Серов, я ему твой номер тоже сообщила, не хочется одной нервы трепать. – Подруга, беззвучно шевеля губами, продублировала цифры и скроила брезгливую физиономию: – Нет, это не Серов. А что мы, собственно говоря, гадаем? Сейчас прозвонимся и выясним. Только с городского…
Выяснить не удалось. Длинные гудки равнодушно долдонили об отсутствии абонента, если он, конечно, не глухой. Интерес на Наташкиной физиономии перетек в недоумение, сменившееся раздражением. Вот его-то она и выплеснула на меня:
– Раздаешь свои номера кому ни попадя! Меньше минуты прошло, как мы перезвонили, так теперь этот идиот не желает разговаривать. На тебя обиделся за твое «перезвоните».
Я невольно поморщилась, Наташка истолковала мое недовольство по-своему:
– Да не расстраивайся ты! Какие проблемы? Захочет, сам позвонит. А может, я неправильно номер набирала? Ну-ка, попробуем еще раз…
Наталья продиктовала сама себе первые три цифры и осеклась:
– Ир, тебе не «идиот» звонил, а «идиотка». Только сейчас дошло – Светкин номер точно так же начинается. Скорее всего, Раиса Афанасьевна соскучилась.
На наш звонок Раиса Афанасьевна не откликнулась.
– Наверное, в магазин понеслась, – предположила подруга. – Вчера не весь скупила. Откуда только силы набралась носиться после допросов. А «на дорожку» тебе решила позвонить. Скучно без новостей. Ты ее с этим делом обломала. Попозже перезвоним.

5

Соседка Светланы не желала откликаться ни через час, ни через три часа. За это время Наташке пришла в голову умная мысль: нам с ней совершенно ни к чему ключи от Светкиной квартиры. Мотаться черт-те куда для того, чтобы поливать цветы, тогда как Раисе Афанасьевне вообще никакой общественный транспорт не нужен – всего-то пересечь лестничную площадку. Подруга долго ахала по поводу того, как ловко женщине удалось сбагрить нам ключи. Наверное, на нас сказалось переутомление, вызванное мучительным процессом перехода из категории преступниц в категорию полупотерпевших.
– Значит, так! – Наташка настроилась очень решительно. – Приезжаем, говорим, что завтрашним утром отчаливаем в… А не все ли ей равно, куда мы отчаливаем?! Короче, если будет сопротивляться, демонстративно оставляем ключи у порога и сматываемся. Не хочет сама поливать цветочки, пусть возложит это дело на Серова. И вообще, откуда мы знаем, не она ли подсыпала отраву в вино? Сама-то шампанское дула.
– А зачем ей надо травить соседку и ее гостей?
– Вот этот вопрос следует задать лично Раисе Афанасьевне. Откуда ж я могу знать? Возможно, ей не нравилась коммунальная лестничная площадка. Раиса Афанасьевна привыкла чувствовать себя на ней хозяйкой.
– Да, но там, помимо Светланиной, еще две квартиры.
Наташка уперла руки в бока и возмущенно сдула со лба несуществующую челку:
– Ир! Ну что ты ко мне пристала? Не нравится это объяснение, придумай свое! Наша задача – вернуть ключи и больше не касаться этого дела с отравителями. Кстати, Светке не мешало бы иметь запасные. Выпустят из-под ареста, приедет домой, а вдруг Раиса проторенной тропой в магазин уперлась? Кстати, если самой Раисы не будет дома, бросим ключи с пояснительной запиской в почтовый ящик. Завтра для контроля прозвонимся. Светку Серов наверняка вытащит из «застенков», ну и ладно. Жили мы без нее спокойненько и еще проживем. Надо быть осмотрительнее в выборе знакомых. Хорошо бы на обратном пути в кафе заглянуть, мороженого отведать. Так хочется «сладкой жизни»!
– Я не люблю мороженое!
– Тебя никто насильно и не заставляет. Я твою порцию за твое же здоровье и съем. Потом в порядке благодарности поделишься покаянной коробкой конфет с ликером. Димка, наверное, уже выбирает… Ир, а давай устроим вечером праздник? Повод будет – «возвращение святого Ефимова». Мы ему сначала мифические рога пообломаем, а потом на освободившееся место ореол святости примерим, чтобы, так сказать, ему всегда соответствовал. Нечего умной голове пустовать. Тем более, что лысины нет, никто об этом уме и не догадается.
– Можно подумать, мало лысых придурков!
Я с тоской взглянула в окно. Небо недвусмысленно намекало на надвигающуюся грозу. Тучи разной степени серости вплотную подбирались к безмятежному солнцу. Ненавижу таскать с собой зонт! Порыв ветра, ворвавшийся через открытую дверь балкона, с силой захлопнул створку кухонного окна. Резкий, как от выстрела, звук заставил нас с Наташкой запоздало пискнуть и разбежаться в разные стороны: подруга полетела закрывать окна в своей квартире, я – в своей. На бегу договорились выехать через пятнадцать минут, на мое счастье на Наташкиной «Шкоде». Машине-то не все равно, где мокнуть – у подъезда или на дороге.
Удар грома был настолько силен, что мои мысли сразу же переключились на свекровь. Сейчас ей никакая близкая подруга с семьей не поможет. Кошки – тоже плохая поддержка. Наша бабуля панически боится грозы – результат прямого попадания молнии в соседский сарай с сеном. Да ладно бы один раз. И все за пару минут факелом сгорало на ее глазах. С упрямством, достойным иного применения, соседи по старому дому, доставшемуся бабуле по наследству в деревне, трижды возводили новые сараи на пепелище. На четвертую постройку не хватило денег. Долгое время оставалось загадкой, почему сосед Петр Сергеевич по вечерам стал перекапывать пожарище сначала лопатой, потом трактором, а в конце концов – ковшом экскаватора. В результате на месте выкопанного котлована образовался пруд, которому несказанно обрадовались местные и пришлые лягушки. Сам Петр Сергеевич интереса к результатам своего труда не выказывал. Даже злился, если кто-то заводил разговор на эту тему – жалел деньги, предназначенные на строительство четвертого сарая, а вбуханные в искусственный водоем. Но однажды по пьянке Петр Сергеевич излил-таки душу старому приятелю. Под «честное слово» никому ничего не рассказывать. Вот так и выяснилось, что искал копатель отнюдь не притягивающий молнии обломок железного метеорита, который намеревался сдать в металлолом и таким образом обогатиться за счет природных ресурсов. Просто беднягу бес попутал. Явился во сне в образе Святого Петра (во всяком случае, так представился и даже руку тезке пожал) и, заговорщицки подмигнув, сказал, что на месте пепелища зарыт клад, о чем ему, дураку, трижды был серьезный намек. Пораженный откровениями от Петра, приятель и по совместительству собутыльник Василич предположил, что экскаваторщик недостаточно глубоко копал, но Петр Сергеевич только досадливо отмахнулся – наутро после ночных посиделок с экскаваторщиком лично наблюдали, как по краям огромной ямы весело скакали и корчили им рожи черти в ассортименте – от мала до велика.
Гроза принесла с собой кратковременное похолодание. Удары грома практически не отставали от разрядов молний. Ветер ожесточенно трепал беспомощные ветки деревьев, пытаясь сорвать с них листву, выворачивал зонты вмиг поредевших прохожих, ожесточенно сооружал ирокезы на головах даже тем, кто успел найти временное укрытие на автобусной остановке, наполовину опустевшей благодаря прибывшему автобусу. На беду автобус никак не мог отъехать – где-то что-то заело. Двери открылись, но никто, кроме двух-трех человек, вылезать из него не хотел. И тут без всяких предупредительных капель хлынул ливень, да какой! Мощные потоки воды разом скрыли видимость за окном, я сразу вспомнила о времени и принялась торопливо одеваться. С опозданием на десять минут заявилась к Наташке в полной готовности, но без мобильника и была встречена неласковым «Очумела!!!». Дальше выяснилось, что нормальные люди моются под душем, а не под проливным дождем. Даже если я сдуру проявила предусмотрительность и прихватила с собой полотенце и запасной комплект одежды, Наташкина машина совершенно не подходит мне в качестве кабинки для переодевания – слишком много прозрачности. К тому моменту я и сама сообразила, что поторопилась, и, стараясь держать себя в руках, пояснила, что просто заскучала в одиночестве. Подруга умилилась и разделила между мной и собакой два «окошечка» шоколада, заявив, что он способствует развитию умственных способностей. Не могу сказать, что шоколад пошел мне на пользу, более того, я, кажется, поглупела. Иначе, как объяснить тот факт, что, имея в запасе достаточно времени, не удосужилась забежать домой за мобильником. Прикованный тоненьким проводком к зарядному устройству, он так и остался лежать на столе.
Через полчаса небо вновь обрело догрозовую голубизну, а солнце старательно делало вид, что вообще никуда не скрывалось. Наташка подумала и с опаской приоткрыла форточки в комнатах, оценила хозяйским глазом общую обстановку в квартире, не нашла ничего достойного, к чему можно было бы прицепиться и поправить, и мы наконец отправились к Раисе Афанасьевне. Но прежде чем тронуться с места, подруга громко произнесла слова молитвы: «Ангел мой, пойдем со мной, ты впереди, я за тобой».
Зря она отправила своего ангела хранителя пешком. Ей следовало пригласить божьего посланника в машину. Значительная часть водостоков столицы не справлялись с возложенными на них обязанностями. Решетки были забиты мусором, создавалось впечатление, что некоторые участки дороги «Шкода» преодолевала буквально вплавь. Наташка нервничала, злилась и жутко боялась светофоров из-за подмоченной репутации тормозных колодок, поэтому и выбирала глухие закоулки, время от времени подсушивала их легким притормаживанием. Ехали мы довольно странно – рывками. Стоило выбраться на дорожный простор, обязательно подворачивалась новая затопленная низина, и наш маршрут опять резко менялся. Я предположила, что Наташкин ангел просто не успевает идти впереди нас, поэтому и пытается усмирить прыть «Шкоды».
Некоторое время мы спорили о способах передвижения хранителей, чему в значительной мере способствовала очередная пробка на дороге, потом сменили тему – в унисон ругали городские службы, ответственные за авральные ситуации с водостоками.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7