Разнообразные оттенки рыжего цвета словно вспыхивали в лучах заходящего солнца.
– В таком случае в следующий раз, когда увижу тебя на переходе, я не буду нажимать на тормоз.
Ник шагнул к ней и остановился так близко, что Делейни пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в лицо. Он перевел взгляд с безупречной, гладкой, как фарфор, кожи щек на ее розовые губы. Когда он в прошлый раз стоял так же близко к ней, она была обнажена.
– Что ж, попытайся.
Белое и розовое – вот что ему больше всего запомнилось. Нежные розовые губы и язык. Крепкая белая грудь с тугими розовыми сосками. Шелковистая белая кожа на бедрах.
Делейни открыла было рот, но не успела что-либо сказать, так как к ним подошла Гейл.
– Вот ты где! – Она продела свою руку под руку Ника. – Пойдем займем место на пляже, пока не началось шоу.
Ник посмотрел в большие карие глаза Делейни и почувствовал напряжение в паху, которое не имело никакого отношения к женщине, прижимавшейся к нему. Он отступил от Делейни и переключил внимание на Гейл.
– Если ты торопишься, иди без меня.
– Нет, я подожду. – Гейл перевела взгляд с Ника на Делейни и еще крепче ухватилась за руку Ника. – Привет, Делейни, я слышала, что ты вернулась.
– На время.
– Когда я в последний раз разговаривала с твоей матерью, она сказала, что ты работаешь стюардессой на «Юнайтед».
Делейни нахмурилась и быстро огляделась по сторонам, как будто искала предлог сбежать.
– Это было пять лет назад, и я была не стюардессой, а диспетчером багажа. – Делейни попятилась. – Ладно, Гейл, рада была снова тебя увидеть, но мне нужно идти. Я обещала Лайзе помочь ей… в общем, кое с чем помочь.
Не глядя на Ника, Делейни повернулась и быстро ушла.
– Что между вами происходит? – спросила Гейл.
– Ничего.
У Ника не было желания говорить о Делейни, а уж тем более с Гейл. Он даже думать о ней не хотел. Делейни для него – ходячая неприятность, и так было всегда, с тех пор как он в самый первый раз заглянул в ее большие карие глаза.
– А когда я подошла, все выглядело так, будто что-то происходит.
– Забудь.
Ник освободился от руки Гейл и вошел в дом. Когда он вернулся в свой дом за фейерверками, обещанными Софи, то застал на пороге Гейл и двойняшек. Они стучались в его дверь. Вообще-то Нику не нравилось, когда женщины входили в его дом – это могло навести их на мысль, будто он относится к ним всерьез, – но сегодня был праздник и Ник решил на этот раз простить их за вторжение и пригласил к Луи. Теперь он жалел об этом. Это решительное выражение в глазах Гейл было ему знакомо, она явно не собиралась ничего забывать.
Гейл последовала за Ником, но дождалась, когда они окажутся в кухне, где никого не было, и только тогда заговорила снова:
– Помнишь, как десять лет назад Делейни уехала? Многие считают, что она была беременна и что отцом ребенка был ты.
Ник бросил боту на кухонный стол и открыл дверцу холодильника. Достал две бутылки пива и открыл обе. Слухи эти он помнил. В зависимости от того, кто об этом говорил, они с Делейни трахались в самых разных местах и самыми разнообразными способами. Но чью версию ни слушай, конец всегда был один и тот же: Ник Аллегрецца наложил свои грязные руки на Делейни Шоу. Он обрюхатил принцессу.
Генри тогда не знал, кому верить. Его приводила в ярость одна только возможность, что слухи могут оказаться правдивыми. Он потребовал, чтобы Ник их опроверг. Конечно, Ник отказался.
– Ты это сделал?
Злая ирония судьбы. Десять лет спустя Генри сам пожелал, чтобы Ник трахнул Делейни.
Ник протянул Гейл бутылку пива.
– Я же тебе сказал – забудь.
– Ник, по-моему, я имею право знать.
Он посмотрел в ее голубые глаза и невесело рассмеялся:
– Нет у тебя никакого права.
– Если ты встречаешься с другими женщинами, я имею право знать.
– Ты знаешь, что я встречаюсь.
– А что, если я попрошу тебя перестать?
– Не делай этого, – предупредил Ник.
– Почему? С тех пор как мы стали любовниками, мы стали ближе. У нас могла бы быть прекрасная совместная жизнь, если бы ты позволил этому произойти.
Ник совершенно точно знал, что он не единственный кандидат в списке потенциальных мужей Гейл. Просто так вышло, что он оказался в самом верху списка. Какое-то время возглавлять этот хит-парад было забавно, но потом Гейл начала проявлять собственнические замашки и Ника это стало раздражать.
– Я тебе с самого начала говорил, что не стоит ничего от меня ждать. Я никогда не смешиваю секс и любовь. Одно к другому не имеет никакого отношения. – Ник поднес бутылку ко рту. – Я тебя не люблю, но постарайся не искать в этом своей вины.
Гейл скрестила руки под грудью и оперлась о край кухонного стола.
– Какое же ты дерьмо! Не знаю, почему я тебя терплю.
Ник сделал большой глоток из бутылки. Они оба знали, почему она его терпит.
Делейни почувствовала, как сильная рука Стива обнимает ее за талию и прижимает к своему боку. В ночном небе взрывались красные, белые, голубце ракеты, рассыпая над озером каскады искр. Делейни проанализировала свои ощущения и решила, что объятие Стива ей нравится. Она снова почувствовала, что живет.
Посмотрев налево, Делейни увидела, что Ник до половины закапывает в песок трубку фейерверка. Через пару минут она получила полное представление о фейерверках, которые «дядя Ник» привез своей племяннице. В комплекте не было ни одной разрешенной ракеты.
Сноп золотых искр на несколько коротких секунд озарил профиль Ника, и Делейни отвернулась. Она больше не собиралась его избегать. Не собиралась ограничивать свои перемещения, чтобы случайно не столкнуться с Ником. И не собиралась проводить оставшееся время своей жизни в Трули так, как провела этот месяц. У нее появился план, и пусть даже мать его не одобрит, Делейни это не волновало.
А еще в ноябре предстояла свадьба Лайзы. Подруга снова выясняла, придет ли Делейни на ее свадьбу, и Делейни решительно ответила «да». Она помнила, как в детстве они с Лайзой надевали на голову «фату» из кухонных полотенец и играли в невест. Они рассуждали, кто из них выйдет замуж раньше, представляли, как устроят двойную свадьбу. Ни одной и в голову не приходило, что они будут оставаться незамужними до столь зрелого возраста – до двадцати девяти лет.
Двадцать девять. Насколько Делейни могла судить, из всех школьных подруг она оставалась последней, кто не только не был замужем, но даже не был помолвлен. В феврале ей исполнится тридцать. Тридцатилетняя женщина без собственного дома и без мужчины в ее жизни. Насчет дома Делейни не беспокоилась: имея три миллиона, она купит дом без труда. Но вот мужчина… Не то чтобы ей в ее жизни был нужен мужчина – нет, но было бы неплохо иногда иметь кого-нибудь поблизости. У Делейни довольно давно не было бойфренда, и ей не хватало интимности.
Ее внимание снова привлек темный силуэт мужчины, зажигающего ракеты у кромки воды. Он повернул голову и посмотрел в ее сторону. У Делейни внутри как будто что-то засвербило, и она быстро подняла глаза к ночному небу.
Финальные залпы городского фейерверка выглядели очень впечатляюще: вспыхнув, фейерверк, словно рассвет, озарил озеро и понтонный мост. В знак одобрения горожане стали запускать свои собственные фейерверки с пляжей и балконов. В небо взмывали «драконы», «кобры» и другие официально разрешенные ракеты, слегка видоизмененные, чтобы издавать свист и взлетать выше.
Делейни успела забыть, что жители Трули – настоящие огнепоклонники. Мимо ее головы со свистом пронеслась ракета и взорвалась на веранде дома Луи водопадом красных искр.
Добро пожаловать в Айдахо! На землю картошки и пиротехники.
Глава 5
Стив прижимал Делейни к «миате» так, что ручка дверцы машины впилась сзади в ее тело. Делейни уперлась ладонями в его грудь и прервала поцелуй.
– Поедем ко мне, – прошептал Стив у ее уха. Делейни немного отстранилась – лишь настолько, чтобы посмотреть в его лицо, но его глаза были в тени. Если бы она могла его использовать. Если бы искушение подействовало. Если бы он не был так молод и его возраст не имел бы значения. Но все это было не так.
– Я не могу.
Красивый, со стальными мускулами, он, по-видимому, был еще и неплохим парнем. Делейни почувствовала себя совратителем младенцев.
– Мой сосед по комнате уехал.
«Сосед по комнате». Ну конечно же, он снимает комнату вместе с другим парнем. Ему же двадцать два года. Он небось питается консервированным чили и пивом. Когда Делейни было двадцать два, ее «полноценный обед» состоял обычно из кукурузных чипсов, сальсы и сангрии. Она жила в Вегасе, работала в отеле казино «Цирк-цирк» и думать не думала о том, что будет дальше.
– Я никогда не иду домой к мужчине, с которым только что познакомилась.
Делейни оттолкнула Стива, и он сделал шаг назад.
– Ты сегодня занята? – спросил он.
Делейни покачала головой и открыла дверцу машины.
– Стив, ты хороший парень, но я сейчас не хочу ни с кем встречаться.
Отъезжая, Делейни посмотрела в зеркало заднего вида на удаляющуюся спину Стива. Сначала его внимание ей льстило. Но по мере того как дело двигалось к ночи, она чувствовала себя все более неловко. За семь лет она очень повзрослела, многое во взглядах изменилось. Например, теперь в интерьере для нее важна была не только «классная стереосистема», но и чтобы отдельные предметы мебели подходили друг другу. А идея «тусить, пока не вырвет» как-то постепенно потеряла свою привлекательность. Но даже если бы Делейни испытывала сильное искушение использовать тело Стива для собственного удовольствия, все испортил Ник.
Он все испортил одним своим появлением на вечеринке. Делейни слишком остро чувствовала его присутствие, а прошлое, которое их объединяло, было слишком тягостным, чтобы она могла его игнорировать. А если ей все-таки удавалось на несколько минут забыть о Нике, потом она вдруг чувствовала на себе его взгляд – обжигающий, словно горячие лучи софитов. Но когда она на него смотрела, он всегда смотрел в другую сторону.
Делейни свернула на длинную подъездную дорогу и, нажав кнопку дистанционного управления, открыла автоматические двери гаража.
Но даже если бы Ника не было на вечеринке, а Стив был бы постарше, вряд ли она пошла бы к нему домой. Ей двадцать девять лет, она живет с матерью и чересчур дерганая, чтобы получить удовольствие от «стоянки на одну ночь».
Делейни поставила машину рядом с «кадиллаками» Генри и Гвен, подходящими друг другу по цвету, и пошла к двери черного хода, чтобы войти в дом через кухню. Тусклый свет противомоскитной лампы и нескольких лимонных свечей озарял заднее крыльцо, Гвен и спину какого-то мужчины. Только подойдя ближе, Делейни узнала в нем Макса Харрисона, адвоката Генри. Она не видела Макса со дня оглашения завещания и, увидев его сейчас, удивилась.
При появлении Делейни Макс встал.
– Рад вас видеть, – сказал он. – Как вам живется в Трули?
«Отвратительно», – подумала Делейни. Она села в металлическое кресло перед таким же металлическим столом, по другую сторону от матери.
– Нужно какое-то время, чтобы привыкнуть.
– Понравилась тебе вечеринка? – спросила Гвен.
– Да.
Делейни сказала правду. Несмотря на появление Ника, она неплохо провела время и познакомилась с несколькими приятными людьми.
– Ваша мама как раз рассказывала, что вы занимаетесь воспитанием собак Генри. – Макс снова сел и улыбнулся, его улыбка казалась искренней. – Возможно, вы нашли себе новую работу.
– Вообще-то мне нравится моя старая, – сказала Делейни. После разговора с Луи она все думала о том пустующем здании в центре города. Делейни не хотелось обсуждать этот вопрос с матерью, пока она не была уверена, что ей удастся осуществить свою затею, но так случилось, что человек, с которым ей важнее всего было обсудить этот вопрос, сидел сейчас за их столом. К тому же мать все равно рано или поздно узнает о ее намерении.
– Кому принадлежит дом рядом с офисом «Аллегрецца констракшн»? – спросила Делейни у Макса. – Я имею в виду узкое двухэтажное здание с парикмахерской на первом этаже.
– Полагаю, Генри завещал квартал на углу Первой и Мэйн-стрит вам. А что?
– Я хочу открыть там новый салон.
– Не думаю, что это удачная мысль, – сказала Гвен. – Ты можешь найти себе какое-нибудь другое занятие.
Делейни проигнорировала ее реплику.
– Как мне подступиться к этому вопросу?
– Для начала вам потребуется небольшой заем на цели бизнеса. Предыдущая владелица салона умерла, поэтому вам нужно будет связаться с адвокатом, представляющим интересы ее наследников, чтобы оценить стоимость салона, – начал Макс.
Через полчаса, когда адвокат закончил объяснения, Делейни уже точно знала, что ей нужно делать. В понедельник она первым делом отправится в банк, в котором хранились средства ее фонда, и подаст заявку на ссуду. На ее взгляд, план имел всего один недостаток: здание салона располагалось по соседству с офисом строительной компании Ника.
– А я могу повысить арендную плату за соседнее здание? – Делейни подумала, что, возможно, ей удастся выжить Ника.
– До истечения текущего договора аренды – не можете.
– А когда истекает срок?
– Думаю, договор действителен еще год.
– Черт!
– Не ругайся, пожалуйста, – возмутилась Гвен. Она протянула руку и накрыла руку Делейни. – Если ты хочешь иметь свое дело, почему бы тебе не открыть сувенирный магазинчик?
– Я не хочу держать сувенирный магазин.
– Можно открыть его как раз к началу продажи рождественских сувениров.
– Я не хочу торговать рождественскими сувенирами.
– А по-моему, это очень хорошая идея.
– Так займись этим сама. Я стилист и хочу открыть новый салон в центре города.
Гвен выпрямилась в кресле.
– Ты делаешь это назло мне.
Гвен была не права, но Делейни достаточно долго прожила с матерью, чтобы понимать, что если она начнет спорить, то ее доводы будут казаться ребяческими. Иногда спорить с Гвен было все равно что бороться с липучкой от мух: чем больше пытаешься освободиться от нее, тем сильнее прилипаешь.
На получение ссуды и подготовку салона к открытию у Делейни ушло три месяца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40