– На самом деле ты чувствуешь совсем не это.
– А вот и ошибаешься. Я много размышляла и приняла решение. – Она налила себе кофе и предложила отцу: – Хочешь еще?
Тот отрицательно покачал головой.
– Какое решение?
– Я покончила с притворством раз и навсегда.
Но Сэмюель Сэндс был уверен, что притворяется она именно сейчас. Он наблюдал, как дочь вяло отхлебывает кофе, как нервно крошит в пальцах кусочек хлеба. Делает вид, что ей все равно, а у самой сердце разрывается. И у него разрывается сердце, глядя на нее. И тут в его уме родилось решение.
– У меня на сегодня назначено несколько встреч, – сказал он. – Увидимся вечером.
«Все кончено. Тебе придется смириться». Эти слова Мел, острые как бритва, снова и снова поражали его в сердце.
С их браком покончено. Тони отказывался в это верить.
Это идея Мел или ее отца?
«Но ушла она от тебя сама, приятель. Потому что ты повел себя как осел, – твердил он себе. – Ну хорошо, хорошо, я виноват. Во мне заговорил инстинкт собственника. Правильно. Глупое самолюбие. Словно все, что сделано для моей семьи, должно быть сделано непременно мной! Я был не прав и собрался сказать ей об этом, но она упорхнула под крылышко своего отца и… я видел, что он потешается надо мной! Это и вывело меня из себя!»
Он ехал на ферму. Если бы они с Мел остались с глазу на глаз… «Ну почему, почему ее отцу вздумалось вмешаться? Чтобы защитить свое сокровище, разумеется, глупец. Ты и сам так поступал, – спрашивал он и отвечал сам себе. – Но она теперь моя. Разве Сэмюель Сэндс не знает, что теперь я намерен защищать ее? Может, он считает, что у него для этого больше возможностей? Но это не имеет ни малейшего значения по сравнению… О проклятье! Я люблю ее. Разве это не считается?»
Тут он, задержав дыхание, понял, что повторил слова, когда-то сказанные Мелоди. Он вспомнил, как она возникла на пороге его комнаты. «Я люблю тебя, Тони. Разве это не считается?» «Да, Мелоди, считается! Все деньги на свете – пыль по сравнению с нашим чувством. И я пришел сегодня, чтобы сказать тебе об этом. Но это всего лишь слова. Не слишком-то охотно ты доказывал их на деле. Это Мел пошла на уступки, превратилась в твою служанку. Ты все принимал как должное, а потом наорал на нее за то, что у нее есть немного… ну пусть даже и много денег. Ладно. Виновен. Я был дураком. Но я исправлюсь. Клянусь, что все изменится. Я докажу ей. И я докажу ему. Если только она даст мне еще один шанс». Эти мысли теснились в его голове, когда он ехал к ферме.
Тони постарался немного успокоиться. Его ждала работа, кроме того, предстояло составить план, как снова завоевать Мел.
Но не успел Тони приступить к работе, как услышал шум подъезжающей машины. Он выглянул в окно и увидел, как перед мастерской, которую он приспособил под свою экспериментальную лабораторию, плавно затормозил шикарный лимузин. В автомобиле сидел не кто иной, как Сэмюель Сэндс собственной персоной.
Что ему здесь понадобилось?
Тони открыл дверь мастерской.
– Чем могу быть полезен, мистер Сэндс?
– Привет, Тони. Я подумал, что нам следует поговорить.
– Мы уже поговорили этим утром. – Если господин Денежный Мешок собирается предложить компенсацию за согласие на расторжение брака, то он пожалеет, что явился сюда.
– Нет. Разговаривали вы с Мел. Но, насколько я мог судить, это трудно было назвать разговором. А теперь, если вы не против, я бы хотел все-таки побеседовать с вами.
Лучше не стоит говорить с ним, решил Тони. Если отец Мелоди попытается подкупить его, он может не сдержаться.
– Послушайте, мистер Сэндс. Я знаю, что на приданое вашей дочери зарится немало корыстолюбивых подонков…
– Действительно, их хватает. Кажется, она только что получила телеграмму от Адриана Карстерса. Это судостроительный магнат, который не прочь слить свои капиталы с…
– Я только хотел сказать, что не принадлежу к их числу. Если вы собираетесь подкупить меня, то даром тратите время.
– Рад слышать. Это намного упрощает дело.
– Вряд ли. Мел мне дороже любых денег, и я стану защищать свои права до конца. Я подпишу любой брачный контракт, который вы составите.
– Эти контракты – вещь ненадежная. Боюсь, что вам придется взять и ее, и деньги, и прочее.
– Мел потребуется много времени, чтобы от меня избавиться. Так что можете передать от меня вашему магнату-миллиардеру… Что вы сказали?
– Я сказал, что вам придется взять также и деньги. Вместе с Мел. Кроме того, сегодня утром вы несколько погорячились…
– А вы до сих пор находите это забавным? Может быть, все-таки объясните, что вы имеете в виду?
– Я… я… – Сэмюель Сэндс с трудом подавил смех и проговорил: – Терпение. Остыньте, молодой человек. Я пытаюсь сказать, что пришел вовсе не затем, чтобы расторгнуть ваш брак, а чтобы спасти его.
Тони от удивления едва не потерял дар речи.
– Вы пришли, чтобы спасти наш брак? – повторил он.
– Я надеюсь на это. Я решил взять на себя роль переводчика.
– Переводчика?
– Вы с Мел явно не поняли друг друга сегодня утром.
– Не поняли?
Тони вдруг осознал, что невежливо держать гостя в дверях.
– Входите, сэр, – сказал он, пропуская его в мастерскую. – Садитесь. Не хотите ли что-нибудь выпить?
– Неплохо бы. – Отец Мелоди вошел в тесную мастерскую, снял пиджак и положил его на скамью, затем уселся сам. – Спасибо, – поблагодарил он Тони, протянувшего ему банку холодной содовой. – Чем вы тут занимаетесь? – спросил он, обводя взглядом растения в горшочках и различный садовый инвентарь.
– В данную минуту занимаюсь обрезкой. Я только что подписал контракт с «Тампа флорист», и мне надо приготовить эти черенки для… Впрочем, не обращайте внимания. Что вы имели в виду, когда сказали, что мы с Мел не поняли друг друга?
Сэмюель Сэндс отхлебнул глоток содовой и загадочно улыбнулся.
– Я хотел сказать, что вы говорили об одном, тогда как Мел – совсем о другом.
– Не понимаю…
– Разумеется, нет. Ведь вы пришли затем, чтобы извиниться и помириться, не так ли?
Тони кивнул.
– Ну, а Мелоди не услышала вас. Она была настолько уверена, что вы явились к ней вне себя от гнева из-за фермы, что ни о чем другом не могла говорить.
– Ах, опцион! Я уже и забыл о нем.
– Тут нечто другое. Она купила эту ферму и переписала ее на ваше имя.
– Вот как?.. Ей не следовало этого делать.
– А она сделала, и обсуждать этот вопрос вы будете с ней. Я пришел только затем, чтобы указать на возникшее между вами непонимание. Теперь поступайте, как сочтете нужным.
Он взял пиджак и отдал Тони пустую банку.
– Всего доброго, – распрощался он и сел в лимузин.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Мелоди стояла у окна своей спальни и смотрела, как из гаража выкатывает черный сверкающий лимузин. Отец сидит сзади, за рулем – Лео, снабженный списком бакалейных и прочих товаров, составленным миссис Кук. До ее слуха долетало мерное гуденье пылесоса, плеск воды и негромкий разговор двух женщин, которые приходили дважды в неделю делать уборку. Миссис Кук вернулась, и все в доме пришло в движение. Домоправительница снова взяла все дела в свои руки, в том числе кулинарные. Дом теперь не пустует, думала Мелоди. Пустота только у меня внутри. Пустота и одиночество.
– Разве ты не чувствуешь себя одиноко на ферме, когда Тони уезжает на целый день? – спросила ее как-то Розали.
– Нет, никогда, – ответила она искренне. И правда – на ферме у Мелоди ни минутки не оставалось свободной.
Она сама отправилась бы на старом «форде» за покупками со списком и рекламной страницей, сама чистила бы ванну, красила стенку или пекла пирог. Она и сейчас могла бы испечь такой пирог, что все просто пальчики оближут. Вот только Тони его не попробует…
Тони! Ею овладело уныние. Без Тони у нее ни к чему не лежала душа. Копаться в земле полезно для здоровья… Может быть, выйти в сад и помочь Питу? Мелоди придвинулась ближе к окну, всмотрелась пристальнее. Что-то он делает не так, решила она, следя, как старик вытаскивает из земли кустик и небрежно откидывает его в сторону. Тони никогда не обращался с растениями подобным образом. Он был так же нежен с цветами, как с ней…
Эта мысль окончательно ее расстроила. Мелоди тяжело вздохнула и погрузилась в воспоминания. Нежные руки Тони… они ласкают, гладят, возбуждают, постепенно ведут к кульминации страсти. Исступленная радость, чувственный восторг. А потом, уютно прижавшись к нему, в его любящих объятиях она испытывала невообразимое, несказанное счастье. Узнает ли она его когда-нибудь еще?
Пронзительный телефонный звонок ворвался в ее мысли.
Она механически подошла к столу, сняла трубку.
– Алло?
– Мел?
Тони! Она плотнее прижала трубку к уху, в душе взметнулся вихрь противоречивых эмоций.
– Мел? Мел, ты слышишь меня?
Она почувствовала, что не может произнести ни слова.
– Постой, не клади трубку. Я хочу тебе что-то сказать.
– Что? – с трудом выдавила она.
– Я хочу сказать тебе, моя Мелоди, – произнес он голосом таким же завораживающим, как прикосновения его рук, – что очень сильно люблю тебя.
Эти слова заставили ее сердце забиться быстрее.
– Мелоди?
– О… О, Тони!
– Разве это не считается?
– Да. Да, считается. Но… – Тут она как будто очнулась. Это правда, она любила Тони всем сердцем, однако не хотела снова оказаться вовлеченной в порочный круг притворства. – Но и со всем прочим нельзя не считаться.
– Знаю. И мы справимся с этим вместе.
– Значит, ты уже больше не злишься?
– Я злюсь?
– Я хочу знать, продолжаешь ли ты злиться… ну, ты сам знаешь, по какому поводу.
– Ах, ты хочешь услышать, что я думаю о приобретении тобой фермы?
– Именно.
– Я и об этом собирался поговорить. Что, если я заеду за тобой? – предложил он. – Можем сходить в какую-нибудь закусочную. И познакомиться поближе, – со смешком закончил он.
Мелоди улыбнулась.
– Хорошо. В котором часу?
– В шесть. Или нет, лучше в половине седьмого.
– Ладно.
– Я закажу столик в ресторане «Классик».
– В самом деле?..
– Мы скоро увидимся, моя радость, – произнес он.
«Итак, он поведет меня в «Классик», – подумала Мелоди, вешая трубку. – В самом деле похоже на свидание. Я надену голубое платье, расклешенное от колен, и голубые босоножки. В них очень удобно танцевать. Еще надо вымыть голову. И лучше сделать это в салоне. Укладка волос, маникюр, педикюр, косметика…»
Мелоди потянулась к телефону, набрала номер и записалась к опытному мастеру. У нее впереди весь день, чтобы навести красоту. Будет чем занять себя в ожидании Тони. Тони! Она встала и закружилась по комнате, напевая вполголоса и чувствуя себя обновленной, способной свернуть горы.
А Тони повесил трубку и с улыбкой принялся просматривать желтый телефонный справочник в поисках номера телефона ресторана «Классик». Ничего, он покажет ей на деле, что готов войти в ее царство.
«Классик»? Разумеется, для ее царства это мелочь. Но черт возьми, можно начать хотя бы с этого.
Однако не поздно ли резервировать место на сегодня? Но ведь он поставил для украшения интерьера ресторана великолепные папоротники, разве нет? Имеет он право на какие-то льготы? – подумал он, набирая номер.
И снова видавший виды «форд» остановился у дома номер восемнадцать по Клейборн-драйв. Тони поднялся на крыльцо и позвонил. На этот раз дверь открыла миссис Кук. Она, кажется, обрадовалась ему.
– Добрый вечер, мистер Костелло. Миссис Костелло ждет вас. Проходите сюда, сэр.
Она провела его в комнату, и Тони, оглядев элегантную и удобную обстановку, предположил, что это, скорее всего, семейная гостиная. Сэмюель Сэндс, полулежавший в большом кожаном кресле, приветливо улыбнулся.
– Добрый вечер, Тони.
– Добрый вечер, сэр. – Но где же Мел?
– Садитесь, садитесь. Я как раз пью мартини. Присоединитесь ко мне?
– Спасибо, но… да, я не против. – Тони не мог отказаться от такого дружелюбного приглашения. Он взял рюмку, которую наполнил мистер Сэндс, сел на диван и попытался сосредоточиться на репликах хозяина о погоде и текущей политике. Однако сейчас он мог думать об одной только Мел. Где же она, черт побери? Если, как сказала миссис Кук, она ждет его, то почему…
– Так каково ваше мнение о нынешней налоговой ситуации?
– Простите?
– Вы стоите за сокращение или за повышение налогов?
– Я за повышение. Если мы хотим покрыть дефицит…
Но тут он замолчал и, нервно сглотнув, встал, потому что в этот момент открылась дверь и в комнату вошла Мелоди. Его Мел! Такая же красивая, как всегда, нет – еще красивее! Чудесные рыжие волосы роскошными блестящими локонами падали ей на плечи. В глазах, таких же голубых, как надетое на ней платье, светилось то самое выражение, которое он так любил.
– Здравствуй. – Он не мог отвести от нее восторженного взгляда. Ему захотелось тут же схватить ее в объятия и расцеловать, но в гостиной находился ее отец. – Я… я думаю, нам пора идти. – Тони взглянул на часы и поставил на стол рюмку с мартини, к которому так и не притронулся. – У нас заказан столик.
– Да, лучше и впрямь поторопиться.
Мелоди нагнулась и поцеловала отца, хотя больше всего ей хотелось сейчас поцеловать Тони. Тони! Ее муж. Красивый, словно киногерой, и необычайно элегантный в темном костюме.
– Доброго вечера, папа. Мы сегодня еще увидимся.
«Очень сомневаюсь в этом», – подумал Сэмюель Сэндс, провожая их улыбкой.
– Мне придется пойти освежить макияж, – пробормотала Мелоди, когда они подъехали к ресторану. – Но прежде дай я вытру твой подбородок – он весь в губной помаде, – добавила она, потянувшись к Тони с салфеткой.
– Оставь так. Это знак, свидетельствующий о том, что ты любишь меня, а я люблю тебя. А твои руки в особенности, – добавил он, завладевая ее рукой и целуя ее.
– Кстати, мы, кажется, собирались что-то обсудить…
– Добрый вечер, – поздоровался служитель автостоянки, распахивая дверцу и помогая Мелоди выйти. В следующую минуту он уже отводил потрепанный старый «форд» на место, а Тони повел Мелоди к ресторану.
– Я подумал, что тебе должно тут понравиться, – сказал Тони, когда они устроились за столиком у танцевальной площадки. – Я знаю, как ты любишь танцевать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16