Когда я пришла в кухню, мама сказала:
- И где это ты так долго пропадала?
- А как ты думаешь? Одной только фалунской колбасы нужно было купить целых три куска! Вынув все пакеты из корзинки, мама сказала:
- Вот умница, ничего не забыла купить!
МЫ ПОДКАРАУЛИВАЕМ ВОДЯНОГО
Вообще-то проселочная дорога кончается в Буллербю. Дальше идет только узкая плохая дорога. Она тянется через лес и ведет к Юхану Мельнику. Юхан - маленький смешной старичок. Он живет совсем один в глухом лесу. Его маленький домик стоит рядом с мельницей. А мельница стоит на ручье Видебэккен13. Это вовсе не такой тихий ручеек, как у нас на коровьем выгоне. Нет, этот ручей мчится с
шумом и ревом. А иначе на нем не могла бы работать мельница. Потому что вода должна торопиться, а
иначе она не сможет вертеть большое колесо.
Не многие приезжают к Юхану молоть зерно. Это только мы из Буллербю и еще несколько человек, которые живут по другую сторону леса. Так что Юхану, наверно, очень тоскливо жить на мельнице

13 Ивовый ручей (шв.).
одному. Он какой-то странный, этот Юхан. Взрослых он не любит. Когда мы к нему приходим, он болтает с нами без умолку. А придут взрослые, ни словечка не скажет, ну разве только на вопросы ответит.
Однажды весной папа велел Лассе отвезти на мельницу два мешка ржи на помол.
- Хорошо, - сказали мы все. - Мы тоже поедем.
У нас есть старая черная кобыла Свея. Она у папы с давних пор. Он называет ее своей сватовской кобылой. Потому что когда он ехал свататься к маме, то запряг в повозку эту кобылу.
Папа нисколько не боится посылать нас ехать со Свея. Он говорит, что Свея умнее всех ребятишек из Буллербю вместе взятых.
Два мешка муки и шестеро ребятишек - воз нелегкий. Свея повернула голову и посмотрела на нас. Вид у нее был недовольный. Но Лассе щелкнул вожжами и сказал:
- Свея! Свея! Не дури!
И мы поехали по лесной дороге. Дорога была ухабистая. Когда телега подпрыгивала на камнях, мы стукались друг о друга, но это нас только смешило.
Шум Видебэккена можно услышать задолго до того, как увидишь мельницу. Он слышен, как только въедешь в лес. Ах, как там интересно, на мельнице! Очень уж там красиво. И немного страшно. Когда стоишь у мельницы и хочешь что-то сказать, надо кричать, если хочешь, чтобы тебя услышали.
Юхан нам обрадовался. Мы пошли с ним на мельницу. Он все время хихикал, и вид у него был какой- то хитрый. Мы принесли свои мешки, поглазели на все вокруг и уселись на траве возле мельницы. А
Юхан принялся болтать с нами. Он много дней ни с кем не разговаривал и теперь стал болтать без
умолку.
Он рассказал нам, что на мельнице живет гном. Сам Юхан видел его много раз. Гном этот вообще-то добрый, но иной раз учиняет всяческие проказы. Например, схватит жернов и не дает ему вертеться. Или возьмет и рассыплет на пол целый мешок муки. А один раз, когда Юхан пришел на мельницу рано- рано, гном дал ему пощечину. Юхан только отворил дверь, как его словно молнией ударило. А сам гном тут же пропал. Но обычно гном этот добрый. К тому же он сам подметает пол и прибирается на мельнице.
Да, мельница эта в самом деле замечательная. За домиком Юхана есть маленькая полянка. Юхан уговорит, что на ней танцуют эльфы. Юхан сидит в своей каморке и подглядывает за ними из-за занавесок. Как только эльфы приметят Юхана, сразу прячутся. Лесовицу он тоже видел. Она пряталась за сосной, высовывала только нос и хохотала на весь лес. Вот счастливый Юхан, что видел их всех!
Мы слышали про это и раньше, но в тот раз, когда мы сидели на траве, он снова рассказывал нам эти истории.
- А знаете, кого я видел нынче ночью? - почти шепотом спросил он.
Откуда нам было знать! И тогда Юхан рассказал нам, что видел водяного. Анна схватила меня за руку, и я крепко сжала ее руку.
- А где ты, Юхан, видел водяного? - спросил Лассе.
И Юхан рассказал, что водяной сидел на камне в воде и так красиво играл на скрипке, что Юхан не удержался и заплакал. Мельник даже показал нам камень, на котором сидел водяной. Обидно только, что водяного уже не было.
- Он показывается только по ночам, - объяснил Юхан.
- А что, он появляется каждую ночь? - спросил Буссе.
- Да, по весне он сам не свой, знай играет на скрипке по ночам.
Свея не терпелось отправиться домой, мы это точно видели. Мы сказали Юхану "до свидания". Анна побежала еще раз взглянуть на камень водяного.
От мельницы к хуторам вела еще другая лесная дорога. Лассе решил, что нужно прокатиться и поглядеть на эти хутора. Он почмокал и подергал за вожжи, пытаясь заставить Свея свернуть на эту дорогу. Но это оказалось невозможным!
Свея стояла как вкопанная и отказывалась сдвинуться с места. Она только поворачивала голову и смотрела на Лассе. Как будто хотела сказать: "Никак ты спятил?" Пришлось возвращаться старым путем. Ах, как весело бежала Свея домой! Вдруг Лассе сказал:
- Я собираюсь нынче ночью отправиться на мельницу и поглядеть на водяного. Хочет кто-нибудь идти со мной?
Сначала мы думали, он шутит, но он вовсе не шутил. Тогда Буссе и Улле тоже захотели поглядеть на
водяного.
- Идет, - согласился Лассе. - Пойдут с нами девчонки или нет, нам все равно.
- А почему бы и нам не пойти с вами? - спросила Анна.
- Вот именно, - добавила Бритта.
- А мне-то что? - сказал Лассе. - Идите. Вы, поди, не много водяных видели в своей жизни!
- А ты-то сам видел хоть одного?
Лассе не ответил, но вид у него был такой загадочный, будто он видел их не одну дюжину.
Ой-ой-ой! Вот было интересно! Лассе сказал, что нам надо выйти из дома поздно ночью. Мы тут же все обсудили. Лассе решил, что у взрослых разрешения спрашивать не нужно. Мало ли что взбредет им в голову, если дети спросят, можно ли им поглядеть на водяного. Лучше спросить разрешения после, так оно будет вернее.
У Лассе был старый будильник, и он обещал всех нас разбудить.
Я проснулась ночью от того, что Лассе, стоя возле моей постели, дергал меня за волосы. Я быстро вскочила с постели.
Вечером, перед тем как лечь спать, Лассе придумал, как разбудить Бритту и Анну. Он привязал к камню веревку. Камень он положил на пол в комнате Бритты и Анны. Потом он протянул эту веревку через мое окно. Моя комната находится как раз напротив комнаты Бритты и Анны, а дома наши стоят совсем рядом. Он начал дергать веревку, камень застучал у них в комнате, и они проснулись.
Разбудить Улле было проще простого. Вскарабкаться на липу, которая растет между Сёргорденом и
Меллангорденом. Мальчики всегда забираются на нее, когда хотят навестить друг друга.
Сама не понимаю, как нам удалось выйти из дома. Когда мы спускались по лестнице, она так скрипела, что мама с папой могли проснуться. Но они не проснулись.
Я бы в жизни не осмелилась пойти ночью в лес одна. Потому что ночью лес совсем не такой, как днем. По дороге к мельнице я крепко держала за руки Анну и Бритту. И подумать только, когда мы подошли к мельнице так близко, что был слышен шум водопада, мне страшно захотелось бежать домой!
Но Лассе у нас упрямый.
- Сейчас мы должны прокрасться по одному и поглядеть на водяного, - велел он.
- По одному? - сказала я. - Ну уж нет, Лассе! Лучше уж я вовсе не увижу его, но одна не пойду.
- Какая же ты дуреха! Не можем же мы отправиться глазеть на него как на экскурсию, целым классом. Я, во всяком случае, пойду смотреть на него один.
Буссе и Улле решили идти вместе. А мы, девочки, тоже сказали, что пойдем втроем. Ах, до чего же сильно колотилось мое сердце!
- Я прокрадусь первым, - сказал Лассе. - Если водяного там нет, я крикну и позову вас. Считайте до ста. Если я и тогда не крикну, можете идти туда, значит, водяной там.
И он пошел один. Ах, какой же он все-таки смелый! Мы лежали во мху и считали. Я почти что хотела, чтобы Лассе позвал нас. Чем дальше я считала, тем сильней билось мое сердце. Но Крика мы всё не
слышали.
- Значит, водяной там, - сказал Буссе.
И он вместе с Улле пополз в одну сторону, а Бритта, Анна и я тихонько пошли в другую.
- Я, кажется, сейчас умру, - сказала Анна.
И вот мы увидели мельницу. И тот самый камень! И он там сидел! Водяной! Совсем голый! И играл. Правда, до нас доносились слабые звуки, ведь водопад сильно шумел. Хорошенько разглядеть его мы не могли в темноте. Но мы видели, что он там сидел.
- Ой, я вижу его, - прошептала Анна.
- Послушай, он играет, - тихонько сказала Бритта.
- Это вроде бы не скрипка, - шепнула я. - Ой, а что это он играет?
- Он... он играет "Сбор у водокачки", - сказала Бритта.
- Ну и ну! - удивилась я.
И в самом деле, он играл "Сбор у водокачки". Веселый был этот водяной. И был это, конечно, Лассе. Он сидел на камне и играл на губной гармошке. Совсем голый.
- Зато вы все-таки увидели водяного, - сказал нам потом Лассе. Буссе сказал, что он отлупил бы Лассе, будь тот чуть-чуть постарше.
У УЛЛЕ ПОЯВЛЯЕТСЯ СЕСТРЕНКА
Иногда Буссе и Лассе мне до того надоедают, что я думаю: "Лучше бы у меня вовсе не было никаких братьев". Когда я играю в куклы, они меня дразнят. И с боксом своим они мне надоедают. Кулаки у них ужасно твердые. А как вытирать посуду, так они вечно кричат, что очередь моя. Один раз Лассе сказал маме, что заводить в доме девчонок ни к чему. Что куда лучше было бы, кроме него и Буссе, завести еще девять мальчиков. Тогда была бы целая футбольная команда. А мама ответила:
- А я очень рада, что у меня есть моя милая девочка. Девять мальчиков? Да ни за что на свете! Хватит с меня двух шалопаев!
А иногда я радуюсь, что у меня есть братья. Ну, когда у нас война и мы деремся подушками, когда они приходят ко мне и рассказывают истории с привидениями, когда наступает Рождество и еще иногда.
Как-то раз Буссе заступился за меня. Один мальчишка из нашей школы стукнул меня за то, что я его нечаянно толкнула и он уронил свои книжки. Тут Буссе поддал ему и сказал:
- Только попробуй еще раз дотронуться до нее!
- А чего она толкается? - ответил Бенгт. Это его так зовут, ну, этого мальчишку.
- А она виновата, что ли? - ответил Буссе. - Она тебя не видела. На затылке у нее глаз нет, придурок! Тут-то уж я была рада, что у меня есть братья! Когда Буссе и Лассе покупают конфеты, то угощают
меня. Так что иметь братьев вовсе неплохо. Хотя, ясное дело, сестер иметь лучше.
- Главное, чтобы были братья или сестры, - говорил Улле, пока у него не появилась маленькая сестренка.
Ему было так обидно, что он единственный ребенок в семье.
- У других в семье много детей, а у нас почему-то я один, - повторял он сердито.
Но вот у него появилась наконец-то сестренка. Ах, как он радовался! В тот день, когда она родилась, он примчался как угорелый и сказал, что мы должны немедленно посмотреть на нее. И мы пошли с ним.

- Вот она, - заявил он с таким видом, будто показывает нам какое-то чудо. - Верно, она хорошенькая? Но она была ни капельки не хорошенькая. Какая-то красная и сморщенная, очень даже страшненькая.
Хотя ручки у нее были довольно миленькие.
Лассе ужасно удивился, увидев сестренку Улле. Он вытаращил глаза и открыл рот, но ничего не сказал.
- Да, она очень хорошенькая, - согласилась Бритта, и мы вышли из комнаты. А после Лассе сказал Буссе:
- Бедный Улле! Ну и сестренка у него! Правда, нашу Лису тоже красавицей не назовешь, но она все - таки выглядит как все люди. Подумать только, когда эта малявка пойдет в школу, Улле будет за нее стыдно. Ведь страшнее ее у нас в школе нет ни одной девчонки.
Потом мы целую неделю не были в Сёргордене. А Улле каждый день твердил, какая красивая у него сестренка. А у Лассе при этом каждый раз был очень странный вид. Но вот всех нас пригласили в
Сёргорден на крестины сестренки Улле.
- Бедняжка! - сказал Лассе по дороге в Сёргорден. - Ей бы, пожалуй, лучше было бы умереть маленькой.
Зал в Сёргордене был нарядно убран. Повсюду стояли цветы. Ведь сестра Улле родилась весной, когда цвели ландыши и первоцвет. На камине стояла ваза с зелеными веточками, кофейный стол был накрыт. Улле нарядился по-праздничному. Да и мы тоже надели все новое. Пастор стоял и ждал. Потом дверь отворилась и вошла тетя Лиса с сестренкой Улле на руках. И подумать только, какой красивой стала эта малявка! Глаза темно-голубые, лицо розовенькое, а губки... ну даже не описать, какие красивые! На ней было нарядное белое крестильное платьице.
Лассе удивился так же сильно, как и тогда, когда увидел ее в первый раз.
- У вас что, родился новый? - шепотом спросил он Улле.
- Кто новый? - удивился Улле.
- Новый ребенок.
- Может, ты скажешь, что забыл, как я рассказывал, что у меня родилась сестренка! - ответил Улле, не понимая, про какого ребенка спрашивает Лассе. И Лассе не стал больше ничего говорить.
Пастор окрестил девочку и дал ей имя Черстин.
Ах, как я люблю Черстин! Она самая красивая малышка на свете. Анна, Бритта и я почти каждый день приходим в Сёргорден поглядеть, как тетя Лиса с ней занимается. Ой, до чего же смешно она дрыгает ручками и ножками! Ну, ясное дело, не тетя Лиса, а Черстин. У нее это так красиво получается! А иногда Улле пробует передразнить ее и тоже дрыгает руками и ногами. Но у него это получается вовсе не так красиво. А больше всего она дрыгается, когда ее купают в большой бадье. Ей очень нравится купаться. Иногда она болтает, лежа в кроватке. У нее получается что-то вроде "рюй-рюй". Улле думает, что она скоро начнет говорить. Но тетя Лиса считает, что говорить Черстин еще рано, ведь ей только пять месяцев. Когда Улле подходит к кроватке и смотрит на Черстин, она весело улыбается, как будто радуется ему. Зубов у нее совсем нет, но смеется она все равно красиво. А Улле прямо-таки сияет, когда смотрит на нее. Свип немного ревнует Улле к Черстин. Ему, ясное дело, охота, чтобы Улле любил только его одного. Тогда Улле долго гладит Свипа и говорит ему:
- Свип хорошая, добрая собачка.
И Свип больше не завидует Черстин.
Один раз нам с Анной позволили посидеть с Черстин. У тети Лисы было много дел, она пекла хлеб. Нам повезло, что Улле не было дома. А не то он сам бы захотел ее нянчить. Вот было здорово! Вот как всё это было. Черстин лежала в кроватке и кричала во всю мочь. А тете Лисе как раз нужно было сажать хлебы в печь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21