Где же Рори? Как он мог меня оставить? Вдруг кровь во мне застыла. Тихо, очень тихо скрипнула дверь. На секунду все затихло, потом снова раздался скрип, и дверь начала понемногу открываться.
Боже, нет, нет! Я пыталась закричать, но как в кошмарном сне не могла издать ни звука.
Дверь отворялась все шире. Занавеси на окне колыхались на сквозняке, и в полумраке фигура в белом, остановившись на мгновение, начала продвигаться к моей кровати Паника охватила меня. Сейчас мне придет конец.
Вдруг раздались пронзительные крики. Внезапно я поняла, что кричу я сама. Комната была залита светом, а в дверях, смущенный и растерянный, в белом шелковом халате стоял Бастер.
— Эмили, прости, детка. Ради Бога, перестань орать. Я заблудился, попал не в то крыло.
Перестав визжать, я истерически зарыдала. В спальню ворвался Финн Маклин, все еще в брюках и вечерней сорочке.
— Что здесь, черт возьми, происходит?
За ним появились Фрейны. Волосы у Фионы были перевязаны голубой лентой.
— Где Рори? — рыдала я. — Где он? Извините, Бастер, я приняла вас за привидение. Я так испугалась.
Я едва дышала. Бастер неуверенно похлопал меня по плечу.
— Ну, ну, бедняжка. Я попал не в то крыло, — объяснил он Финну. — Она подумала, что я — даун-лишское привидение.
— Неудивительно, после того как она столько выпила. Я сейчас принесу ей успокоительное.
Я никак не могла перестать рыдать.
— Успокойтесь, Эмили, возьмите себя в руки, — говорила Фиона. — Быть может, вы бы дали ей пощечину или что-нибудь в этом роде? — сказала она возвратившемуся со стаканом воды и парой таблеток в руках Финну.
— Выпейте, — сказал он мягко.
— Не хочу, — рыдала я и снова взвизгнула, когда из-за занавесей появился Рори. Его волосы и плечи покрывал снег.
— Что за сборище в спальне моей жены? — сказал он, оглядываясь по сторонам. — Я и не думал, что у тебя гости, Эмили. Странное ты выбираешь время для приемов. — Мускул дергался у него на щеке, выглядел он ужасно.
— Где ты был? — Я тщетно пыталась сдержать слезы.
— Курил себе спокойно на замковой стене. Размышлял о том, есть ли жизнь после смерти. Привет, Бастер. Тебя-то я и не заметил. Как это мило с твоей стороны навестить Эмили. А моя мать знает, что ты здесь?
— Она была в настоящей истерике, — с упреком заметила Фиона.
— И неудивительно, — сказал Рори, — с таким количеством народа. — Он подошел ко мне и погладил меня по плечу. — Ну, ну, хватит, все в порядке, успокойся.
— Я приняла Бастера за привидение, — объяснила я, чувствуя себя ужасно глупо. — Я видела только его белый халат и волосы.
— Ты приняла его за привидение? — Рори посмотрел с минуту на Бастера и потом, прислонясь к стене, затрясся от хохота.
— Я попал не в то крыло. — Бастеру явно было не по себе. — Вполне можно ошибиться в этих старых домах, я думал, это моя спальня.
Рори, все еще смеясь, потянул носом.
— Я не знал, что от привидений разит лосьоном после бритья. Знаешь, Бастер, в другой раз лучше бери с собой путеводитель. А что, если бы ты оказался в хозяйской спальне? — Он оглянулся. — Ну если вы тут все выяснили, я бы хотел лечь спать.
Метнув на Рори свирепый взгляд, Финн Маклин вышел, сопровождаемый Бастером. За ним последовали Фрейны.
— Что за странная пара, — долетели до меня слова Фионы, — тебе не кажется, что они немного не в себе?
Все еще смеясь, Рори стянул с себя галстук. Послышался стук в дверь.
— Наверное, Бастер что-нибудь забыл, — сказал Рори.
Так оно и было. На пороге показался Бастер.
— Рори, мой мальчик, можно тебя на одно слово?
— Ну, одним ты вряд ли ограничишься.
— Прошу тебя, не говори ничего матери, — услышала я его тихий голос. — Она в таком напряжении из-за своей больной ноги и только что приняла снотворное. Не хотелось бы ее тревожить.
— Ты старый козел, Бастер, — сказал Рори. — Но Эмили и я сохраним твою тайну. Увы, я не могу поручиться за доктора Маклина и за эту парочку, что мы сюда привезли.
— Неужели ты думаешь, что он изменяет Ко-ко? — спросила я, когда Бастер ушел.
— Очень может быть. Моя мать и он в равной мере не доверяют друг другу, что служит вполне солидным основанием для счастливой супружеской жизни.
— Но в чью спальню он пробирался? — спросила я.
— Скорее всего он действовал наугад.
— В Маринину, наверно, — отчаянно сказала я и готова была откусить себе за это язык.
— Марина давно уехала. Они не ночуют здесь, — покачал головой Рори. — У нее с Хэмишем вышла перед отъездом жуткая ссора. Иногда им надо бы воздерживаться от скандалов, чтобы подзарядить батареи на будущее.
Значит, Рори не был с Мариной? Он был один на стене, среди снежной бури, с Бог весть каким отчаянием в душе. Это было еще хуже. Он лег, обнял меня и поцеловал в лоб. Я никогда не могла постичь внезапную смену его настроений.
— Мне очень жаль, что Бастер напугал тебя, — сказал он и через пять минут заснул.
Я долго лежала без сна. На рассвете он повернулся и, потянувшись ко мне, простонал:
— О, моя любимая крошка.
Я знала, что говорит это он во сне, и с мучительной болью в душе поняла, что слова его адресованы не мне.
Глава 15
Впервые в жизни я ожидала Рождество со страхом. У нас дома это был особенный, уютный, добрый праздник. Но там, где Рори, не могло быть «ни мира на земле, ни в человеках благоволения». Без всякого энтузиазма я выбрала елку на плантации за нашим домом и установила ее в ведре, украсила стены остролистом, подвесила ветку омелы к люстре в гостиной.
Накануне Рождества я поехала в Пенлоррен, чтобы купить кое-что для дома и сувениры к празднику. Я собиралась положить подарки Рори в носок. Когда я уезжала, он чистил ружье, готовясь к охоте. Рори и Бастер на второй день Рождества собирались отправиться на охоту.
Когда я вернулась, обвешанная покупками, около нашей калитки стояла машина. Я вошла в дом и только было хотела сообщить, что я вернулась, когда до меня донеслись из студии громкие голоса. На цыпочках я приблизилась к двери. Один голос был резкий с отчетливым шотландским акцентом, другой — аристократический, тянущий слова, вкрадчиво опасный. Дверь была полуоткрыта, и я увидела Финна и Рори друг против друга — как огромный лев и гибкая блестящая черная пантера — в пылу самой ожесточенной ссоры.
— Так что же, доктор? — сказал Рори. Каждое его слово было исполненно оскорбительной дерзости. — Почему вы так назойливо преследуете меня?
— Потому что мне нужно вам кое-что сказать.
— Только не сейчас. Эмили может вернуться в любую минуту.
— Я не знаю, какие дьявольские планы вы строите на этот раз, но вы лучше все-таки прекратите играть в кошки-мышки с моей сестрой. Оставьте ее в покое, вы уже достаточно ей навредили.
В горле у меня пересохло. Я ухватилась за ручку двери, чтобы удержаться на ногах.
— Марина — вполне взрослая женщина. Она может сама о себе позаботиться.
— Как раз этого она и не может, — загремел Финн. — Уж вам-то отлично известно, что она на грани, А о Хэмише вы думали когда-нибудь?
— С чего бы это я стал о нем думатъ?
— А об Эмили?
— Эмили вы оставьте. Это моя проблема. Право же, вы должны чаще бывать у нас, Финн. Ваше присутствие очищает воздух.
— Гнусная тварь! — заорал Финн. — Опять за старое принялся?
— Ситуация несколько осложнилась, доктор, но вообще-то вы правильно представляете себе положение вещей.
— А вы знаете, что я могу заявить на вас в полицию? — сказал Финн.
Рори окончательно вышел из себя. Он был бледен как смерть, глаза его сверкали.
— Не посмеете, — прошипел он. — Вашему семейству придется от этого не лучше, чем моему.
— Мне плевать.
Они стояли так близко друг к другу, что их разъяренные лица почти что соприкасались.
Вдруг Рори впал в бешенство. Выкрикивая ругательства, он схватил Финна за горло. Казалось, еще секунда, и Финну придет конец. Но в следующее мгновение Рори был уже на полу, сраженный сокрушительным ударом в челюсть, а Финн, сжав кулаки, готовился размозжить ему голову.
— Нет! — закричала я. — Нет! Не троньте его!
Финн стремительно обернулся, его глаза горели.
— Это только начало, Рори, — сказал он. — В следующий раз я обойдусь с вами покруче.
Он вышел.
— С тобой все в порядке? — спросила я Рори.
— Со мной все замечательно. Обожаю Рождество, а ты? Оно будит в нас склонность к театральности.
Мне было не до шуток.
— Ты, конечно, скажешь мне сейчас, что все его слова — бред, что в его обвинениях нет ни слова правды.
Рори налил себе стакан, выпил залпом и с размаху опустил его на стол.
— А ты что думаешь, Эмили? Ведь только это и имеет значение.
— Ничего я не думаю. — Я кусала себе губы, чтобы удержаться от слез. — Я знаю только, что ты не спишь со мной уже третий месяц и это сводит меня с ума. А тут еще является Финн, и все это одно к одному.
Взяв со стола ружье, Рори рассматривал его.
— Значит, свой рацион ты недополучила, — сказал он тихо.
— Убери ружье.
— Тебе страшно? Бедная Эмили!
Он поднял ружье. Палец его был на курке.
— Нет! — вскрикнула я.
Он целился вверх. Раздался негромкий взрыв, звон разбитого стекла, и студия погрузилась во мрак. В следующее мгновение я оказалась распростертой на ковре, задыхаясь под тяжестью его тела. Рори с такой силой прижался губами к моим губам, что у меня лязгнули зубы. Я бессильно сопротивлялась, пытаясь оттолкнуть его.
— Нет, Рори, нет, — кричала я.
— Ты этого хотела. Так получай же, черт тебя возьми.
В несколько секунд все было кончено. Я лежала на полу, перекатываясь с боку на бок и зажав себе рот руками. Мне казалось, что от сдерживаемых рыданий у меня разорвутся легкие.
Рори включил боковое освещение, направив мне свет прямо в глаза.
— Ты же этого хотела. Чем ты теперь недовольна?
Я тупо глядела на него, чувствуя, как слезы медленно катятся у меня по лицу.
— Ты же ненавидишь меня, — прошептала я, — люто ненавидишь.
— Ненавижу, — подтвердил он, — ненавижу твою бесхребетность.
Он вдруг обнял меня и притянул к себе. Я отстранилась.
— О Эмили, Эмили, — проговорил он. — Я сам несчастлив и тебе принес только несчастье. Прости меня, я не знаю, что на меня находит.
Облизнув языком пересохшие губы, я ощутила на них вкус запекшейся крови. Я должна была бы постараться утешить его, выяснить, что вызывало у него эти приступы беспредельной, бесконтрольной ярости.
Но у меня не было сил. Не сказав ни слова, я оттолкнула его, встала и вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Глава 16
Оглядываясь назад на самые тяжелые периоды своей жизни, люди, к счастью, легко забывают неприятные детали. Наш брак вступил в критическую стадию. Рождество мы как-то пережили и следующий месяц тоже. Мы почти не разговаривали друг с другом, зализывая свои раны, но на людях все еще создавали видимость благополучия. Я все время собиралась уехать, но никак не могла решиться. Несмотря ни на что, я все еще любила Рори.
В феврале выпал снег, превративший остров в волшебный мир.
Лодыжка у Коко зажила, и она решила отпраздновать день рождения Бастера. Рори поехал в Глазго запастись красками, но должен был вернуться на следующий день к завтраку.
Мне приснился ужасный кошмар: Марина и Рори, спавшие на полу в объятиях друг друга. Я проснулась в слезах при ярком свете луны от собственного крика. Я потянулась было к Рори, но вспомнила, что его нет. Снова заснуть я не могла. Встав утром, я убрала дом сверху донизу — нашу помощницу еще несколько недель назад одолел ревматизм — и несколько часов провела за приготовлением для Рори великолепного ленча. Потом я вышла и купила две бутылки хорошего вина. Я решила сделать последнюю попытку спасти свою семейную жизнь.
В двенадцать часов зазвонил телефон. Это был Рори из Эдинбурга. Он сказал, что вернется к вечеру, как раз к празднику у Коко.
— Стоит ли вообще возвращаться? — сказала я и бросила трубку. Все мои добрые намерения разлетелись в прах. Что мне делать с собой до его возвращения? Плакать я не могла и решила поехать в Пенлоррен купить Бастеру подарок.
В двух милях от дома я вдруг сообразила, что забыла кошелек. Я решила развернуться и поехать за ним. Обледенелую дорогу замело. Повороты у меня всегда плохо получались. В результате я застряла поперек дороги. Колеса взметали снежные вихри каждый раз, когда я нажимала на газ.
Внезапно из-за угла вылетела маленькая синяя машина. Я вскрикнула от ужаса, не в силах тронуться с места. На этом льду ей никогда не затормозить. Но каким-то чудом водитель сумел круто вывернуть руль вправо, и машина, проскользнув в нескольких сантиметрах от меня, оказалась в сугробе.
Мне, как всегда, повезло. За рулем оказался мой старый недоброжелатель Финн Маклин. Он вылез из машины — сплошные рыжие волосы, темные сдвинутые брови, тяжелая челюсть и взбешенный взгляд прищуренных глаз.
— Какого черта… — начал он, но, увидев, что это я, только глубоко вздохнул. — Я мог бы догадаться.
— Я ничего не могла поделать, — выпалила я, все еще дрожа от страха.
— В том-то и беда, — сказал он. — Конечно, не могли. Только идиот мог пытаться здесь развернуться.
— Я же извинилась. — Краска бросилась мне в лицо. — В любом случае, вы превысили скорость. А мою машину занесло. Ее не сдвинуть с места.
— Выходите, — сказал он.
Он сел и мгновенно развернул машину. Потом вышел и открыл передо мной дверцу.
— Никаких проблем, — сказал он с возмутительным спокойствием. — Вы просто пережали.
Это стало последней каплей. Я села и разрыдалась, а потом изо всех сил рванула домой. Один Бог ведает, как я добралась, не видя ничего вокруг от слез.
Не знаю, как долго я плакала, но достаточно, чтобы приобрести совершенно жуткий вид. И тут я обратила внимание на растение в горшке, которое мне подарила на Рождество Коко. Оно выглядело поникшим и заброшенным.
— Ему нужно немножко любви и заботы, как и мне, — сказала я уныло и, поднявшись, взяла лейку и полила цветок.
Я вспомнила, как кто-то говорил мне, что, если полить водой тростниковый коврик, то он зазеленеет. В это время я услышала шаги. Наверно я оставила дверь открытой. Надеясь увидеть Рори, я подняла глаза. Но я ошибалась — это был Финн Маклин.
— Что у вас за манера подкрадываться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17