Она не могла от него отодвинуться, потому что оказалась бы прижатой к Ласло.Белла свирепо смотрела прямо перед собой. Похоже, ей предстояло слишком хорошо изучить это цветочное украшение. Вдруг Руперт с непосредственностью, придававшей ему такое обаяние, повернулся, взял ее руку и пожал. Она знала, что и Ласло, и Крисси наблюдают за ним. Румянец покрыл ее лицо и плечи.Когда все переходили в ризницу, Констанс плакала, не стыдясь слез.— Это не оттого, что от нее уходит Гей, — сухо сказал Ласло, — а от мысли о том, каких денег ей это стоило.Пронзительный тенор пел «Овцы могут пастись спокойно».Ожидание стало невыносимым.— Похоже, брачное таинство совершено, — проговорил Руперт, — теперь бы покурить.Процессия направилась обратно. Тедди алел от смущения, Гей, успокоившись, слегка улыбалась, ловя взгляды родственников.— Я слышал, что вы актриса, — сказал Белле дядя Вилли. — Бывали в Кроссроудз. Я никогда не пропускаю. Чертовски хорошая программа.Несколько минут присутствующие, сгрудившись, позировали фотографам. Руперт, встав со скамьи, тут же пожал Белле руку.— Господи, что за представление! Привет, тетя Вера. Когда мы поженимся, дорогая, такого дурацкого цирка устраивать не будем. Привет, дядя Берти. Просто заглянем в отдел регистрации в Челси и сразу — в аэропорт на рейс в какое-нибудь теплое местечко.Белла нежно накрыла его руку и, глядя прямо на Ласло, сказала:— Согласна. И как можно скорее. Мне что-то надоели долгие помолвки.Прием был кошмарным. Его устроили в трех огромных шатрах в саду Энрикесов. Никогда еще в жизни Белла не чувствовала себя такой одинокой и неприкаянной.Публика была самой разношерстной. Старомодно разодетые родственники Тедди в шелковых платьях спортивного покроя и с фетровыми шляпками на головах были почти неотличимы от сотрудниц Констанс по комитету, которые все время перекрикивались одна с другой и не переставая пили апельсиновый сок. В одном из углов, явно неловко себя чувствуя, расположились несколько дюжин квартиросъемщиков из домов отца Тедди. Но самую большую часть гостей, как поняла Белла, составляли друзья Ласло и Чарлза, члены международной колоды, самые богатые и самые международные. И хотя иные из них оказались в джинсах, от них исходила того рода спокойная самоуверенность и ясное самодовольство, благодаря которым их принимали всюду. Куда ни бросишь взгляд, везде, как бабочки из кокона, показывались из меховых манто красивые женщины с сигаретами на алых губах. Они глушили шампанское и отказывались от спаржи и копченого лосося, блюдя фигуру, остроумно щебетали с учтивыми, привлекательными, дорогого вида мужчинами. Белла никогда не видела такого количества людей, которые, казалось, давно знали друг друга, а если даже и не знали, то находили уйму общих друзей.Руперт всячески старался за ней присматривать, но его то и дело уводили от нее то Констанс, то Чарлз, а особенно Ласло, чтобы он занялся кем-то или чем-то.Она попыталась было сверкнуть и позабавиться, но из-за нервозности и неуверенности голос ее звучал более искусственно, чем обычно. Она старалась скрыть свою безнадежную робость, но знала, что это получается у нее довольно фальшиво и неловко. Руперт решил внедрить ее в какую-то компанию, но это было все равно что пытаться засосать пылесосом болт. Уже через пять минут она была оттуда исторгнута.И при этом они так шумели! Половина разговоров велась на иностранных языках, все это сопровождалось смехом и восклицаниями в духе разговорных сцен в «Фиделио».Она даже не могла позволить себе выпить, потому что вечером у нее спектакль. От отчаяния она съела пять эклеров и почувствовала себя плохо.Вдруг словно кто-то приложил ей к спине раскаленное железное клеймо. Она увидела стоявшую позади нее Крисси, глаза которой сверкали страданием и ненавистью.— Розовое вам очень идет, — нервно сказала ей Белла. — И вы так похудели! Вы просто очаровательны.— Но недостаточно очаровательна, — отрезала Крисси и, повернувшись на каблуках, исчезла в толпе.Даже разговор с дядей Вилли был бы предпочтительнее такого одинокого стояния, но его взяли в оборот какие-то тетушки.Но где же Стив и Ангора? В этой толпе их было почти невозможно разыскать.Она не могла стоять вечно, прислонившись к колонне, и, как утлое суденышко в бурном море, стала пробиваться через толпу в шатре. И вдруг, словно изображение на большом экране, возникла Ангора в соломенной шляпке цвета морской волны, которая подчеркивала ее пушистые черные волосы, и в лиловом костюме, оттенявшем ее огромные голубые глаза.Она была окружена мужчинами, но рядом с нею томился от желания Стив в сером вечернем костюме. Он сыпал шутками, не оставляя соперникам никаких шансов, поставив себя хозяином положения. Любуйтесь ею, но на расстоянии, словно говорил он. Они составляли блестящую пару.Ангора отвечала смехом на все, что он говорил, и при этом запрокидывала голову, чтобы показать свою красивую белую шею. Так, смеясь, она вдруг заметила Беллу.— Белладонна! Иди скорее сюда.Поскольку идти было больше некуда, Белла подошла к ним.— Дорогая, ты стала оранжевой. Это смело с твоей стороны. Ты это для новой роли или для какой-нибудь рекламы супа?Окружавшие Ангору мужчины посмотрели на Беллу без интереса.— Все знакомы с невестой Руперта? — спросила Ангора, — Ну, Стив, ты, конечно, знаешь, Белла, а это Тимми, это Патрик, а это… о, Господи, никак не запомню вашего имени.Белла смотрела на Стива. Сердце у нее колотилось.— Да, Стива я знаю, — сказала она, — или полагала, что знаю. Как дела?— Великолепно, — ответил Стив, взглянув на нее с тем глухо-непроницаемым выражением, которое было ей давно знакомо. — Где Руперт? Вынимает из нафталина какую-нибудь тетку?— Хорошо, что ты принесла лиску, — сказала Ангора, поглаживая шкуру на плечах Беллы. — Похоже, ей требовалась прогулка. Почему бы тебе не угостить ее стаканчиком?Все засмеялись. И почему я в ответ не могу придумать ничего остроумного, тоскливо подумала Белла.Спасение все же пришло к ней в не очень устойчивом образе Чарлза.— Белла, дорогая, — воскликнул он, целуя ее в обе щеки. — Я всюду тебя искал. Им здесь надо было выкликать гостей по именам. Не могла бы ты проявить страшную любезность, поговорив немного с одной моей юной племянницей? Ей жутко хочется выступать на сцене, и я подумал, что такая звезда, как ты, могла бы ее выслушать.Белла почувствовала легкое удовлетворение, заметив, как недовольно передернулось лицо Ангоры. Она явно полагала, что за консультациями следовало обращаться скорее к ней.— С удовольствием, — сказала Белла и, даже не попрощавшись со Стивом, последовала за Чарлзом в толпу.Одержимая сценой племянница оказалась обладательницей лошадиного лица и половины цветочной выставки в Челси на голове.— Это, должно быть, так увлекательно — играть в «Британии» — предположила она. — Вы, наверное, напрягаете все нервы.— Нет, — сказала Белла, — ни одной струнки, просто у меня удачно сложились обстоятельства. У вас уже есть хороший опыт?— Нет. Я играла Джульетту в школьном спектакле. Все говорили, что ужасно удачно.«О, Господи!» — беззвучно простонала Белла и спросила:— Вы не пробовали поступить в какую-нибудь драматическую школу?— Нет. Может быть, вы дали бы мне их список. Или, возможно, познакомили бы с вашим режиссером. Я думаю, он очень приятный.— Очень, — сказала Белла, становясь рассеянной.А племянница с лошадиным лицом все жужжала и жужжала.— Невероятно, великолепно, забавно, — вставляла Белла в подходящие моменты. А потом сказала: — Как чудесно!Девушка посмотрела на нее с удивлением.— Как чудесно! — повторила Белла.— Я сказала, что мама была в универмаге «Хэрродс», когда взорвалась бомба на прошлой неделе, — напомнила девушка.— О, Боже, простите, я вас плохо расслышала. Здесь такой шум.Тут подошла одна из подруг Лошадиной Морды, и они принялись визжать дуэтом. Белла ретировалась, успев расслышать, как Лошадиная Морда сказала:— Это невеста Руперта. Думаю, у нее не все дома.Вернувшись к колонне, Белла съела еще три эклера и стала недоброжелательно наблюдать за толпой.— Не ужасайтесь так, — произнес чей-то голос. — Вы сами решили войти в этот круг.Она нервно вздрогнула. То был Ласло.— Это сплошной мусор, — отрезала она, — их бы свалить всех вилами в кучу.— Рад, что вы забавляетесь, — сказал Ласло, рассмеявшись.Подошла официантка с подносом.— Возьмите льда, — сказал он. — Дети, кажется, его любят.— Я ненавижу лед, — сказала она, резко повышая голос, — больше всего на свете, исключая вас.В этот момент подошел Тедди. Выглядел он потерянно.— Привет, Белла. Слушай, Ласло, я думал, беременных тошнит только по утрам. Там наверху у Гей сейчас все кишки выворачивает. Я уверен, Констанс чует что-то неладное. Она хочет, чтобы мы уже резали торт. Боится, что все перепьются.— Старик Тедди, бедняга, — сказал Ласло, — и ты всем этим занимался.— Разумеется, — вздохнул Тедди. — Это проклятье — быть женихом. Никто с тобой не разговаривает, потому что все думают, что ты должен разговаривать с кем-то другим.Он отошел с несчастным видом, и к ним сразу же присоединился вкрадчивый молодой человек с каштановыми волосами и тяжелыми веками.— Ласло!— Генри, дорогой, как дела?— Довольно скверно. Пришлось продать половину лошадей и землю, но они по крайней мере оставили за мной право на охоту. Надеюсь, ты приедешь и останешься до двенадцатого. — Он протянул свой бокал, чтобы его наполнил проходящий мимо официант.— Слушай, — продолжал он, — где эта девушка из кордебалета, с которой связался Руперт? Тут о ней самые противоречивые отзывы. Чарлз на ней просто помешался, но ему всегда нравились ершистые. Прочие члены семейства, похоже, считают ее настоящей ведьмой.Белла побледнела.— Суди сам, — сказал Ласло: — Это Белла.— Фу ты, черт, — произнес рыжеволосый, нисколько, впрочем, не сконфузившись. — Я сел в лужу. — Он осмотрел Беллу, как знаток оценивает стати лошади. — Должен сказать, я склонен согласиться с Чарлзом. Если вы войдете в эту семью, то непременно составите там оппозицию, это дьявольски замкнутая компания. Теперь твоя очередь, Ласло. Одна из этих хорошеньких девиц, которыми ты вечно окружен, когда-нибудь приберет тебя к рукам.— Вряд ли, — сказал Ласло. — Если я люблю хороший галоп, то это вовсе не означает, что я собираюсь купить лошадь.Рыжий рассмеялся.— Да, ты наездник хладнокровный. Должен сказать, у тебя здесь сегодня классная публика. Вон те двое за дымовой завесой — не королевских ли кровей?— Моя тетка Констанс, — сказал Ласло, — выжмет голубую кровь из камня. Думаю, мне надо пойти и кого-нибудь мобилизовать, иначе мы тут застрянем до полуночи.Вновь появилась с лицом цвета зеленого горошка, но довольно спокойная Гей, взявшая на себя разрезание торта. Руперт пробился к Белле.— Господи, какие жуткие вещи тут происходят! Дядя Вилли просто-напросто разоблачился перед одной из квартиросъемщиц Тедди. Ласло о тебе позаботился?— Уверена, что он был бы не прочь избавиться от этой заботы.Кто-то постучал по столу. Речи были милосердно короткими.Первым встал Ласло с предложением выпить за здоровье Гей и Тедди. Он был из тех, кто способен утихомирить присутствующих одним покашливанием. Он произнес своим хрипловатым голосом с едва заметным акцентом:— Сожалею, что многим из вас пришлось отказаться от Гудвуда. Мы все оценили эту жертву.После этого он стал зачитывать результаты скачек в Гудвуде.В какой восторг это их всех привело! Они хохотали до колик.— Какой забавник! — сказал Руперт.Сидевший в углу дядя Вилли был до того пьян, что пытался зажечь рулет из спаржи.Потом Ласло выдал пару шуток. Бела оценила их уместность — перед тем, как поднять бокал за здоровье Гей и Тедди. Все вокруг символически осушили пустые бокалы. Из-за скаредности Констанс напитков не хватило.Поднялся Тедди. Он сказал, что от волнения сердце у него выпрыгнуло из груди в рот, а поскольку его нянька всегда запрещала ему разговаривать с полным ртом, то ему лучше заткнуться. Господи, они зашлись хохотом и от такого каламбура. Хорошо было бы играть для такой аудитории, подумала Белла.Потом Тедди добавил, что хочет лишь поблагодарить Констанс и Чарлза и поднять бокал за очаровательных подружек невесты. После него коротко высказался шафер, и все помещение снова превратилось в подобие большого шумного птичника. Дети перевозбудились и принялись бегать, наступая гостям на ноги. Тетушки удалились в сторонку, чтобы дать отдых натруженным ногам. Вдруг раздался громкий стук по столу, и, повернувшись, Белла услышала голос Чарлза.— Я надолго вас не задержу, — начал он заплетающимся языком, обводя присутствующих остекленелыми глазами.— Пьян в стельку, по своему обыкновению, — прокомментировал кто-то позади Беллы.— Надолго не задержу, — снова начал Чарлз. — Просто я хотел, чтобы все знали, до какой степени Констанс и я рады, что наш сын Руперт только что объявил о своей помолвке с очень талантливой и красивой девушкой.— Чарлз! — прогремела Констанс, багровая от гнева.— Пьян в стельку, — повторил голос.— Предлагаю выпить за Беллу и Руперта, — сказал Чарлз. — Я уверен, что для всех нас она будет ценным приобретением.Половина находящихся в шатре стала бормотать «За Беллу и Руперта», а Крисси вдруг очень громко произнесла:— Это неправда. Она не приобретение. Она ужасная, ужасная. Она самая большая сука из всех, какие только были на свете.Наступила страшная тишина.— Заткнись, Крисси, — прорычал Руперт.— Что такое, в чем дело? — интересовались гости.Ласло с быстротой молнии подоспел к Крисси.— Не надо, малышка, будет тебе. Пойдем в дом.— Ты не понимаешь. Никто ничего не понимает, — сказала Крисси и, вырвав у Ласло свою руку, выбежала из шатра.Белла тоже была сыта всем этим по горло. Она вырвалась на улицу и сразу же нашла такси.В тот момент, когда она, сев в машину, говорила водителю, куда ехать, за стеклом появилось лицо Руперта.— Белла, дорогая, подожди.— Ну уж нет, — прошипела она. — Для одного дня тебя и твоей проклятой семейки мне вполне достаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21