Эльцин и Гайдарайс выглядели ничуть не лучше слов типа Chelsi или Unaited.
Вероятно, подумал Антон, две банды граффитчиков воевали на этой стене… и
ли надписи являлись какими-то секретными сигналами. Но их неясный смысл
был, вне сомнения, мрачным и агрессивным, так что даже не хотелось предста
влять, под каким наркотиком он мог бы открыться.
Антон ехал в загородный дом Владимира. Хозяину он наплел что-то про забыт
ые там вещи и необходимость еще раз осмотреть место происшествия, но нас
тоящая его цель была иной. Впрочем, шансы, что все сложится благополучно, б
ыли невелики, хотя попробовать стоило.
На этот раз он встретил у Владимира Леню Онтипенко. И опять Владимир, сове
ршенно не стесняясь возможного подозреваемого, спрашивал Антона, как по
двигается расследование. Казалось, всем своим видом Белов давал понять,
что ни Онтипенко, ни Альперович не могут быть убийцами. Оставались Роман
и Поручик, женин муж и ее бывший любовник.
Что означали эти намеки? Что Белов хочет прикрыть своих наиболее близких
друзей? Что он хочет увести следствие по ложному следу? Что инициировав р
асследование, он не заинтересован в том, чтобы убийца был найден? Уж не пот
ому ли, что он внезапно узнал что-то, что изменило его планы после того, как
он уже нанял Антона?
Впрочем, куда сильнее намеков Белова Ч если это были намеки Ч Антона за
нимали аналогии между историями гибели Милы и Жени. Сходство их было раз
ительным: девушки погибли с разницей в несколько часов, в обоих случаях и
х смерть напоминала самоубийство, но на самом деле могло считаться убийс
твом. И главное Ч в обоих случаях фигурировала цифра «семь»: семь тронов
сказочного королевства вторили семи лепесткам волшебного цветка; корн
и обоих преступлений уходили в детство жертв. Лере выпадала роль Алены, п
одруги и напарницы по играм. Ему, Антону, роль любовника подруги.
Труднее всего, однако, оказывалось разложить оставшихся действующих ли
ц. Пятеро одноклассников Жени и Леры должны были соответствовать Шиповс
кому, Зубову, Гоше и, вероятно, главному «летючу» Ч Воробьеву. Для симметр
ии следовало добавить Олега, функция которого, видимо, соответствовали ф
ункции Белова Ч инициатора расследования. Оставалось понять, кто из чет
ырех оставшихся соответствовал Диме Зубову.
«Эти две компании Ч как два вида граффити», Ч подумал Антон, Ч «Они Ч н
а разных языках, но об одном и том же.»
Оставалось понять Ч о чем.
С шумом по вагону прошел книгоноша, предлагая «свежие американские дете
ктивы», изданные, наверное, еще при советской власти. Пьяный мужик, нагнув
шись к Антону, спросил, какая станция следующая. Антон не знал, и тот удали
лся, недовольный.
«Это только на первый взгляд кажется, что нынешние коммерсанты оторвали
сь от народа, Ч подумал Антон, Ч на самом деле они Ч точно такие же. Пото
му что реально не существует людей, а существуют вещества, которые они уп
отребляют. Хлеб, вода, вино, трава, водка. Мясо или растения».
В этом смысле тридцатилетние Белов и Нордман были куда ближе к мужику из
электрички, чем к Антону. Мои сверстники, подумал он, совсем другие, не пот
ому что моложе, а потому что не пьют. Разве что Альперович и Лера могли уси
деть на этих двух стульях сразу.
Альперович будет Шиповским, решил он. Потому что мне нравится. Потому что
у Рекса Стаута если кто нравится Арчи Гудвину, значит, он хороший, а я нынч
е Ч за Гудвина.
Стоп, сказал себе Антон. Так далеко можно зайти. Горский же предупреждал, ч
то нам неизвестно, кто автор этого детектива. И потому все, что мы имеем Ч
это цифра семь и сходство двух сюжетов. От этого и будем плясать.
Что он знал о Зубове? Только то, что тот был когда-то любовником Алены, так с
казать, предшественником Антона. Если, конечно, одна проведенная вместе
ночь дает право называться любовником. «Любовник» было старое слово, сло
во из книжек. Из тех, других, книжек, которые Антон читал, когда еще не было р
усского Кастанеды. Из макулатурного Дюма, пылящегося нынче на полках але
ниных родителей. Любовником Леры был, очевидно, Поручик. Потому что иначе
Ч зачем бы он дал ей денег? И, значит, все нити вели к нему. Поскольку автор
этого детектива не был русским, национальность не служила алиби.

От станции до дома Владимира идти было довольно долго. Купить дом в таком
месте мог только человек, который не предполагал, что туда будут добират
ься иначе, чем на машине.
Главной проблемой в психоделическом способе детективного расследован
ия, предложенным Горским, было то, что в измененном состоянии так называе
мого сознания было довольно трудно сосредоточиться. Текучесть предмет
ов вполне соответствовала текучести мыслей, переходивших с одной идеи н
а другую, Ч что-то вроде галлюцинаторной паутинки, возникавшей на любой
поверхности, на какую ни посмотри. Зафиксировать ее взглядом было так же
трудно, как удержать в голове одну мысль или один вопрос. Тем более, если э
то был вопрос «кто убил?», от которого за версту несло паранойей, изменой и
бэд-трипом. Потому нужен был якорь, предмет концентрации, что-то вроде ме
ста силы у Кастанеды. Лучше всего Ч вещь, принадлежавшая Жене. Самым прос
тым было попросить что-нибудь у Романа, но Антон, склонный подозревать ег
о едва ли не в первую очередь, не хотел одалживаться. Да и в конце концов, ка
к объяснить ему свою просьбу? «Не дадите ли вы мне какую-нибудь вещь вашей
покойной жены? Я тут решил посвятить ей один свой трип».
И потому оставалось одно Ч поехать на дачу Белова и поискать что-нибудь
там: собирались в спешке, вполне могли забыть в женькиной комнате космет
ику, белье, сережку… что еще остается от умерших женщин?
Вероятность, конечно, была мала, но попробовать стоило. Тем более, что Анто
н сам не знал, так ли уж он хочет, чтобы его путешествие оказалось результа
тивным. Предложенный Горским трип немного пугал его: он боялся, что, сконц
ентрировавшись на Жене, узнает не столько о ее смерти, сколько о посмертн
ой жизни. Оказаться по ту сторону, да еще и в чужом сознании, Антон немного
опасался.
Проходя по поселку, Антон внезапно увидел этот жилой массив, выстроенный
вокруг гигантской усадьбы, как отдельный организм, расположенный вокру
г сердца Ч или, если угодно, мозга. Красные комиссары двадцатых или Влади
мир Белов девяностых, с точки зрения этого организма были одним и тем же: в
ирусом, внедрявшимся в него и захватывающим «пульт управления». Вероятн
о, благодаря этому поселок и приобрел иммунитет, словно после вакцинации
: он приучился жить так, словно в его центре было пусто. Дом Белова существ
овал сам по себе, со своим высоким забором, видеокамерами слежения и вычу
рными, явно недавними, воротами. Только в одной из поселковых улиц, вероят
но, и сегодня еще носящих гордое имя Горького или Ленина, стояла припарко
ванная иномарка. Антон прошел мимо нее, подумав, что, видимо, Владимир был
не единственным «новым русским», купившим здесь дом.
Отперев ворота, Антон вошел во двор. Раньше здесь был сад, но за годы Совет
ской власти он пришел в запустение, и Владимир велел вырубить его: теперь
на всем пространстве от ворот до дома виднелись только пни Ч немым напо
минанием о чеховской пьесе.
Антон вспомнил, как в прошлый раз покидал этот двор Ч и вдруг сердце его у
чащенно забилось. Он понял, что не вернется сегодня без трофея: словно на ф
отобумаге, на сетчатке его глаза проступила женина комната Ч вид через
закрывающуюся дверь. На полу, там, куда ее кинул Леня, лежала скомканная бу
мажка.
Там она должна лежать и сейчас, подумал Антон, ведь Владимир сказал, что за
это время ни разу не приезжал сюда. Внезапно все стало на свои места: Анто
н вспомнил, что на записке были напечатаны те самые стихи Ч «Лети, лети ле
песток», Ч и были нарисованы какие-то знаки. Явное указание, оставленное
Жене убийцей. Он открыл дверь и собирался сразу броситься на поиски Ч но
в последний момент остановился и снял ботинки. Развязывая шнурки, он явс
твенно услышал шорох Ч словно кто-то крался в глубине дома. «Наверно, кры
сы», Ч подумал Антон.
Он не любил крыс. Они напоминали ему не то о двух рассказах Лавкрафта, проч
итанных пару лет назад в каком-то журнале, не то о неприятном кетаминовом
трипе, в котором он однажды эти рассказы «вспомнил». Самым странным было
то, что ни в самом трипе, ни в рассказах о крысах не было ни слова.
Коридором Антон прошел в гостиную с круглым столом, в которую выходили д
вери семи спален. Женина была первой справа, Антон вошел внутрь и загляну
л под стол. Там было пусто.
И в этот момент гулко хлопнула входная дверь. Вскочив, он побежал назад, ра
спахнул ее Ч и еще успел разметить, как захлопнулись ворота, скрывая от н
его незнакомого гостя.
«Похоже, глючит» Ч подумал Антон.

Но это была не галлюцинация. В этом он еще раз убедился, осмотрев дом. Окно
первого этажа было разбито, на полу виднелись свежие следы. Вспомнив про
видеокамеры, Антон бросился в чулан, переоборудованный под пункт управл
ения Ч но выяснил, что камеры все показывают, но ничего не пишут.
Непохоже было, что орудовал вор: Антон, разумеется, не знал, где у Белова хр
анятся ценные вещи, но по крайней мере вся электроника стояла на местах, и
следов взлома шкафов или ящиков тоже не было видно. Единственным, что точ
но пропало, была злосчастная бумажка, на которую Антон так рассчитывал. З
начит, кто-то Ч логично предположить, что убийца Жени Ч проник в дом, уни
чтожил улику и, завидев Антона, убежал, хлопнув на прощанье дверью. Антон в
спомнил про иномарку, увиденную им в поселке, и пожалел, что не запомнил но
мер или хотя бы модель… для него все такие машины были на одно лицо.
Но поездка оказалась не напрасной: обратно Антон ехал, сжимая в кулаке на
ходку, о которой не мог и мечтать. Эту вещицу он нашел на полу жениной комн
аты, когда решил для верности проверить, не занесло ли бумажку сквозняко
м под кровать. Она сверкнула сразу, как только он нагнулся Ч и всю обратну
ю дорогу Антон сдерживался, чтобы не достать ее прямо в электричке.
Это было золотое кольцо с маленьким бриллиантом. Оно наверняка было сдел
ано на заказ и могло принадлежать только Жене: оправа камня представляла
собой цветок, три лепестка которого были оборваны. Оставалось только че
тыре. Итого Ч семь.

Четвертый лепесток

Красный «ниссан» остановился у дверей ресторана. Он был украшен традици
онными белыми лентами, но вместо пупса впереди восседала купленная на Ар
бате матрешка в виде Горбачева с родимым пятном на полголовы.
Ч Горько! Ч заорал Поручик и метнул горсть десятикопеечных монет под н
оги выходившему из машины Белову. Распахнув заднюю дверь, Владимир подхв
атил на руки невесту в белой фате и понес ее к входу.
Ч Обрати внимание, голубчик, как она одета, Ч сказала Наталья Поручику,
Ч надо будет узнать у нее телефон портнихи.
Ч Володька небось ее в Париж свозил, Ч сказал Альперович, а Нордман мет
нул в него преувеличено возмущенный взгляд Ч мол, ты поговори еще у меня!

Сам поручик приехал на белой «хонде» с правым рулем.
Ч Надо бы переделать, Ч сказал он, Ч но все руки не доходят. И без того ид
еальная машина.
Ч Да скажи лучше прямо Ч денег нет, Ч улыбнулся Леня, поправляя очки. У м
еня тут двое знакомых провернули одно дельце, срубили баксов немеряно и
купили себе «мерседес». На все. А на оформление Ч ну там, растаможка, ГАИ, в
се такое Ч денег уже не осталось. Так «мерседес» у них и гниет теперь поти
хоньку.
Ч Идеальная история, Ч заржал Поручик.
Ч Голубчик, Ч сказала Наталья, Ч нас уже пригласили. Неудобно заставл
ять молодых ждать. Ты же шафер сегодня.
Все поспешили к дверям. Альперович на секунду придержал Леню и шепнул:
Ч А телефончик этих твоих ребят дашь? Я бы перекупил.
Для своей свадьбы Белов снял весь ресторан. Он не поскупился: столы были п
лотно заставлены тарелками с сервелатом, красной рыбой, тарталетками с с
ыром, бутербродами с икрой и другими дефицитом, которого Женя уже давно н
е видела. Лерка потянулась к буженине, но Женька возмущенно дала ей по рук
е:
Ч Положи на место! В Лондоне наешься!
Она все никак не могла прийти в себя от того, что Лерка уезжает. Нельзя ска
зать, чтобы они часто виделись последние годы, но сама мысль о том, что в го
роде всегда есть Лерка, была приятна. К подруге было хорошо заехать с буты
лкой портвейна или просто тортом Ч тем более, что Лера окончательно бро
сила идею похудеть и своими необъятными габаритами каждый раз словно го
ворила Женьке: «Ты-то еще ничего, на меня посмотри!». Странно было вспомин
ать, что в школе она была первой красавицей, а Женька Ч гадким утенком.
Поручик, как свидетель, занял место слева от жениха, оплаченный ресторан
ный тамада начал стихотворную речь:

Мы собрались сегодня здесь,
друзья,
чтобы поздравить Володю и Машу,
Чтобы восславить пару вашу,
Позвольте, подниму свой тост и я!

Стишок был явно стандартный, написанный для каких-нибудь Павлика и Даши
или Пети и Наташи, потому имена молодоженов выбивались из размера.
Ч Сказал бы лучше «Вовочку и Машу», Ч предложил Леня, накладывая себе н
а тарелку ветчины.
Ч На Вовочку Белов еще в школе обижался, Ч возразил Рома, Ч помню, мы ка
к-то были с ним на школе комсомольского актива, так он…
Но в этот момент Поручик вырвал у тамады микрофон и заорал:
Ч Выпьем за то, чтобы столы ломились от изобилия, а кровати Ч от любви! ГО
РЬКО!
Женя выпила, и приятное тепло разлилось по телу. Белов с новобрачной взас
ос целовались во главе стола. Внезапно Женя поняла, что смотрит на них с за
вистью: ведь у нее тоже когда-то что-то могло получиться с Володькой, когд
а он только вернулся из армии… и она бы сейчас в парижском платье выходил
а с ним под руку из роскошной иномарки. А так уже пятый год сидит редакторо
м в издательстве, и надежды на лучшее будущее нет и не предвидится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27