По лбу Дессы струился пот, волосы растрепались и упали вниз, щекоча нос и мешая смотреть. Но у нее получилось! Вытащить несчастную она все равно не могла, но, по крайней мере, теперь появилась надежда дождаться помощи. Так держаться было легче и, хотя в спину впивался нижний край подножки, она почувствовала себя увереннее.
Видимо, ее уверенность передалась и молодой женщине: она пошевелилась, ее болтающиеся в воздухе ноги коснулись стены обрыва в поисках опоры. Но это движение едва не стало роковым для них обеих. Глубоко увязшие в мягкой земле каблуки Дессы внезапно поползли вперед; с ужасом понимая, что теряет равновесие, она закрыла глаза; напряжение в руках стало невыносимым, ее потерявшие чувствительность пальцы начали медленно и неумолимо разжиматься…
– Можешь отпустить, я держу ее, – раздался рядом спокойный уверенный голос. – А ты, дорогуша, перестань дергаться, иначе сорвешься или утащишь меня с собой.
Бен!
Он одним рывком втащил женщину на насыпь и поставил ее на ноги.
Десса, шатаясь, попятилась по инерции назад и едва успела снова схватиться за поручень, как колени ее подогнулись, и она тяжело осела на землю. Передав спасенную им женщину какому-то подоспевшему мужчине, Бен поднял Дессу и посадил ее на нижнюю ступеньку подножки. Руки и ноги девушки дрожали, открытый рот жадно хватал воздух.
– Ты что, вообразила себя Геркулесом? – спросил Бен, но в голосе его было больше удивления, чем злости. – О чем ты думала? Решила научиться летать?
– Он-на п-падала, – с трудом выдавила из себя Десса, – и я п-просто не м-м-могла д-допустить, чтобы… Ох, Бен! Я так исп-пугалась! Мне еще никогда не б-было так страшно! Я всегда б-боялась высоты, а тут…
– Слава богу, все обошлось, – вздохнул Бен. – Мне надо возвращаться на мост… Ты сможешь сама забраться в вагон?
Десса попробовала встать, но ноги не слушались ее. Она печально покачала головой.
– Понятно, – улыбнулся Бен. – Что ж, мне не привыкать…
Он легко подхватил ее на руки и быстро взбежал по ступеням на площадку.
14
– Все хорошо, что хорошо кончается, – философски заметил Баглер, выслушав историю Дессы. – Мне много довелось поколесить по стране, я повидал всякое, но ваше приключение одно из самых впечатляющих. М-да… Мост через Змеиный ручей запомнится вам надолго.
– Ручей?! – удивилась Десса. – Да это настоящая река!
– Верно, – кивнул Баглер, – если смотреть на нее из долины. А сверху, с моста, она кажется ручейком. Кстати, этот мост – подлинное чудо инженерной мысли. Представляете, эстакада длиной в пятьсот шестьдесят футов, возведенная на высоте сто тридцать футов, если мерить со дна ущелья!
– Что ж, – пожала плечами Десса, – если бы не пожар, мы бы наверняка оценили красоту этого сооружения по достоинству. Кстати, почему загорелся мост?
– Искры. Искры из паровозной трубы. Такое случается не впервые. Поэтому и возят специальные бочки с водой.
– Вы хотите сказать, что это, возможно, не последний пожар на нашем пути?
– Будем надеяться, что больше возможности прыгнуть в реку с откоса тебе не представится, – рассмеялся Бен, обнимая ее за плечи.
Баглер тоже усмехнулся, а Десса нахмурилась. Она не видела в этом ничего смешного. У нее перед глазами до сих пор стояло искаженное ужасом лицо той женщины в простеньком мятом платье. Память о случившемся была еще слишком свежа, чтобы она могла шутить по этому поводу.
Бен понял, что с ней творится, ободряюще потрепал ее по плечу и серьезно сказал:
– Ты очень храбрая девушка, Десса. Не каждый мужчина решился бы на такое.
– При чем здесь храбрость? – искренне удивилась она. – Видели бы вы ее глаза! Я просто не могла поступить иначе, ведь, кроме меня, никого рядом не было… И мне никогда этого не забыть.
У Бена сжалось сердце. Он слишком хорошо знал, что она имеет в виду. Ему тоже никогда не забыть. Не забыть глаз Клита Вудриджа, лежащего посреди грязной улицы в луже собственной крови. Чувствуя приближение смерти, он поймал взгляд Бена и прохрипел: «Позаботься о Сэре… и ребятишках… Обещай мне!»
Клит так и не узнал, от чьей пули умер. Зато это знал Бен. И он дал слово. Он, как только что сказала Десса, «просто не мог поступить иначе». И с тех пор держал свое обещание. Роуз не раз говорила, что это глупо, что рано или поздно ему все равно придется бросить Сэру и ее двойняшек, что у него – своя жизнь, а у Сэры – своя. Но, став убийцей, он не хотел вдобавок к этому становиться трусом и предателем. Он и так слишком часто видел по ночам Клита, в глазах которого навсегда застыло то самое выражение.
Десса, похоже, просто не думала о том, что ей грозит, когда бросилась на помощь той женщине, но это ни в коей мере не умаляло ее отваги. Если бы с ней что-то случилось… При одной мысли об этом Бен импульсивно сжал кулаки. Если бы они расстались, он смог бы жить, но если бы она погибла – нет.
– Да и ты смелый парень, Бен, – улыбнувшись, продолжила Десса. – Не подоспей ты вовремя, нас бы пришлось собирать по кусочкам на дне ущелья.
– Не говори так, дорогая, – покачал головой Бен, – я слишком люблю тебя и никогда не допущу, чтобы с тобою что-то случилось.
Десса проглотила подступивший к горлу комок и положила голову ему на плечо. Господи, куда она едет? Зачем? Ведь там, в большом городе, им придется расстаться. Ей придется заниматься делами отца, а ему – вернуться назад… к Сэре. Нет, она верила, что Бен не любит ее. Пока. В конце концов, Сэра молода и красива, а мужское сердце непостоянно… Так, по крайней мере, говорила ее мать. Ах, если бы это путешествие могло длиться вечно! Пусть даже их ждут впереди новые испытания, лишь бы быть рядом с ним…
Ее губы коснулись его щеки и едва слышно шепнули:
– Я тоже люблю тебя, Бен Пул. Очень.
Когда день стал клониться к закату и измученные утренним происшествием пассажиры успокоились и некоторые из них успели задремать, Десса вдруг почувствовала, что кто-то тянет ее за рукав. Она открыла глаза и увидела перед собой лицо молодой женщины, которая сегодня едва не утащила ее за собой в пропасть. Первой мыслью девушки было, что она еще не проснулась и видит дурной сон.
– Что? Что-то случилось? – растерянно спросила она.
– Мой муж сказал, я должна прийти и попросить.
Десса молча кивнула и стала ждать продолжения. А что она могла сказать?
Женщина казалась смущенной.
– Я сказала: мол, нет, не пойду, а он разозлился. За что, спрашивается? – Ее взгляд завистливо скользнул по дорогому платью Дессы, она пощупала ткань и со знанием дела кивнула. – Да, у меня никогда не будет такого платья и… такой кожи. Вот, смотри! – Она быстро протянула руку и провела своей шершавой мозолистой ладонью по нежной щеке девушки.
Озадаченная и немного испуганная столь странным поведением, Десса отшатнулась.
– Что вам от меня надо?
– Ты спасла мне жизнь… вот я и подумала, что, раз уж ты такая благородная, может, дашь нам с мужем что-нибудь? Мы пару раз пытались осесть и обзавестись хозяйством, но ничего не вышло. Нам приходилось голодать, вот мы и решили податься обратно на Восток… Ну так как? – Ее глаза выжидательно сверлили Дессу.
– Вы хотите денег? – вымолвила она, не веря своим ушам. – Я должна заплатить за то… за то, что спасла вам жизнь?! Бессмыслица какая-то!
Женщина отвела глаза, на ее лице была написана откровенная досада.
– Я же говорила ему, что это бесполезно, – раздраженно проговорила она. – Богатые никогда ничем не делятся, поэтому на свете и существуют бедные.
– Так это он… то есть ваш муж, послал вас ко мне за деньгами?
Она кивнула, и в ее глазах впервые мелькнуло что-то похожее на стыд.
– Ты уж прости меня великодушно. Я так перепугалась тогда, когда болталась между небом и землей. Если бы не ты, мои бедные косточки сейчас бы рыбы обгладывали… Хотя, кто знает, может, так оно было бы и лучше. Но все равно, спасибо тебе за все. Скажу мужу, что ничего не вышло.
Десса ничего не ответила. Вместо того чтобы уйти, женщина немного потопталась на месте и жалобно добавила:
– Он, должно быть, опять меня побьет, но это ерунда. Все-таки я живая, а не там, на дне… Благодаря тебе.
Она тяжело вздохнула и решительно шагнула в проход, но Десса схватила ее за руку:
– Постойте! Вот… – Она открыла свой ридикюль, в котором держала некоторую сумму на непредвиденные расходы; остальные деньги были спрятаны в одежде и доставать их на людях по понятным причинам Десса не хотела. – Вот, возьмите.
Грязные пальцы судорожно сжали пачку хрустящих банкнот; даже не взглянув на деньги, женщина негромко сказала:
– Я бы давно ушла от него, если бы могла. Он вообще-то и не муж мне вовсе, а так… Но мой отец велел мне идти к нему, а на те деньги, что он заплатил, отец купил много еды для моих братьев и сестер. Так что все было по-честному.
Десса была поражена ее словами.
– Можно задать вам один вопрос? – осторожно спросила она.
– О чем речь, валяй.
– Сколько вам лет? Если не хотите, можете не отвечать, я просто…
– Да чего уж там! – пожала плечами молодая женщина. – Я много старше тебя, мне уже шестнадцать.
Когда Десса справилась с шоком, ее странной знакомой и след простыл. Первой мыслью девушки было проследовать за ней в соседний вагон, найти там ее «мужа» и высказать ему прямо в лицо все, что она о нем думает. Но это могло лишь повредить бедняжке. Десса впервые в жизни всерьез задумалась о скрытом от нее до сих пор мире ужасающей нищеты, в котором отцы продают дочерей в рабство, и эти девочки-женщины, постарев до срока от постоянных унижений и непосильного труда, в шестнадцать выглядят на тридцать.
Раньше ей и в голову не приходило ценить свое богатство, дорожить им, благодарить судьбу за то, что она послала ей состоятельных родителей, воспитанных друзей, безоблачное детство… и без презрения, но с состраданием относиться к тем, кто был всего этого лишен. В «обществе» если и говорили о бедняках, то лишь как о пьяницах и бездельниках, никчемных людях, не умеющих добиться успеха в жизни. О каком «успехе» можно говорить, если тебя, как вещь, продают первому встречному? Здесь в силу вступают совершенно иные ценности. Если друзья ее отца считали, что год, не пополнивший их счет в банке очередной сотней тысяч долларов, прошел напрасно, то их не столь удачливые сограждане слезно благодарили небо за то, что прожили еще один день и не умерли с голода…
Так, под мерный стук колес уносящего ее домой поезда, думала внезапно повзрослевшая Десса, глядя на бескрайнюю равнину за окном и прислушиваясь к ровному дыханию Бена, который спал как младенец.
* * *
Наконец, измученные долгой дорогой и наквозь пропыленные, Десса и Бен сошли на платформу в Керни, штат Небраска, чтобы пересесть на поезд до Канзас-Сити. Десса была почти дома.
Стоя на станции в окружении своего багажа, девушка мучилась от странной смеси облегчения и отчаяния. Завтра в это же время Бен будет уже в пути, возвращаясь на милый его сердцу Запад. Он уйдет из ее жизни навсегда.
Незаметно смахнув с глаз непрошеную слезу, Десса быстро взглянула на Бена и сказала:
– Давай задержимся здесь на день. Поселимся в хорошем отеле, приведем себя в порядок, поедим по-человечески… Не могу же я ехать дальше в таком виде! – Она выразительно оттянула пыльный подол платья, всем своим видом говоря, что просто мечтает о горячей ванне.
На самом же деле она просто хотела попросить его не уезжать. Забыть обо всем и остаться с ней в Канзас-Сити. Но не смогла. Это сделало бы его несчастным, а значит, со временем – и ее. А если бы он отказался? Просто сказал «нет» и уехал? Она бы этого не пережила. Уж лучше знать, что они любили друг друга. Что, распорядись судьба иначе, могли бы быть вместе. Уж лучше жить сладостной горечью неподвластных времени воспоминаний… В дамских романах все было так романтично и до обидного просто. Но настоящая жизнь не знает простых решений. Ее сердце разрывалось на части.
Бен нежно коснулся пальцами щеки Дессы и с любовью посмотрел ей прямо в глаза. Его взгляд молил бросить все и уехать с ним. Сесть в первый попавшийся поезд и уехать куда глаза глядят. Например, к океану. Он никогда не видел океана и даже не мог представить себе бескрайнее пространство воды, простирающееся до самого горизонта. И они будут там вдвоем. Только он и она…
Он глубоко вздохнул, словно уже чувствуя на губах солоноватый привкус морских ветров, и дрогнувшим голосом спросил:
– А разве он не ждет тебя?
– Он?
– Артур, Эндрю, или как там его…
– Я могу телеграфировать, что задержусь.
Он взял ее руку и поднес к губам.
– Ты уверена, что хочешь этого?
Провести с ней ночь. Целую ночь наедине! Боже, как давно он мечтал об этом! Но смогут ли они потом расстаться? Ответ мог быть только один – нет. Наплевать. У них осталось мало времени, и он не отдаст его никому.
Она торжественно кивнула, хотя и не понимала до конца, на что именно соглашается. Позволить ему заняться с ней на прощание любовью? Об этом не могло быть и речи. Потом он исчезнет, а она будет навеки опозорена. Никто больше на нее и не посмотрит. Хотела ли она этого? Разумеется, нет!
– Мне нужна горячая ванна и мягкая постель, – бесцветным голосом сказала она и на всякий случай добавила: – Больше ничего.
– Да, конечно, – в тон ей ответил Бен и отпустил ее руку.
Десса послала телеграмму в Канзас-Сити, и они зарегистрировались в расположенной неподалеку от станции гостинице, где попросили отдельные номера. Бен заплатил за себя сам из тех денег, что ему одолжила Роуз. Он пока не представлял себе, когда сможет с ней расплатиться, но твердо решил про себя не брать у Дессы ни цента. Пройдет совсем немного времени, он доберется до Калифорнии, осядет там, найдет работу… По слухам, платили там весьма прилично.
Бен занес наверх их багаж, и они договорились встретиться за ужином в ресторане.
Даже в этом небольшом ресторанчике он чувствовал себя не в своей тарелке. Здесь все было по-другому, нежели в Виргиния-Сити. Повсюду царил дух «цивилизованных восточных штатов»: иная обстановка, непривычная одежда, чудная речь. Даже походка у людей была какая-то не такая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38