Акции, доставка мгновенная
Впоследствии он писал: «Я часто и с удовольствием слышал оркестры Ланнера и Штрауса».
Двух композиторов в пору их творческой зрелости разделила не только личная вражда. Отличались они и творческими индивидуальностями, различными были и масштабы их дарования. Однако время рассудило по-другому, признав ценность того, что их объединяло, а не разделяло. Объединяло же их то, что Лайнер, сочинивший более ста вальсов, и Штраус, автор более ста пятидесяти вальсов, явились создателями нового танцевального жанра - венского вальса. Подавляющее большинство этих двухсот пятидесяти вальсов написано по единой схеме.
Схема эта такова. Начинается вальс интродукцией, большим развитым вступлением; музыка его, как правило, не вальсовая, а иного характера, иногда подсказанного названием вальса, его поэтической идеей. Это может быть музыка маршевая, пасторальная, живописно-изобразительная либо просто лирического или патетического характера, предвосхищающего господствующее настроение всего вальса. Порою в интродукции звучит будущая тема первого вальса, но чаще всего лишь как намек, предвестник.
За интродукцией следует основной танцевальный раздел пьесы - цепочка из пяти небольших вальсов, каждый из которых вполне закончен по форме и четко отграничен от других. Особое значение имеет первый вальс, задающий тон всей композиции, предопределяющий весь ход дальнейшего развития. Все пять вальсов контрастируют друг с другом по оттенкам настроения (если вся пьеса в целом мажорна, то один-два вальса минорны, и наоборот), по ритму и темпу, давая возможность танцующим использовать различные фигуры танца.
После пятого вальса следует заключение, в котором звучит тема первого вальса, нередко в более пышном изложении, как кульминация всей пьесы. Последний эпизод заключения идет чаще всего в убыстренном темпе, давая возможность танцующим еще больше взвихрить вальс, прежде чем с ним распрощаться.
Существенно изменился в вальсах Ланнера и Штрауса также мелодический строй музыки. Вальсовый аккомпанемент по формуле «раз - два - три, бас - аккорд - аккорд», занимавший в лендлере значительное, но еще не главное положение (даже в вальсах Шуберта он нередко соседствует с аккомпанементом, подчиненным другим формулам), здесь становится абсолютно господствующим. А на эту ниточку аккомпанемента нанизываются краткие мелодические попевки, сообщающие музыке вальса больше подвижности, оживленности, ритмического разнообразия. Плавное и медлительное вращение лендлера превратилось в стремительное и полетное вращение, вальса.
Соперничество Ланнера и Штрауса окончилось явной победой последнего. Правда, вальсы Ланнера венцы очень любили, а самого композитора называли «Моцартом танцевальной музыки», зато Штраус был коронован титулом «король вальса».
Свои лучшие вальсы Йозеф Ланнер написал в 30- 40-е годы. Один из них - знаменитые «Пештские вальсы». Музыка вступления - маршевого характера; звучит отдаленный сигнал «почтового рожка» - словно друзья отправляются в дальний путь, из Австрии в Венгрию, из Вены в Будапешт. Следует традиционная цепочка из пяти вальсов, где музыка первого вальса - есть в ней славянский колорит - трогательно минорна (грусть расставания!), а в последующих вальсах, где порой встречаются характерные венгерские интонации, господствует светлый мажор (радость встречи с новыми друзьями!). В заключительном разделе звучит славянская мелодия, как одна из основных поэтических идей вальса.
Большой популярностью пользовались и другие вальсы Ланнера: «Вербовщики», «Лучи надежды», «Пловцы», «Вечерняя звезда», «Танцы Шенбрунна», «Штирийские танцы». Последний вальс - один из немногих у Ланнера, построенных не по традиционной схеме; здесь нет вступления и заключения, нет и нумерации пяти вальсов: музыка развертывается единым потоком, хотя и состоит из различных эпизодов. Композитор использовал в вальсе некоторые характерные признаки народных танцевальных мелодий Штирии - одной из областей Австрии в Восточных Альпах. Обращают на себя внимание трехтакты в первом колене вальса. Как известно, основная танцевальная фигура вальса - вращение: в первом такте - с правой ноги, во втором - с левой (или наоборот), чему соответствует двухтактное строение музыки. Здесь же, в первом колене «Штирийских танцев», вальс не только трехдольный, но и трехтактный - оригинальная, в те годы чрезвычайно редкая черта.
Лишь некоторые лучшие вальсы Ланнера дожили до наших дней, и один из них - «Романтики». В интродукции, начинающейся патетически-приподнято, господствует настроение лирически-мечтательной грусти, звучат мягкие, порой утонченно-трогательные интонации. Очень хорош первый вальс, воздушно-легкий, даже кокетливо-игривый. Обращают на себя внимание непрерывно развертывающаяся, словно дразнящая мелодия третьего вальса, капризно-прихотливые ритмы четвертого. Вся музыка «Романтиков» пронизана ощущением молодости, легких мечтаний, радости жизни.
Иоганн Штраус достиг в Вене подлинно триумфальных успехов, популярность его была чрезвычайно велика. Здесь немалую роль сыграли пылкость его натуры и умение увлечь не только оркестр, но и всю публику, наэлектризовать ее музыкальным током, исходящим от его скрипки и самой манеры дирижирования. Рихард Вагнер, побывавший на концертах Штрауса в Вене в 1832 году, писал о его «лихорадочном дирижерстве»: «Никогда я не забуду того огня, того близкого к бешенству одушевления, с каким Иоганн Штраус вел оркестр, подыгрывая тут же на скрипке. Этот демон венского музыкального народного духа весь преображался при начале каждого вальса». Кстати, у Штрауса есть вальсы «Демоны» и «Электрические искры».
Особым успехом пользовались у венцев два вальса Штрауса: «Соловьи» и «Лорелея». В интродукции «Соловьев» флейта подражает птичьему щебетанию, выводит соловьиные трели, да и в самих вальсах широко использованы всевозможные фиоритуры и мелодические украшения, подчеркивающие «соловьиный» колорит. В заключении повторяется музыка «птичьего щебетания».
Само название «Лорелея» связывает вальс с популярнейшей немецкой легендой, повествующей о красавице русалке Лорелее, сидящей на скале над Рейном; ее дивным пением заслушиваются очарованные рыбаки, чьи лодки разбиваются о подводные камни. Многие поэты, писатели, художники обращались к сюжету красивой легенды; наибольшую популярность приобрело прекрасное стихотворение «Лорелея» Генриха Гейне, написанное в 20-х годах прошлого века. Оно породило много музыкальных версий; и одна из них, правда косвенная,- упомянутый вальс Иоганна Штрауса, созданный в начале 40-х годов.
В интродукции вальса «Лорелея» слышны гордые фанфары, как призывный клич Лорелеи, прозвучавший над просторами Рейна; из этих фанфар вырастает тема первого вальса. Если многим другим вальсам Штрауса свойственны импульсивность, острые ритмы, изощренное движение, то мелодии «Лорелеи» льются широко и привольно, в них рисуются и плавные перекаты волн, и легко скользящие по волнам лодки рыбаков. И если в большинстве вальсов для выражения законченной музыкальной мысли (первое колено танца) Штраусу было достаточно 16 тактов, то в «Лорелее» он дал несколько 32-тактных построений, что также способствует впечатлению широты и простора, плавности течения музыки. Очень хороша кода вальса, здесь вновь звучат горделивые фанфары, и завершается вальс как поэтическое, подернутое дымкой легкой грусти расставание с прекрасной легендой, с красавицей Лорелеей. И лишь в последний момент, словно вдруг спохватившись, что это все-таки вальс, а не концертная пьеса, композитор завершает его традиционной помпезно-громкой концовкой.
Следуя существовавшей традиции, Штраус давал своим вальсам самые разнообразные названия. Лишь иногда они отвечали характеру музыки, но чаще были самым общим поэтическим символом: «Мечты летней ночи», «Розы без шипов», «Алмазы». Среди названий встречается немало женских имен: «Вальс Габриэлы», «Цецилия», «Вальс Марии». Эти посвящения имели, вероятно, свой прямой адрес, который сейчас уже трудно отыскать. Некоторые свои опусы Штраус посвятил выдающимся артисткам: «Шведские песни» - знаменитой шведской певице Женни Линд (в пятом вальсе его цепочки звучит подлинная шведская иесенно-танцевальная мелодия), «Лепестки роз» - известной австрийской певице Каролин Унгер, участнице первого исполнения Девятой симфонии Бетховена, а вальс «Тальони» - знаменитой итальянской балерине Марии Тальони, чья блистательная карьера началась в Вене в дни молодости Штрауса (одной из ее лучших партий была главная роль в балете Адана «Дева Дуная»).
Иоганн Штраус охотно писал вальсы на заказ, для студенческих или цеховых балов, для различных празднеств и торжественных событий. Некоторые названия говорят сами за себя: «Бал юристов», «Бал художников», «Бал инженеров». Для студентов факультета права Венской высшей школы был написан вальс «Конкордия» («Согласие»), а для студентов-медиков - вальсы «Танцевальный рецепт», «Эфирные мечты» и «Сердечные звуки»; как видим, в двух последних названиях композитор воспользовался многозначностью слов «эфир» и «сердце». Некоторые названия более специфичны, например «Средство против сна»; действительно, зажигательная музыка этого вальса могла разбудить и вывести на танцевальный круг даже флегматика. Впрочем, такова музыка большинства вальсов Штрауса - стремительная, жизнерадостная, так и подмывающая пуститься в неистовое вальсовое кружение.
Покорив Вену и венцев, Иоганн Штраус захотел поискать славы за пределами Австрии, и это ему удалось. Уже первые выступления со своим оркестром в чопорном Берлине принесли Штраусу большой успех. Победа была одержана и в Париже, где венскому королю вальса выразили свое восхищение Керубини и Мейербер, Берлиоз и Лист. Капелла Штрауса выступила во дворце Тюильри перед королем Франции Луи-Филиппом и его гостем королем Бельгии Леопольдом. Из Франции путь капеллы лежал в Англию, где в Лондоне как раз происходили торжества, связанные с коронацией новой английской королевы. Штраус принял участие в королевских балах, для чего написал блестящий вальс под названием «Присяга на верность британской королеве Виктории»; музыка интродукции этого вальса напоминает торжественный гимн. Немало концертов дали Штраус и его капелла во дворцах и замках английской знати. Вскоре композитор сочинил новый вальс «Мирты» к бракосочетанию королевы Виктории и принца Альберта.
Это новое направление деятельности Иоганна Штрауса, его поиски успехов в кругах великосветской знати свидетельствовали об известном отходе композитора от демократических позиций. Правда, при первом выступлении в Вене, после долгих зарубежных гастролей и длительной болезни, Штраус был встречен с энтузиазмом: его все еще любили. Однако на политической ориентации композитора прошедшие события, несомненно, сказались, и, когда в Вене разразилось революционное восстание 1848 года, Штраус оказался в лагере правительственных войск, боровшихся против восставших. А по другую сторону баррикад, среди восставших, был его сын Иоганн Штраус-младший.
* * *
Вальсы Йозефа Ланнера были в России довольно популярны, что нашло отражение в ряде произведений русского искусства. Так, ланнеровский вальс упоминается в стихотворении А. Н. Плещеева «Бал» (1845, приводим отрывок):
Я помню бал. Горели ярко свечи...
За пестрою толпой следил я в стороне,
Но не искал мой взор отрадной встречи,-
Я никого не ждал, и скучно было мне.
Вдруг Ланнера послышались мне звуки -
Унылый вальс! Знаком он сердцу с давних дней,
И вспомнил я любви тревожной муки,
Я вспомнил блеск давно угаснувших очей!
В «стихотворении в прозе» И. С. Тургенева «Как хороши, как свежи были розы» (1882) есть такие строки:
«...а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино, и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...»
На это стихотворение Тургенева композитор А. С. Аренский создал «Мелодекламацию» (1903), и в том месте, где упоминается «ланнеровский вальс», звучит мелодия (вальс № 3) из вальса Ланнера «Романтики».
Король венского вальса
История повторяется. В свое время, как уже говорилось, Франц Штраус не пожелал сыну Иоганну музыкальной карьеры и отдал его на выучку к мастеровому-переплетчику. Но об этих драматических событиях своего детства Иоганн Штраус, став европейски знаменитым композитором, как будто забыл. Для своего первого сына, Иоганна Штрауса-младшего (1825-1899), он заранее наметил карьеру коммерсанта, определив его в Высшее коммерческое училище. Не обращая внимания на музыкальную одаренность мальчика, он запретил ему держать скрипку в руках. Рано проявивший недюжинные способности, юный Иоганн брал уроки музыки тайком от отца. Правда, на стороне мальчика оказалась его мать, Анна Штраус, позаботившаяся о музыкальном образовании сына.
История повторилась и в другом. Иоганн Штраус-старший - с детства сирота, - вынужденный думать о хлебе насущном, рано стал музыкантом-профессионалом. Иоганн Штраус-младший был еще ребенком, когда в семье произошел разлад, отец ушел из дома, и Анне Штраус, покинутой с пятью детьми (кроме Иоганна, старшего из детей, у нее росли еще две дочери и два сына), пришлось испытать настоящую материальную нужду. Это и заставило ее первенца бросить учебу и начать трудиться.
Какое музыкальное поприще избрать? Здесь у юноши не было сомнений: он пойдет по стопам отца. Так история повторилась еще раз, Иоганн Штраус-сын прожил жизнь, во многом похожую на жизнь Иоганна Штрауса-отца: скрипач и дирижер, руководитель бально-танцевального оркестра, гастролер, посетивший многие страны Европы и везде познавший триумфальные успехи, композитор, написавший огромное количество танцевальной музыки, прежде всего вальсов, и, наконец, носитель того же титула «король венского вальса».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Двух композиторов в пору их творческой зрелости разделила не только личная вражда. Отличались они и творческими индивидуальностями, различными были и масштабы их дарования. Однако время рассудило по-другому, признав ценность того, что их объединяло, а не разделяло. Объединяло же их то, что Лайнер, сочинивший более ста вальсов, и Штраус, автор более ста пятидесяти вальсов, явились создателями нового танцевального жанра - венского вальса. Подавляющее большинство этих двухсот пятидесяти вальсов написано по единой схеме.
Схема эта такова. Начинается вальс интродукцией, большим развитым вступлением; музыка его, как правило, не вальсовая, а иного характера, иногда подсказанного названием вальса, его поэтической идеей. Это может быть музыка маршевая, пасторальная, живописно-изобразительная либо просто лирического или патетического характера, предвосхищающего господствующее настроение всего вальса. Порою в интродукции звучит будущая тема первого вальса, но чаще всего лишь как намек, предвестник.
За интродукцией следует основной танцевальный раздел пьесы - цепочка из пяти небольших вальсов, каждый из которых вполне закончен по форме и четко отграничен от других. Особое значение имеет первый вальс, задающий тон всей композиции, предопределяющий весь ход дальнейшего развития. Все пять вальсов контрастируют друг с другом по оттенкам настроения (если вся пьеса в целом мажорна, то один-два вальса минорны, и наоборот), по ритму и темпу, давая возможность танцующим использовать различные фигуры танца.
После пятого вальса следует заключение, в котором звучит тема первого вальса, нередко в более пышном изложении, как кульминация всей пьесы. Последний эпизод заключения идет чаще всего в убыстренном темпе, давая возможность танцующим еще больше взвихрить вальс, прежде чем с ним распрощаться.
Существенно изменился в вальсах Ланнера и Штрауса также мелодический строй музыки. Вальсовый аккомпанемент по формуле «раз - два - три, бас - аккорд - аккорд», занимавший в лендлере значительное, но еще не главное положение (даже в вальсах Шуберта он нередко соседствует с аккомпанементом, подчиненным другим формулам), здесь становится абсолютно господствующим. А на эту ниточку аккомпанемента нанизываются краткие мелодические попевки, сообщающие музыке вальса больше подвижности, оживленности, ритмического разнообразия. Плавное и медлительное вращение лендлера превратилось в стремительное и полетное вращение, вальса.
Соперничество Ланнера и Штрауса окончилось явной победой последнего. Правда, вальсы Ланнера венцы очень любили, а самого композитора называли «Моцартом танцевальной музыки», зато Штраус был коронован титулом «король вальса».
Свои лучшие вальсы Йозеф Ланнер написал в 30- 40-е годы. Один из них - знаменитые «Пештские вальсы». Музыка вступления - маршевого характера; звучит отдаленный сигнал «почтового рожка» - словно друзья отправляются в дальний путь, из Австрии в Венгрию, из Вены в Будапешт. Следует традиционная цепочка из пяти вальсов, где музыка первого вальса - есть в ней славянский колорит - трогательно минорна (грусть расставания!), а в последующих вальсах, где порой встречаются характерные венгерские интонации, господствует светлый мажор (радость встречи с новыми друзьями!). В заключительном разделе звучит славянская мелодия, как одна из основных поэтических идей вальса.
Большой популярностью пользовались и другие вальсы Ланнера: «Вербовщики», «Лучи надежды», «Пловцы», «Вечерняя звезда», «Танцы Шенбрунна», «Штирийские танцы». Последний вальс - один из немногих у Ланнера, построенных не по традиционной схеме; здесь нет вступления и заключения, нет и нумерации пяти вальсов: музыка развертывается единым потоком, хотя и состоит из различных эпизодов. Композитор использовал в вальсе некоторые характерные признаки народных танцевальных мелодий Штирии - одной из областей Австрии в Восточных Альпах. Обращают на себя внимание трехтакты в первом колене вальса. Как известно, основная танцевальная фигура вальса - вращение: в первом такте - с правой ноги, во втором - с левой (или наоборот), чему соответствует двухтактное строение музыки. Здесь же, в первом колене «Штирийских танцев», вальс не только трехдольный, но и трехтактный - оригинальная, в те годы чрезвычайно редкая черта.
Лишь некоторые лучшие вальсы Ланнера дожили до наших дней, и один из них - «Романтики». В интродукции, начинающейся патетически-приподнято, господствует настроение лирически-мечтательной грусти, звучат мягкие, порой утонченно-трогательные интонации. Очень хорош первый вальс, воздушно-легкий, даже кокетливо-игривый. Обращают на себя внимание непрерывно развертывающаяся, словно дразнящая мелодия третьего вальса, капризно-прихотливые ритмы четвертого. Вся музыка «Романтиков» пронизана ощущением молодости, легких мечтаний, радости жизни.
Иоганн Штраус достиг в Вене подлинно триумфальных успехов, популярность его была чрезвычайно велика. Здесь немалую роль сыграли пылкость его натуры и умение увлечь не только оркестр, но и всю публику, наэлектризовать ее музыкальным током, исходящим от его скрипки и самой манеры дирижирования. Рихард Вагнер, побывавший на концертах Штрауса в Вене в 1832 году, писал о его «лихорадочном дирижерстве»: «Никогда я не забуду того огня, того близкого к бешенству одушевления, с каким Иоганн Штраус вел оркестр, подыгрывая тут же на скрипке. Этот демон венского музыкального народного духа весь преображался при начале каждого вальса». Кстати, у Штрауса есть вальсы «Демоны» и «Электрические искры».
Особым успехом пользовались у венцев два вальса Штрауса: «Соловьи» и «Лорелея». В интродукции «Соловьев» флейта подражает птичьему щебетанию, выводит соловьиные трели, да и в самих вальсах широко использованы всевозможные фиоритуры и мелодические украшения, подчеркивающие «соловьиный» колорит. В заключении повторяется музыка «птичьего щебетания».
Само название «Лорелея» связывает вальс с популярнейшей немецкой легендой, повествующей о красавице русалке Лорелее, сидящей на скале над Рейном; ее дивным пением заслушиваются очарованные рыбаки, чьи лодки разбиваются о подводные камни. Многие поэты, писатели, художники обращались к сюжету красивой легенды; наибольшую популярность приобрело прекрасное стихотворение «Лорелея» Генриха Гейне, написанное в 20-х годах прошлого века. Оно породило много музыкальных версий; и одна из них, правда косвенная,- упомянутый вальс Иоганна Штрауса, созданный в начале 40-х годов.
В интродукции вальса «Лорелея» слышны гордые фанфары, как призывный клич Лорелеи, прозвучавший над просторами Рейна; из этих фанфар вырастает тема первого вальса. Если многим другим вальсам Штрауса свойственны импульсивность, острые ритмы, изощренное движение, то мелодии «Лорелеи» льются широко и привольно, в них рисуются и плавные перекаты волн, и легко скользящие по волнам лодки рыбаков. И если в большинстве вальсов для выражения законченной музыкальной мысли (первое колено танца) Штраусу было достаточно 16 тактов, то в «Лорелее» он дал несколько 32-тактных построений, что также способствует впечатлению широты и простора, плавности течения музыки. Очень хороша кода вальса, здесь вновь звучат горделивые фанфары, и завершается вальс как поэтическое, подернутое дымкой легкой грусти расставание с прекрасной легендой, с красавицей Лорелеей. И лишь в последний момент, словно вдруг спохватившись, что это все-таки вальс, а не концертная пьеса, композитор завершает его традиционной помпезно-громкой концовкой.
Следуя существовавшей традиции, Штраус давал своим вальсам самые разнообразные названия. Лишь иногда они отвечали характеру музыки, но чаще были самым общим поэтическим символом: «Мечты летней ночи», «Розы без шипов», «Алмазы». Среди названий встречается немало женских имен: «Вальс Габриэлы», «Цецилия», «Вальс Марии». Эти посвящения имели, вероятно, свой прямой адрес, который сейчас уже трудно отыскать. Некоторые свои опусы Штраус посвятил выдающимся артисткам: «Шведские песни» - знаменитой шведской певице Женни Линд (в пятом вальсе его цепочки звучит подлинная шведская иесенно-танцевальная мелодия), «Лепестки роз» - известной австрийской певице Каролин Унгер, участнице первого исполнения Девятой симфонии Бетховена, а вальс «Тальони» - знаменитой итальянской балерине Марии Тальони, чья блистательная карьера началась в Вене в дни молодости Штрауса (одной из ее лучших партий была главная роль в балете Адана «Дева Дуная»).
Иоганн Штраус охотно писал вальсы на заказ, для студенческих или цеховых балов, для различных празднеств и торжественных событий. Некоторые названия говорят сами за себя: «Бал юристов», «Бал художников», «Бал инженеров». Для студентов факультета права Венской высшей школы был написан вальс «Конкордия» («Согласие»), а для студентов-медиков - вальсы «Танцевальный рецепт», «Эфирные мечты» и «Сердечные звуки»; как видим, в двух последних названиях композитор воспользовался многозначностью слов «эфир» и «сердце». Некоторые названия более специфичны, например «Средство против сна»; действительно, зажигательная музыка этого вальса могла разбудить и вывести на танцевальный круг даже флегматика. Впрочем, такова музыка большинства вальсов Штрауса - стремительная, жизнерадостная, так и подмывающая пуститься в неистовое вальсовое кружение.
Покорив Вену и венцев, Иоганн Штраус захотел поискать славы за пределами Австрии, и это ему удалось. Уже первые выступления со своим оркестром в чопорном Берлине принесли Штраусу большой успех. Победа была одержана и в Париже, где венскому королю вальса выразили свое восхищение Керубини и Мейербер, Берлиоз и Лист. Капелла Штрауса выступила во дворце Тюильри перед королем Франции Луи-Филиппом и его гостем королем Бельгии Леопольдом. Из Франции путь капеллы лежал в Англию, где в Лондоне как раз происходили торжества, связанные с коронацией новой английской королевы. Штраус принял участие в королевских балах, для чего написал блестящий вальс под названием «Присяга на верность британской королеве Виктории»; музыка интродукции этого вальса напоминает торжественный гимн. Немало концертов дали Штраус и его капелла во дворцах и замках английской знати. Вскоре композитор сочинил новый вальс «Мирты» к бракосочетанию королевы Виктории и принца Альберта.
Это новое направление деятельности Иоганна Штрауса, его поиски успехов в кругах великосветской знати свидетельствовали об известном отходе композитора от демократических позиций. Правда, при первом выступлении в Вене, после долгих зарубежных гастролей и длительной болезни, Штраус был встречен с энтузиазмом: его все еще любили. Однако на политической ориентации композитора прошедшие события, несомненно, сказались, и, когда в Вене разразилось революционное восстание 1848 года, Штраус оказался в лагере правительственных войск, боровшихся против восставших. А по другую сторону баррикад, среди восставших, был его сын Иоганн Штраус-младший.
* * *
Вальсы Йозефа Ланнера были в России довольно популярны, что нашло отражение в ряде произведений русского искусства. Так, ланнеровский вальс упоминается в стихотворении А. Н. Плещеева «Бал» (1845, приводим отрывок):
Я помню бал. Горели ярко свечи...
За пестрою толпой следил я в стороне,
Но не искал мой взор отрадной встречи,-
Я никого не ждал, и скучно было мне.
Вдруг Ланнера послышались мне звуки -
Унылый вальс! Знаком он сердцу с давних дней,
И вспомнил я любви тревожной муки,
Я вспомнил блеск давно угаснувших очей!
В «стихотворении в прозе» И. С. Тургенева «Как хороши, как свежи были розы» (1882) есть такие строки:
«...а немного подальше, в глубине уютной комнаты, другие, тоже молодые руки бегают, путаясь пальцами, по клавишам старенького пианино, и ланнеровский вальс не может заглушить воркотню патриархального самовара...»
На это стихотворение Тургенева композитор А. С. Аренский создал «Мелодекламацию» (1903), и в том месте, где упоминается «ланнеровский вальс», звучит мелодия (вальс № 3) из вальса Ланнера «Романтики».
Король венского вальса
История повторяется. В свое время, как уже говорилось, Франц Штраус не пожелал сыну Иоганну музыкальной карьеры и отдал его на выучку к мастеровому-переплетчику. Но об этих драматических событиях своего детства Иоганн Штраус, став европейски знаменитым композитором, как будто забыл. Для своего первого сына, Иоганна Штрауса-младшего (1825-1899), он заранее наметил карьеру коммерсанта, определив его в Высшее коммерческое училище. Не обращая внимания на музыкальную одаренность мальчика, он запретил ему держать скрипку в руках. Рано проявивший недюжинные способности, юный Иоганн брал уроки музыки тайком от отца. Правда, на стороне мальчика оказалась его мать, Анна Штраус, позаботившаяся о музыкальном образовании сына.
История повторилась и в другом. Иоганн Штраус-старший - с детства сирота, - вынужденный думать о хлебе насущном, рано стал музыкантом-профессионалом. Иоганн Штраус-младший был еще ребенком, когда в семье произошел разлад, отец ушел из дома, и Анне Штраус, покинутой с пятью детьми (кроме Иоганна, старшего из детей, у нее росли еще две дочери и два сына), пришлось испытать настоящую материальную нужду. Это и заставило ее первенца бросить учебу и начать трудиться.
Какое музыкальное поприще избрать? Здесь у юноши не было сомнений: он пойдет по стопам отца. Так история повторилась еще раз, Иоганн Штраус-сын прожил жизнь, во многом похожую на жизнь Иоганна Штрауса-отца: скрипач и дирижер, руководитель бально-танцевального оркестра, гастролер, посетивший многие страны Европы и везде познавший триумфальные успехи, композитор, написавший огромное количество танцевальной музыки, прежде всего вальсов, и, наконец, носитель того же титула «король венского вальса».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20