Милицейский “мерседес”, стоявший на разделительной полосе, ожил, включилась “мигалка”. И он рванул за “фордом”.
– Номер 673, остановитесь! – Загремел усиленный мегафоном голос.
– Это мы, что-ли? – Удивился Кишка.
Слепой выругался.
– Мы, мы! Держи рацию, послушай мусоров. – Не отрываясь от дороги, он передал назад коробку с антенной. – Я пока попробую оторваться. Держись!
Он сильнее утопил педаль газа и начал перестраиваться ближе к домам.
– Номер 673! Остановитесь! – Прозвучало еще одно предупреждение. – Иначе открываю огонь на поражение!
– Брешут, суки! Не посмеют! – Рычал бандит, стараясь ровнее вести машину.
– Поймал! – Сообщил второй похититель. – Слушай.
Из рации сквозь помехи прорезался спокойный голос патрульного:
– Я 17-й. Продолжаю преследование. Преступники собираются уйти дворами. Прошу подкрепление. Разрешите сделать предупредительный выстрел?
– Огонь запрещаю! В машине заложник. Мы блокируем выезд с Рязанки. С Ташкентской идет еще одна машина. Продолжайте преследование!
– Мать их!.. – Замотал головой Кишка. – Все ты, говнюк, нас спалил! Они про тетку знают!
– Закрой хлебало! – Огрызнулся Слепой. – Проскочим. Держи бабу!
Он резко вывернул руль и чудом не врезавшись в дерево, направил “форд” во дворы.
Сзади раздался визг тормозов: милиционер-водитель хотя и ожидал этого момента, но среагировал запоздало. Похитители, выиграв минуту, запетляли по узким дворовым улочкам. Слепой сбил мусорный бак, какой-то парень отпрянул от бешено мчавшегося “форда”. Во все стороны летели грязные брызги, заляпывая ветровое стекло.
Чуть в стороне Слепой заметил раскрытый гараж-ракушку. Рядом стоял белый жигуленок пятой модели с поднятым капотом. Около него суетился мужик в дождевике.
“Вот шанс” – понял Слепой.
Он направил машину прямо в раскрытый зев гаража. Нажал тормоз. “Форд” точно въехал внутрь и замер.
– Мужика! – Крикнул Слепой, выскакивая из автомобиля. Кишка все понял. Пока один налетчик закрывал верхнюю створку, другой подбежал к опешившему хозяину и одним ударом в челюсть свалил его на мокрый асфальт.
Слепой вытряхнул мужика из плаща. Накинул порваный дождевик плечи и обернувшись проводил взглядом промчавшийся невдалеке милицейский “мерседес”.
– Рацию!
– Ща.
Бандиты открыли машину. Из невыключенной рации доносился разговор:
– Я 17-й. Преследуемые свернули во двор. Я потерял их из виду. Что делать?
– 17-й, я 1-й. Продолжайте поиск. Прочешите дворы. Дется им некуда. Все перекрыто.
– Я 17-й. Продолжаю поиск. Отбой.
Похитители переглянулись.
– Это не надолго. – Запаниковал Кишка. – Они сейчас вернутся и нас накроют!
– Заткнись, дристун! Помоги лучше!
– Чего делать-то?
– Бабу в “жигуль”, мужика в “фордешник”. И рвем!
Они быстро связали уже начавшего приходить в себя хозяина гаража. Погрузили его в машину Дарофеевой. Елизавету Игнатьевну с вещами затащили на заднее сидение пятерки и накрыли промасленной мешковиной из багажника, потом закрыли и заперли «ракушку».
Слепой сел на водительское сидение, Кишка рядом.
Машина завелась с трудом. Профыркавшись, она наконец тронулась.
– Прав я был! – Похититель вдруг со злостью ударил обеими руками по рулю. – Засекли нас! Ну, узнаю, кто! – Он взмахнул по-блатному растопыренными пальцами. – Они у меня!..
Машина вильнула. Слепой схватил рулевое колесо и выровнял автомобиль.
– Куда мы теперь, Слепой?
– Пойдем через Волгоградку. Там, вроде, не стремно.
– А эта? Не очухается?
– Дозняка такого на два часа хватает.
– Главное, чтобы на нас потом хватило! Хо-хо-хо!..
– Утухни, абстяжник, – Беззлобно огрызнулся Слепой.
И они опять замолчали.
Через десяток минут, незамеченные, похитители вывезли бесчувственное тело Дарофеевой из Москвы.
Глава 3

– 1 -
После звонка отца, Света засуетилась. Достала из тайника под кроватью несессер с парой одноразовых шприцов, медицинскими иглами и ваткой с пузырьком спирта. Кинула их в джинсовый рюкзачок, привезенный Дарофеевым из Китая.
Наскоро обшарив родительские карманы, Света увеличила свою наличность на четыре сотни. Для ее целей этого было достаточно.
Накинув ветровку с капюшоном, она сбежала по лестнице и вынырнула в промозглый московский вечер. Мелкие холодные капли дождя ударили ей в лицо. Света поморщилась, перепрыгнула лужу у подъезда и припустила быстрым шагом.
Всю дорогу до дома друзей она летела сломя голову. Подгоняла ее не только жажда поскорее получить свою дозу наркотика, но и нежелание встречаться с отцом.
Нужная ей хрущевская пятиэтажка находилась как раз около станции метро “Молодежная”. Дарофеев дважды в день проходил мимо этого дома, не догадываясь о том, что творится в одной из квартир на третьем этаже.
Семейный “форд” только назывался семейным. Его безраздельно оккупировала мать Светы, Елизавета Игнатьевна, поэтому муж и отец вынужден был пользоваться для личных поездок только общественным транспортом.
С “Филей”, где Игорь Сергеевич снимал квартиру для своей целительской практики, до высотки на Рублевском, где жила его семья, добираться было всего минут двадцать. Света уже дважды “нарывалась” на него по дороге в притон. Дознание, следовавшее за этим, портило нервы всем его участникам.
Не подозревая о бедах, случившихся с родителями, Света торопилась навстречу собственным неприятностям.
Взбежав через две ступеньки на третий этаж, она остановилась перед знакомой, обитой черным дерматином дверью.
Позвонила условным кодом: два коротких и один длинный. Переминаясь с ноги на ногу, она вдыхала просачивающийся из квартиры знакомый пряный запах. Запах, который заставлял ее трепетать в ожидании блаженства, уносящего за пределы угрюмого мира.
– Кто? – Спросили из-за двери.
– Это я, Заяц, – Сказала Света.
– Ну, Заяц, заходи, – Дверь приоткрылась и девушка проскользнула в темную прихожую.
Здесь запах был насыщенным, густым, он висел плотным туманом и в нем, как пловцы, передвигались какие-то люди.
– Есть? – первым делом спросила Света.
– Только сейчас кончилось. Варить надо.
– А из чего, есть?
– Сидит тут один барыга. За шесть сотен пузырь толкает.
– Может скинемся? – Предложила девушка.
Они вошли на кухню, куда уже набилось человек пять. Сидели кто где. Один на полу, у мойки, две потасканного вида девицы и мужик с бандитской внешностью сидели за столиком, и громко о чем-то спорили.
– Да фуфлогон твой Гнус! Фуфлогон и мразь! – Раздраженно твердила одна из девиц. Ее сосед вяло отшучивался, он поигрывал большим стеклянным шприцом, перекидывая его из руки в руку, как нож. На его запястье виднелась странная татуировка в виде шипастой экзотической рыбки.
Перед мужиком в беспорядке валялись шприцы, иголки, грязные и чистые, чем-то наполненные пузырьки и баночки.
На плите стояла эмалированная мисочка. Из нее и исходил аромат, встретивший Свету. За процессом в плошке наблюдал незнакомый стриженый налысо парень. Обернувшись на вошедших, он отошел, освобождая место:
– Скоро отжарится, – Сказал он.
– Ой, Вася, – Обрадовалась девушка, – А ты говорил нет ничего...
– Чужое, – Вася уже схватил через длинные рукава рваного свитера миску и стал дуть в нее. Повалил густой пар.
– А как насчет скинуться? – не унималась Света.
– Можно... – Пробормотал парень. – Не щелочи пока. Еще одну банку запарим, – Сказал он, обращаясь в задымленное пространство.
После кратких торгов, пузырек лекарства, из которого готовился наркотик, был куплен. Процесс продолжался. Ждать оставалось полтора часа. Все это время Света-Заяц бесцельно шаталась по квартире.
Каждые пять-десять минут она тихо заглядывала на кухню, справляясь о степени готовности продукта.
Все ее существо было наполнено томлением, предвкушением действия наркотика. Она представляла это себе настолько живо, что по телу несколько раз пробегали сладостные волны. Глаза сами собой закрывались и девушка невольно постанывала.
Наконец вечность ожидания кончилась: Вася торжественно внес в комнату маленький пузырек с желтоватой жидкостью. За ним потянулись все, кто находился в квартире. Наблюдать.
– Васенька, мне кубик... – Света протянула ему новенький шприц в пластиковой упаковке.
– Погоди, ты! Дай самому вмазаться! – отмахнулся тот.
– Варщику – первый кнут, – Хмуро пошутил бритый парень. Не спеша, словно провоцируя оголтевающих от близости кайфа наркоманов, Василий набрал в свой шприц пять миллилитров жидкости. Вылил ее в другой пузырек и кинул туда щепотку белого порошка. Жидкость запузырилась.
Подождав, когда сойдут пузыри, наркоман отмерил шприцом свою порцию, стравил воздух, так, что на конце иглы едва показалась маленькая капелька раствора.
– Перетяжку подержи.
Девушка с готовностью схватила жгут. Вася сел на обтрепанный диван, закатал рукав свитера. Обнажилась мускулистая рука со множеством следов от уколов. Некоторые из них воспалились и выступали над кожей красными вулканчиками с маленькими зеленоватыми кратерами на вершинах.
– Некуда ширнуться, – Бормотал парень наматывая жгут на руку, – Держи, – Обратился он к Свете.
Она что есть сил потянула тугую резиновую ленту. Василий несколько раз с силой сжал кулак и на руке под цепочками красных точек выступили серые вены.
Девушка отвернулась. Она не любила смотреть на контроль. Несмотря на три месяца регулярного «торчания на игле», Света так и не привыкла к виду крови, да и сам процесс внутривенного введения чего бы то ни было, вызывал у нее приступ легкой тошноты. Но соблазн был сильнее, чем какие-то там физиологические реакции.
– Отпускай, давай. Только аккуратно!
Стараясь не смотреть на торчащий из руки шприц с расплывающейся по объему жидкости кровавой дымкой, Света медленно размотала жгут и опять отвернулась.
Руки у нее слегка тряслись, пальцы похолодели, но в груди разливался большой горячий шар.
Вася ввел себе наркотик, выдернул из вены иглу и, не обращая внимания на обильно потекшую из прокола кровь, повалился навзничь, прикрыв ладонью глаза.
– У, – Выдохнул он. – Классный приход!
Все радостно зашевелились.
– Уйдите! – Рявкнул Вася. – Дайте приходнуться по-человечески!
Стараясь не шуметь, толпа вышла из комнаты, но Света осталась. Она взяла пузырек с наркотиком, вскрыла упаковку своего шприца, выбрала себе чуть больше обычной дозы и стала ждать.
Через несколько минут Василий зашевелился. Сел, посмотрел на девушку, протягивающую ему шприц.
– Ну, давай...
Света отдала шприц, одним движением стянула с себя майку и водолазку и встала не стесняясь, голая по пояс, с ехидно торчащими девичьими грудками.
– Ложись, – Скомандовал наркоман.
Морщась от жесткого ворса дивана, царапающего спину, она примостилась с краю. Отвела руку в сторону, обнажая бритую подмышку. Вася присел рядом на корточки, примерился, и точным движением всадил иглу в подмышечную вену. Быстро вогнав наркотик, он выдернул шприц, прижал пальцем место укола.
В груди у Светы взорвался мелкими осколками цветастый шар блаженства. Перед глазами заплясали разноцветные треугольнички, сразу стало трудно дышать. Девушка выгнулась и застонала:
– Какой кайф...
За полгода регулярного употребления наркотиков, такое происходило с ней впервые.
Вася метнулся к выключателю, погасил свет и примостился рядом. Осторожно протянув руку он притронулся к светиной груди. На мгновение пальцы замерли, ожидая реакции. И она последовала. Света всем телом подалась вперед, втискивая свою грудь в горсть наркомана.
– Да, давай, – Шепнула она.
Немедленно вторая рука начала расстегивать молнию на джинсах девушки. Пальцы расстегнули тугую пуговицу, преодолели резинку на трусиках, заскользили вглубь, по коротким колким волосикам, стремясь проникнуть в самую сердцевину повлажневшей плоти.
До боли сжав кулачки, извиваясь всем телом, Света была вне себя от двойного наслаждения.
Она струилась по пространству, состоящему из переливающихся геометрических форм, она подавалась навстречу ласкающим пальцам, будящих в ней неутоленную жажду мужского тела.
В дверь негромко но требовательно постучали.
– Кто еще прется! – Отвлекся Василий.
– Я, Гена-Аппарат. Где наш раствор? Ребята заждались, а ты тут фигней маешься!
– Забери в холодильнике, в морозилке. Там все ваше.
– Хорошо.
– Да, вот чего, – Вася встал, зажег свет, наполнил новый шприц наркотиком, а то, что осталось в пузырьке, отдал за дверь. – Это тусовке в комнате.
– Ага, передам.
Послышались шаги, потом радостные возгласы, чье-то недовольное бурчание.
За это время Света сняла остатки одежды и лежала, широко расставив согнутые в коленях ноги. Не ожидавший такого, Вася замер, недоумевая глядя прямо в промежность девушки.
– Ну, – Света-Заяц поманила его пальчиком.
Парень изумленно присвистнул и, заперев дверь на щеколду, начал неторопливо раздеваться.
– 2 -
Сидя у окна на корточках, Светлана смотрела в прояснившееся ночное небо.
Ноги затекли, глаза давно слезились, обнаженное тело покрылось мурашками, но она была не в силах прервать это странное занятие.
В голове лениво проплывали мысли. Девушка понимала, что пожадничала, уколовшись большей, нежели привычная, дозой наркотика. Но сожаления об этом не было, как не жалела она и обо всем последовавшим за передозировкой.
Это был далеко не первый ее сексуальный опыт, но наркотическое опьянение придало ему некий мистический, возвышенный оттенок.
Словно вся Вселенная, в лице Васи-Торчка, вошла в нее. Но действие наркотика к утру заметно ослабло, парень ушел в другую комнату и ей осталось только смотреть, как исчезают одна за другой переливающиеся точки звезд.
Потеряв равновесие, девушка упала на спину. Полежала так немного, медленно шевеля ногами, разгоняя в них застоявшуюся кровь.
Когда покалывание кончилось, она встала, нашла шприц, наполнила его своей привычной дозой и, пошатываясь вышла из комнаты.
В соседнем помещении, таком же обшарпанном, с разрисованными обоями, тусовалось несколько человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44