На ней были брюки и непродуваемая кожаная куртка с капюшоном. Темные волосы были изящной перехвачены желтой ленточкой. Карие глаза деловито поблескивали под стеклами очков.
- Я дождусь вас, - пообещал рыбак.
Даррелл спрыгнул на берег и предложил Лиз руку, но девушка выбралась без его помощи, поправила очки и устремилась вверх по тропинке. Уж не прошла ли она тренировку в мэрилендском "лагере", невольно подумал Даррелл. Если - да, то от неё будет больше пользы, чем он ожидал.
После провонявшего рыбой баркаса ему приятно было снова очутиться на свежем воздухе. Тропинка, змеившаяся наверх между кривыми и согнутыми ветрами сосенками, была выложена гравием и с одной стороны огорожена проржавевшими перилами. Туман сизыми клочьями окутывал верхушки сосен. Где-то наверху раскатисто заухал бронзовый колокол. Кругом не было ни души. Обычно, в самый разгар туристического сезона, здесь на каждом шагу кишели бы обвешанные фото - и кинокамерами путешественники. Перед торием был разбит сад, а за ним зеленел аккуратно подстриженный изумрудный газон. Снова гулко ухнул колокол.
- Как будто все вымерли, - тихо сказала Лиз.
- Кто-то звонит в колокол, - напомнил Даррелл.
Они поднялись по широким каменным ступеням к изножию храма и остановились перед входом с колоннами по бокам. Вход по обеим сторонам охраняли каменные псы с разверстыми пастями и крылатые драконы. Перед высокой двустворчатой деревянной дверью Даррелл снял обувь; Лиз тут же последовала его примеру. В сумрачной полутьме внутри храма мелькнуло что-то желтое и несколько секунд спустя в дверях показался молодой бритоголовый прислужник в длиннополых шафрановых одеяниях. Он поочередно обвел настороженным взглядом Даррелла и Лиз.
- Сэр? Госпожа?
- Мы бы хотели поговорить со священником, - вежливо произнес Даррелл.
- Он медитирует. Мне очень жаль.
- Дело крайне срочное.
Юноша нервно облизал губы и отвернулся.
- Мне очень жаль, - повторил он и шагнул в проем двери.
Даррелл быстро схватил его за руку. Юноша зашипел, как змея, и попытался вырваться. Но Даррелл зажал его руку железной хваткой.
- Не бойся, я не причиню зла ни вашему священнику, ни Камуру-сан.
Глаза мальчика испуганно расширились.
- К...Камуру-сан?
- Молодой госпоже, которая пришла сюда.
- Здесь не было никакой молодой госпожи.
- Меня не интересует, что вы говорили полицейским - я знаю, что она здесь была.
- Кто вы? Я вижу, что вы американец, но...
- Мы друзья Камуру-сан. Мы пришли, чтобы помочь ей.
Мальчик плотно сжал губы и решительно потряс головой. В эту секунду глубокий и мягкий голос произнес:
- Я здесь, Минамото.
Мальчик едва не заплакал от облегчения. Даррелл повернулся к священнику, который вышел из-за колонны. Глаза полного японца, облаченного в одеяние синтоистского священника, излучали спокойствие и доброту. Он дружелюбно улыбался. Руки были сложены на животе. От него веяло ароматом благовоний.
- Ее здесь нет, сэр, - сказал священник.
- Отец, - начал юный прислужник, - вы же обещали, что не скажете. Тем другим вы ведь не говорили, и полицейским тоже...
- Эти люди совсем другие, - произнес священник. - Не бойся, Минамото. - Он посмотрел на Даррелла, потом перевел взгляд на Лиз. - Вы ведь и вправду не причините вреда нашей маленькой Йоко?
- Мы хотим только спасти её.
- Она была очень больна, бедная малышка. Такой удивительный талант. Она - настоящее воплощение наших старых мастеров. В неё вселился их дух. Она - изумительная художница, а наш храм ей особенно полюбился.
- Когда она приходила сюда?
- Вчера ночью, точнее - поздно вечером. Она вся горела в лихорадке. Она...
Лиз перебила его.
- А как она сюда добралась? Ведь деревня очень далеко отсюда.
- Она добралась вплавь. Она плохо помнила, как ей это удалось. По её словам, её охватил страшный жар, а кругом умирали люди. - Священник тяжело вздохнул. - Бедняги. Мне это не понять. Смертному не дано постигнуть, как можно выжить, когда свирепствует подобный мор. Я нашел её на берегу и отнес сюда, а Минамото помог выходить её. Лихорадка быстро утихла, и она ушла.
- Значит, полицейские уже здесь побывали? - спросил Даррелл.
- Да, на рассвете. Они тоже искали её.
- Что вы им сказали?
- Ничего. Йоко была очень напугана. Возможно, из-за тяжкого недуга её разум ещё был помрачен, и ей повсюду мерещилось что-то страшное. Ей казалось, что ей грозит опасность.
- По словам мальчика, здесь побывали ещё какие-то люди.
- Да, всего два часа назад. Мне кажется, они русские. Я занимался утренней медитацией и отказался принять их. Потом заглянули господа из Китая.
- Как - все вместе?
- Нет-нет, по отдельности. Они прибыли на разных лодках и не встретились друг с другом. Им я тоже ничего не сказал.
- А почему вы рассказали это мне? - поинтересовался Даррелл.
- Йоко сказала, что если придет американец, то ему можно довериться. Вы ведь американец. Должно быть, она вас имела в виду.
Даррелл подумал, что Йоко говорила про Билла Черчилля, но не стал смущать священника.
- Где она сейчас? Она все ещё на острове?
- Не говорите, отец! - выкрикнул мальчонка-прислужник и, внезапно повернувшись, опрометью кинулся вниз по ступенькам.
Даррелл устремился следом за ним. Желтые одеяния Минамото мелькнули между соснами, а потом вдруг пропали из вида. Даррелл решил срезать путь и побежал по газону, чтобы обогнуть торий. Остров был крохотный, длиной всего в милю; большую его часть занимал холм, протянувшийся от одной оконечности до другой. Деревья начали редеть и Даррелл выскочил на прогалину, с которой открывался вид на материк. Хатасима лежала перед ним, как на ладони. В солнечных лучах поблескивала колючая проволока, которой была обтянута по периметру вся деревня. Даррелл, не теряя времени, бросился вниз вслед за мальчишкой, который улепетывал от него, петляя, как заяц. Тропинка вела к одинокой и казавшейся совершенно безжизненной гостинице-харчевне, стоявшей почти на самом берегу острова. У самой харчевни Даррелл настиг беглеца и ухватил его за руку. Мальчонка споткнулся и упал. Дыхание со свистом вырывалось из его горла.
- Пожалуйста, сэр, пощадите Йоко Камуру! - порывисто дыша, взмолился он.
- Я и не собирался обижать её. Я приехал, чтобы ей помочь. Где она? Здесь, в гостинице?
- Она была здесь. Я не знаю, ушла она или нет.
- Возвращайся в храм. Все будет в порядке. - Даррелл достаточно хорошо говорил по-японски, но юный прислужник упрямо покачал головой, словно не понимая. - Я пойду с вами, - сказал он.
- Пожалуйста. Только больше не удирай.
Грудь паренька судорожно вздымалась.
- Хорошо. Извините, сэр.
Уже внизу, на стенах вестибюля гостиницы Даррелл увидел несколько свитков с картинами Йоко Камуру. При входе висела табличка "Закрыто", но дверь, как ни странно, была не заперта. Даррелл и Минамото прошли внутрь. Откуда-то сбоку из-за раздвижных перегородок послышалось тихое шуршание. Даррелл раздвинул створки и увидел седовласую японку в кимоно, которая как раз собиралась ускользнуть через заднюю дверь, ведущую в сад.
- Не бойтесь меня, - дружелюбно произнес Даррелл. Я не из полиции. Я друг Йоко. Где она?
Женщина повернула к нему обветренное морщинистое лицо. Ее губы были так же плотно поджаты, как и у мальчика-служки. Под глазом её лиловел свежий синяк, из разбитой нижней губы сочилась кровь.
- Вы русский? - прошамкала она.
- Нет. Американец.
- Все вы для меня на одно лицо, - пробурчала старуха, устремив на него ненавидящий взгляд. Чужая внешность, непривычный чужеродный запах - все это вызывало у неё отвращение. - Здесь до вас побывали русские. И ещё два китайца. Наверное, Минамото сказал вам про них. Он - безмозглый мальчишка. Дуралей. Никогда ему не стать хорошим священником.
- Кто вас ударил? - спросил Даррелл.
- Ваши друзья, русские. - Старушка внезапно хихикнула, но кровь из разбитой губы потекла сильнее, и она поднесла ко рту сухую ладошку. - Они тоже хотели знать, где прячется моя милая Йоко. Что ж, вам я тоже ничего не скажу.
- Я хочу помочь ей, - настаивал Даррелл.
- Все вы так говорите.
- Она больна. Ей требуется помощь.
- А кто виноват? - завизжала старуха. - Все мы знаем, что стряслось в Хатасиме. У нас теперь тоже карантин, и мы тоже все передохнем... И все из-за вас! Вы жестокие негодяи...
- Мы тут ни при чем, - тихо сказал Даррелл. Он вытащил из кармана деньги. - Послушайте, расскажите мне хотя бы про тех других, которые сюда приходили. Они охотятся за Йоко. Для нас это крайне важно. Они хотят ей зла. А я друг Билла Черчилля, который её любит...
- Билл-сан? - испуганно вскрикнула старуха. - Вы его знаете?
- Он мой лучший друг. Это он прислал меня сюда.
- Вот как... - задумчиво протянула она. - Да, Йоко тоже его любит. Он несколько раз приходил сюда вместе с ней. Билл-сан вечно у неё на языке. Я-то лично против якшания с иностранцами... Это обычно плохо кончается. Мы с вами слишком разные. Но вот в случае Йоко-сан...
- Помогите мне, - нетерпеливо попросил Даррелл. - Нам дорога каждая минута. Билл-сан очень просит, чтобы я нашел её.
Старуха посмотрела на мальчишку, затем на Даррелла, а потом перевела взгляд на дорожку, которая уходила от харчевни в сторону причала. Даррелл проследил за её взглядом. У причала не было ни одного суденышка.
Внезапно старуха решилась и вышла наружу, на залитый солнцем дворик. Минамото последовал за ней, быстро лопоча на местном диалекте, почти непонятном Дарреллу. Однако старушка отмахнулась и провела Даррелла на пирс.
- Не знаю, честный ли вы человек, - сказала она, - но Йоко была для меня дочерью. Да, она была очень больна, но, когда мой муж увез её, ей уже было гораздо лучше.
- Куда увез?
Старушка протянула тонкую высохшую руку и указал на юг, подернутый туманной дымкой.
- Он увез её в Фуякуро. Это примерно в двадцати милях отсюда. Там проходит железная дорога. Он хотел усадить её на поезд.
- Она была ещё здесь, когда приходили другие люди?
- Да. Она страшно испугалась.
- А они не заподозрили, что она прячется здесь?
Старушка гневно потрогала рассеченную губу.
- Я им ничего не сказала. Хотя китаец предлагал мне деньги. Много денег. Мне нужны деньги. От вас я тоже ничего не возьму.
- Как выглядели эти китайцы?
Вежливые и на вид вполне приятные. Не то, что русский, который меня ударил. Точно не помню. Я же говорила - все иностранцы для меня на одно лицо. Правда, у одного китайца под глазом был очень странный шрам. Похожий на опрокинутый треугольник.
У Даррелла неприятно засосало под ложечкой.
- Огромный и толстый, как борец сумо? - спросил он. - С одышкой?
- Да, именно такой. Вы его боитесь?
- Немного, - кивнул Даррелл. Он быстро поблагодарил старую женщину. Что ж, я, пожалуй, поспешу в Фуякуро.
Даррелл сказал Лиз Прюитт:
- Сколь ударил её. Вспыльчивость - главный его недостаток. Хуже, что в эту историю ввязались китайцы. Не могу понять, как они оказались замешаны в этом деле. Здесь был сам По Пинг-тао, глава секции "Павлин" Третьего бюро Черного дома.
- Вы произнесли его имя, как ругательство, - заметила Лиз.
- Так и есть.
- Я никогда о нем не слыхала.
- Ваше счастье, - сухо сказал Даррелл. Он оглянулся через плечо. Хатасима и увенчанные соснами холмистые острова остались далеко за кормой баркаса. - Павлин" - это отдел контрразведки и внутренней безопасности. Полковник По Пинг-тао в свое время был историком, специализировавшимся на эпохе Среднего царства. Теперь это главный специалист по допросам и пыткам. Он убил Джонни Лэнгдона, а Фрэнка Дюваля превратил пускающего слюни идиота. Мое имя идет первым в его списке на уничтожение. Он преданный коммунист и убежденный маоист. Китай он до сих пор покидал лишь однажды, выехав в Индонезию. Не представляю, зачем ему понадобилось выбираться в Японию и лично разыскивать какую-тодевчонку-художницу, которой посчастливилось оправиться от смертоносной чумы в Хатасиме?
- По вашим словам, он - настоящий монстр, - сказала Лиз.
- Так и есть, - хмуро кивнул Даррелл. - Я и сам его побаиваюсь. И я очень опасаюсь за Йоко.
Глава 12
- Консервный завод! - резко выкрикнул майор Яматоя.
- Что?
- Консервный завод - в Хатасиме! - разъяренно проорал Яматоя.
На другом конце провода, в Сендае, полицейский инспектор замолчал, потом озадаченно промолвил:
- Я не понимаю...
- Рыба, которую выловили рыбаки в Хатасиме, - со вздохом сказал майор Яматоя, утирая носовым платком внезапно взопревший лоб. - Позавчера днем к причалу пристали несколько лодок с рыбой. Эту рыбу доставили на консервный завод и переработали. Она ведь тоже может оказаться зараженной.
- Каким образом?
- Не ваше дело. Мы должны срочно проследить за всеми партиями консервов, которые развезли с этого завода в течение последних четырех дней. Вы поняли? Приступайте! Не теряйте ни минуты.
- Но...
- Болван! Рыба может быть заражена. Ее обрабатывали смертельно больные люди. Вот все, что вы должны знать. Куда поступают консервы и остальная рыба из Хатасимы?
- Прямо сюда, в Сендай, Яматоя-сан. Я проверю все склады и оповещу все торговые компании. Вся беда в том, что свежую рыбу уже наверняка распродали по магазинам, лавкам и ресторанам...
- Приступайте к работе, - сказал Яматоя. - Днем я должен знать, кому продали все продукты, поступившие из Хатасимы за эти четверо суток. В противном случае, инспектор, вам самому придется торговать рыбой до конца жизни. - Чуть подумав, он добавил: - Если вы останетесь в живых.
- Извините, не понял, Яматоя-сан.
- Ничего. Я сам с собой говорю.
Яматоя положил трубку и уставился на свои дрожащие руки, словно видел их впервые в жизни.
Глава 13
Меня зовут Йоко Камуру, подумала она. Я в ясном уме и добром здравии, но со мной случилось что-то невероятное. Я не знаю, как это объяснить. Возможно, это как-то связано с Биллом. Я не знаю. Не помню. Но я понимаю, что мне грозит опасность. Я должна что-то с собой поделать.
С поезда она сошла в новой одежде, которую купила в Фуякуро - в дешевенькой желтоватой блузке, коричневой юбке, коричневых же туфельках и темных очках. Кроме того, она накинула на себя прозрачный дождевик с капюшоном и выкрасила губы помадой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23