Один из них собирал деньги и обговаривал условия пари.– Габриель, ты будешь делать ставку сегодня? – низким голосом спросила Дженни.– О да, само собой, cara, – Габриель усмехнулся. – Поставлю за тебя и себя. – Он лихо сдвинул шляпу на затылок. Ее лицо осветилось очаровательной детской улыбкой.– Кто бы подумал, что ты такой находчивый, – она попыталась беззаботно рассмеяться, хотя ей это не очень хорошо удалось. – На каких голубей ты будешь ставить сегодня, на летунов?Из двери появилась еще одна толпа галдящих людей.– Если бы Рокко выпустил свою стаю, я бы заключил пари. Но у меня осталось мало денег, чтобы сделать серьезную ставку, cara. Вспомни, вчера я купил боевого коня. Кстати, как он, еще жив?– Лиф отдыхает, – Дженни усадила Эллиса в корзинку, которую Медея вынесла на Крышу.– Кто? – весело спросил Габриель, подхватил Ингри на руки и стал подбрасывать ее. Девочка визжала от восторга.– Его имя означает, «жизнь». Я желаю старой кобыле выжить.– Габриель, Рокко собирался прийти на крышу?Через две крыши от них у голубятни Кривого Джека собралась такая же, как у них, шумная толпа болельщиков и зрителей. Высокий, согнувшийся почти пополам мужчина запрокинул назад большую голову, оглядывая крыши и пришедших на игры людей. Увидев Дженни, он сдернул с головы кепку и поклонился, насколько ему позволяла его фигура.– Я посвящаю эти гонки тебе, прекрасная королева крыш! – крикнул он тонким голосом. – Где хозяин голубей?– Я не смог уговорить Рокко пойти со мной, – ответил Габриель.– Если Рок не захотел пойти с Гейбом, значит, для него все потеряно, – печально сказала Велентайн. – А где Джоко Флинн? Я уже решила все задачи по арифметике, которые он задал мне. Мне нужно больше учиться.– Он обещал прийти, – Дженни и Габриель обменялись взглядами, – со своей подругой, Агатой.– Что еще за Агата? – резко спросила девочка. Ее детская любовь к Джоко мгновенно превратилась в ревность. Саверио и Вероника, стараясь не расплескать ни капли, вынесли на крышу два ведра холодного пенящегося пива.– Вероника, где моя мама? – обиженно спросила Велентайн.«У этой маленькой девочки, – подумала Дженни, – появились большие проблемы, решить которые сможет только ее мама».– Я схожу за нею, Вел, если ты поможешь Габриелю присмотреть за Ингри. Медее нужно идти к ее клиентам. Последи, пожалуйста, чтобы Ингри не подходила к краю крыши. Парапет такой низкий, что даже она… сможет перелезть через него. – От этой мысли у Дженни мороз пробежал по коже.Велентайн успокаивающе кивнула головой. Дженни на минуту остановилась у сетчатых клеток с голубями, потом спустилась в квартиру Агнелли.– Рокко, – тихонько позвала она, заглянув в квартиру. – Рокко, мы ждем тебя!София сидела за кухонным столом перед остывшей чашкой кофе, беспомощно закрыв лицо руками.– Тело моего сыночка выздоровело, но в его сердце остались боль и страх. Я молюсь за него каждый день. Приходил священник, читал над ним молитву. Медея рисовала на его спине магические знаки раздвоенной палочкой, втирала в него какую-то противную мазь. Я делаю все, что мне говорят Медея и священник. Он сказал: «Зажигай свечи». Она советует мне другое. Трижды я ходила к реке с оловянной кружкой, всякий раз новой, и приносила Рокко воду для питья. Я ходила по улице, собирала конский помет, смешивала с медом и перцем. Две недели я накладывала эту отвратительную смесь на лоб сыночку. Ничего не помогло, Дженни. Рокко не хочет никуда идти со мной. Может быть, ты сможешь уговорить его? – София встала, вытерла заплаканное лицо подолом юбки. Потом потерла этим же концом чистый стол и пошла на крышу.– Рокко, это я, Дженни, – она осторожно постучала в дверь его комнаты. – Можно мне войти?Раздалось лишь невнятное ворчание. Дженни решила, что ей можно войти. Паренек сидел на подоконнике.– Я хотел бы пойти погонять голубей, Дженни. Но не могу, – сказал покорно Рокко, смирившись со своей судьбой.– Знаю. Вот этот парень пришел навестить тебя, – она вытащила из-за пазухи бежевого голубя с белым оперением на концах крыльев и надутым зобом. – Кошка повредила ему крыло. Твой отец вылечил его, но он еще не летал. Посмотри на него, Рок.– Это один из наших лучших зобастых голубей. – Он бросил быстрый взгляд на птицу. – Лучший производитель.– Хочешь подержать его? Он знает тебя, а не меня, – она посадила голубя рядом с рукой Рокко. Мальчик ласково взял птицу в ладони, гладил каждое перышко, головку. Потом посмотрел в блестящие круглые глаза птицы и прикоснулся носом к ее клюву.– Ральф, в твоем тельце нет ни одной поврежденной косточки. Ты такой же трус… как и я. Дженни, если Ральф не взлетит сегодня, он уже никогда не сможет подняться в небо. Я должен пойти на голубятню посвистеть ему, чтобы он не улетел с голубями Кривого Джека.Дженни улыбнулась и молча кивнула, предложив ему руку. С решительным видом Рокко слез с подоконника и крепко схватил ее за руку. Вместе они отправились на крышу.– А разве соколы им не опасны? – спрашивал Джоко.Рядом с ним стояла Эгги. Она ловила каждое его слово. Надутая и мрачная Велентайн сердито смотрела на нее.– О подобных играх упоминалось в исторических памятниках Модены в четырнадцатом веке. Арабы первыми приручили голубей. У них существовала военная голубиная связь. Потом… черт! Это же Рокко!Ставки были сделаны. Саверио уже собрался выпустить стаю, когда на крыше появились Дженни и Рокко.– Эй, эй! Все ставки аннулированы. Заключаем новые пари, – закричал один из мужчин. – Раз Рок будет играть… – Толпа загалдела, зашумела, закричала. Замахали руками и шляпами, чтобы остановить Кривого Джека. Все повернулись к Рокко, чтобы поздороваться с ним. Габриель стал рядом с мальчиком, стремясь поддержать его и оградить от излишнего внимания.– Начинаем игру! – Габриель махнул рукой Кривому Джеку, чтобы тот выпускал свою стаю.– Дженни, ты – чудо! Такая красивая, добрая… хорошая, – Габриель посмотрел на нее с гордостью. Одну руку он положил на плечо Рокко, второй обнял ее за плечи. Страх совершенно лишил мальчика присутствия духа. Он смотрел вокруг бессмысленными глазами.– То, что произошло со мной… случилось здесь… прямо здесь! – Вдруг он бросился бежать к краю крыши, словно сошел с ума. Габриель кинулся за ним. София громко вскрикнула. Все застыли от ужаса.– Боже мой, боже мой, – непрерывно шептала Дженни.Мужчины одновременно добежали до края крыши и резко остановились, беспомощно глядя на Ингри. Девочка стояла на цыпочках на парапете и тянула головку, чтобы заглянуть через край.– Голубь, Гейб! – Она весело засмеялась и взмахнула ручками. Золотистые кудри блестели на солнце. Габриель кивнул, осторожно подвинулся к ней и взял за вытянутую руку. Рокко ринулся вперед, схватил ее за плечи и стащил с парапета. При этом она ободрала коленку. Ингри бросилась к Дженни.– Было бы неплохо, если бы дети имели что-то вроде кошачьего хвоста, чтобы удерживать равновесие, – сказала Эгги. – Ребенок играл бы с ним часами. Тебе нравится моя теория, Джок? Джок учит меня создавать теории.– Да? А меня он учит арифметике, – выпалила Велентайн. – Думаю, детям лучше иметь крылья, а не хвосты.– Боже мой, Дженни, ты спасла моего сына. – Глаза Софии были полны слез.– … а ваш сын и Габриель… спасли мою Ингри. Теперь нас навсегда связали тесные узы, – Дженни качала малышку на руках. Габриель улыбнулся ей и потрепал Ингри по головке.– А тебе не кажется, cara, что нас давно связывают тесные узы? – тихо спросил он. – Послушаем Рокко. Он хочет что-то нам сказать. * * * – Мне нечего было делать в ту субботу вечером. Не было денег, чтобы пойти куда-нибудь, потому что Хорас Лейк не заплатил нам. Помнишь, Гейб? – Габриель кивнул и крепко сжал губы. – Я пошел посмотреть на птиц. Он был здесь. Раньше я никогда не видел этого человека, Гейб. Он не из путевых обходчиков. И не тот большой дурак, Зорн. Он был страшно пьян или не в себе. Я не понял ничего, кроме того, что он хочет убить меня. Необязательно меня, любого, кто войдет через эту дверь. Может быть, он ожидал кого-то еще.– Меня, – отрывисто сказал Габриель.– Он бросился на меня, размахивая стальным багром, когда я упал, он потащил меня… потащил меня к стене. Я очнулся на том месте, где была Ингри. Я…– О'кей. На сегодня хватит, Рокко, – Саверио обнял сына. – Не переутомляйся.– Ты узнаешь его, если вдруг встретишь? – спросила Дженни.– Не знаю. Было довольно темно. Луна скрылась за облаками. Я помню… многое, но его лицо не сохранилось в моей памяти. Если бы услышать его голос… Кто знает? Что ты скажешь об этом, Гейб?– Тем вечером кто-то заглянул Дженни в окно. Возможно, подвыпивший прохожий, или некто, высматривавший меня или ее. Может быть, он видел нас вместе. Кто бы он ни был, он направился на крышу и сидел там, ожидая меня… или Дженни.Лицо Габриеля застыло. Он вспомнил о ночном визите Джеси к Дженни, и ревность сжала его сердце. Карвало, его новый «друг», мог обезуметь от ревности. Он мог ждать Габриеля. Он принял за него Рокко.На этот счет у Дженни были свои подозрения. Она подумала, что только озлобленный изувер, каким был Чарльз Торндайк, способен на такую жестокость. Если именно он совершил это злодеяние, то она виновата в том, что скрыла от Габриеля и остальных его приезд в Нью-Йорк, никому не рассказала, что он был в ее квартире. ГЛАВА 26 – Дженни, у меня есть вечернее платье, которое подойдет тебе, – убеждала Бейбет. – Моя портниха еще не закончила его. Самое главное, оно еще не подшито. Ты выше меня всего на четыре дюйма. Я сейчас же пошлю за швеей, и она подгонит платье на тебя. – Глаза Бейбет озорно блестели. Она была, как никогда, хорошенькой. – Я настаиваю, чтобы вы с Габриелем пошли с нами на обед. Я представлю его как аристократа… как их называют в Италии? Графы? Он будет Габриелем д'Агнелли, графом той деревни, из которой он родом, Алпи Апауне.– Почему нам нельзя пойти под своими именами, без обмана? – Дженни сосредоточенно покусывала нижнюю губку. Она делала бахрому на красивой шали со всеми оттенками малинового и красного, ослепительную, словно полуночное солнце Севера. – И потом, что наденет Габриель? Они с Джеси носят одежду разного размера.Дженни представила, как Габриель натягивает на широкие плечи и мускулистые руки пиджак Джеси, который на глазах расползается по швам. В комнату, сияя белозубой улыбкой, вошел Габриель. На плече он нес ящик с инструментами. Глаза и мысли Дженни сразу же переключились на брюки для него. Интересно, как он влезет в брюки Джеси. Они ему не просто узкие… а тесны… везде. Она громко рассмеялась и мило покраснела. Габриель понимающе подмигнул ей. Он с первого взгляда понял ее мысли, прищурился и бросил на нее страстный взгляд. Дженни залилась густым румянцем. Бейбет сделала вид, что не заметила их полные желания, томные взгляды. Она встала из-за прялки и подошла поближе к Габриелю. Она еще не стала хорошей пряхой, но очень любила сидеть за прялкой. Во-первых, прялка была очень красивой, во-вторых, она напоминала о сказках, которые Бейбет очень любила. И еще потому, что все вокруг говорили ей, что рядом с прялкой она выглядит очаровательно и эффектно.– Элфрид почти такого же роста, как Габриель, – она внимательно оглядела Агнелли с головы до ног.Если бы это была не Бейбет, а другая женщина, такой взгляд, несомненно, взбесил бы Дженни, но она знала, что ее подруга не заглядывается на мужчин, в том числе и на этого представителя сильного пола, который кажется очень довольным собой.– Нет, у Элфрида не совсем такой размер, Джен, как у этой ожившей статуи Микеланджело. Плечи Элфрида не идут ни в какое сравнение, и шея у него тощая… И талия у него полнее. Да и не совсем такой рост. Умелая рука устранит все недостатки. – Бейбет все еще нетерпеливо дергала шнурок звонка, когда Элфрид вошел в комнату.– Вы звонили, мисс? – холодно спросил он.Его раздражение мог заметить лишь человек, хорошо знавший дворецкого. Дженни почувствовала себя неловко. Бейбет ничего не заметила.– Да, да, конечно, я звонила. Станьте с Габриелем спина к спине. А, вот как… – Она кивнула. – Элфрид, покажи нам свой гардероб. Дворецкий побледнел.– Мой… что, мисс? Прошу простить за смелость, мисс, но могу я спросить, зачем?Он казался совершенно спокойным, однако, на самом деле был оскорблен посягательством на свою частную жизнь.– Габриелю Агнелли нужен приличный смокинг. У тебя есть подходящий? Ты можешь одолжить его на время?Мужчины все еще стояли рядом.– Что мне нужно? Эй, Дженни, что здесь происходит? – Габриель недовольно рассмеялся.– Бейбет приглашает нас на званый обед вечером… и ей хочется увидеть тебя в смокинге.– У меня нет вечернего платья, мисс, – вмешался Элфрид. – У меня есть фраки для обслуживания за завтраком, а не за ужином.– Фрак тоже подойдет. Спасибо, Элфрид. У тебя, несомненно, найдется белый жилет и туго накрахмаленная белая манишка? Мы скажем, что у графа д'Агнелли пропал багаж…– Мы ничего не скажем, – Габриель оглушительно захохотал. – Я полагаю, что «граф» сам найдет подходящую одежду, которая будет хорошо сидеть на нем. Если мне придется сыграть роль графа, то кем будет Дженни?Он мысленно несколько раз одел ее в разные наряды. Ей подойдут черные кружева и рубины, спускающиеся в ложбинку бюста. Или светло-синий шелк и жемчуга. Ее простая красота заслуживает, чтобы поразить изяществом и блистать в любом обществе, ей совсем не нужны никакие драгоценности. Достаточным украшением служат смеющиеся синие глаза и каскад блестящих золотых волос. «Даже если так, – подумал Габриель, – Дженни будет носить бриллианты, хотя сияние ее собственной красоты затмит их блеск».– Дженни будет шведской герцогиней. Так, что еще? – спросила Бейбет. – Габриель, вы умеете танцевать?Влюбленные посмотрели друг на друга.– Мы встретились с Габриелем во время танца и только потом заговорили. – Она нежно взглянула на Габриеля. – Он… лучший… танцор. * * * Платье Дженни, сшитое из незаконченного платья Бейбет, имело пышную голубую атласную юбку с отливом. Широкий пояс из алого шелка был завязан большим бантом на талии сзади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39