мойка из нержавеющей стали 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Я согласен, что его утверждение, будто бы он в то самое утро видел миссис Дизенхоф, голосующую на шоссе, не соответствует действительности, поскольку он подъехал к ферме Гудхарт не со стороны Хобарта, куда должна была направляться погибшая, а с противоположной стороны, а именно - от своего дома. Ионас Дизенхоф слышал, как Джина Уэйн по телефону попросила брата заехать за ней, потому что её собственная машина оказалась неисправной. И звонила она домой - это проверено. Но ведь машина и в самом деле была неисправна - именно поэтому жене Ионаса, спешившей к своим друзьям в Хобарт, пришлось голосовать на шоссе. Иначе Джина подвезла бы её, она предложила это Поле в присутствии Ионаса и та согласилась. И если было задумано преступление, то для него наступил бы самый благоприятный момент, именно по пути. Однако девушки вместе идут в гараж, а через несколько минут Джина возвращается с известием, что машина не завелась, а Пола решила уехать с попуткой... Момент для убийства упущен, не так ли?
Павел, скрывая раздражение, уже не в первый раз слушал эти фразы. По правде сказать, они и самому ему уже казались убедительными.
- Странно: Ионас не удивился, что жена ушла, не простившись? продолжал Маккой.
- Она помахала ему рукой на прощание, когда шла в гараж.
- Да, да, помню, - инспектор помолчал, будто раздумывая, какие бы ещё возражения выдвинуть, - Но почему мисс Уэйн выбрала столь неудобное место и неподходящий момент? Она могла свести счеты с соперницей раньше - наверняка представился бы случай во время какого-нибудь из её частых визитов на ферму. Или, на худой конец, позже. Но тут, почти на глазах у Ионаса, забыв осторожность и здравый смысл... Следуя вашей версии, коллега, что-то должно было произойти в те несколько минут, пока девушки шли в гараж. Что-то чрезвычайное - будто бомба разорвалась, лишив Джину рассудка. Что бы это могло быть, как вы полагаете? Лиза выжидательно и требовательно смотрела на Павла: ну подтверди же, подтверди свою версию, докажи, что убийца - Джина. Не Бируте, ни Ионас, у которых тоже был мотив. Джина мирно пьет кофе с молодыми супругами и идет с Полой в гараж, вдруг схватывает монтировку или что там ещё валяется в гараже, и проламывает голову не ожидавшей нападения спутницы. Миг слепой ярости, кровавый туман, застлавший глаза... Долго копившаяся ненависть - что выпустило её на волю?
Есть какое-то недостающее звено - без него не обойтись, а Павел никак не вспомнит: что-то ведь было такое сказано, мелькнуло, удивило, но осталось без объяснения и потонуло в ворохе других речей.
"Давай всех обманем, Ионас, ну давай - прозвучало в его жадно ищущем ответа сознании полузабытые слова, - давай, пока они там разберутся...". Предрассветный час на галерее, бессонница привела его туда. Голоса в спальне, и Полина твердит свое: "Давай обманем, ну давай...". И тихий смех, и поцелуи - ответа, кажется, и не последовало, только шумное дыхание тех двоих...
Павел поднялся:
- Пошли, Лизок, нам пора. Мы ещё вернемся, господин Маккой.
Инспектор бросил многозначительное:
- Надеюсь!
На улице Лиза дернула Павла за рукав:
- Он, по-моему, темнит. А сам ставит на Бируте.
- Почему не на Ионаса? Тот своей попыткой сбежать на тот свет как бы даже признался в убийстве. Совесть загрызла - такое случается. Или нежелание держать ответ за содеянное. А насчет Бируте...
Павел представил светлоголубые, побелевшие от ненависти глаза, сжатые в ниточку сухие губы, узловатые крестьянские пальцы. Однажды, глядя на Полину, она что-то такое пробормотала по-литовски, Павел хоть и не понял слов, но, судя по интонации, перевел бы так: убила бы, если могла...
Досужие домыслы, голубчик, - одернул он сам себя, - Бируте - никак уж не убийца, просто женщина твердых правил, беззаветно любящая младшего, позднего ребенка. И смотрела она в тот момент не обязательно на нелюбимую невестку - за столом, кроме той, сидели и другие, в том числе Джина Уэйн. Эту девицу Бируте тоже "убила бы, если могла" - и поделом, ведь та мало того, что метила в невестки, ещё и совращала драгоценного сынка с пути истинного. Не могла такая бдительная мать не знать, кто снабжает его опасным зельем.
- У Бируте нет никакого алиби, - отозвалась на его мысли Лиза, - Она ещё с вечера в понедельник подалась в Хобарт на своей машине и вернулась утром во вторник, но на обратном пути никто из знакомых ей, как на зло, не попался...
Инспектор Маккой действительно отнесся к этому факту серьезно, проверил у членов литовской общины, где именно ночевала видная их активистка. Получил исчерпывающие подтверждения, - но они мало чему способствовали: алиби на предполагаемое время убийства у любящей матери Ионаса как не было, так и не появилось. Ее старенький "форд" вполне мог подобрать на шоссе невестку, которая в то же утро и исчезла.
- Конечно, Бируте в другую сторону двигалась, - рассудила Лиза, - Но Полину заметить могла. И позвать. И та бы подошла. Только Бируте её не убивала, - безапелляционно добавила красавица, - Не тот случай. Вот если бы ей рыжая под руку подвернулась... Как ты считаешь, Паш, вообще-то любой человек способен убить?
- Любой. Практика показывает. Вот, к примеру, можно на мне проверить. Если ты не перестанешь молоть чепуху, то я...
- Ах, скажите на милость, какие мы деловые, - кокетливо хихикнула Лиза, но в самом деле замолчала, и не от обиды вовсе, как подумал Павел, тут же приступивший к извинениям. Просто подруга сыщика решила дать ему время поразмыслить, да и самой ей не мешало бы обдумать ситуацию.
Похороны как похороны: грустные и наводят на мысли о собственной бренности. Еще примешивалась пронзительная жалость. К маленькой неудачнице, которая изо всех сил старалась выжить в этом мире и чуть было ей не удалось - но, смотрите, вянут цветы, которыми завалили гроб, и творит над ней молитву католический священник. И к мужу её - красивому и сильному на вид... Не сумел защитить ни себя, ни юную жену - теперь до конца дней суждено ему вспоминать короткие ночи счастья с Полиной и долгие ночи, когда отодвигался от неё на самый краешек кровати.
- Ионас, - сказал Павел, когда, вернувшись с кладбища домой, все сели за пустой стол - поминок, как таковых, не намечалось, но поесть-то все равно надо, и Регина загремела тарелками, - Ионас, я спрошу у тебя одну вещь. Когда Полина говорила: "Давай всех обманем!", что она имела в виду?
Ионас не удивился, даже не спросил, откуда московскому гостю это известно. Ответил сразу и просто:
- Пола думала, что в семье к ней лучше будут относиться, если сказать, будто она ребенка ждет. Мама, отец - они же сразу захотят внука - так она считала. Просто сказать заранее, хотя ничего ещё не было, мало времени прошло...
- Значит, собиралась немножко их обмануть. Ну, тут ничего плохого. Защитить себя хотела, подстраховать. Успела кому-нибудь наврать?
Ионас отрицательно покачал головой:
- Я был против. Пусть родители узнают, когда это действительно случится. Зачем обманывать?
Значит, родителям сказали бы только правду и только в свое время, но Джине-то можно и сейчас соврать, обмануть соперницу - святое дело. Рыжая что она почувствовала, когда узнала, что брак Ионаса - случайный, навязанный обстоятельствами, фиктивный - на самом деле вовсе не таков? Супруги ждут ребенка и, стало быть, вовсе не собираются разводиться, как было ей обещано. Потому Джина и вертелась возле Ионаса - он по-прежнему оставался её бой-френдом, или, вернее, женихом, так её брат сказал. Пола всего лишь досадное недоразумение, временное, её жених, вернувшись из Европы, сразу ей все объяснил. Рыжая смирилась, согласилась ждать. А тут вдруг это недоразумение обрело голос: "у нас с Ионасом будет ребенок!" или "мы с мужем ждем сына!" И черные глаза сияют, мерзкая самозванка, обманщица, уродина излучает счастье, торжество, радость победы над ней, над красавицей и умницей Джиной Уэйн. Длинные сильные пальцы побежденной стискивают первую попавшуюся в гараже железку - монтировку или, может, гаечный ключ...
- Похоже, - трезво заключила Лиза, когда умолк нервный, задыхающийся голос Павла, изложившего ей события, как они теперь ему виделись. Не зря Паша так волнуется - это тебе не дома, в родном отделении милиции, отчеты писать. Потягаться с инспектором Маккоем - тут на международный уровень выходим. Теперь бы только доказательства собрать...
- В данном случае, когда нет ни одного свидетеля и приходится опираться исключительно на логику, прежде всего надлежит подумать, как убедить суд и присяжных. Самое лучшее - заставить виновных признаться в содеянном, после этого суд пусть определит меру их вины. У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет, мой молодой друг?
Павел, переведенный инспектором Маккоем из "коллеги" в ранг "молодого друга", не мог сразу решить, хорошо это или плохо.
- Разумеется, инспектор, - отозвался он суховато, - Полиции придется потрудиться, чтобы собрать доказательства - но ведь это наша прямая обязанность. К сожалению, через неделю я покидаю Австралию.
Проницательный взгляд мистера Маккоя яснее ясного дал понять: ну да, ты отсюда сваливаешь, успев сделать все, чтобы отвести подозрения от своих родственников. А мы тут доказывай, что преступление совершили брат и сестра Уэйн. А может, это подала голос собственная совесть Павла.
- Не надеюсь, что за оставшиеся дни мне удастся раздобыть улики против Уэйнов, - признался он почти помимо своей воли, - Но я попробую.
И тут же представил себе Лизу: у неё были совсем другие планы на оставшиеся дни. Прогулки по морю и по бушу. Экскурсия в реликтовую деревню, где воссоздан быт каторжников начала девятнадцатого века - у подруги аж глаза загорелись, когда ей пообещали показать все как было: и дома, и школу, и магазины, и всякую утварь, и самих обитателей - не восковые фигуры какие-нибудь, а живых-здоровых, в настоящих костюмах того времени, ничего, что актеры и местные жители-волонтеры, все равно жутко интересно, да, Паша?
По субботам в Хобарте на Саламанка-плейс разворачивается гигантская, в пару километров, барахолка, на неё подруга возлагает особые надежды. Там можно купить всякие разные забавные вещички - сувениры для московских друзей. Местные большие магазины у Лизы восторга не вызвали, что-то такое она пробормотала насчет сходства их с небезызвестным вещевым рынком ..."Динамо" - у нас есть все". Есть все, кроме того, чего душа просит. Стало быть, пропустить этот аттракцион - толкучий рынок Саламанка-маркет, никак нельзя. Ну и прочие пункты составленной ею программы тоже. В частности, поездка к месту прибытия Абеля Янса Тасмана, первооткрывателя этого замечательного острова...
Однако, против ожиданий, Лиза с пониманием отнеслась к его предложению навестить Уэйнов. Только и сказала:
- Ну, ты прямо нанялся убийц ловить. Долг, что ли, призывает или врожденное чувство справедливости? Учти, осталась всего одна суббота... То бишь, рынок знаменитый бывает только по субботам. Паша посчитал, что отделался малой кровью - то ли ещё могла сказать своенравная спутница. И покричать могла бы, и послать подальше. И была бы, в сущности, права: в кои веки выбрались отдохнуть, да ещё в такую экзотическую даль.
- Ладно, черт с ним, с этим Тасманом, там, говорят, ничего интересного, один памятник в чистом поле. Но уж в деревню-то успеем, а?
Ну чем не ребенок? Любопытна, как школьница, и падка на простые развлечения. Если честно, Павлу и самому обидно такое пропустить. Хорошо здешним детишкам, их в подобные реликтовые поселки в обязательном порядке привозят, как у нас раньше в мавзолей. Пусть знают свою историю. Только нашим досталось желтое лицо в гробу, а маленьким австралийцам - веселые, живописные поселения, где в повозках, запряженных здоровенными битюгами, ездят золотоискатели и их стражи, в магазинах продаются конфеты и прочая вкусная снедь, изготовленная по старинным рецептам, звенят кандалами особо отпетые каторжники и доктор в котелке предложит удалить вам зуб страшными щипцами...
- Успеем обязательно, - утешил подругу Паша. - Мы быстро - одна нога здесь, другая там.
- И чего ради ехать? Так тебе Джина с Тоником все и поведали...
Этого Павел и сам пока не знал. Спросить насчет косынки в горошек - не Джина ли сама завезла её к орнитологам, чтобы сбить с толку полицию. То есть, не напрямую, конечно, спросить, а выведать как-нибудь, была ли рыжая на орнитологической станции в последние дни? Туда часто студенты приезжают, но ей-то, будущему социологу, вроде бы там делать нечего. Тот же вопрос надо бы и самим орнитологам задать, нашу барышню ни с кем не спутаешь...
...Возле кирпичного гаража сумрачный шофер поливал из шланга знакомый красный "опель".
- Отремонтировали уже? - лукаво поинтересовался Павел, он убежден был, что машина вовсе не ломалась. Лицо парня изобразило тупое удивление. То ли вопроса не понял (чертов этот английский, да ещё и в Австралии, туземцы-то и друг друга не всегда понимают). То ли законно недоумевает: зачем ремонтировать исправную машину? Но преступники, даже случайные, даже совсем неопытные - вроде Уэйнов - на таких пустяках не прокалываются, какой-нибудь винтик непременно бы в двигателе открутили...
Паша пошел в дом - на просторном крыльце Лиза уже кокетничала с Тони. Пожимая протянутую руку, Павел почувствовал: хозяин, несмотря на утреннее время, тяжело пьян и, видно, с ночи пил - дохнул густым перегаром. В одиночку пить - последнее дело, что с тобой происходит, Энтони Уэйн, уж не муки ли совести? Но и это не улика.
- Джина ещё спит? - осведомилась Лиза.
- Возможно, - загадочно ответил Тони, - Спит себе где-то в Мельбурне, а то и в Лондоне. Может, и не одна спит - а что? Большая девочка...
Эх, инспектор Тимоти Маккой, пока вы там свой пасьянс раскладывали, выбирая между трефовой дамой и её сынком - бубновым валетом, настоящая виновница купила билет на самолет и упорхнула вольной птичкой в синее небо.
Тони между тем гостеприимно распахнул двери, галантно пропустил вперед даму и вместе с Павлом, по-приятельски обхватив его плечи, вошел в холл, где меж двух зеркал красовался, естественно, тасманский тигр - вон как разозлился, аж на задние лапы присел, сейчас прыгнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11


А-П

П-Я