Качество супер, привезли быстро
- Ингрэм? - простонал Эрл. - Ингрэм! Иди сюда.
- Куда?
- Сюда, дурак.
Ингрэм быстро пополз в ту сторону, откуда раздавался сердитый шепот, и обнаружил Эрла, стоявшего на коленях в водосточной канаве, привалившись к машине, и бессильно дергавшего здоровой рукой ручку дверцы.
- Обойди с другой стороны, - прошептал тот, слова вылетали короткими болезненными толчками. - Тебе вести машину. Я ранен. Шевелись, черт бы тебя побрал.
Ингрэм пригнулся пониже и побежал к дверце водителя, подгоняемый яростью, звучавшей в голосе Эрла. Больше он уже ни о чем не думал; в голове был вакуум, абсолютная пустота, в ней не осталось даже страха.
Проскользнув в пикап, он открыл противоположную дверцу и втащил Эрла внутрь, отчаянно сражаясь с его неуклюжим, скрюченным болью телом. Эрл негромко ругался, Ингрэм видел капельки пота, выступившие на лбу и губах.
- Я не хотел тебе сделать больно, - глуповато оправдывался он.
- Заткнись! Заткнись! - Эрл нагнулся вперед и вставил ключ в замок зажигания. - Стартер слева. Поехали.
Ингрэм неумело ощупывал пространство вокруг рулевой колонки, и Эрл прошипел:
- На полу! На полу!
Мотор взревел, набирая обороты. Ингрэм нажал на газ и машина рванулась от обочины так, словно ею выстрелили из пушки.
- Полегче, черт тебя побери, - крикнул Эрл. Ингрэм сражался с рулем, отчаянно стараясь удержать машину на дороге.
- Газуй понемногу. - Эрл, тяжело дыша, оглянулся и посмотрел в заднее окно. - На первом перекрестке сверни налево. Тогда все получится. Несмотря на боль и слабость, его голос хлестал как кнут. - Ты хочешь жить, Самбо, и ты заставишь эту тачку двигаться.
- Что же случилось? Что вышло не так?
- Нечего теперь об этом думать. Ты просто веди машину. Здесь налево...Налево, дурак!
Ингрэм швырнул машину в вираж, позабыв о скорости; шины дико завизжали по мокрой мостовой и Эрл перехватил вырвавшийся руль здоровой рукой.
- Теперь жми на газ, - прорычал он. - Жми на всю катушку.
Дождь опять усилился, молотя по крыше машины и потоками стекая по стеклам. Они проскочили какие-то трущобы, опять свернули и вырвались на прямой участок дороги.
- Гони, - кричал Эрл. - Выжми из неё все. Мы должны добраться до Новака.
- Не могу я ехать быстрее. И так держу шестьдесят миль.
- Быстрее, говорю тебе.
- Не могу.
- Боишься, что тебя оштрафуют за превышение скорости? - Эрл наступил на ногу Ингрэма и вжал педаль газа в пол. Машина рванулась вперед сквозь стену дождя, как дикий зверь, мотор зарычал ещё сильнее.
- Ты сошел с ума, - Ингрэм пытался перекричать рев мотора. Машину бросало из стороны в сторону, когда шины скользили по мокрой дороге. - Мы разобьемся.
- Точно также разобьется шериф, если он нас преследует, - сказал Эрл. - Гони же, черт бы тебя побрал. Нужно добраться до Новака. - Он подался вперед и рукавом плаща протер ветровое стекло. - Я скажу тебе, когда остановиться.
Плечо у него ещё не болело. Эрл ослабел от шока и потери крови, но настоящая боль ещё не пришла... Его удивляло, почему он не застрелил шерифа. Он же отчетливо видел его высокую темную фигуру за стоявшим автомобилем. Один выстрел - и тому конец. Но он даже не пытался стрелять. И не попытался подобрать деньги. Те лежали у руки Барка, тысячи и тысячи долларов в длинном полотняном мешке. Почему он не схватил его?
Вдруг Эрл закричал:
- Тормози. Вот он.
Нажав на тормоз, Ингрэм увидел светившиеся прямо перед ним сквозь дождь и тьму красные габаритные огни автомашины. От резкого и неожиданного торможения его швырнуло вперед, но руль не дал врезаться в ветровое стекло. Эрлу держаться было не за что, и только инстинктивно выставленная вперед рука помешала ему раскроить себе череп. Вместо приборного щитка он стукнулся лбом о собственный кулак, и удар лишь на мгновение его оглушил. Эрл медленно выпрямился, чувствуя, что его тошнит; боль в плече стала усиливаться, расходясь по животу и пояснице. Пуля поначалу никогда не причиняет особой боли. Пожалуй это единственное преимущество, если вы её схлопотали. Мысли его уплывали куда-то в сторону. Он хреново себя чувствовал, чертовски хреново...
- Выходи, - велел он Ингрэму. - Скажи ему, что все получилось не так, как мы планировали. А потом вернешься и подашь мне руку. - Эрл собрал все силы и вновь повторил: - А сейчас иди.
Ингрэм выбрался из машины и помчался под дождем к Новаку, ноги его скользили по предательской слякоти. Новак опустил стекло; жесткие черты его лица освещались слабым светом от приборного щитка.
- Что случилось? - прорычал он сквозь шум дождя, завидев искаженное страхом лицо Ингрэма.
- Все пропало, - бросил Ингрэм, ухватившись за дверцу дрожащими пальцами. - В перестрелке убили Барка. И Эрл тоже получил пулю. Он тяжело ранен. Но нам удалось оттуда выбраться. За нами наверняка гонятся.
- Господи, а что с деньгами?
- Взять ничего не удалось. Все пошло к черту. Повезло хоть, что остались в живых. Я приведу Эрла. Один он не дойдет.
- Да, - кивнул Новак, глянув на него сузившимися глазами. - Давай.
Ингрэм побежал обратно к машине и открыл дверь со стороны Эрла.
- Выходи, - сказал он. - Нужно поторапливаться.
- Вытащи меня, - велел Эрл. Он стиснул зубы, и голос звучал холодно и жестко. - Вытащи меня, Самбо. Мне нужно встать на ноги. Идти я смогу сам.
- Ладно-ладно, - кивнул Ингрэм. - Постараюсь. Нужно побыстрее управиться.
Но едва он ухватил Эрла за лацканы плаща, тишину, нарушаемую только шумом дождя, прорезал рев мотора машины Новака. Этот звук заставил его окаменеть; он смотрел на блестевшее от пота лицо Эрла, не в состоянии двигаться или думать, не ощущая ничего, кроме страха, пронизавшего все тело. Эрл оттолкнул его, выругался и протер запотевшее ветровое стекло. Ингрэм побежал по дороге, пронзительно крича.
- Подождите, пожалуйста подождите, мистер Новак!
Задохнувшись, он остановился, содрогаясь в отчаянных рыданиях.
Габаритные огни машины Новака становились все меньше и меньше, пока не превратились в маленькие рубиновые точки, подрагивавшие на горизонте, а потом и вовсе скрылись в темноте.
Ингрэм почувствовал, как холодный дождь хлещет его по лицу, а ветер плотно прижимает к мокрому телу куртку официанта. Его била дрожь; он уже продрог до костей, и ветер хлестал по щекам ледяным бичом.
Обхватив себя обеими руками, он медленно вернулся к машине. Эрл смотрел на него безжизненными, лишенными всякого выражения глазами.
- Он нас бросил, - беспомощно сообщил Ингрэм. - Оставил здесь.
Они смотрели друг на друга сквозь дождь и тьму, окутанные молчанием, столь же одиноким и угрожающим, как сама ночь.
- Ладно, садись, - устало бросил Эрл, в голосе сквозила горечь. Нужно двигаться. Тебе и мне, Самбо. Теперь мы остались только вдвоем.
Глава одиннадцатая
Больше получаса они мчались без остановки, забираясь все глубже в глушь по узким грязным дорогам, как ячейки сети оплетавшим леса и луга широкой долины. Эрл говорил Ингрэму, где и когда нужно поворачивать, не затрудняя пояснением смысла своих приказов. Если не считать этих немногочисленных команд, он не обращал на негра внимания, лишь высунувшись из окна пристально следил за указателями, время от времени появлявшимися в свете безумно скачущего света фар.
Он вспомнил одинокий фермерский домик, который видел, когда мотался по этим дорогам, и теперь пытался вспомнить проезд к нему. Там кто-то жил, он знал; тогда он видел дымок, вившийся из трубы. Причем хозяева домика явно были людьми немолодыми, иначе они позаботились бы о покраске стен и свежих занавесках, и двери сарая перевесили бы заново, чтобы тот мог служить укрытием от непогоды. Скорей всего там жили старики, тихо ждущие смерти на своем оскудевшем клочке земли. А может быть и вовсе одинокий старик...
Именно это им было нужно сегодня ночью: место, чтобы прийти в себя. Дождь смоет следы от машины, и они получат передышку, чтобы подумать и найти выход. Пожалуй, сегодня ночью его не поймают...
Он не испытывал страха и больше не испытывал даже злости: в свое время он с Новаком посчитается, но размышлять о том, каким образом он это сделает, сейчас было непозволительной роскошью. Все провалилось, он воспринял это спокойно; им даже в голову не приходило, что шериф... Теперь задача заключалась в том, чтобы остаться в живых и на свободе. И прежде случалось, что его ранили и преследовали, но он всегда выпутывался; справится и на этот раз.
Его целью стало выжить, выжить в каждую минуту, в каждый следующий час. Потребности его были просты: врач, деньги, другая машина. "- И я добуду их, - подумал он, вглядываясь в мокрую темную даль. - Я с этим справлюсь. И вернусь обратно к Лори."
Эрла поддерживала простота стоявшей перед ним задачи. Прежде, когда случалось терпеть поражение, его смущала и раздражала сложность возникавших проблем, неизвестность врагов. Он никогда не знал точно, чего хочет, и кто стоит на пути и мешает ему. Но сейчас все было абсолютно четко и ясно.
- Здесь поверни налево, - возбужденно крикнул он, завидев очередной перекресток. Именно там он встретил старого охотничьего пса.
- Куда мы едем? - спросил Ингрэм, сражаясь с рвущимся из рук рулем.
- Осталась ещё сотня ярдов, не больше, - ответил Эрл. - И там мы сможем провести ночь.
Ингрэм гнал машину до тех пор, пока свет фар не уперся в подгнившие деревянные ворота, криво висевшие на ржавых петлях. Дорогу загораживали буйные заросли сирени, разросшейся вдоль изгороди, но он разглядел дорожку, что вела к старому каменному дому, и одинокий желтый огонек, слабо светившийся в окне первого этажа.
Ингрэм распахнул ворота, загнал машину во двор и снова вылез, чтобы поставить ворота на место.
- Мне нужно избавиться от этого наряда, - пробормотал он, пока они приближались к дому, разбрызгивая грязные лужи на дорожке. - И согреться.
Эрл увидел, как у него дрожат губы. Еще не хватало простудиться... никто из них не должен простудиться...
- Без этого дождя нас бы давно забрали, Самбо.
- Я просто сказал, что должен согреться.
- Я слышал. А теперь слушай меня: ты сейчас пойдешь и постучишь в дверь. Тому, кто ответит, скажи, что нам нужно переночевать. Я буду за твоей спиной, не забывай об этом.
Ингрэм затормозил посреди грязного двора перед домом. Когда он заглушил мотор, шум дождя стал слышнее, он с металлическим стуком барабанил по крыше фургона и мягче, но тяжелее стучал по раскисшей земле.
- Не забывай вот о чем, - сказал Ингрэм, глядя на Эрла. - Мы с тобой оказались в одной яме. Я имею такое же право решать, как из неё выбраться. Просто запомни это.
Эрл пошевелился и вытащил пистолет из кармана плаща.
- Видишь эту штуку? - спросил он, внимательно наблюдая за Ингрэмом. Она означает, что никаких прав у тебя больше нет. Заруби себе на носу сейчас же: в этой игре мы не партнеры. И не будем решать голосованием, что нужно делать. Шанс выжить у тебя останется до тех пор, пока ты будешь делать то, что я скажу. Понял, Самбо?
Ингрэм увидел блики света на синеватом стволе.
- Я понял, - сказал он, глядя в излучавшие опасность глаза Эрла. - Да, понял.
- Тогда пошли.
Ингрэм выбрался наружу и взбежал по прогибавшимся деревянным ступенькам на крыльцо. Спрятав пистолет в карман плаща, Эрл обошел фургон и осторожно зашагал туда же, стараясь избегать глубоких луж.
После того, как Ингрэм постучал, несколько секунд не раздавалось ни звука, но потом в доме зашаркали шаги. Дверь очень медленно открылась и полоска желтого света упала на подгнившие перила. Хрупкая седая женщина в черном платке пристально всматривалась в них, за стеклами очков без оправы поблескивали птичьи глазки. Одной рукой она прижимала платок к горлу, другой безуспешно пыталась пригладить седые волосы, растрепанные холодным ветром. На ней были черные резиновые галоши и множество бесформенных старых кофт, которые только подчеркивали тщедушность фигуры. Она шагнула вперед, возбужденно и удивленно вглядываясь в лицо Ингрэма.
- Надо же, ты вернулся назад! Приполз обратно, поджав хвост, как я и говорила. - Она рассмеялась, насмешливо склонив голову набок, одновременно насмешливо и добродушно, словно корила ребенка, который не послушался её совета и попал в беду. - А кто твой друг? Кто твой симпатичный друг?
- Он болен, я имею в виду, что он ранен, мэм, - сказал Ингрэм.
- О, да, в самом деле, - согласилась она высоким голосом. - А теперь вам что-то нужно - ну конечно, не слишком-то хорошо обошлись с вами в городе, верно? Но ведь я же тебя предупреждала!
Эрл понял, что старуха не в своем уме.
- Мы замерзли и устали, - сказал он, стараясь вызвать симпатию в её маленьких глазках. - Не могли бы мы войти и обогреться?
- Конечно, мой старик захочет с вами поговорить, - кивнула она. Следовало бы послать вас кругом, чтобы вы вошли с черного хода, но не будем об этом. Слишком дует, мне кажется. Входите и не забудьте вытереть ноги.
Они прошли следом за ней в гостиную, где на двуспальной кровати у стены лежал старик. Тот приподнялся на локте и окинул их быстрым подозрительным взглядом. О его телосложении ничего сказать было нельзя; формы его совершенно скрывало множество грязных одеял, заваливших постель. Но лет ему было немало; тонкие седые волосы рассыпались по плечам, а щетина серебряным мхом шевелилась на впалых щеках.
- Он приполз обратно, - радостно объявила женщина. - Я же говорила, что так и будет.
- Закрой дверь за собой, неужели не можешь привыкнуть, - раздраженно буркнул старик. - Ты нас всех заморозишь, Крейзибоун (Crazybone - буквально - сумасшедший скелет - прим. пер.). Ну иди же...
- Ладно - ладно, я запру её накрепко, - женщина равнодушно пожала плечами и машинально отбросила пряди седых волос. - Мне кажется, её стоит заделать раз и навсегда.
Но не двинулась с места, продолжая стоять, тупо глядя на носки своих галош.
- Иди закрой дверь, - спокойно повторил старик. - Закрой, ты меня слышишь?
Она повернулась и вышла из комнаты, галоши сухо шаркали по холодным доскам пола. Старик вздохнул и опустил голову на подушку.
- Ребята, вы попали в аварию?
- Да, верно, - кивнул Ингрэм.
- Плохая ночь для прогулок. И собаку наружу не выгонишь, - Он хихикнул и подозрительно глянул на них маленькими глазками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30