Поэтому его работа по контракту может и должна стать не подневольной и тошной пляской под чужую дудку, а широким, свободным творчеством, для самих заказчиков имеющим познавательное и просветительное значение. Чулихин усмехнулся, поняв себя и свое будущее таким образом. Он с удовольствием выпил бокал вина, предвкушая, как поразит официантку, все еще косившуюся на него с некоторой презрительностью, богатыми чаевыми. Да, он нынче полон жизни, некоего роскошного солнечного цветения, сильно отличающегося от пасмурности дня за окном кафе, и ему следует осмыслить, как и почему он пришел к этой полноте. Ведь надо же было случиться такому, что в паломничество, от которого он думал взять только прекрасный сюжет для тихой и скромной работы, втиснулся Обузов с его отчаянием и буйством, с его шумливостью и неисчерпаемым запасом денег, Обузов, которому тоже нашлось нынче применение. Вот как сложилось! Разве это не перст судьбы? Из летнего приключения выжал он максимум пользы и выгоды для себя. Это как ружье, которое, появившись на сцене, непременно должно выстрелить. И оно выстрелило, и выстрел все еще гремит в ушах Чулихина, и долго еще будет греметь. Тут та особенность, что духовное ловко и тесно переплелось с материальным, связалось в один узел. Это ли не сюжет? Любовался мастер цельностью и целым этого сюжета, не вспоминая о частностях, которые вполне могли омрачить его радость. И в том, что его судьба вдруг словно попала в ткацкий станок и вышла после обработки в нем искусным рисунком, он видел не волю провидения, а заслугу всей своей прежней жизни, многотрудной и упорной, подвижнической. Он выстрадал нынешний успех.
На противоположном берегу реки смиренно лежал в пасмурности монастырь. По набережной изредка проплывали гуляющие, прячась под зонтами от моросящего дождика. Пришел с другого берега неладный, помятый мужичок поживиться чем-нибудь в городе. Прошел и Буслов, заложивший руки за спину и важно ступавший. Этот тоже устроился, подумал Чулихин. Правда, он не почувствовал, чтобы устроенность Буслова воспринималась как заслуга, как награда за прошлые страдания или неудачи, но это не мешало ему видеть в Буслове своего. Ведь разными путями приходят к успеху, к весне души и сердца, и не всякий выражает удовлетворение сиянием улыбки на губах. Буслов выражает изысканным наклоном головы, вперенным в землю взором, развернутыми письменами мысли на бледном, прекрасном своей одухотворенностью лице. Буслов мыслит, следовательно, он идет верным путем.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23